Выживай

      Джереми не спал. Просто не мог из-за нескончаемых монологов Голдена. Голова будто вращалась вокруг своей оси. Он находился в неопределённом пространстве, в темноте, уже успев поблагодарить судьбу за то, что хоть на мгновение избавила его от шахматной плитки и коридоров. Но жар и перекрытые дыхательные пути... Джер в первый раз почувствовал себя Алисой. Той, которая из Страны Чудес. Но в том кусочке космоса, где он находился, не было ни капли волшебства. Тело бил озноб, колотило в лихорадке из-за температуры, раскалывалась голова. Свободно мыслить не представлялось возможности. Ему было непонятно, как он попал сюда. И от этого становилось ещё хуже. Временами Джереми всё же выбрасывало в реальность, но и там он смутно видел лишь обеспокоенное лицо Майка и чувствовал, как в глотку толкается очередная партия таблеток. "Плевать. Я уже ничего не стою после всего этого. Зря он со мной возится." – Зришь в корень, конечно, но посмотри сюда. В отличие от Майка лицо Голдена различалось даже в этой кромешной тьме. Он насмешливо скалился в своём репертуаре. Полы поношенного грязного костюма развевались от потоков неизвестно откуда взявшегося воздуха. Из пустой глазницы капала свежая кровь. Бледная пергаментного цвета кожа покрылась мелкими трещинами. Казалось, став ещё уродливее, он должен был вскоре рассыпаться в песок, на что Джереми очень надеялся. Но этого не происходило. – Открою тебе небольшой секрет, – Фредди щёлкнул пальцами, в один момент материализовав в пространстве невысокий стул, – пока ты здесь, возможно всё. – В таком случае я бы предпочёл убить тебя, – Джер мрачно уставился в одну точку и сосредоточенно свёл брови, пытаясь материализовать хоть какое-нибудь оружие. Голден замахал руками, хрипло смеясь в звенящую пустоту: – Полегче, мальчик! Я бы на твоём месте подумал о здоровье в первую очередь. А если честно, за что ты так хочешь меня убить? Джереми, столько времени пытавшийся держать себя в руках, вдруг взорвался оглушительным воем и проклятиями: – За что?! То есть, ты действительно не понимаешь, за что?! Моя жизнь окончательно растоптана, моё сознание бесконтрольно, а сам я похож на живого мертвеца! Ещё и родственники в опасности!.. И всё это из-за какой-то гнусной сволочи, как ты! Голден спокойно смотрел на него, терпеливо выслушивая гневную тираду. Когда Джер выдохся, он как ни в чём не бывало отвернулся и, тихо напевая что-то себе под нос, материализовал блестящий чёрный рояль, тут же садясь за него и начиная тихо что-то наигрывать. – То есть, ты хочешь сказать, я это всё сейчас сказал сам себе? С пустым местом беседую?! Хотя знаешь, что? Ты и есть никто! Пустое место! Демон! Мародёр чёртов!.. – Успокойся, ты, малолетний ребёнок. Заткнись и слушай, – спокойно сказал Фредди, сидя к нему спиной и продолжая играть. Из рояля вскоре полились мелодичные звуки, с каждым аккордом перерастая в витиеватую мелодию. Джереми невольно затих, вслушиваясь. В пустом пространстве музыка звучала ещё более чётко и красиво. Невольно приблизившись, он присел на скамью рядом с Голденом. Тот музицировал, прикрыв глаза и разомкнув бледные губы, слегка покачиваясь из стороны в сторону в такт. Джереми опустил взгляд и заворожённо наблюдал, как тонкие пальцы, облачённые в чёрный бархат, едва касаясь клавиш, бегали по поверхности. Боль понемногу отошла на второй план, уступив место чувству, которому в реальной жизни Джереми уделял слишком мало внимания и времени. Чувство прекрасного. Тихая, мелодичная мера спокойствия, которым мог похвастаться отнюдь не каждый живущий на земле. Это ощущение лёгкости убило в нём боль, избавило от жара и озноба, вернуло самообладание, и Джереми впервые за долгое время почувствовал себя настоящим. Живым. Мелодия длилась ещё некоторое время, пока Голден не оторвал руки от клавиш. Последний звук растворился во тьме, а затем возобновилась прежняя густая тишина. Они сидели некоторое время молча. Тихо шуршал только плащ Фредди, пока его обладатель сидел, склонившись над клавишами и опустив голову. Его лицо было закрыто растрёпанной чёлкой, и Джер не мог понять, какие эмоции он испытывает. – Пустое место. Демон. Мародёр... – тихо пробормотал фантом после