***
— Знаешь, без обид, но мне нравится на это смотреть. — Никаких обид. Мне тоже. — Честно ответил я, вновь прикладываясь к линзам бинокля, любезно предоставленного Алексеем. Мы расположились на покрытом зарослями холме неподалеку, чтобы замаскироваться и получить наилучшую точу обзора. Судя по всему получилось и теперь нам открывался хоть и пугающий, но тем не менее извращенно-прекрасный из-за переполняющего нас чувства справедливости вид. Было бы ужасно, будь это пристанище обычных выживших, в то время как этих ублюдков не жаль от слова совсем. Некоторые места я узнавал, некоторые — не очень, что в принципе не удивительно, ибо такой стресс заставляет мозг многое отправить на ментальную свалку как потенциально опасный и ненужный материал. На самой базе то тут, то там были видны бесцельно шатающиеся упыри. Иногда поодиночке, иногда небольшими группами от трех до пяти тварей. Мертвых тел много. Очень много, причем зачастую невозможно различить, где тело упыря, а где — людоеда, ибо зомби хорошо так их подъели прежде, чем вирус стал их реанимировать. Тем не менее, нам удалось застать один из подобных моментов — труп канибала, руки которого были обглоданы практически до костей, внезапно забился в конвульсиях и спустя несколько секунд начал медленно и очень неуклюже подниматься. Сегодня в армии мертвых пополнение, но есть один нюанс — на нем был противогаз, который ему снять теперь не суждено. Такой вот странный, невезучий и абсолютно безопасный дохляк. На некоторых частях здания цеха были видны следы пожара — судя по всему, кто-то из людоедов пытался отбиться от нападающих таким образом. Огонь сам по себе хорош в уничтожении больших скоплений зомби, но вот в узких помещениях он работает против того, кто его применяет — мало того, что можешь оказаться в полыхающей ловушке, так еще и зомби горение не остановит и они просто схватят тебя и подожгут. Во всяком случае сейчас уже ничего не горит, лишь в редких местах все еще тлеет. Все-таки очень странно смотреть на место, которое чуть было не стало твоей могилой. А теперь оно разрушено. Вот там по-моему нас держали. Дверь, выбитая тем красноглазым монстром, все еще лежит на полу и, кажется, я вижу движение… Нет, отбой. То был упырь, судя по всему привлеченный запахом крови. А вот там находился ангар с КамАЗ-ом, на котором мы с Кэпом слиняли. Вон те ворота, что я снес. Только сейчас я понял, что вел себя будто герой какого-нибудь дешевого боевика. А если бы я не смог? Быть запертым в машине, пока десятки упырей окружают ее, взбираются, тянут свои руки, в то время как нет никакой надежды на спасение… От одной мысли в дрожь бросает. — Так. Похоже, что стадо и отсюда свалило, но привлекать внимание тварей не стоит. Так через какую стену твои товарищи перемахнули? Я присмотрелся к довольно крупной территории, обнесенной толстой стеной, на вершине которой располагалась колючая проволока. Надежная защита от зомби, по крайней мере до тех пор, пока их не станет настолько много, что они, карабкаясь друг на друга, не перемахнут ее. Тем не менее, я был уверен, что перешли мы на этой стороне и посему напряг мозги, силясь вспомнить тот момент. Думай, Семен, думай… Точно! Колючая проволока! Ведь с ней ребята вряд ли смогли бы перелезть, посему тот участок стены должен был быть от нее свободен. Воодушевленный сим открытием, я обратился к Алексею, рукой указывая на нужный участок. — Вон там, где нет колючей проволоки. Разведчик задумался, поглаживая подбородок. Легкая небритость все же была ему к лицу. — Хм, в принципе нужно было и самому догадаться. Что-ж, давай туда. Будем надеяться, что твои друзья оставили хоть какие-то следы. Внезапно меня как гром среди ясного неба пронзила еще одна вспышка воспоминаний. — Слушай, когда мы убегали, там был дождь. — в этот момент Алексей посмотрел на меня так, словно я принес ему весть о Втором Пришествии. — Так это же просто прекрасно! На грязи подошвы оставляют более явные отпечатки! Так, все, ты меня заинтриговал. Вперед. С нескрываемым энтузиазмом (по крайней мере одного из нас) мы в полуприседе стали медленно, но верно двигаться к намеченной цели. Высокая трава помогала скрывать наши передвижения, а упыри по крайней мере из бинокля выглядели так, будто не чувствуют наше присутствие. Надеюсь, что это не изменится со временем. Глядя на Алексея, я испытывал смешанные чувства — подобное рвение мне казалось в каком-то смысле даже опасным, ведь мир его обычно наказывает. Однако мне бы его страсть к испытанию и совершенствованию своих навыков… Жить бы, наверное, стало намного легче. Хотя это больше походит на зависимость от адреналиновой иглы. Не прошло много времени перед тем, как мы оказались у необходимого участка стены. Черт, какой же высокой и непреодолимой она кажется вблизи… Невольно я представил, каково было Славе и Алисе — стоять рядом с ней, зная, что нерушимая преграда отделяет тебя от друзей, которые приказывают вам отступать, попутно пытаясь отстреливаться от подоспевших в самый ненужный момент людоедов… Тряхнув головой, я прогнал эти мысли. У нас будет еще много времени для того, чтобы обсудить все произошедшее, когда мы выберемся. Да, именно так — не если, а когда. Алексей же сразу припал к земле — следы даже я заметил, настолько явно они отпечатались на тогда еще мокрой почве. Мне же не оставалось ничего, кроме как прислониться спиной к стене и наблюдать за работой профессионала. Однако когда я услышал, что по ту сторону о бетон кто-то скребется, то сразу же отпрянул, съежившись. — Да, я тоже слышу. — Подал голос разведчик. — Надо будет сразу же валить как только тут закончим. Впрочем, это будет скоро — следов тут мягко говоря дохрена. Вот, глянь. — Он показал рукой на их наибольшее скопление. Я подошел к нему и задумался. — Что же это может означать? — На самом деле пока что все довольно понятно. Здесь твои товарищи замешкались, видимо, не зная, что делать. А вот тут… След внезапно меняет направление. Причем не один. Раз, два, три… Все сходится. Смотри, тут ведь не только следы ног — здесь была та еще возня. И после нее, разумеется, вы побежали в… Мы с Алексеем молча уставились по направлению следов, что обрывались в месте, где возникали заросли, позади которых был лес…***
Одним днем ранее. Стойкость — наивысшая добродетель в мире, который каждую секунду испытывает тебя на прочность. Славяна поняла это, наверное, одной из первых, посему и пользовалась огромным уважением среди жителей лагеря и членов отряда даже несмотря на свою строгость, неприветливость и не самый легкий характер. Да, Славю можно было не любить. Но не уважать — нет. Именно поэтому однажды Капитан оставил ее после очередной тренировки и сказал слова, которые она не забудет никогда в жизни. В случае его гибели или пропажи она и только она поведет за собой оставшихся рейдеров. Собственно, это и грозилось произойти в данный момент. Ловко меремахнув через стену, она приземляется, перекатом погасив инерцию и нервно озирается по сторонам, тут же принимаясь искать угрозу. Пронесло — ад пока что бушует в пределах базы людоедов. Сердце бьется так, будто готово выпрыгнуть из груди, кровь набатом стучит в висках — почему, черт возьми, так медленно? Рыжая макушка Алисы показывается из-за забора через несколько секунд, но для Славяны проходит целая вечность. Двачевской не потребовалось много времени, чтобы оказаться по ту сторону ограды. Хорошо, двое есть — остались еще двое. Геннадия с кличкой «Гром» она за члена отряда не считала и мысль о том, что пожертвовать им ради спасения рейдеров допустимо, казалась ей абсолютно нормальной. Если раньше максимализм считался чем-то отрицательным — думалось ей — то сейчас он является единственно-приемлемым стилем жизни. Есть лишь свои и чужие, средних больше нет и никогда не будет. Именно поэтому у нее сердце в пятки ушло, когда вместо Капитана или все еще занимающего шаткое положение в ее глазах Семена показался Гром, которого вышеупомянутые товарищи, пыхтя и кряхтя, еле подняли вверх достаточно, чтобы он смог подтянуться и перепрыгнуть к ним. Славяна беззвучно выругалась из-за того, что Кэп всего скорее опять поставил чужие жизни выше собственной. И вот он оповещает всех о том, что идет Семен, заставляя Славю вновь испытать разочарование. Этот проходимец, невесть как попавший в рейдеры, уже фактически предал их тогда, на набережной. Где гарантия, что он не сделает этого снова? То, что он не стал бросать их, она не забыла, но это ничего не меняет. И все же приказ есть приказ. В этот момент время для всех троих будто остановилось. Каждый буквально чувствовал, что сейчас что-то да произойдет и затаил дыхание, смотря на то, как Семен карабкается наверх, подтягивается, уже даже протягивает руку Капитану, чтобы вытащить его… Но внезапно раздаются звуки выстрелов и бывший одиночка, громко ругнувшись, спрыгивает вниз, открывая ответный огонь. Даже несмотря на то, что время практически на исходе, а зомби в любой момент могут переключить внимание на более доступную цель. Но они ждут и верят в то, что им все же удастся покинуть этот треклятый завод в полном составе до тех пор, пока Капитан не бросает короткое: — Отступайте! Слова звучат как гром среди ясного неба. По крайней мере для Алисы и Слави точно. Вторая так вообще в первую секунду ощутила некую