Сообщающиеся сосуды

Саша остался один с Леной. Всё ещё не верилось в чудо. В то, что она жива. Он не решился попросить Елену посидеть около Лены, пока она не проснётся. Ему было страшно, что с Леной что-то случится, а он не сможет помочь. Но Елена была нужна другим пострадавшим. После обстрела катера было много раненых. Проклятые… Саша остановил себя — решил не думать сейчас о них. Потому что накатывала такая злость, такая ярость, что в глазах темнело. Не, не надо сейчас. Потом. Со страхом он смотрел на Лену. Она и правда тихо, но дышит. Может, надо было попросить у Елены зеркальце? Чтобы убеждаться раз за разом, что оно запотевает. Что Лена жива. Не наклоняться же сейчас слушать сердце. Саша начал чувствовать, что… Ну во-первых — просто начал чувствовать. В принципе. Сама способность чувствовать к нему начала возвращаться. А во-вторых — начал чувствовать, что в нём снова постепенно включается жизнь. Он вздохнул. Было такое ощущение, что он и дышать снова начал тоже только сейчас. Хотя конечно не может быть, что он не дышал все эти бесконечные минуты. Но ему казалось, что он только теперь начал снова дышать. Страх ещё не совсем ушёл. Вот когда Лена проснётся — тогда он и поверит окончательно, что она на самом деле жива. Как он напугался, когда понял, что она умерла. Он ошибся в этом, но он-то этого не знал. Нет, напугался — не то слово. Бедный отец. Он же тоже узнал, что… что не стало его жены. И сына… Он только его, Сашу, успел спасти… Горячее сострадание к отцу сжало спазмом горло. Не в первый раз, но именно сейчас Саша по личном опыту понял, каково его отцу. И всем остальным. Именно сегодняшняя едва не состоявшаяся потеря открыла ему всю глубину человеческого горя. Беды, постигшей его народ. И всё это — по воле других людей. Как? Ну как они могли подвергнуть других людей таким неисчислимым бедствиям? Разве люди могут так поступать? Нет, не могут. Точно не могут. А те, кто так делает, кто несёт такое горе — не могут быть людьми. Это какая-то сила, чуждая и враждебная людям. И он разберётся с ней… потом… но разберётся. Но сначала он найдёт отца. Саше очень хотелось поддержать отца, у которого никого, кроме Саши, не осталось. Которого постигло такое горе, боль которого Саша понял только теперь. Он и сам страдал из-за потери брата и матери, но когда он их потерял — он сам был почти на том свете, почти ничего не соображал от предсмертного истощения, и поэтому в первый момент не ощутил всей остроты потерь. А теперь вот всё разом накатило и вернулось с удвоенной силой. И Лена тоже потеряла почти всех своих родных. Кроме Лёньки. Хоть бы Лёнька выжил. Она же просила его выжить. — Саша, почему ты плачешь? Что случилось? Саша очнулся от своих переживаний — на него встревоженно смотрела проснувшаяся Лена. Она попыталась сесть, но Саша не позволил ей это сделать. — Лежи, тебе пока нельзя вставать и садиться. — Почему? — Елена так сказала. — Но я нормально себя чувствую. Дай мне сесть. Саша послушался. — Голова не кружится? — Нет. Сашенька, родной мой, что случилось? — Что случилось?.. Ничего… Теперь ничего… — Тогда почему ты плачешь? — Я просто… я потом расскажу. — Но с тобой всё в порядке? — Всё. Всё в порядке. — Тогда не плачь. — Я уже не плачу. — А как твоя рана? — Моя единственная рана — это ты. — Я спрашиваю про рану на голове. — С ней всё нормально. Елена уже сделала нормальную повязку. — Не болит? — У меня только сердце болит. За тебя. — Не надо, Саша, болеть. (( Всё же хорошо. — Если ты будешь жить, то не буду болеть. — Я живу.)) Честное слово. …А что с твоими волосами? — Пустяки. — Они совсем белые стали. — Так бывает. -…Почему ты так на меня смотришь? — Как? — Как на… привидение)) Саша горько улыбнулся. -…Потому что я дурак)) — Дурак ты только в том, что называешь себя дураком. Не смей себя так называть, понятно? — Ладно, не буду. — А почему я лежала? — Ты была без сознания. Елена поставила тебе укол и сказала не вставать. — Понятно. И ты сильно напугался, да? Саша только вздохнул устало. — А остальные? Всё живы? -… Нет, Лена. — Пошли посмотрим, чем мы можем помочь. — Ты можешь идти? — Могу. — Голова не кружится? — Нет. Лена соврала. Голова кружилась. Но, если бы она не соврала, Саша никуда её не отпустил бы и сам от неё не отошёл бы. — Тогда пошли. Случайно увидевшая их Елена удивилась, что Лена уже очнулась. И заставила Лену снова лечь, несмотря на заверения Лены, что она хорошо себя чувствует. Предупредив, что иначе Лена не сможет вставать месяц, если не больше. Если не хуже. Саша понял намёк, и помог Елене заставить Лену лечь. Пообещав Лене, что сам за двоих справится с помощью раненым. Елена попробовала было уговорить и Сашу пока не носиться, но он не уговаривался, и Елена не стала слишком настаивать. Только напомнила, чтобы он подошёл, если промокнет повязка. И, удовлетворившись обещанием подойти, снова убежала к другим.