нескольких минут молчания, не поднимая головы, будто сам себе. Фитцджеральд не знал, что сказать. Что-то давило на грудь изнутри, словно загнанное в тупик сердце пыталось выбраться наружу. Руки мелко подрагивали, а сознание было на удивление чисто. Он не знал, что сказать, поэтому лишь тяжко вздохнул: – Я не думал, что ты так хорошо играешь... Я не знал... – Не знал чего? – перебил его Фредди, резко выпрямляясь и тряхнув головой. Джереми испуганно вздрогнул, увидев его лицо. Теперь кровавые слёзы текли из обоих глаз, а кожа местами содралась, обнажая запутанные сплетения тонких искрящихся проводов. Половина челюсти Голдена так же была обнажена, открывая взору блестящие стальные зубы и металлическую пластину вместо кости. Выражение его лица вопреки внешнему виду сохраняло лишь... глубокую печаль и обиду. Джереми, не веря в происходящее, дёрнулся назад, прижав руки ко рту. "Что происходит?! Он... плачет?.." – Только сейчас. Только раз... Я мог бы избавить тебя от этого, но нет, ты будешь смотреть! Смотри на меня, смотри прямо мне в глаза, если тебя действительно интересует всё происходящее! Голден попытался улыбнуться краешком рта, но получилась лишь устрашающая гримаса, из-за которой Джереми сделалось не по себе. Призрак разлагался на глазах. Почувствовав холодные металлические пальцы на своём плече, парень встрепенулся и попытался вырваться, но Голден крепко держал его. Провода опасно скрежетали и дымились, в глазницах появилось странное свечение, а сам фантом будто находился на пике безумия, притягивая Джереми ближе. – Послуш-ш-ш-шай меня: ес-с-сли уйдёш-ш-ш-шь сейчас-с-с, потеряеш-ш-шь то, что может тебя спас-с-с-сти, – он шипел, а вместе с ним шипели и провода, вселяя в парня ещё больший ужас, чем в реальности. Через секунду Джер находился уже вплотную к призраку, всем телом дрожа и ощущая могильный холод, исходящий от него. Голден смотрел ему в душу, заливая руки и плечо собственной кровью. Он что-то неразборчиво шептал ему на ухо, и Джереми почувствовал, что скорее умрёт, чем ещё хоть минуту будет слышать это. Но фантом будто сошёл с ума: в нём говорило не одно, а целых несколько существ. Крики о помощи сливались со смехом, стонами и рыданиями. Джереми как никогда хотелось проснуться. – Давай же, что ты тянешь! Разоблачи их! Раскрой тайну! Оставь его. Убей! Ну что за мерзость... – перебивая сам себя, выл Фредди. – Остановись, что ты делаешь! Мы не виноваты! Брось, только один раз! Мы ничего не сделали. Мамочка, я не хочу! Ну здравствуйте, детишки... Давайте есть! Все голоса слились в один, и у Джера закружилась голова. Окружающая их темнота казалась основным проводником ужаса, и самым страшным было то, что Джереми совершенно некуда было деться. Но Голден вдруг резко замолчал, ещё сильнее цепляясь за чужие плечи и сжимая их своими острыми ногтями: – Послушай меня сейчас, чтобы не пришлось потом страдать. Посмотри на меня, если так хочешь увидеть себя в будущем. Отдайся мне, чтобы предотвратить... Отдайся мне, и покажу тебе то, чего ты так сильно боишься, – Джереми заставил себя успокоиться и посмотреть на него. То, о чём говорил Голден, было ему совершенно непонятно, но страх быть запертым в этой клетке навечно одержал верх. – Что ты мне п-покажешь? – голос предательски дрожал, но Джер боялся отвести взгляд и продолжал смотреть в глубь алых от крови глазниц Голдена. – Правду, – рявкнул тот чужим голосом, подаваясь вперёд. – Тебе нужно узнать правду! – И что тебе нужно будет взамен?.. Что? М-моя душа, тело... Что? Я согласен на всё! – Одно лишь слово... – задумчиво прошептал Голден уже своим голосом, в то же мгновение принимая прежний облик. Джереми почувствовал, как тонкая, но сильная рука на плече притягивает его ближе, и бледные холодные губы Голдена грубо и настойчиво накрывают его собственные. Парень испуганно и возмущённо замычал что-то в поцелуй, но Фредди не дал ему уйти, лишь крепче сжимая руку на плече. Только сейчас Джер заметил, что призрак даже не потрудился закрыть глаза, даже во время поцелуя безумно скалясь. Но стоило Голдену углубить процесс, как вся темнота вокруг лёгкой дымкой испарилась куда-то вверх, сменившись ярким свечением. Фантом исчез, и ослеплённый