фрустрацию, уставившись в стену и удивленно мигая. Быстро взяв себя в руки и проверив пистолет-пулемет, она бегло осмотрела выбравшихся с ней. Двачевская пребывала в таком же недоумении, как и она пару секунд назад, Гром тоже убегать не торопился, хотя его обязательства по отношению к ним уже иссякли, а момент был просто отличный. Девушка не решилась гадать, что им движет — ее волнение сейчас обращено к тем, кто за стеной. Алиса же, опомнившись и осознав всю серьезность ситуации, передернула затвор автомата и решительно направилась к стене. — Ну уж нет, хрена с два мы вас оставим! Славя, подсади мен… Трехэтажная ругань Капитана вперемешку с новыми автоматными очередями, а также чьим-то криком заглушили остаток фразы и продолжали греметь. Пришлось постараться, чтобы расслышать слова Саши через такую канонаду. — Это приказ, отступайте! Славя, ты знаешь, что делать! Любой ценой сваливайте отсюда и топайте к базе на набережной, ждите нас там! Если не вернемся, то… — вновь очереди, уже громче, а значит — ближе. К ним прибавились выстрелы из пистолета, судя по всему — Семен. — Вы там совсем вдвоем охерели?! Кончайте в героев играть! Славя! Славя, твою мать, какого хрена ты… Слова Двачевской летели мимо, в то время как все мысли девушки были заняты осознанием одного простого факта — возможно, это последний раз, когда они видятся с Капитаном. Сердце ёкнуло от одной мысли. За все это время Саша стал каждому из них если не отцом, то как минимум родным братом, что всегда поддержит в трудную минуту и придет на помощь даже в самой страшной ситуации. Он столько раз подставлялся и был готов пожертвовать собой во время предыдущих рейдов, что саму Смерть, должно быть, стало раздражать такое пренебрежительное отношение к себе. И вот, этот момент настал. Тот миг, когда повлиять на что-то уже вряд ли получится. Нет. Даже если так, то его жертва не должна быть напрасной. Славя тряхнула головой, окончательно приходя в себя и приготовившись отдавать новые, уже ее собственные приказы, как вдруг Гром перебил ее: — Если не поторопимся, то у нас будет компания. Там, у ворот — целая орда этих тварей. — сказал он, показывая пальцем на предмет беспокойства. Действительно, упырей было столько, что несмотря на дальность это было видно невооруженным глазом. Двачевская же в это время уже беспомощно молотила кулаками по стене, проклиная Славю, Грома, людоедов, да вообще все. Славя же при всем желании успокоить разбушевавшуюся Двачевскую не нашла в себе сил хоть как-то разозлиться на нее. Сама была на пределе. — Алиса… — сказала она, подойдя к подруге и положив руку на ее плечо. Да, подруге. Несмотря на все их конфликты и ссоры по поводу и без — сейчас они не имели никакого значения. — Уходим. У нас приказ. Алиса, проглатывая спазмы слез, хотела что-то возразить, но не смогла найти подходящих слов, посему, тихо выругавшись, кивнула и грубо убрала руку Слави, схватившись вновь за автомат. — Эй, трое уже идут сюда! Славя — или как тебя там — нам тут деру давать надо, возьмите себя, блядь, в руки! Славяна бросила грозный взгляд на их нового «знакомого», который в выражениях явно не стеснялся. Впрочем, он был прав. Надо уходить, причем немедленно. — В лес. За мной. — скомандовала она с неестественным, ледяным спокойствием и трое выживших отправились в путь.***
— Шевели булками, Семен, тут еще следы! — кричит мне Алексей, заметно оторвавшийся вперед. Я поспевал за ним в силу своих возможностей. Мы мчались через лес и вот здесь я уже смог по достоинству оценить навыки разведчика. Если на грязи следы мог заметить даже я, то тут уже не видно было ничего кроме травы и рыхлой почвы под ней. Каким-то образом Алексей замечал мельчайшие изгибы, самые малозаметные места, в которых под весом подошвы промялась почва, причем делал это настолько быстро, что буквально мчался по следу словно какая-то гончая. Судя по всему, понять, что произошло с моим отрядом для него теперь дело принципа. Из-за своих замашек или из-за того, что ему приказал лидер военных, я не решился гадать. Все равно это на руку нам всем, как бы цинично это ни звучало. Там, у стены, мы обнаружили еще несколько лишних следов. Дело в том, что почти все члены отряда носили специализированную обувь, в то время как те были оставлены скорее кроссовками, кое-где каблуками, порой даже босыми ногами. Вне всякого сомнения упыри гнались за ними. — Стоять! — воскликнул Алексей, выйдя на небольшую поляну и затормозив. Вот только у меня это получилось менее грациозно и я, вздымая податливую почву в тщетной попытке сбавить скорость, влетел разведчику прямо в спину, толкнув его и заставив упасть вместе со мной. — Твою же… Ну ты как медведь, честное слово… — бросил он, поднимаясь. — Я вообще-то за тобой старался успеть. — ответил я ему, также вставая и отряхиваясь. Однако меня насторожило нечто другое — запах. Здесь буквально разило мертвечиной, потому что… Вся опушка была застлана трупами. В общей сложности я насчитал где-то тринадцать-четырнадцать. Твою же мать, похоже, что их все-таки нагнали… Алексей, опустившись в полуприсед, достал стрелу из колчана и наложил на тетиву, обратившись ко мне. — Здесь могут быть другие, будь готов. Проверим пока этих дохляков. С этими словами мы, прислушиваясь к каждому шороху, стали подбираться поближе к телам зомби, что наконец-то обрели покой. Вся эта обстановка внушала страх — в лесу не так много пространства для маневра, деревья заслоняют обзор, не всегда можно вовремя отреагировать на появившуюся опасность. Однако он скрывает тебя так же, как и твоих врагов, так что шансы примерно равны. Алексей же чувствовал себя тут в как в своей стихии. Посреди бушующей зелени, в свете солнечных лучей, с трудом пробивающихся через щели в плотном заслоне из листьев, с капюшоном на голове да луком на изготовку он выглядел словно эльфийский следопыт, сошедший со страниц книг Толкина или какого-нибудь писателя-фантаста. Присматриваясь к каждому убитому упырю, проверяя, действительно ли мертв или лишь прикидывается, он вел меня за собой, постоянно осматривая встреченные тела. — Из следов мешанина, пока ничего не ясно. За то тела могут рассказать многое. Вот тут. — Мы остановились около одного из упырей. Алексей рукой, облаченной в перчатку, показал на лоб зомби, посреди которого «красовалось» отверстие. — Пулевое, определенно. А еще вот здесь, попали в плечо. Эффекта, как понимаешь, ноль. Едем дальше. — Мы перекочевали к следующему трупу… — Тоже пулевое, на этот раз в глазницу. Одно. — К следующему… — Тоже пулевое, тоже в лоб. — И к следующему… — Не поверишь — опять пулевое… Хотя, стоп. Посмотри-ка сюда… Алексей подозвал меня, в то время как я следовал за ним, будто заплутавший турист за лесником. На теле зомби в этот раз было больше ранений. Смерть, конечно же, наступила из-за повреждения мозга, однако до этого попали ему в ногу, в живот, грудь и плечо. К тому же одна из пуль попала в землю и я бы даже не заметил этого, если бы не Алексей, вытащивший ее, став рассматривать. — Стреляли определенно из Калашникова. Вот только если до этого стрелок аккуратно пускал пулю в лоб и почти не промахивался, то в этот раз его скорее всего что-то спугнуло, из-за чего он в панике вдавил спусковой крючок. Однако зомби умер и это хорошо. Если забыть о том, что порядка пяти пуль по сути в молоко улетели. А это ведь целых пять трупов при умелой стрельбе… — Алексей побрел дальше и я за ним, пока мы не наткнулись на изувеченное тело упыря. — Та-а-а-а-к, а вот это уже интересно. — Прошептал он, пододвинувшись поближе. Я же поднял голову и увидел еще несколько убитых подобным образом зомби. — Там еще тела с такими ранами. — Сказал я, показывая на них рукой. Алексей поднял взгляд и кивнул. — Хорошо, теперь мы знаем, что как минимум два человека в бою участвовали. Что касается этого… Твою же мать! — Алексей отпрянул от «мертвого» тела упыря, голова которого, соединенная с телом лишь жалкими обрывками плоти, внезапно начала озираться по сторонам и клацать зубами, стоило ей найти взглядом людей. — Это что еще такое?! — спросил я скорее пустоту, чем Алексея, пытаясь осознать увиденное. — Это — то, почему не надо трогать их тела, если в голове нет дыры, Семен. — Ответил Алексей, достав армейский нож и вонзив его в глазницу, навсегда упокоив эту… Кхм… Упорную голову. — Да, отсечение головы лишит упыря возможности использовать тело. Но пока мозг не уничтожен, голова будет жить. Бедный уродец… — Констатировал он, убрав оружие в ножны. В принципе все сходится, особенно учитывая механизм действия вируса. Однако менее жутко от этого не становится. — Что же касается раны, то она явно рубленная. Видимо, тому, кто ее нанес, хватило того факта, что зомби упал «замертво». Посмотрим другие… — с этими словами Разведчик стал перемещаться поближе к другим изувеченным таким же образом трупам. — Вот у этого то же самое. Черт, кто бы не отправил его на тот свет, мускулы у него явно были. Не решусь пока сказать, чем он орудовал, но ключицу буквально рассек надвое и погрузился дальше в грудь, однако неглубоко — оружие явно не застряло. Да и зомби убило не это. — Он показал на голову, на макушке которой «красовалась» окровавленная дыра. — Колотая рана, но… Большая. Слишком большая и грубая для ножа и чего-то подобного, да и вряд ли нож смог бы пробить голову там. Вывод — оба вида ран были нанесены одним оружием. Знаешь, я бы сказал, что это что-то вроде пожарного топора. Ничего другое распространенное пока на ум не приходит. И тут меня осенило. У Гены же был пожарный топор! — Все сходится, да? — Да. — ответил я, улыбнувшись. — Он был у одного из сбежавших ребят. Он не член моего отряда, но отправился с ними. — Пожарный топор, стало быть… А огнестрел? — Калашников был у Алисы… — Я не учел того, что имена моих друзей Алексею ни о чем не скажут. — Еще был у другой пистолет-пулемет. — Так, ладно. — констатировал разведчик, поднимаясь. — Полагаю, трупов твоих друзей тут нет? — Я отрицательно помотал головой, тоже поднявшись. Алексей еще пару минут побродил вокруг да около, прежде чем ухмыльнуться. — Следы ведут дальше. Стало быть, расправились со всеми и пустились наутек…***
