Карма вторников

- В машине смотрел? - Конечно, Сэмми. Первым делом. И в салоне, и в багажнике, и под колёсными арками, и под бамперами. Никаких ведьмовских мешочков, древних монет или сушёных веников. Ничего! - Сумки перетряхнул? - Там тоже голяк. Кстати, зачем тебе пояс из собачьей шерсти? - Кхм... Болела бы у тебя спина - ты бы глупых вопросов не задавал. - Если ты теперь старше, это ещё не значит, что ты босс. - Как раз и значит. - Вот и нет! - Теперь ты ещё и говоришь как ребёнок?       Дин возмущённо засопел. В его нынешнем облике это выглядело даже мило. Впрочем, что уж там - это во все времена выглядело мило...       Он теперь смахивал на хулиганистого беспризорника. Вся одежда была ему слегка великовата, будто он снова донашивал отцовскую куртку, зато в глазах появилась очаровательная прежняя наглость, бесшабашная, взъерошенная и какая-то безобидная, не вызывающая ни страха, ни желания помериться силами. Максимум - щёлкнуть щенка по носу, чтобы не слишком зарывался.       Рядом с ним Сэм чувствовал себя унылым старым пнём, и временами его начинало бесить это сияние под боком, эта неукротимая жажда жизни, бьющая через край. Тогда он раздражался и принимался ворчать, но Дин так улыбался в ответ, что злиться на него становилось невозможно. - Я бы всё-таки вернулся в Мэн, - сказал Сэм, когда они дважды перерыли и перетрясли всё своё скудное имущество. - Я почти уверен, что проклятие тянется оттуда, но ума не приложу, кому мы умудрились насолить. - Да кому мы только не умудрились! - Дин принялся загибать пальцы. - Взять хотя бы дедков, с которыми я играл в канасту в городишке без названия. А ещё раньше - рыбака, у которого мы свистнули лодку, чтобы поохотиться на русалку. А ещё раньше - шерифа, в кабинете которого взломали сейф... А ещё была симпатичная девочка в кафе у пирса, которая кидала тебе записки на салфетках, а ты краснел, как девственник, и тормозил, пока она не обиделась и не ушла... - Спасибо, достаточно. Не думаю, что это она нас заколдовала. - Ну, не знаю. В нашем деле никому доверять нельзя. Особенно симпатичным девочкам. Но в Мэн мы не вернёмся, пока не разберёмся с монстром, потому что я тут посмотрел свежие новости - он ещё одного пацана унёс. В день по ребёнку, Сэм. Это серьёзно. Это точно какой-то ритуал. Ты ведь ещё в состоянии держать ружьё? - А сколько мне сейчас, по-твоему?       Дин придирчиво сощурился. - Лет пятьдесят. Что, рановато для Паркинсона? - Иди ты... за руль. Балбес малолетний... ***       Дин вёл Импалу до самой границы Оклахомы. Вокруг тянулись вызолоченные солнцем поля, кружевные облака таяли в небе, как взбитые сливки в кофе, а высоковольтные провода с завораживающей периодичностью ныряли и взмывали между опорами. На секунду оторвавшись от созерцания этой пасторали, Сэм с изумлением увидел слева от себя худощавого подростка лет тринадцати, который нервно вглядывался в дорогу и подавался вперёд, когда нужно было дотянуться до педалей. Машина была ему так же велика, как ботинки, которые сваливались с ног. - Тормози, - приказал Сэм. И Дин, оскорблённо посверкав зелёными глазищами, дотянулся до педали тормоза в последний раз.       В следующем городке, пока он сидел в машине и шерстил просторы местных новостных сайтов, Сэм зашёл в магазин детской одежды и накупил всего с запасом, поведав продавщице легенду о куче разновозрастных племянников. - Берегите их, - напомнила девушка, укладывая пару кроссовок в коробку размером с Сэмову ладонь. - Не отпускайте в поля. У нас тут, знаете ли, дети пропадают. - Да уж, - согласился Сэм. - За детьми сейчас глаз да глаз...       