светом Джереми остался один среди совершенно белого пространства. Вслед за ним летел приглушённый смех Голдена и звуки ставшей знакомой мелодии. *** "Что это? Я падаю? У меня ноги подкашиваются..." Голова неистово болела. Сохранилось ощущение, будто он летел куда-то и неудачно приземлился в какой-то незнакомой местности. А ещё отвратительное ощущение поцелуя Голдена. Джереми открыл глаза и в первую очередь ощупал себя. Никаких повреждений. Вокруг было темно. Всеми фибрами души желая, чтобы это было не какое-нибудь новое космическое пространство, парень вытянул руки вперёд и к своему счастью нащупал впереди дверную ручку. Дверь поддалась, но Джер не спешил выходить, случайно услышав чьи-то голоса из глубины коридора. – Парни, какого чёрта происходит? Я думал, всё это просто слухи, что-то вроде шутки, но... – Придержи язык, Фриц. Ты, кажется, забыл, что босс сделает с теми, кто будет много трепаться обо всём этом... "Фриц? Майк?.. Майк! Он здесь, а это значит, что... О, боже, я что, опять в пиццерии?.." Джереми задержал дыхание, когда вся компания заворачивала за угол и проходила мимо. Ему так хотелось вырваться отсюда на свободу, рассказать всё Майку, предпринять хоть что-нибудь, чтобы не оставаться здесь одному, но... Чей-то настойчивый голос в голове напоминал ему, что этого делать было нельзя. И Джеру пришлось повиноваться. "Я просто постою тут ещё немного и подожду, пока они пройдут..." Дверь предательски скрипнула и распахнулась. Через пару мгновений Фитцджеральд понял, что стоит снаружи и смотрит прямо на своих нынешних коллег. На своих чертовски дружных и безобидных напарников. – Эти изобретатели понятия не имеют, какую дикую хрень придума... ли... Что за чёрт?! – Винсент, ещё не такой суровый и грубый, каким видел его Джер в последний раз, остановился напротив открытой двери, уставившись в пространство перед собой. Джереми напряжённо сглотнул и сжался, ожидая всеобщего шока. Но прошла пара мгновений, и ничего не последовало. – Пф, идиоты, они даже двери починить не могут! – Винс, успокойся. Так не нравится, значит, возьми и сам почини... – вкрадчивый и немного раздражённый голос Скотта. – Я что, похож на ремонтника?! Ещё хоть слово, и я... – Ага, ты-то у нас мастер на все руки. Мастер-фломастер, – гортанный смех Майка, от которого у Джера прошли по телу приятные мурашки. – Фиолетовый, – хихикнул Фриц (оказывается, когда-то он был сравнительно худым), а позже взвизгнул, как поросёнок, от очередного тычка Винсента. И вся компания вскоре исчезла за углом. Джереми снова остался один в полном недоумении. Они не заметили его, а значит... "Он переместил меня в прошлое. Я согласился, когда он спросил, и он переместил меня, закрепив это поце... О, господи." Фитцджеральд ещё раз для верности ощупал своё тело, которое теперь выглядело полупрозрачным, как у призрака. Вспомнились последние слова Голдена. "Правда. Что ж, если мне было суждено сюда попасть, то не буду тратить время зря." Парень кинулся к концу коридора, надеясь догнать ребят, но когда пересёк черту за углом, то обнаружил лишь голую стену. "Не могли же они пройти сквозь..." Стоило ему только подумать об этом, как пейзаж вокруг него начал стремительно меняться: по стенам пошли трещины, лампы под потолком задрожали, под ногами трещала плитка, а сверху сыпалась штукатурка. Во время этого землетрясения Джереми старался оставаться спокойным, но мысль об окончательном обвале здания не давала ему сконцентрироваться на мысли. Вокруг творился хаос. Локация менялась, превращаясь в совершенно незнакомую тесную и тёмную комнату без окон. Джереми снова закрыл и открыл глаза. "Какой сейчас год?" Он не успел ответить на собственный вопрос, потому что железная дверь в комнату со стуком распахнулась, и в комнату вошёл человек, облачённый в чёрный плащ. Он тащил за собой маленькую девочку в жёлтом платье. Она не могла кричать из-за импровизированного кляпа во рту, а только неистово била башмачками по полу и мотала головой, пытаясь позвать на помощь. У Джера сжалось сердце. Он сорвался с места и бросился вперёд, надеясь повалить незнакомца на пол и отключить его парой приёмов, но с нескрываемой досадой обнаружил, что пролетел сквозь