Взревев от прикладываемых усилий, Гром обрушивает топор на очередного упыря, но тот не прекращает движения и посему вместо головы, являвшейся изначальной целью, попадает чуть правее, разрубая податливую, гнилую плоть, ломая кости, но не убивая. Осознав, что сейчас зомби бросится на него, он пригибается, в результате чего оживший труп бросается на его спину. Прекрасно, клюнул на приманку! Взявшись за упыря, Гром перебрасывает его через себя, после чего разворачивает пожарный топор лезвием и наносит контрольный удар прямо в голову, окончательно расправляясь с противником. Вытащить его оказалось задачей не из легких, но он справился и тут же обернулся на источник очередного хрипа. — Твою мать, сколько же их тут?! — Кричит Алиса, методично отстреливая мертвяка за мертвяком. Патроны неплохо было бы сэкономить, учитывая то, что большинство они расстреляли еще на заводе. Однако делать нечего — их взяли в кольцо. Выстрел, выстрел, еще один… В ночном лесу у тварей неоспоримое преимущество — они чуют живых, медленно и неумолимо двигаясь по направлению к ним, в то время как для рейдеров и их невольного союзника порой единственным источником света было тусклое сияние луны и короткие вспышки выстрелов. Алиса вновь прицеливается для того, чтобы отправить на тот свет очередного упыря, однако лишь в последний момент с ужасом осознает, что пропустила особо стремительного слева, который сейчас на расстоянии укуса от нее. Среагировать не получилось — мертвой хваткой зомби вцепился в ее руку, дернув вверх, из-за чего она на нервах вдавила спусковой крючок и высадила в прежнюю цель намного больше пуль, чем было необходимо. Эффект все же был достигнут — тот упырь упал замертво, однако другой так и не выпустил девушку, его челюсти уже в нескольких сантиметрах от того, чтобы сомкнуться над рукой, прокусить плоть и передать вирус, но… Яростный рев прерывает его хрип и Гром рубящим ударом вгоняет топор упырю в плечо вместо головы — слишком велика была вероятность промахнуться и травмировать вместо этого девушку. Кряхтя и рыча, словно какой-то дикий зверь, он, на глазах у шокированной Двачевской, берется за оружие ближе к лезвию и буквально силой отрывает его от девушки, разворачивая и на ходу вспоминая имя ее союзницы, подставляя врага под выстрел. — СЛАВЯ! — кричит он, силясь, чтобы удержать упыря на месте — несмотря на разложение и полученную травму, он все еще не чувствовал боли и усталости. В отличие от живых. Славя же реагирует мгновенно, разворачиваясь и увидев странную картину. Ее параноидальное недоверие к не вхожим в лагерь людям заставило прищуриться и задуматься — а не пристрелить ли его прямо тут? Как минимум внешний вид Грома и его поведение уже порождали вопросы, к тому же лишний рот кормить и защищать в это нелегкое время — непозволительная роскошь… Нет. Она лишь на секунду морщится, прогоняя эти опасные даже по ее меркам мысли. Если глаза ей не врут, он только что помог Двачевской. Кланяться она ему, конечно же, не будет, но как минимум ответной реакции он заслужил. Звучит выстрел и зомби падает на землю, не подавая признаков жизни, пока Гром вытаскивает топор из его тела и… С перекошенным лицом бежит по направлению к ней? Инстинкт сразу же заставил взять пистоле-пулемет на изготовку, прицелиться и с немым вопросом посмотреть на него, но останавливаться тот не думает, причем бежит намного быстрее, чем она рассчитывала. В последний момент она успевает отскочить в сторону, сражу же беря новую цель и готовясь открыть огонь, однако крайне удивляется, когда Гром вместо погони за ней сносит голову с плеч еще одному упырю, все это время стремившемуся напасть на нее со спины. Что-что, а силы ему было не занимать. Шокированный маневром Слави, он разворачивается, смотря на нее со злостью во взгляде. — Совсем из ума выжила?! — Бросает он ей, разворачиваясь и низом топорища ударив подоспевшего зомби в голову, после чего развернув топор и киркой пробив его череп. Славя сплевывает и поднимается, прислушиваясь к подозрительно-внезапно воцарившейся тишине. Слышится звук отсоединившегося магазина, за которым следует трехэтажная ругань Алисы, подоспевшей к ней. Гром, вынув топор, также подобрался ближе. — Всех уложили, но у меня восемь патронов осталось. Дело дрянь. — Констатировала Двачевская, рукавом вытирая пот со лба. Славя тоже посмотрела на свой запас амуниции — двадцать два выстрела. В лучшем случае двадцать два трупа, но если нарвутся на людей… Плохо. Очень плохо. Гром вздохнул, повертев в руках топор — он весь был в крови и прочей дряни, происхождение которой знать не хотелось от слова совсем. — Что дальше? — спрашивает он, перехватывая оружие поближе к лезвию, чтобы с ним было удобнее бежать и в экстренном случае сразу ринуться в бой. Несмотря на всю паршивость ситуации, он не мог не отметить то, что крошить подобным образом упырей ему определенно нравилось. Было в этом что-то первобытное, что явно ему по душе. — Надо глубже в чащу, пока не выйдем… Куда-то. — Славя попыталась вложить в слова всю свою уверенность, но вышло не очень. Этот лес может не кончаться целыми километрами, никакой гарантии выйти к домам, дорогам или чему-то другому точно нет. — По крайней мере мы должны оторваться от упырей, иначе… Послышался громкий звук отдаленного удара, рев мотора, который ночью более походил на рычание разъяренного чудовища и вой десятков мертвых глоток. Все трое сначала переглянулись, прикидывая, откуда он может идти. Впрочем, вариантов было немного. — Сваливают, сукины дети. — Констатировал Гром. — Надо тоже убираться, без людей в качестве приманки вся тамошняя шобла может за нами пойти. Алиса вздохнула и кивнула, в то время как Славя поморщилась. Ей решительно не нравилось то, что невесть кто здесь раздает советы и приказы, но по сути он дело говорил — это место себя исчерпало и если они задержатся, то еще больше упырей придут по их души. — Туда. — скомандовала Славя, указав пальцем направление и выдвинувшись первой. Гром и Алиса последовали за ней.***
Прошло уже порядка получаса, а мы все еще шли по лесу, причем молча, наслаждаясь видом дикой природы и, возможно, последними мгновениями покоя. Все-таки удивительную красоту рождает природа, когда человек не изничтожает ее своими руками. Впрочем, наслаждался этой «прогулкой» в полной мере лишь Алексей — безопасным путь назвать было точно нельзя, ибо нам встретились несколько упырей, которые, судя по всему, погнались за ребятами, но заблудились или потеряли след. Пришлось прикончить их при помощи ближнего боя, как бы не хотелось несколькими выстрелами решить столь назойливую проблему, однако после этого я постоянно был настороже и вернуть утраченное спокойствие уже не смог. Алексей все говорил, чтобы я выдохнул, так как следы долго и упорно ведут в эту сторону. До сих пор я так и не смог их заметить, кроме самых очевидных, посему назрел вполне логичный вопрос. — Слушай, я все никак не пойму. — Сказал я, взглянув на разведчика. — Понятное дело, на грязи. Но как ты настолько хорошо научился следы читать? Это ведь далеко не общедоступные знания, если мне не изменяет память, а ты прямо… Профессионал какой-то. Алексей рассмеялся, явно польщенный постоянными комплиментами с моей стороны. Нутро одиночки, вновь напомнив о себе, сжалось — надо прекращать, а то еще подумает, что я подмазываюсь… — Эх, Семен, да какой я к черту профессионал… — ответил он, отмахнувшись. — Вот тот, кто обучал меня… Это был настоящий профи. Идеальный разведчик. Имя его тебе ничего не скажет, так что опустим, но просто чтобы ты понимал — он отслужил в Афганистане, побывал в еще нескольких горячих точках и его похождения там… В общем, не смог бы он выжить, если бы был плох в своем деле. Он и обучил меня всему, что я знаю и показываю тебе, но до его уровня мне как до звезд, таких разведчиков никогда не будет больше. Он по следам мог даже определить, упырь ли их оставил или живой человек. Я же не могу, если, конечно, отличие не очевидно. Вряд ли кто-то в наше время ходит босиком, например. — А что с ним стало? — Слова о том, что «таких разведчиков никогда больше не будет» меня насторожили. Алексей вздохнул. — Погиб в перестрелке с этими утырками-людоедами, когда они впервые напали на нас ночью. Если бы он не заметил этого и не предупредил нас, то мы были бы все мертвы. Мы отбились, но тот бой стал для него последним. Поэтому с ними у меня были особые счеты… О, гляди-ка. И тут мы снова вышли к дороге, на обочине которой вновь стали видны следы. — Похоже, нам с тобой сегодня везет, Семен. — констатировал Алексей и принялся за их изучение…***