К тому времени, как он вернулся, у Дина созрел гениальный план по выманиванию монстра из кукурузных зарослей. ***       Смеркалось. Они шли по грунтовке меж бесконечных кукурузных рядов - Дин на два шага впереди, маленький, лопоухий и вопиюще беззащитный, несмотря на спрятанный под футболкой кольт. В мягком вечернем воздухе звенела мошкара, перешептывались сухие листья, и, казалось, на тысячи миль вокруг нет больше ни единой живой души, кроме Винчестеров. - Не убегай! - в который раз повторил Сэм, еле поспевая за братом. У него тоже была беретта под ремнём, а на плече - сумка с привычным охотничьим барахлом. Вроде бы тяжесть не больше обычной, но он порядком запыхался и вспотел за те четверть часа, что они брели посреди поля, оставив Импалу скучать на обочине.       Пыльная тропинка была такой узкой, что Дин, вытянув руки в стороны, мог дотронуться до жёстких стеблей. В рядах же царил такой мрак, что становилось понятно: стоит сойти с тропинки - и всё, канешь с головой, и никто никогда тебя не найдёт, так и будешь вечно блуждать в шуршащем лабиринте... - Да не убегаю я. Это ты, дедуля, слишком медленно тащишься, - раздражённо откликнулся Дин, в сотый раз подтягивая сползающие джинсы - то ли Сэм не угадал с размером, то ли он сам ещё немного уменьшился за последние три часа. Рукоять кольта натирала ему спину, а новые кеды слегка жали. Старый ремень был застёгнут на последнюю дырочку.       Невероятный уменьшающийся Дин Винчестер... Он до сих пор не мог в это поверить. - Вот и притормози, - сказал Сэм, надеясь, что это звучит не очень похоже на ворчание Бобби. - Будь немного снисходительнее к своему престарелому младшему брату.       Дин послушно замедлил шаг и пошёл рядом, пиная камешки в пыли, но хватило его ненадолго. Он что-то увидел, вытянул шею, отбежал на несколько шагов вперёд, но вскоре вернулся разочарованный - это оказалась всего лишь стая ворон на проводах. И снова пошёл вровень с братом, вертя головой во все стороны - серьёзный, сосредоточенный, в любой момент готовый превратиться в боевую единицу. Но у него была такая тонкая, уязвимая шея с трогательной ямочкой под затылком, и волосы на макушке торчали в разные стороны, и уши так просвечивали на солнце, что в его крутизну и боеспособность совсем уже не верилось и казалось, что даже самый завалящий монстр может пристукнуть его одной левой лапой и сожрать, не поперхнувшись... - Мы даже не знаем, что это, - проворчал Сэм, стараясь не думать о том, что сумеречное зрение его подводит, а правая рука, сломанная в незапамятные времена, плохо слушается, и он может не успеть достать беретту, если монстр - или что там обитает в кукурузе - надумает прямо сейчас утащить Дина в заросли. За все прошлые разы, когда он терял и находил брата, он так и не привык к этим мгновенным оглушающим приступам паники и секундной уверенности, что на этот-то раз всё, Дин пропал с концами, бесследно, безнадёжно, безвозвратно - теперь ты счастлив, Сэмми?... - Я думаю, это что-то вроде языческого божка, - задумчиво ответил Дин. - Из тех, кому раньше приносили человеческие жертвы. А теперь, значит, перестали, божок оголодал и принялся сам добывать себе пропитание, уволакивая детей с окрестных ферм и из машин, которые имели несчастье остановиться поблизости. Всё сходится. - Тут сроду не было ни индейских капищ, ни древних поселений. Во всяком случае, об этом нет ни одной местной легенды. Поле как поле. Принадлежит бывшему адвокату из Бостона, который потерял лицензию и ударился в фермерство. Самое интересное, что с этой землёй происходило - судебное разбирательство из-за спорного наследства. Скукотища!       