Выживай

      Вероятность того, что Престон отпустит Джереми отдыхать хотя бы на неделю, составляла меньше десяти процентов. Майк провел в кабинете шефа около получаса, старательно доказывая, что "да вы просто не понимаете, что этому парню просто необходим отдых! Просто посмотрите на его лицо и зашитые вдоль и поперёк руки! Я лично буду следить за его работой, только, пожалуйста...". Тем временем Фитцджеральду приходилось стоять в стороне, бледнеть, краснеть и зеленеть после очередного неосторожного слова Майка и думать о том волшебном времени, когда ему не надо было устраиваться на работу и, тем более, выпрашивать отпуск у начальника. Наконец, когда Шмидт выдохся и уже было набрал побольше воздуха в грудь, чтобы начать говорить с новой силой, Престон перебил его, сказав, что отпустит Джереми, но ответственным за его пропущенные смены будет Майк. Тот коротко кивнул и, махнув студенту рукой, направился к выходу из кабинета.       Уже на полпути из пиццерии Фитцджеральд решил нарушить напряжённое молчание: – Эм... Тебе необязательно было так поступать. В ответ на это Майк лишь улыбнулся уголком рта: – Я думал, ты просто поблагодаришь. Знаешь, обычно я не рвусь вперёд, чтобы выдрать для кого-то отпуск у начальника. – П-прости, я не хотел показаться тебе неблагодарным. На самом деле мне очень, очень жаль, что тебе п-придётся работать за меня... Но я обещаю, что отработаю своё время п-после отпуска. Для тебя, – слова Майка заставили парня чувствовать себя равнодушным и нетактичным, и теперь он судорожно подбирал нужные фразы, чтобы исправить ситуацию. Как видно, Шмидта это нисколько не задело, а, даже наоборот, развеселило. Вот почему его рука непроизвольно дёрнулась потрепать Джереми по макушке. Вновь прикоснуться к мягким волосам. Увидеть, как он почти с трепетом смотрит в глаза, но тут же краснеет и отводит взгляд. Проницательный взгляд тёплых глаз цвета молодой травы, только начавшей пробиваться из проталин ранней весной. Раньше Майку в голову не приходило сравнивать чьи-то глаза с цветами природы. Но почему-то ему казалось, что этот щуплый и стеснительный студент как раз не от мира сего и по какой-то причине тесно связан с цветущими лугами прерий.       Задумавшись, Шмидт ещё глубже зарылся пальцами в волосы Джереми, который уже начал нервничать. Они стояли одни в затемнённом коридоре, но почему-то ему казалось, что за ними кто-то следит. Но ласковая рука Майка так расслабляла, что парень, сам того не замечая, потерял всякую бдительность. Со стороны ситуация выглядела донельзя странно, но парней это мало волновало, ведь остальные разошлись по домам, а начальник до сих пор скрипел зубами от количества выслушанных претензий в своём вылизанном кабинете, откуда так сильно несло моющими средствами и мылом. Ещё немного, и Джереми заснул прямо здесь, уткнувшись Майку в грудь. И Шмидт искренне не хотел этого, ведь тогда парень смог бы услышать, как часто бьётся его сердце. – Джер... – ах, как не хотелось произносить это имя здесь, в проклятой пиццерии, – тебе нужно домой. – Н-но Ма-айк, до туда нужно добираться на автобусе, – Фитцджеральд сонно моргнул и посмотрел в широкое стекло окна. – Тем более, уже утро. Скоро мне нужно в у-у-у... – он зевнул и покачнулся, почти облокотившись на Майка, – ...универ. Я успею, если не поеду сейчас домой. Тот позволил себе хохотнуть: – Ты, наверное, шутишь. Неужели, тебе настолько важна учёба? – Н-не-е-ет... П-просто тётя будет пере... живать, – Фитцджеральд удивлённо приподнял брови, когда парень похлопал его по карманам куртки и выудил из одного мобильник. – Ты же не возражаешь? – Нет... А что ты собрался делать? Вместо ответа послышались гудки трубки. Майк нетерпеливо постукивал ботинком об пол, пока наконец на другом конце провода не послышался немного заспанный, но всё такой же взволнованный голос Элеоноры: – Джереми, это ты, мальчик? Что... случилось? – Эм, здравствуйте, миссис... – Шмидт