Несколько минут непрерывного бега явно окупились — в округе теперь ни звука кроме стрекота насекомых и их сбивчивого дыхания. Ноги будто жгло адским пламенем, сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди, но страх вновь услышать позади себя рев десяток мертвых глоток заставлял найти силы на еще минуту, еще несколько рывков. В конце концов удача впервые за долгое время соизволила повернуться к ним лицом, а не пятой точкой и троица выбежала на обочину дороги. Позади — лес, впереди — поле, уносящееся вдаль черт знает на сколько километров. Однако пока что этого было достаточно. Они остановились, судорожно пытаясь отдышаться и оценить обстановку. — Ваши предложения? — От столь жесткого забега и резкой остановки все еще кружилась голова и Славе пришлось опереться рукой о столп с дорожным знаком, содержание которого волновало ее сейчас меньше всего. — Быть может, через поле? — Не вариант, мы там как на ладони. — Сплюнув, ответила Алиса. Грому требовалось гораздо больше времени, чтобы придти в норму — курение, которое он не бросил даже после пандемии и восстания мертвецов, уже не казалось такой уж безобидной привычкой. Вытерев рукавом пот со лба, он поднял взгляд, чтобы осмотреться и поймал себя на том, что это место кажется ему знакомым. Но по-настоящему прояснил ситуацию именно дорожный знак, рядом с которым стояла Славя, не обращая при этом на него никакого внимания. — Тридцать пять километров до Судиславля… Охренеть! — Осознав всю степень своего везения, Гром заулыбался во все тридцать два, обернувшись к девушкам. — Эти уроды на нас облаву устроили буквально рядом, там наша стоянка была. Если повезло, то там еще даже что-то из припасов осталось — упыри еще шли, а те мрази, должно быть, отступали впопыхах. За мной, я вас отведу! Воодушевленный своим открытием, Гром уже собирался помчаться дальше по дороге, как вдруг услышал звук передернутого затвора и грозный голос Слави. — Не спеши. Медленно развернувшись, он увидел, что девушка целится в него из пистолета-пулемета. Даже Алиса, уже собравшаяся отправляться за ним, остановилась и уставилась на свою подругу с немым вопросом. Только вот она уже готова была стоять на своем гордо и непреклонно. — Мы тебя не знаем — это раз. Даже твой внешний вид и поведение вызывают вопросы — это два. Мы выбрались с базы людоедов — это три. Я не вижу ни одной причины, по которой могу доверять тебе и по которой мы должны продолжить путь вместе. Более того — я не вижу никаких причин для тебя помогать нам. Поэтому сейчас ты спокойно развернешься и пойдешь своей дорогой, а мы пойдем своей. Алиса, убрав автомат, нахмурилась. Даже для Славяны это было уже чересчур. — Славя, ты перегибаешь. Он как минимум меня и тебя от упырей спас. — И что? Семен тоже казался нам надежным, а в итоге сбежал бы, сверкая пятками, как только нас прижали. — Если мне не изменяет память, то без вашего «друга» мы бы не смогли сбежать с завода. — Подал голос Гром, сложив руки на груди. — Я все сказала. Проваливай. — Но Славя все так же упорно стояла на своем, держа его на мушке. Парень поморщился, думая, как же лучше всего поступить. Он не мог обвинять ее в недоверии. Вернее сказать, было бы даже странно, если бы они сразу стали закадычными друзьями. Однако почему тогда ему столь сильно хочется сбить с нее спесь? Это желание, конечно, уравновешивалось кодексом чести группы, в которой он был — на девушек руку они никогда не поднимали. И все же, последние слова буквально недавно погибшего друга не давали ему развернуться и уйти. — Ошибаешься, повод у меня есть. Без вас я бы не выбрался с того завода и поэтому хочу отплатить вам той же монетой. Честно говоря, я не знаю, куда вы намылились в этой глуши, не зная дорог, но я не претендую на место в вашей шайке. Как только будем уверены в том, что мы в безопасности, сможем разойтись. И насчет внешности моей не парься — я не кусаюсь, если повода не дают. — Внезапно вдалеке, но не настолько, чтобы не беспокоиться об этом, послышался рёв упыря, заставивший Грома ухмыльнуться. — А вот и причина, по которой вам следует довериться мне. Алиса правильно сказала — на поле вы как на ладони, а мертвые не устают, к тому же ночь на дворе. Они просто догонят вас и сожрут. Славя стиснула зубы от злости, борясь с переполняющим ее желанием нажать на спусковой крючок и покончить со столь дерзким незнакомцем здесь и сейчас. События почти что двухлетней давности вновь всплывали в голове, отзываясь уже осточертевшими вопросами, порой мешавшими ей спокойно спать по ночам. Хочешь, чтобы это произошло снова? Опять доверишься на первый взгляд дружелюбному человеку? Кого в этот раз ты потеряешь из-за своей беспечности, а, Славяна? Вспомни снова, что не дает тебе покоя каждый день и до чего тебя довела треклятая приветливость, желание доверять и верить в людей? — Я не желаю вам зла, огнестрела у меня нет и я не живой труп. Одной пули будет достаточно, уверен, кому-то из вас в случае чего хватит на это сил. Фантомная боль спазмом стиснула грудь, но… Нет. Именно поэтому Капитан выбрал ее, а не кого-либо другого. Обстоятельства выше нее. Жизнь членов отряда выше нее. Вздохнув и немного успокоившись, она вновь посмотрела на ожидающего ответа Грома. — Веди. Но если я замечу хоть что-нибудь подозрительное — схватишь пулю в лоб. Кивнув, Гена развернулся и побежал. Алиса и Славя еще раз переглянулись, без слов поняв друг друга и отправились вслед за ним.***
Алексей убрал руку от одного из множества следов, посмотрев вдаль, куда они ведут. — Они пошли туда. Здесь явно не было никакой перестрелки, но меня волнует другое. Вот эти вот вокруг… — Он показал на другие следы, расположенные более беспорядочно и иногда пересекающиеся с теми, которые по версии Алексея оставили Алиса, Славя и Гром. — Всего скорее упыри все же вышли к ним, но намного позже, чем они сами убрались отсюда. — Идем дальше? — спросил я, держа автомат наготове на случай форс-мажоров. — Да. Что-то подсказывает мне, что мы скоро приблизимся к чему-то существенному. И мы пошли дальше. Я фыркнул. Будто то, что мы нашли в лесу, не было существенным… Дорога вела нас довольно долго и упорно. Густой лес слева заметно контрастировал с огромным полем справа. Возможно, раньше на нем что-то сеяли, но теперь оно сплошь поросло травой и, как ни странно, цветами, которые выглядели словно цветные волны посреди целого океана зелени. Дул приятный ветерок, колыхая их, отчего сходство поля с водной гладью все усиливалось и я невольно загляделся. Даже Алексей, не потерявший с момента нашего ухода с базы военных ни грамма оптимизма, молча шел и любовался буйством ничем не ограниченной природы нашей необъятной. Иной раз поражаешься тому, что в этом странном мире красота, завораживающая и пленяющая взгляд, может сосуществовать вместе с выворачивающей живот мерзостью и уродством. Неожиданная находка заставила нас пригнуться, удалившись ближе к лесным зарослям — впереди был одинокий двухэтажный частный дом, огороженный стеной с довольно массивными воротами, которые были открыты. Однако испугало нас вовсе не это, а количество трупов, разбросанных вокруг него. Несколько минут мы сидели затаившись, думая, есть ли там кто-нибудь, пока не получили однозначный ответ — ничего вокруг не подает признаков жизни. Не-жизни тоже. Я уже собирался пойти на разведку, как вдруг рука Алексея легла мне на плечо, держа на месте. — Не спеши. Посмотри на окна на первом этаже — внутри скорее всего кто-то прячется. Я послушался и сам удивился своей невнимательности. Действительно, они были занавешены, причем отнюдь не обычными занавесками — ткань была плотной, чтобы не пропустить света. Дело рук человека, однозначно. Однако это вполне могли сделать проживавшие там люди еще два года назад, когда вирус лишь начал оживлять мертвых. Хотя… — Дверь. — Мм? — Алексей посмотрел на нее через прицел своего композитного лука и хмыкнул. — Да, действительно открыта. Причем посмотри на внутреннюю обивку — все еще мокрая из-за вчерашнего дождя. Нету там людей, отбой. Но на всякий случай все же будь готов. — сказал он и выдвинулся первым. Ползком, стараясь не показываться выше зарослей, дабы не привлечь ненужного внимания, мы медленно, но верно продвигались к трупам — в первую очередь стоило изучить их. Оказавшись первым у одного из них, я зажал нос от исходящего от него зловония — однозначно упырь. Причем убитый выстрелом в голову, но… Что-то было не так. Учитывая количество ран на его облысевшей голове… Это явно был не автоматный патрон. Скорее что-то, похожее на дробь. — Алексей… — Шепотом подозвал я его. — Это ведь из дробовика сделали, да? — На твоем тоже что-ли? — Оторвавшись от изученного им трупа, он подполз ко мне. — Да, это так. Молодец, Семен! Учишься! Я хмыкнул, улыбнувшись и мы поползли дальше. Почти у всех мертвых зомби ранения от дроби, что наводило на размышления. Но были и убитые выстрелом в голову и из обычных патронов. Так мы и доползли до очередного тела, которое все еще гнило, источая смрад, от которого буквально разъедало глаза. — Черт, ну и вонючий же ублюдок… — Сказал я, пытаясь не вырвать прямо здесь. — Подожди. Это не зомби. — Чего? — Спросил я, удивленно