Дин наморщил нос. На побелевшей коже выступили неровные веснушки и тут же пропали, когда кожа разгладилась. - Ерунда какая-то. Может, тварюга как-то сама собой тут завёлась? После апокалипсиса, например... Чем бы она ни была, она должна клюнуть на приманку, а там разберёмся. - Мне не нравится этот план и твоё в нём участие. Хорошенькое будет дело, если оно утащит тебя, как тех детишек, а я не смогу найти! - А ты смоги, - ухмыльнулся Дин, ведя пальцами по кукурузным стеблям, как по струнам арфы. Листья ластились к его ладони, как бездомные кошки. Наверху глухо постукивали спелые початки. - А не сможешь - спали к чертям всю эту кукурузу. - По-моему, мы просто тратим время, - упрямо ответил Сэм. - Сколько лет жизни ты потеряешь за сегодняшний вечер? Тебе и так уже не больше десяти! - Поэтому монстр и должен прийти за мной. Он унёс двух девчонок и мальчика. Если это то, что я думаю, ему нужен ещё один парень для симметрии. Помнишь то пугало в Индиане? Что хорошо в примитивных языческих ритуалах - они почти не меняются. - Какая радость... - Ищи позитив во всём, Сэмми! Удачно нас прокляли на этот раз, а? Никого не пришлось подставлять в качестве живца. И никого не убьют и даже не покалечат из-за нас. По-моему, это здорово... Постой-ка. - Дин встал как вкопанный и навострил уши. - Ты это слышал? Чтоб мне провалиться... Флейта или свирель. Короче, дудка какая-то. - Я ничего не слышу, - признался Сэм, но в следующий миг небо неожиданно потемнело.       Его хлестнуло по лицу ледяным ветром - словно мимо промчалась невидимая лавина. Воздух наполнился колючей пылью и тревожным лиственным шумом.       Он невольно пригнул голову и зажмурился - всего на долю секунды, непростительно долгую, - а когда снова открыл глаза, Дина рядом уже не было. Только датчик ЭМП завывал, как безумный, да ветер таял в зарослях, и по правую руку трепетало что-то жёлто-чёрное, привязанное к высокому сухому стеблю.       Как он и ожидал, это оказался обрывок полицейской ленты с надписью "...сто преступле...", а две расплывчатые тёмные фигуры, бегущие ему навстречу, оказались патрульными из ближайшего городка. *** - Да он буквально только что исчез! Как вы могли этого не заметить? Вы слепые, что ли?! - Спокойно, сэр, не волнуйтесь, найдётся ваш... э... кто?       Отчаявшийся Сэм махнул рукой и сделал оборот вокруг своей оси в наивной надежде, что произойдёт чудо и Дин вынырнет откуда-нибудь, как чёртик из табакерки, или хотя бы кукуруза шелохнётся намёком, но поле вновь было немо и неподвижно, как будто секунду назад и не пролетал здесь никакой смерч, а двое низкорослых коренастых копов, похожих, как близнецы, пялились на Сэма, будто лилипуты на Гулливера, и, судя по быстрым переглядываниям и усиленной вежливости, подозревали что-то нехорошее. - Брат. Это мой брат.       Сэм лихорадочно шарил взглядом поверх кукурузных рядов. В глубинах его души волнами росла та самая паника, запрещённая, задавленная, придушенная до поры до времени. Небо над полем быстро наливалось ультрамарином, и это означало, что вскоре любые поиски превратятся в бессмысленное блуждание впотьмах. - Хорошо. А что вы здесь делали? - занудным тоном спросил один из близнецов.       Отличный вопрос, подумал Сэм. Ему ужасно не нравилось, что второй коп как будто бы потихоньку обходит его с правого фланга и незаметно расстегивает кобуру. - Вы в курсе, что это место преступления? - строго спросил первый. - Мы ищем детей, которые тут пропали. Вы что-нибудь об этом знаете? Что у вас в сумке?       Сэм вдруг осознал, что он и правда подозрительно выглядит - седоголовый верзила, невесть как забредший на кукурузное поле за полмили от ближайшей дороги, куда ни один нормальный человек не попрётся поздно вечером, и толкующий о пролетевшем смерче и пропавшем брате - "мелкий такой, лет десяти, в футболке с Халком, и ещё у него такая штука на руке, как ожог..." Неудивительно, что его принимают за маньяка. И хорошо, что он вовремя успел выключить ЭМП. - Мы найдём его, не беспокойтесь, - серьёзно сказал первый близнец. - У вас есть при себе какие-нибудь документы, удостоверяющие личность? - Вы не понимаете? Искать надо прямо сейчас! А вы мне про документы...       В лице и голосе копа проступил неприятный официоз. - Сэр, успокойтесь и предъявите...       