него. "Что он творит?! ЧТО, ЧЁРТ ПОБЕРИ, ТВОРИТ ЭТОТ ГАД?!" В сердце Джереми заклокотала ярость. Он заставил себя смотреть на то, как гнусный незнакомец, лица которого было не разглядеть, заставил девочку сесть на пол. Затем он зажал пальцами её худую ручку и потянулся рукой к карману, выуживая оттуда шприц с раствором неизвестного происхождения. Фитцджеральд ужаснулся и чуть было снова не бросился в бой, но понял, что это бесполезно. То, что случилось много лет назад, всё-таки не изменить. Заставив девочку замолчать, незнакомец мастерски вколол раствор, после чего ребёнок окончательно успокоился и уснул. "Снотворное," – промелькнуло в голове уже практически ничего не соображающего Джера, и он стиснул зубы, решаясь хотя бы выяснить личность преступника. Тем временем незнакомец с лёгкостью поднял девочку на руки и, открыв широкий металлический шкаф, пометил её внутрь. К остальным. Да, там были остальные, и Джереми подумал, что лишится рассудка, если не отомстит за них. Три мальчика, а теперь и маленькая девочка, безмятежно спали на жёсткой подстилке в глубине шкафа. На детских, словно восковых лицах он видел застывшее выражение боли и страха. "Бедняжки. Они так настрадались, а теперь ещё и... Сколько же они тут находятся?" Фитцджеральд решительно двинулся в сторону незнакомца в плаще. "С дверью у меня как-то получилось, значит, и с ним получится." Постаравшись сконцентрироваться на цели, парень напрягся и, протянув руку к чёрному капюшону, пока его обладатель неподвижно стоял, записывая что-то в блокнот, резким движением сдёрнул его. – Что?! Кто?! – послышался раздражённый хриплый голос, и человек резко обернулся назад, с непонимающим выражением лица разглядывая пустое пространство около себя. – Чёрт, показалось. Но как бы хотел Джереми, чтобы и ему показалось, потому что фиолетовую кожу и огромные глаза в совокупности с безумной улыбкой можно было узнать где угодно. – Нет... Не-е-е-ет, это не ты. Могло случиться всякое, но это не ты, Винсент, – ошарашенно пролепетал Джереми, не веря своим глазам, прежде чем ноги перестали держать его. *** И снова: закрыть глаза, открыть глаза. Холодно и страшно. "Я опять куда-то падаю. Нет, я больше не хочу ничего знать. Мне хватило и Винсента. Но что это? Подвал? Лаборатория?.." – ...гтрап, ты должен понять меня. Я бы не делал этого, если бы это не спасло вас. Они могли просто убить вас, порубить на мясо, а я... Я спасаю вас. Я даю вам новую жизнь, новые тела. Так будет лучше для всех. Эта работа дорога мне. "Снова он. Предатель, зверский преступник! Как бы я хотел открутить тебе башку прямо сейчас, Винсент!" У Джереми чесались кулаки. В помещении было сыро и холодно. Единственный источник света – длинные лампы под потолком. С первого взгляда похоже на операционную, но если приглядеться, можно увидеть импровизированные столы и железные вместилища со страшными игрушечными мордами. Винсент копался возле одного из них. Джереми решил подойти поближе, чтобы убедиться в том, что Пёрпла следует арестовать. Чтобы докопаться до самой правды. Вот знакомые нелепые уши, вот золотистая шерсть и блестящие шарниры. Всё это было так знакомо Джеру. Как будто он видел его в каком-то полузабытом старом сне, своего старого доброго Спрингтрапа. Пока ещё совершенно новый и блестящий, он лежал на столе, а над ним склонился Винсент с инструментами в руках. – Ничего, скоро я найду тебе душу... Я помогал создать тебя и завершу дело. Эх, знал бы ты, как я счастлив, что вы все превратитесь в настоящую семью. Остался один, но он не для тебя. Он... медведь. Широко распахнутыми глазами Джер смотрел на то, как Винс отходил к соседнему столу, на котором лежал Голден. Его неуклюжее тело аниматроника, такое же новое и блестящее, как и у Спрингтрапа. Фитцджеральд нервно сглотнул и подошёл к столу вплотную. Бледный, как смерть, юноша покоился среди шестерёнок и проводов. Точнее, то, что от него осталось. Грудная клетка была вспорота, как и живот. Джереми с нескрываемой неприязнью, смешанной с шоком, смотрел на вывороченные наружу кишки, поблёскивающие в белом свете ламп. Кажется, Винсент не тронул только сердце, которое теперь уже бесполезным куском мышц покоилось ровно