наблюдая за Алексеем, который с трудом перевернул тело бедолаги. Камуфляжная форма, бронежилет (!), магазин, закрепленный на поясе, иная полезная утварь в карманах… Все говорило о том, что он шел сюда, зная, что будет биться с людьми, иначе бы как минимум не надел бронежилет — укус убьет в любом случае, а с таким весом далеко не убежишь. Вот только с какой целью? И кто в округе вообще может позволить себе носить бронежилеты и ставить приоритет устранения людей выше, чем оный в отношении зомби? Ответ пришел сам собой. — Людоед… — Да. Твою же… — Видимо, запах достал и его в том числе, отчего он зажал нос рукой. — Видишь, на нем есть укусы. Но зомби иногда глодают еще не остывшие тела. Прикончило его кое-что другое, иначе бы он ожил. — Алексей показал на горло, в котором виднелась дыра от пулевого ранения. — Тут явно был бой, причем участвовали в нем три стороны. Меня всего передернуло от волнения за ребят. Вдруг мы сейчас войдем в этот дом и обнаружим в нем их мертвые тела? Будто бы узнав о причине моего волнения, Алексей вновь подал голос: — Бобер, выдыхай — этого прикончили достаточно давно. За один день тело бы не разложилось до подобной степени. К тому же… — Разведчик немного приподнялся и довольно кивнул, пытаясь держать дыхание. — Он тут такой не один. Забирай магазин и пойдем внутрь, хочу посмотреть, что за забором. Мне не осталось ничего, кроме как подчиниться и мы, порядком осмелев, в полуприседе добрались до распахнутых настежь ворот, с которых свисала цепь. Выходит, с ее помощью их кто-то закрывал. Во дворе был один труп упыря, которому практически разрубили надвое голову. Определенно почерк Грома. Я ухмыльнулся, подумав, что во всей этой канители стал воспринимать своих друзей скорее как каких-то маньяков, убивших кучу народу и по следу которых мы теперь идем с Алексеем. Эдакие два опера-аутсайдера. Недолго думая да с оружием на изготовку, мы вошли внутрь и для профилактики закрыли дверь на замок. Дом встретил нас гробовой тишиной и даже несмотря на звуки, которые мы издавали, никто не прервал свой покой, чтобы сожрать нас на завтрак. Несколько раз использовав простейшие уловки, мы поняли, что зомби тут нет. За то были чьи-то грязные следы, к тому же буквально все здесь вопило о том, что тут были живые. На том диване, например, растрепанная простыня, все еще немного мокрая — кто-то спал на ней, причем в мокрой от дождя одежде. В пепельнице, лежащей на столе второго этажа, было несколько бычков от сигарет, выкуренных буквально недавно. Вот это уже было интересно. Также на кухне можно было заметить множество вскрытых банок из-под различных консерв, еще восемь, находящихся на втором этаже, по-виду были употреблены вчера-сегодня утром. Вздохнув, я присел на диван и протер виски, в то время как Алексей отправился досматривать второй этаж. Все мое тело в этот момент буквально возопило о хотя-бы часе отдыха и я не мог его в этом винить — за эти несколько дней произошло столько, сколько не происходило за два года моего одиночного выживания. Но пока ребята в опасности, я не могу. И не стану. — Семен! — Послышалось со второго этажа. — Давай-ка выйдем на задний двор. Есть тут кое-что интересное…***
— Все внутрь, быстрее! — скомандовала Алиса, остановившись у ворот. Уже можно было увидеть, как примерно в том месте, где они вышли из леса, шевелятся заросли, из которых уже показываются первые упыри. Гром влетает первым и, увидев зомби во дворе, сразу же заносит топор и обрушивает лезвие на его голову. Оно пробивает кости черепа, разрубает пораженный вирусом мозг и останавливается в районе переносицы, из-за чего тот сразу же погибает и падает на землю. Вынув оружие, он рукой подзывает девушек следовать за ним и они влетают в дом, застыв недалеко от порога и смотря на Грома с немым вопросом. Тот, удостоверившись что все в порядке и вокруг больше никаких упырей нет, ищет глазами цепь и, найдя, спешно наматывает ее на ворота. Замка нет, но в принципе этого должно хватить, чтобы отбить у зомби желание пытаться пройти внутрь. Он забегает в дом и закрывает замок — так как ключа нет, открыть ее с той стороны не получится — после чего прислоняется спиной к стене и медленно сползает вниз, закрывая глаза и пытаясь отдышаться. Славя с Алисой переглянулись — подобное укрытие не казалось надежным, к тому же если зомби смогли их увидеть, то теперь остается лишь надеяться на их короткую из-за воздействия вируса память. Но выхода больше нет, придется ждать. Алиса медленно, стараясь не издавать больше шумов, опускается на пол, положив рядом с собой автомат и уткнувшись в колени. Тишина — ключ к спасению, ибо если их засекут сейчас, то твари уже не отстанут. Славя посмотрела на Алису и их вынужденного союзника — ни на том, ни на другой просто лица не было, настолько события этого дня всех вымотали. Впрочем, она тоже не могла их винить, ибо у самой из-за усталости подкашивались ноги. И все же… Нет, не время. Надо было немедленно проверить дом на наличие в нем живых мертвецов — дверь ведь все это время была открыта. Но Гром уже мирно посапывал в той же позе, в которой и рухнул на пол без сил. Алиса вроде бы тоже не подавала признаков бодрствования, а оставить ее одну с этим проходимцем, который может в два внезапных и легких движения убить ее, пока та ничего не подозревает… Славя подошла к Двачевской и ткнула ее стволом пистолета-пулемета. — Чего тебе? — Сонно прошептала Алиса. — Не шуми, дай отдохнуть хотя-бы пару минут… — Не время, нас могут сожрать во сне. После всего произошедшего все естество Двачевской желало лишь одного — поспать, к тому же взыграл ее характер и она была уже готова выпалить заветное «отстань» в менее цензурной форме, но не нашла в себе сил сделать это. То ли Капитан их вымуштровал так, что чувство возможной опасности не дает расслабиться, то ли не хотела отправлять подругу одну в столь опасное исследование каждого помещения — сама помнила, как недооценила способность зомби появляться в неожиданных местах и если бы не Семен, там же рассталась бы с жизнью. Посему, нервно вздохнув, она берется за автомат и поднимается с места, чтобы помочь Славе в поисках. Боковым зрением она на секунду улавливает Грома. Двачевская хихикнула — было что-то милое в том, что парень, еще несколько минут назад набрасывающийся на зомби как дикий зверь, сейчас безмятежно спит в обнимку с топором. Хотелось и его тоже припахать — почему это они подвергают свою жизнь опасности, а он тут прохлаждается? Но воспоминания о том, какой вклад он внес в их побег, заставили Алису отбросить эти мысли. Пусть отсыпается. Заслужил. Как ни странно, госпожа Фортуна и в этот раз повернулась к ним лицом, а не пятой точкой — десять минут Алиса и Славя крались по дому, тщательно осматривая каждое помещение, но так ничего и не нашли. За то было множество признаков пребывания тут людей. На кухне были вскрытые консервы, в ванной валялись грязные бинты, а одно окно на первом этаже было выбито, посему его кто-то заколотил. Если верить Грому, то это была их временная база, на которой их и накрыли людоеды. Славя вряд ли бы положилась на честное слово, но вроде как вокруг были и тела упырей, и тела людей со снаряжением, которое простым выжившим редко бывает доступно. Лишь сплоченным группам, способным его правильно применять, иначе оно обращается балластом или не раскрывает своих возможностей в полной мере. Во всяком случае пока что можно было спать спокойно. Снаружи был уже слышен топот десятков ног, вой и визги мертвецов — если и был момент для того, чтобы затаиться и вести себя тихо, то он настал сейчас. Алиса, убедившись в том, что больше от нее ничего не требуется, легла на диван и закрыв уши, пыталась просто не думать о том, что если зомби придет в голову вломиться к ним, то ничто не сможет их остановить. Славя же, не найдя, чем заняться, села в кресло. От усталости голова уже шла кругом и даже думать получалось с трудом, а хрипы мертвых еще больше давили на и так расшатавшуюся в свете последних событий психику. Хотелось просто бежать без оглядки отсюда, но она не была уверена, что у нее хватит сил банально подняться — чудотворное действие адреналина закончилось и теперь организм, доведенный практически до предела своих возможностей, требовал прекращения столь бессовестной эксплуатации. Внезапно каждая клетка ее тела буквально возопила о хотя-бы минуте отдыха. Славя сопротивлялась до последнего, не хотела засыпать при присутствии человека, в котором не была уверена, но желание спать оказалось сильнее нее. Последнее, что почувствовала девушка перед тем, как провалиться в царствие Морфея, было то, как тяжелеют и опускаются ее веки, будто налитые свинцом… *Несколько часов спустя* Славя проснулась, медленно открыв глаза и чувствуя терпимую боль по всему телу. Особенно в ногах — последствия вчерашних забегов. До ужаса хотелось пить. В какой-то момент ей захотелось обрадоваться тому, что все обошлось, потянуться, всласть зевнуть и потрясти головой, прогоняя оставшуюся сонливость. Однако обстоятельства, при которых она непростительно-быстро отключилась, заставили девушку моментально взять себя в руки и нащупать отчасти погрузившийся прикладом в прослойку между подушкой и подлокотником пистолет-пулемет. Рука моментально нашла рычаг предохранителя и сняла его — хорошо хоть засыпая