В поле бахнуло - далеко, но узнаваемо. Потом ещё и ещё - семь раз подряд. Копы вздрогнули, автоматически пригнулись и схватились за табельное оружие. - Кольт М1911, - веско сказал один. - Оружейный задрот, - с неудовольствием ответил второй. - Эй, сэр, вы куда?!       А Сэм, воспользовавшись заминкой, ринулся в кукурузу. ***       Сперва он мчался напролом, как бешеный носорог, стараясь только не потерять направление - Дин расстрелял всю обойму сразу и замолчал. Потом, когда ответные выстрелы раздались уже позади, Сэм додумался петлять по рядам, не оставляя за собой широченных проломов, по которым доблестная местная полиция могла бы выследить его с закрытыми глазами.       Проплутав таким манером с полчаса, пока голова не закружилась от серо-жёлто-зелёного мельтешения стеблей и листьев, он всё-таки сбился с пути и остановился передохнуть. Он дышал громко и хрипло, как дырявая волынка, и удивлялся, как копы до сих пор не нашли его по этому хрипу, а его сердце стало таким большим, что в груди ему было тесно и неровный стук отдавался во всём теле, от макушки до пяток. В глазах, застилая и без того скудный свет, пульсировали багровые пятна.       Его окружали высокие растительные стены, абсолютно одинаковые со всех сторон, и невозможно было определить, где дорога и куда двигаться дальше. Дин мог быть в двух шагах и даже мог быть ещё жив, но и копы могли шнырять совсем рядом, и Сэм не решился кричать. К тому же, сомневался, что хватит сил.       Он подумал, что стал староват для таких забегов и что было бы очень досадно умереть от сердечного приступа именно сейчас. А потом разогнулся, поудобнее пристроил сумку на плече и шатко побрёл вперёд.       Ещё через полчаса солнце окончательно село, и он оказался погребённым в шелестящей темноте, в которой терялся свет фонарика и через которую он брёл наугад, беспомощно озираясь, раздвигая стебли исцарапанными руками и спотыкаясь на каждом шагу.       Ни выстрелов, ни голосов, ни ветра больше не было. Он остался совершенно один.       Пару раз он пробовал звать брата, но голос тонул в густых зарослях так же стремительно и бесследно, как и свет, и это пугало до чёртиков. Тогда Сэм стал думать о твари, которая утащила Дина, и пришёл к выводу, что это всё-таки не бог, а призрак, которому зачем-то понадобились именно дети. И пожалел, что не набил Дину карманы каменной солью.       Наверное, мелкому сейчас тоже было чертовски страшно.       Кончилось тем, что он зацепился носком ботинка за камень и неуклюже рухнул, ломая телом осточертевшую кукурузу. Приподнялся, чувствуя, как молит о передышке каждая косточка и каждый мускул, нашарил упавший фонарик и понял, что только чудом не распорол себе щёку обломком человеческого ребра, торчащего из неглубокой ямки.       Это было довольно старое ребро - оно пролежало здесь несколько лет и потемнело от въевшегося грунта. Судя по размерам, принадлежало взрослому. Рядом торчали края ещё нескольких рёбер, неподалёку высовывалась из-под земли ключица, а камень, о который Сэм споткнулся, оказался черепом. Видимо, недавние дожди размыли старую могилу.       Винчестер судорожно выдохнул и отодвинулся подальше. Он не боялся трупов, но резонно подозревал, что это и есть останки чадолюбивого призрака. Первым его порывом было сжечь их. Когда много лет подряд имеешь дело с беспокойными покойниками (бородатый каламбур, да), это становится первым, что приходит в голову. Бензин, соль, спичка - и дело в шляпе.       Сэм положил фонарик на землю и принялся за работу, полагаясь исключительно на интуицию и охотничье чутьё, которые настойчиво подсказывали, что это именно то, что нужно делать.       