бросил на Джереми вопросительный взгляд и кивнул, когда тот по губам произнёс "Джонс", – миссис Джонс! Это друг и коллега Джереми, Майк. – А, тот самый врач, о котором он так много рассказывал? Повисла мимолётная пауза, и студенту пришлось отвернуться, чтобы не показывать покрасневшего лица. – Да, скорее всего, это я — тот самый врач... Ну, я пару раз перевязывал ему руки, так что не волнуйтесь. – Скажите, с ним всё в порядке? – голос Элеоноры дрогнул, и Майку показалось, что она вот-вот расплачется. – Э, да! Не переживайте, всё прекрасно! Просто я хотел бы попросить вашего разрешения насчёт одного дела. Понимаете, он настолько устал, что сейчас свалится прямо на полу пиццерии. Может ли Джер переночевать у меня, чтобы не идти через несколько кварталов домой? Фитцджеральд и правда почти заснул, откинув голову и прислонившись к стене. По мнению Майка, это выглядело довольно-таки мило, если бы не ситуация. В трубке вновь застыла тишина. Были слышны лишь короткие вздохи Элеоноры, раздумывающей над предложением. – Хорошо. Только пусть он потом перезвонит мне. Я буду волноваться, если с ним что-нибудь случится. В противном случае, мне придётся звонить его родителям. – О, насчёт этого не беспокойтесь! У меня машина, и живу я не так далеко, как он. Не стоит беспокоится, миссис Джонс, я прослежу! Элеонора снова тяжело вздохнула: – Я надеюсь на вас, Майк. По словам Джереми, вы хороший, порядочный и справедливый человек. Прошу вас, не давайте в обиду моего мальчика. Он мой единственный племянник, – эти слова звучали от пожилой женщины как что-то светлое и чистое, словно она вверяла ему какой-то хрупкий и очень ценный предмет. И Майк поклялся себе, что будет беречь его. – Обещаю, что он не пострадает ни при каких условиях. – Спасибо. Тогда, до связи. – Спасибо. До свидания.       Джереми уже сполз вниз по стене и уютно устроился у плинтуса, но Майк аккуратно поднял его и практически взвалил себе на спину. От этих манипуляций парню пришлось резко распахнуть глаза и испуганно пискнуть. – Что происходит?! Куда ты меня... тащишь? – Не волнуйся, я только что позвонил твоей тёте. – Это я помню. Но зачем? Шмидт хмыкнул и переместил Джереми в более удобное положение. – Она разрешила тебе переночевать у меня. – Что?! – Тебе что-то не нравится? Они вышли на улицу, и Майк достал из кармана ключи от машины, нажимая кнопку. В темноте, пронизанной лишь редкими солнечными лучами, приветливо мигнули огни чёрного форда, стоящего почти в конце стоянки. – У тебя есть машина? – Представь себе, – Шмидт саркастично оскалился и открыл дверцу. – Куда предпочитаешь? На заднее? Джереми немного опешил после такого вопроса. Морфей всё ещё не отпустил его, и он готов был уснуть даже на этой стоянке. – Эм, на переднее, если можно. Я же не ребёнок! "Ещё какой ребёнок...", – промелькнуло в голове у Майка.       Пару минут они ехали в тишине. Шмидт только изредка поглядывал на соседа, пока не заметил, как он дрожит. – Холодно? Я могу включить обогреватель. – Д-да, если не сложно. – С чего бы мне должно быть сложно... – фыркнул парень и крутанул какую-то ручку на панели управления.       Скоро Джер полностью согрелся и начал засыпать, прислонившись лбом к стеклу. Ехать оставалось недолго, но Майку не хотелось его будить. На самом деле, когда Фитцджеральд спал, то выглядел более, чем беззащитным, и это вызывало смешанные чувства. С одной стороны, Шмидта это раздражало: как можно быть таким недальновидным и доверчивым?! Но с другой стороны это казалось ему наимилейшим зрелищем в мире. Обычно сосредоточенные черты лица заметно разгладились, уши перестали краснеть, а тело, будто кукольное, безвольно обмякло на сидении. Майк боялся нарушить царившую сейчас умиротворённость, чтобы не разбудить сладко спящего студента. Но это всё же пришлось сделать, так как на горизонте виднелся дом Шмидта. Форд тихо остановился у подъездного крыльца. – Джер. Джер, проснись. Мы приехали.