предусмотрительно включила, не хватало еще неудачно повернувшись выстрелить в саму себя. Однако сейчас было не до шуток — черт знает, чем Гром занимался, пока они тут спали. Стоп. Они. Славяна судорожно стала окидывать взглядом комнату в поисках Алисы, но быстро успокоилась, когда нашла ее целой и невредимой на том же самом месте, где та провалилась в сон. Даже одеяло где-то раздобыла, хитрюга эдакая. Оружие так же было при ней — это означало, что в голове у их вынужденного союзника, к его чести, не было задних мыслей. По крайней мере сейчас. Однако у входной двери, где тот отрубился вчера, его не было, что наводило на размышления. Убрался по-быстрому когда зомби ушли? Что-ж, винить его она не будет. Это даже был бы весьма удачный расклад, избавляющий от львиной доли сомнений и волнения. Внезапно со второго этажа донеслось странное щелканье. Принюхавшись, Славя уловила знакомый, но в то же время неожиданный запах. Табак? А вот это уже было интересно. Славя постаралась подняться, но обнаружила, что ей что-то мешает. Плед. Однако она точно помнила, что заснула прямо так, стоило голове откинуться на спинку кресла, а Алиса судя по всему не меняла своего положения с того момента, как заснула сама. Неужели Гром? Довольно странный поступок с его стороны, подумалось ей. И все же сейчас не до этого. Откинув плед, стараясь вести себя как можно тише, Славя медленно побрела к лестнице с пистолетом-пулеметом наготове. Уже смотря снизу она увидела клубы дыма, образующие странные и причудливые узоры в слабом луче света, проникающем через небольшую щель, не покрытую занавеской. Стало быть, день. Обдумывая каждый шаг и прислушиваясь, она стала подниматься до тех пор, пока не увидела и взяла на прицел Грома с сигаретой в зубах, в свою очередь взявшего на прицел ее при помощи невесть откуда взявшегося пистолета. — Я, конечно, понимаю, что утро не бывает добрым, но это ведь не повод целиться в тех, кто оказался неподалеку. — То же самое хочу сказать тебе. — Славя кивнула в его сторону. — Пистолет откуда? Меньше всего Грому хотелось сейчас отчитываться перед невесть кем. Настроение после недавнего мероприятия и так было тотально-омерзительным, а тут еще и она со своей паранойей… Однако спорить сейчас ему хотелось намного меньше, чем это терпеть, так что он первым убрал оружие и не прогадал — Славя тоже опустила пистолет-пулемет. — Забрал у мертвого брата. — Да? Что-то не видели мы тут тела твоих друзей. Гром кивнул в другую часть комнаты, в которой стояла лопата. На ней все еще были куски земли и сложить дважды два Славе не составило труда. Странная гамма чувств разгорелась в ее груди. С одной стороны хотелось придушить этого идиота за то, что тот сантиментов ради подставил их всех и мог привлечь внимание упырей, снующих по округе. Но с другой стороны ей самой приходилось терять родных. Можно ли винить его в банальном желании оказать последнюю дань уважения дорогому человеку? Нет, думалось ей. Посему она лишь кивнула и направилась к креслу, стоящему напротив. — Мне жаль. — Бросает она скорее из-за приличия, нежели искренности. — Нет. Не жаль. — Честно отвечает Гром. Славя оставляет это без реакции. — Но не будем об этом. Вот все, что мне удалось найти. — Он показал рукой на стол перед ними, переполненный разного рода предметами. — Восемь консерв, две пачки винстона синего, одна пачка красного, пол литра шотландского — будем верить этикетке — виски, моток бинта и две бутылки воды по литру. Пистолет ты у меня уже видела, нашел еще два магазина к нему. — Это… Довольно неплохо. — Констатировала Славя. — Это просто охренительно, хватит там недовольную корчить! — Донесся снизу бодрый голос Двачевской, уже очнувшейся и довольно потягивающейся. — О, меня даже кто-то накрыл. Не дом, а люкс-отель какой-то, ей Богу. — Это был я. А теперь давай быстрее наверх, будем думать, что делать дальше. Но перед этим предлагаю капитально нажраться. Не вискарем, разумеется. Хотя было бы неплохо. — сказал Гром, похрустев суставами пальцев. — Полностью согласна. — ответила Славя и, за неимением консервного ножа, воспользовалась армейским, заранее продезинфицировав его с помощью алкоголя. — Алиса, коли ты там — захвати вилок-ложек, если не трудно. Хотя-бы поедим как люди. — Есть, гржнинначальник! — Ответила Алиса, направившись в нужную сторону. Определенно данная Ульяной кличка прижилась. Несмотря на диаметрально противоположные характеры, чувство голода являлось крайне мощным объединительным фактором. Поглощали содержимое консерв молча, да с таким энтузиазмом, с каким зомби, наверное, на живых не набрасываются. Это было как раз то состояние тела и души, когда вообще плевать на то, что внутри этих консерв — главное, чтобы его можно было употребить, а инстинкты и голод сами сделают даже из низкосортных помоев манну небесную. Впрочем, апокалипсис неплохо меняет пирамиду потребностей — теперь главное не то, вкусная ли еда, а ее наличие или отсутствие в принципе. — Слушай, Гром… — Первой молчание прервала Алиса. — Друзья твои нам по сути шкуру спасли, оставив все это. Мои соболезнования. Парень отмахнулся. — Не стоит. Людоеды напали практически одновременно с упырями и просто не успели обшарить дом, да и не нужно было им это — у самих всего навалом. Забрали разве что оружие, топливо и нас, еще живых, ну и своих обобрали, до кого успели дотянуться. А жаль. Байки моих братьев помогли бы нам, если бы были заправлены. Уж кому, но вам я бы позволил на них забраться. Впрочем, в этом нет смысла. Вряд ли вы их водить-то умеете… — Стоп, минуточку. Байки? — В глазах Алисы можно было уловить огонек интереса. — Ну да. Хочешь глянуть? — А то! — ответила Двачевская, потирая ладони. — Я-то все думала, кого ты мне напоминаешь, а тут на тебе. Гром кивнул в сторону окна и дошел до него, отдернув простыню, которым оно было занавешено. Первой подоспела Алиса, приложившись к стеклу с нескрываемым восторгом. — Ох ну ни хрена себе… — Прошептала Двачевская, не в силах оторвать взгляд от техники. Даже Славя заинтересовалась и присоединилась к ним. — Каждый из нас ухаживал за своим железным конем так, что они и сейчас будто прямо с конвейера. И это было недалеко от правды. Каждый байк, стоявший во дворе, был в чем-то уникальным. На каких-то можно было невооруженным взглядом заметить детали, купленные и установленные отдельно от базовой комплектации, удовлетворяющие нуждам конкретного водителя. Более того — каждый был стилизован также индивидуально, но все равно было в них что-то схожее. Помимо общих черт стиля, самым явным из подобных вещей являлось изображение железного черепа. — И какой же из этих красавцев твой? Гром вздохнул. — Никакой. Все шестеро — моих братьев. Мой же один из тех уродов отогнал себе на базу, взяв мои ключи. Надеюсь, хотя-бы стал упырем, чтобы я смог ему голову снести. — Ясно. Железные Черепа, стало быть? — Угу. По эмблеме узнала? — Двачевская кивнула. — Мы были вместе с того момента, как все это началось. Из шестидесяти с лишним человек выжило всего двадцать, этим составом мы и покинули родные края. Знаю, про байкеров ходит много дерьма — большинство правда. Но Железные Черепа не были подонками. Нам не нужно было мутузиться с полицией, нажираться до поросячьего визга, ломать все, что не приколочено… Все, чего мы желали, чем мы дышали — свобода и бесконечная дорога. После конца света в общем-то ничего и не изменилось в этом плане — мы колесили куда глаза глядят в поисках еды, воды, безопасной стоянки, в общем, всего, что нужно и обычным выжившим. Со временем нас становилось все меньше и меньше. Кого-то забрала зима, кого-то загрызли зомби, пристрелили мародеры… В конечном счете мы добрались досюда. Сам в шоке был, когда понял, насколько далеко мы от дома. — Гром добрался до кресла и убрал пистолет в кобуру. Судя по всему, тоже найденную. — Ну, а дальше вы знаете. История Железных Черепов кончится здесь, но я рад, что ответственные за нашу гибель не без вашей помощи отправились на тот свет. Теперь я могу быть спокоен за своих братьев и ждать момента, когда присоединюсь к ним. Поэтому я вам обязан и поэтому хочу помочь, ведь после этого я обязательно найду свой байк и следующей моей остановкой будет уже тот свет. — Ты хочешь… Умереть? — спросила Славя, сложив руки на груди и смотря на Грома с нескрываемым недопониманием. — Да. И я окончательно убедился в этом, когда хоронил своих братьев. — И почему тогда ты просто не застрелился? Байкер рассмеялся. — А какой в этом смысл? Гораздо лучше перед этим прикончить как можно больше упырей, сделав мир чуточку лучше. Если жизнь после смерти существует, то это мне там зачтется, а? Гром вернулся к недоеденной консерве, в то время как Алиса посмотрела на Славю с легким волнением во взгляде, да покрутив указательным пальцем у виска. Девушка в ответ лишь вздохнула — вполне возможно. Но разве они смогут его в этом обвинить? Честно говоря, у Грома было уже столько шансов разделаться с ними, что не пересчитать. И тем не менее. Она вновь посмотрела на то, как он пихает в себя очередную ложку, улыбаясь, будто завтракает в ресторане с тремя звездами Мишлен. Посмотрела и ощутила, как грудь покалывает от легкого… Сочувствия? Может быть. После всего, что сделал Гром, ей уже почти хочется доверять ему и принять как человека с добрыми намерениями. Почти. — Но