Он рыл сухую землю ножом и руками, не обращая внимания на острые камешки и забившуюся под ногти грязь, но провозился совсем недолго - чуть углублённая, ямка вдруг осела, осыпалась и провалилась, и Сэм, потеряв равновесие, едва не ухнул вслед за костями в открывшийся узкий лаз, но в последний момент успел ухватиться за твёрдую землю.       Он наклонился над провалом, осветил фонариком подземную тьму и несмело, сипло от долгого молчания, чувствуя себя распоследним психом - ведь нормальные люди не разговаривают с дырами в земле на кукурузных полях? - позвал: - Эй...       Самое странное - ему ответили. *** - Кто там?! Сэмми? Это ты? Мать твою, скажи, что это ты, потому что мы тут похоронены заживо и напуганы до усрачки!       От неожиданности Сэм шарахнулся назад и шлёпнулся на тощий снопик кукурузы, которую срезал две минуты назад, чтобы не мешала копать. Уже оттуда потрясённо и ненужно уточнил: - Дин?! - Нет, блин, Саша Грей на радуге! - рявкнул звонкий детский голос с совершенно не детскими интонациями. - Живо вытаскивай нас отсюда, пока оно не вернулось!       Вопросы типа "кто - оно?", "как вы очутились под землёй? "и "кто это - вы?" Сэм решил приберечь для беседы в более непринуждённой обстановке.       Сначала из расширившегося провала появилась тонкая белая рука. Потом - перемазанные землёй косички и, наконец, вся девчонка лет семи, в джинсовом комбинезончике с Микки Маусом. Выбравшись из провала, она упала Сэму в объятия и расплакалась навзрыд, в голос, подвывая и размазывая грязь по щекам. Даже Микки Маус выглядел каким-то расстроенным. - Ну... Ну всё. Всё уже кончилось... - поглаживая косички, бормотал Сэм, вконец растерявшийся и остро ощущающий свою несостоятельность в качестве специалиста по утешению маленьких детей. - Не плачь, всё уже позади... Подожди, там ещё кто-то...       Следующая рука протянулась из бездны. Сэм ухватился за неё и помог выбраться другой девочке, постарше. Эта тоже тряслась, но старалась держать хвост пистолетом, за что Сэм был ей безмерно благодарен. Вытряхнув из волос комья земли, она подошла к плачущей малышке, села на землю рядом с ней, обняла, и обе принялись мерно покачиваться, шепча что-то правильное, неразборчиво-успокоительное.       Третьим появился хмурый пацанёнок лет четырнадцати, в драной майке, шортах и одном-единственном ботинке на босу ногу, а последним - Дин, собственной юной персоной. Его колошматило так, что клацали зубы, глаза в темноте казались огромными и чёрными, но он пытался улыбаться - правда, как-то криво, уголком бледных губ, - и никак не мог выпустить из рук опустевший кольт, так что Сэму пришлось аккуратно разжать его пальцы и забрать оружие. - Сожги её, - отчётливо произнёс Дин, когда Сэм, присев на корточки, с беспокойством заглянул ему в лицо. Зрачки у мелкого были точь-в-точь как тот провал, только удвоенный. - Кого? - Эту стерву. Я ошибся, Сэм. Это какой-то бешеный призрак! - Ага, я уже понял... - Это чёртова мёртвая баба, и ей позарез нужно собрать семь душ за семь дней. Для ритуала. Тогда она сможет выбраться с этого проклятого поля и кому-то там отомстить. Не знаю, я не особо вслушивался, это мне уже Элли рассказала. Чёрт...       Он вдруг притиснул к себе Сэма, уткнулся лицом ему в плечо и так застыл, дрожа и шмыгая носом. Ему теперь было лет восемь, и его лоб идеально умещался во впадине Сэмова плеча. - Надо валить, - сказал второй мальчик, старательно отводя глаза. - Я слышу дудку. - Я тоже, - подтвердила старшая девочка.       А младшая прислушалась и заорала: - Мама! - Ей зажали рот ладонью, и она перешла на сдавленный визг.       Дин оторвался от брата - вид у него был пристыженный, словно он стеснялся минутной слабости, - и метнулся обратно к провалу. Сэм едва удержался, чтобы не цапнуть его за шкирку. - Кости! Сэм, вон они, я их вижу! - Соль в сумке. И брось мне бензин, пожалуйста. - Психи, вы о чём? - простонала старшая девочка, в ужасе оглядываясь по сторонам. Младшая жалась к ней, обхватив руками за талию. - Бежать же надо!       