возвращаясь к нашим баранам. Собственно, поэтому у меня к вам есть деловое предложение. Ваш друг наказал вам отправляться к своим товарищам на набережной, так? — Допустим. — Славя оперлась спиной о перила лестницы. — Однако для этого вам придется пробираться через кишащий упырями город, а патронов у вас… Скажем так, маловато для этого дела. Видите ли, мы с братьями во время одного переезда напоролись на кортеж военных. Естественно, мертвых. Там мы разжились хорошим количеством оружия и амуниции. Настолько хорошим, что просто не могли таскать все это дело с собой. Посему решили лишку спрятать в селе недалеко от Судиславля, так как кататься в поисках нужного ближайшее время собирались где-то в этом районе. Помогите мне достать этот тайник и мы его разделим, причем в вашу пользу — мне многого и не потребуется для того, что я задумал. Иначе ваш поход в город закончится бегством из него же. Без обид. Внутри Слави разразилась настоящая борьба. С одной стороны недоверие, которое никуда не делось. С другой же, Гром был прав. Чтобы идти в город с таким мизерным количеством вооружения… Нет, это действительно самоубийство. Девушка вздохнула и посмотрела на Алису с немым вопросом — не было ничего зазорного в том, чтобы просить помощи, когда не знаешь, как правильнее поступить. Алиса же схватила подругу за запястье и отвела подальше под понимающий взгляд байкера. Наконец они могли поговорить наедине. — Скажу тебе так, я — за. Я прекрасно понимаю, что ты не доверяешь ему, но Гром пока что зарекомендовал себя хорошо. Иначе бы мы просто не проснулись с тобой утром. К тому же ты сама видела, как он бьется. У него нет сострадания к врагу, он не боится упырей, знает, как надо вести бой, а я подобными заявлениями просто так не разбрасываюсь, ты это прекрасно понимаешь. Я бы даже предложила попытаться отговорить его от этой тупой идеи и… — Это исключено. — Отрезала Славя. Еще не хватало тащить в лагерь всех, кто хоть как-то приглянулся. — Но твою точку зрения я поняла и в принципе мы даже могли бы попросить его помочь нам в Костроме, раз уж у него такие планы. Думаю, нам нужно рискнуть. Ради Ульяны и Эла. — Не забывай Капитана с Семеном. — Из них меня волнует разве что Кэп, Алиса. Алиса всегда слыла среди жителей лагеря человеком из стали. Ни ужасные проявления вируса, ни абсолютный кошмар нынешнего существования не могли пошатнуть ее уверенность в себе, своих силах и готовность разорвать в клочья любого, кто посмеет посягнуть на жизнь ее друзей и тех, кого она сама согласилась защищать. Что, впрочем, не было полностью правдой. Во всем этом мире было лишь два человека, что с уверенностью могли заявить о том, что знают настоящую Алису. Что слышат от нее вещи, которые она никогда бы не сказала в обычных обстоятельствах и всегда держала бы в себе. Что знают о ее истинных чувствах, страхах, которых, как порой кажется, просто не существует. Сила, непоколебимость, дерзость, временами даже хамство и пренебрежительность — все это было ее непробиваемой броней, за которой таилось нечто другое. Возможно, даже диаметрально-противоположное. Во всем этом мире было лишь два человека, что с уверенностью могли заявить о том, что знают настоящую Алису. Одного из них уже нет в живых, вторая — на набережной. Живая или мертвая — неизвестно, но Алиса до последнего будет верить в первый вариант. Но были и исключения из этого правила. Моменты настолько важные, что во время них Алиса отбрасывала эту броню и действовала совершенно иначе. Теперь же она думала, настал ли один из них сейчас, ибо терпеть ей становилось все тяжелее. Она прекрасно понимала Славю и никогда не винила ее в том, что ей тоже пришлось измениться, дабы не сгинуть в этом мире. Однако порой она переходила все лимиты и рамки. Алиса могла принять ее недоверие к Семену. Сама почувствовала огромное разочарование в этом человеке, которое тут же сменилось облегчением. Все совершают ошибки, Семену же повезло совершить свою тогда, когда еще не поздно было ее исправить. И он исправил. Для нее — однозначно и плевать на то, что говорят другие. Но то, о чем говорят сейчас они вдвоем… Неужели жизнь честного и помогавшего им человека для них тоже потеряла всякую ценность? Или она имеет ее до тех пор, пока им не становится выгодно считать иначе? С каких это пор они настолько изменились, что могут обсуждать, как лучше всего использовать человека, твердо решившего покончить с собой? Или это тоже теперь норма? Понять, принять как данность и поставить на пользу себе, увеличить свои шансы выжить до максимума… Но есть ли в выживании смысл, если ради него ты шагаешь по трупам тех, кто этого не заслужил и тогда, когда все еще можно поступить по-другому? Стоит ли вообще идти через ад и боль, если ты не собираешься нести с собой ничего кроме пустой оболочки? Алиса считает, что нет. Не здесь, не сейчас, не в этом случае. И она хочет высказаться, хочет показать Славе — хотя-бы ненадолго — то, что действительно у нее на душе, она чувствует, как закипает гнев… Но она не был бы сама собой, если бы гнев управлял ей, а не она им. И если он норовит выйти из-под контроля, то она наденет ему на голову мешок, даст под дых, вышвырнет в подвал и закроет его на ключ, чтобы он ждал своего часа. Так она и делает, ибо знает, что рано или поздно придет время выпустить его на волю. И горе тогда тому, кто окажется его целью, а пока… — В таком случае мы точно должны найти ребят и после искать Капитана. — Говорит она с все тем же спокойным выражением лица. Славя же думала о совершенно другом. Оказавшись наедине с Алисой, вдали от чужих глаз, она почувствовала, что испытывает какую-то душераздирающую необходимость в хоть какой-то уверенности. В последнее время все, что они делают, летит ко всем чертям. Когда твой характер подвергается испытанию, слабину давать нельзя и посему нужно ценить каждый момент, во время которого ты можешь залатать раны на своей душе. Кто знает, быть может именно их отсутствие и станет причиной того, что ты смог прожить еще один день. — Ты… Алиса, думаешь, он жив? Двачевская положила руку подруге на плечо. — Славь, Кэп через Рязань прошел. Смерть им поперхнется. — Отвечает она и на ее лице нельзя разглядеть ни грамма сомнений. Впрочем, как и всегда. Что-ж, это была чистейшая правда. Необходимо верить. В Капитана, в Ульяну и Электроника, в их дружбу и в то, что все еще можно спасти. Кивнув друг другу, они развернулись и поднялись обратно к Грому, который вертел на пальце какие-то ключи и очень странно улыбался. — Хорошо. Мы согласны. — говорить первой решилась Славя. — Ну вот и отлично. Предлагаю выдвигаться немедленно, ибо ситуация может измениться в любой момент, сами понимаете… — А что это за ключи? Ты же вроде говорил, что байк твой забрали. — Мой-то да. Однако во время странствий мы столкнулись с тем, что порой нам банально не хватало рюкзаков для хранения всего необходимого. Посему мы подсуетились, пока были в одном из городов далеко на юге и забрали себе отличный пикап, так что приходилось по очереди нести эту священную ношу, пока байк в кузове. В нем как раз достаточно топлива для того, чтобы докатить до того села и если не полностью обратно, то значительную часть дороги так точно. Намного лучше, чем идти пешком, как по мне. — С этими словами он кинул ключи Алисе. — Спускайтесь и ждите меня там, у меня есть тут кое-какое дельце… Алиса и Славя не нашли, что ему сказать и решили, что это действительно нечто важное. Вышли они вместе и Гром указал им на то, что пикап стоит сбоку от дома, из-за чего в суматохе побега они этого банально не заметили. Вокруг не было видно ни души, зомби же тоже след простыл. Оно и к лучшему. Славя сразу же решила, что поедет в кузове — так обзор намного лучше, а сидеть на заднем ряду, чтобы выбраться с которого нужно отогнуть переднее сиденье, как минимум опасно в это время. Алиса же удобно расположилась спереди и уже хотела просто дождаться Грома, но в голову к ней пришла иная мысль. — Славя, подожди-ка тут. Я вернусь. — Мм? — Ей не требовалось много времени, чтобы догадаться, что у ее подруги на уме. «Интересное же ты создание, Алиса…» — думалось Славе. — «То для тебя никто и ничто кроме себя не имеет значения, то ты выкидываешь подобные вещи…». Обняв колени, девушка улыбнулась. Возможно, и у Двачевской все же есть что-то, чему ей стоит поучиться. В этот же момент Гром стоял на заднем дворе перед могилами своих друзей, которые сам же и вырыл. Нутро разрывало от сожаления о том, почему же для них все должно было обернуться именно так. Не такими он видел места упокоения дорогих ему людей. Когда кто-то из них умирал до пандемии, то для всех Железных Черепов это было настоящей трагедией. Все без исключения присутствовали на их похоронах, помогали семьям и родным, если они были. Была подобающая церемония, были поминки, целью которых было не напиться до белой горячки, а вспомнить все хорошее, что было связано с этим человеком. Их хоронили на кладбище, на отдельно отведенном месте, куда можно было установить надгробие, придти, погоревать… Но ничего подобного для них. В этих условиях все, что мог сделать Гром — это небольшая насыпь камней над местом упокоения каждого из них. Что-то вроде крохотного кургана — вот и все, что осталось от этих людей. Их байки стояли рядом — они были вместе