Братья не ответили, привычно орудуя над могилой.       Поднимался ветер. - Она близко? - нервно спросил Сэм. Спички ломались в его руках и гасли, не долетев до политой бензином и добросовестно просоленной земли. - Уже рядом. Я сейчас просто оглохну от этой дудки...       Девочки вдруг завизжали дуэтом и в обнимку упали на землю. Босоногий парнишка побелел как полотно, развернулся и нырнул в заросли. Сэм не успел его остановить. А Дин уронил банку с солью в провал, зажмурился и зажал уши руками. Кажется, он тоже что-то кричал, но что именно, Сэм не слышал из-за ветра.       Он как раз бросил в яму последнюю спичку, и там, внизу, пламя наконец-то занялось как следует. Огонь нерешительно лизнул кости, присыпанные землёй и солью.       Наверху же гремело, свистело и выло. Огромная, в полнеба высотой, полупрозрачная женщина с пустыми глазами, в платье из кукурузных листьев, воздвиглась над оторопевшим Сэмом и, ощерив мелкие жёлтые зубы - кукурузные зёрна, - протянула тонкую и сухую, как стебель, руку. Но тут Сэма дёрнули за полу куртки и едва слышно сквозь ветер рявкнули: "Чего встал? Ходу!" Он очнулся, вскочил, попутно перекинув через плечо возмущённого брата и, придерживая его одной рукой, а другой подталкивая перед собой девчонок, понёсся прочь.       Дин дотянулся до его беретты, выдернул её из-за пояса и принялся азартно отстреливаться. Это немного примирило его с унизительной позой похищаемой сабинянки. А Сэм бежал вслепую, пыхтя, вминаясь подошвами в мягкую землю и чувствуя, как дёргается от каждой отдачи маленькое и лёгкое тело Дина на его плече, пока позади не взметнулся, озаряя поле, огненный столб и прощальный вопль призрака не стих вместе со смерчем. - Ага! - весело заорал Дин. - Получай, сука!       Словно в наказание, последний порыв ветра толкнул Сэма в спину, и он, не удержавшись на подкашивающихся ногах, покатился по земле. Дин еле успел отскочить в сторону, поднялся, стряхивая с футболки земляное крошево, и оглянулся. В поле снова воцарилась обманчивая тишина - только покачивалась кукуруза да последние хлопья пепла опадали над догорающими останками. Сэм, лёжа в пыли неподалёку, постанывал и держался за грудь. Эта последняя гонка его всё-таки доконала.       Метрах в двадцати впереди мигали сквозь заросли красно-синие маячки патрульной машины, и невидимые копы-близнецы, наверное, как раз в этот момент смотрели, как им навстречу, взявшись за руки, бегут две зарёванные, перепачканные, оборванные девчонки. Там были свет, люди, спасение... Где-то там на обочине ждала одинокая Импала, но до неё ещё надо было добраться, не попадаясь копам на глаза.       Дин подошёл к брату и потряс его за плечо. - Сэм, вставай. Всё уже... - Какое там "всё"! - проскулил Сэм, хватая его за руку с такой неожиданной силой, что Дин скривился от боли. - Кажется, у меня... это... сердце прихватило... Мне надо в больницу...       Дин остолбенел. - Серьёзно? Сердечный приступ? Обычный банальный сердечный приступ, как у всех нормальных людей?! - Я уже не в том возрасте, чтобы безнаказанно носиться по полям, придурок! Звони 911 или позови кого-нибудь, пока я тут не загнулся! - рявкнул Сэм. Замогильной бледностью лица он сейчас мог бы поспорить и с самим Дином, и с упокоенным призраком. - Быстрее! - Чёрт... Сейчас, сейчас... Ты только держись, братишка...       Дин сорвался с места. А Сэм обессиленно откинулся на спину, вцепившись себе в грудь, как будто это могло хоть чуть-чуть унять кинжальную боль. Обрамлённое кукурузными листьями, матово-облачное небо раскинулось над его головой. Там, наверху, призрачно вспыхивали разноцветные огни - то ли предсмертные глюки, то ли просто отражённые от туч полицейские маячки, - и метался, теряя направление, гаснущий голос Дина: - Помогите, мой брат умирает!