всю жизнь и останутся вместе после смерти, ибо Гром позаботился о том, чтобы никто не смог использовать их снова. Подавляя горькие спазмы слез, он преклоняет колено, доставая из кармана и сжимая в руке серебряную цепь, на которой висит эмблема в форме черепа, что раньше принадлежала их вожаку. — Покойтесь с миром, братья. Скоро мы вместе будем колесить по небесным дорогам. Может хотя-бы на той стороне асфальт нормально кладут… — Гром горько усмехнулся и, убрав эмблему в нагрудный карман, открыл бутылку виски, после чего вылил половину ее содержимого на землю. На секунду он задумался, стоит ли выпить немного самому, но быстро решил этот вопрос — все равно помирать. Однако еще до того, как хотя-бы капля напитка попала ему на язык… — Не стоит. — Голос Алисы заставил его резко опомниться и повернуться к ней, попутно вставая. — Во-первых, тебе еще машину вести, а во-вторых… Скажем так — чего бы ты ни пытался найти на дне бутылки, там его нет. И никогда не будет. Байкер пожал плечами. — Говоришь со мной как с алкашом каким-то, когда я просто хотел немного залить горе. — Я видела многих людей, которым желание «немного» залить горе сломало жизнь. Как и всем, кто их окружал. И почти все они тоже думали, что уж точно не сопьются, как всякие там алкаши. Оставь шотландца в покое, нам еще раны может понадобиться обеззараживать, а ты тут на себя это сокровище перевести хочешь. — Двачевская ехидно улыбнулась и Гром, немного подумав, все же убрал бутылку. — Что-ж, резон в этом есть. Но почему-то мне кажется, что ты не успокаивать меня пришла. Двачевская задумалась. — Если честно, то и да, и нет. Почему ты хочешь ускорить свою и без того неотвратимую кончину? — Я так решил. — ответил он, будто бы это все объясняло. Алиса же в ответ лишь хмыкнула. — У любого решения должна быть мотивация. Я хочу услышать твою. Гром улыбнулся, не понимая, как вообще можно не додумать настолько очевидные вещи. — Что-ж, ты можешь ее даже увидеть. Вот она, зарыта в земле. — Он показал рукой на могилы, каждая из которых была отмечена небольшой кучкой камней. — Мои братья мертвы, все до единого. И я хотел бы отправиться на тот свет вместе с ними, но… — Но ты все еще жив и почему-то не видишь в этом ничего необычного. Я еще не знала людей, у которых этот вирус не отнял родных или друзей, однако все мы смогли смириться с этим и пойти дальше. Более чем уверена, что такому здоровяку как ты найдется на это сил. Байкер усмехнулся, желая что-то ответить Алисе, но в то же время не зная, что и сказать. Да, она могла быть тысячу раз права, но разве можно в полной мере объяснить другому человеку то, что он никогда не испытывал? Передать ему всю свою боль, показать, что в его ситуации смерть — единственный логичный выход? Нет, это невозможно. Посему не стоит даже пытаться. — Это мой выбор, Алиса. Мне банально некуда возвращаться и идти кроме как на тот свет и я уверен в том, что мне там будет намного лучше. Мне не нужно чье-либо сочувствие и жалость, это просто факт и если ты собралась учить байкера тому, что по-твоему ему нужно делать со своей жизнью, то побереги лучше силы, они тебе еще понадобятся. К тому же ты меня знаешь второй день и, скажем так, нам с тобой под венец не идти. Возвращайся к своим друзьям. В данный момент они больше всего нуждаются в твоей помощи. Двачевская не смогла сдержать ухмылки, слушая слова Грома и борясь с навязчивым желанием дать ему по роже, чтобы думал перед тем, как хамить. Но все-таки не могла она не уважать людей, которые точно знают, чего хотят от этой жизни. Хоть и не всегда эти желания можно назвать правильными. — Мне не нужно много знать о тебе, чтобы понять, что ты из себя представляешь. — Да ну? — Байкер сложил руки на груди. — Именно так, придурок. — Двачевская оперлась спиной о фасад здания, чувствуя, как нервы медленно, но верно сдают. — Видишь ли, в свое время я уже успела насмотреться на маргиналов, подонков и отбросов самых разных мастей и видов, так что если бы ты был одним из них, то я бы это поняла. Но в общем-то ты прав, не мне тебе здесь сопли вытирать, но об одной вещи я все же попрошу. Ты вроде как порядочный парень, Гром, да и пользу принести можешь. Помоги нам спасти наших друзей. Я, конечно, не лидер нашего отряда, но если все пойдет хорошо, то я замолвлю за тебя словечко и ты отправишься с нами. Чем тебе не новый смысл, а? — А если я откажусь? — Если ты откажешься, то ничего не потеряешь. Все равно ведь желал умереть, сделав мир чуточку лучше, а мы твоей помощи в такой ситуации не забудем, даю слово. — Он задумался, поглаживая короткую бороду. — Я не ставлю тебе ультиматум, Гром, мне это нужно меньше всего. Я лишь прошу тебя подумать о моем предложении и сказать о своем решении позже. Во всяком случае повторять его никто не собирается. — Бросила Двачевская, отправившись обратно к машине и оставив байкера в гордом одиночестве. Предложение Двачевской было настолько заманчивым, насколько и сомнительным. Конечно, она не смогла его переубедить — для этого потребовалось бы что-то действительно из ряда вон. Однако посеять семена сомнения у нее все же получилось. Размышляя о них, он отправился к пикапу, прихватив бутылку виски с собой.***
— Как-то так. — сказал Алексей, осматривая следы от шин с блокнотом и ручкой в руках, что-то усердно документируя. — Кто-то явно втопил тапку в пол и отправился дальше по этой дороге. Обнаруженные байки на заднем дворе с символикой, идентичной той, что была на куртке Грома вместе со следами пребывания в доме людей дали четко понять — они вышли на верный след. Однако тут вставал вопрос о том, куда ребята поехали дальше. Следы от шин на асфальте не оставались, однако на земляном участке все еще был виден поворот и поехали они не обратно, а зачем-то в сторону Судиславля. — Полагаю, придется идти туда. Город маленький, шансы выжить у них явно есть, причем неплохие. — Констатировал я, пока мы вместе миновали ворота, выходя на дорогу. Алексей хмыкнул и достал карту, сверившись с ней, после чего подозвал меня. — Смотри, мы тут. Примерно, разумеется. — Он показал на необходимую точку. — Следы довольно свежие, так что друзья твои шибко далеко уехать не могли, да и бензин в наше время штука не особо распространенная. — Что теперь? — Спросил я, пребывая в некой фрустрации. Я смотрел на карту и видел, сколько по этой дороге различных поселков, деревень… Пусть даже и тех, в которых один-два дома стоят, но ведь ребята могли свернуть в любой из них… — Думаю, здесь наши пути расходятся, Семен. — Я посмотрел на него с нескрываемым опасением, на что разведчик ухмыльнулся. — К сожалению, это так. Мы уже слишком сильно удалились от города, а мне еще надо вернуться в него и найти твоих товарищей на набережной. Да и момент идеальный — обратный путь по этой дороге прямо в Кострому ведет. Я вздохнул, принимая неизбежное. Несмотря на два года одиночных скитаний, компания Алексея вселяла в меня определенную уверенность, которой не хотелось лишаться, ведь раньше я никогда никого не искал. Заметив мое волнение, разведчик хлопнул меня по плечу. — Не дрейфь, Семен. Неужели ты думал, что брата-одиночку я отправлю в путь без помощи? — С этими словами он вручил карту мне. — Во-первых, она. На ней отмечено наше нынешнее местоположение, населенные пункты, которые тебе стоит проверить и, что самое главное — местоположение нашей базы. Думаю, за два года ты с картами хоть раз да сталкивался. В самом худшем случае твои друзья направились в сам город или окрестные поселения — это значит, что идти будешь несколько часов минимум. Людей там проживало намного меньше, чем в Костроме, так что и зомби будет не так много. Однако опасайся не их, а ночи. Если видишь, что смеркается, то не рискуй и ищи, где остановиться. Не забывай, что зомби не нужно прекрасно видеть в темноте, чтобы найти тебя. И еще кое-что… — Алексей вновь достал блокнот и вырвал из него листок, на котором был странный рисунок. — Это — схематическое изображение следов их шин. В некоторых местах дорога немного разрушена и уже видна земля, она также есть на большинстве поворотов в деревне. Смотри на нее и сверяйся с рисунком — сэкономишь себе огромное количество времени. Это еще не говоря о том, что вряд ли кроме них кто-то сегодня-завтра будет по этой дороге кататься. Сказать, что я был удивлен — не сказать ничего. Нутро как-то защемило от осознания того, что этот человек уже очень и очень многим помог мне, хотя не был обязан, в то время как чем-то подобным отплатить пока не представляется возможным. Я взял карту и рисунок, после чего протянул Алексею руку и он ее пожал. — Спасибо тебе. Клянусь, я никогда не забуду этого. — Не за что. Нам, одиночкам, даже после попадания в группы надо помогать друг другу. Все же никогда не знаешь, где ты окажешься сегодня-завтра, не так ли? — Да уж, действительно… — Я вздохнул, морально приготовившись к долгому пути. — Удачи, Алексей. Возвращайся живым. — сказал я ему и уже собрался развернуться и отправиться в путь, но разведчик так и не разжал хватку. — Семен… Я уже говорил тебе, что прибиться к действительно достойным и честным выжившим — это невероятная удача. Любой ценой найди их и… Не отпускай больше. Второй раз так не повезет. — Это была чистейшая правда. Мы кивнули друг другу и разошлись. Я должен найти их. Во что бы то ни стало.