посередине. Взгляд мёртвого был направлен в потолок, и в нём Джер смог увидеть отражение того ужаса, с которым пришлось встретиться Голдену в последние минуты его настоящей жизни. Он словно бы говорил: "Я так долго сопротивлялся. Я просто хотел жить. Но никому в этом мире не важно, чего хотят обычные дети или подростки, как я. Как ты. Нас всех словно растили для этого. На мясо. Для надругательства. " "Глаза. Он не даже не потрудился закрыть парню глаза! Ты, грязный ублюдок, которому я старался доверять в последние месяцы!!!" Фитцджеральду вдруг вспомнился их последний разговор с Голденом. "Он спросил, за что я хочу его убить. Я назвал его демоном... Я НЕНАВИДЕЛ его так сильно... А теперь это он должен ненавидеть меня... Если бы только можно было всё вернуть!.." Джереми не выдержал и рухнул на металлический стол рядом с "новорождённым" Голденом, захлёбываясь собственными слезами и трясясь всем телом от одолевающих его судорог. Его полные боли крики разносились по всему залу. Он сожалел, действительно сожалел, так сильно, что больно было думать об этом. Джер до последнего не верил ему. Через мгновение невидимая сила оттолкнула его подальше от столов, заставляя скрыть своё существование в тёмном углу, откуда был виден весь зал. Но и тогда он не перестал вслух проклинать Винсента и пиццерию, не сдерживая слёз и ругаясь самыми неимоверными словами. Пёрпл не видел ничего. Не слышал ничего. И никого не замечал. Но странным было то, что он не обернулся, когда из противоположного угла зала его позвали по имени. Держа на руках ещё одного мальчика с каштановой чёлкой, из тени на свет вышел не кто иной как Скотт. В то время он был гораздо хладнокровнее и серьёзнее, чем в нынешние дни. Ребёнок был без сознания. Джереми подавился вдохом и сжал в кулаке первое, что попало под руку. Железная труба. Помнится, когда-то Скотт с её помощью помог ему, новичку, справиться с аниматроником. А что теперь... – Слишком долго. Что ты там копаешься? Это не единственный, – Джереми поразился, насколько равнодушно Скотт отнёсся к чужой смерти. Смерти ни в чём не повинного подростка. – Это венец моих творений. Ты не понимаешь! – рявкнул Винсент, не выпуская из рук скальпель и хирургическую иглу. – Заткнись, – Телефон аккуратно положил мальчика на соседний стол и убрал руки в карманы, подходя к своему напарнику. – Такие, как ты, психи, не вызывают у меня ничего, кроме жалости. – Поцелуй меня в зад, неженка. Боится замарать руки в крови, подумать только... – Винс махнул ему рукой в неприличном жесте. Скотт лишь закатил глаза. – Скоро придёт босс и остальные, устроят проверку, а у тебя ничего не готово... Железная труба выскользнула из рук Джереми и с грохотом откатилась назад. "Босс и остальные. Остальные... Об этом знали все?! То есть, Майк... Майк был в этом замешан?!.. Нет... Я не поверю в это..." В то самое мгновение у Джера засосало под ложечкой, словно сработал какой-то механизм, резко подкинувший его вверх. Зал постепенно стал удаляться, а ничего не понимающий парень, до сих пор чувствуя во рту солёный привкус слёз, а в носу – устоявшийся металлический запах крови, летел в никуда. И снова свет, слепящий и чистый. Закрыть глаза и никогда не открывать. Джереми Фитцджеральд потерял всякую надежду на свет в своей жизни. *** Он очнулся в кровати, где спал, пока Майк лечил его таблетками. Очнулся с громким хриплым вдохом, будто вынырнул из омута. Но лучше не стало. Джереми помнил абсолютно всё, что он увидел в прошлом благодаря... Он вспомнил Голдена, а вместе с тем и мёртвое лицо подростка, и его глаза отчаянно, с непониманием уставившиеся в потолок, где покачивались длинные лампы. Мёртвый смотрел на свет, но уже не находил в нём спасения. Белый – цвет непорочности, света и добра. Белый – цвет лжи, притворства и конца всего. Конца жизни. Джереми покрутил головой в стороны, ощущая тяжесть во всём теле, и не сразу замечая Майка, сидящего рядом и уронившего голову ему на колени. Короткая, но невесёлая улыбка. Не желая его будить, парень попытался бесшумно выбраться из кучи одеял и пледов, которыми Шмидт укутал его. Только он сделал движение, и Майк встрепенулся, подняв голову и спросонья глядя на Джереми. – Прости, я тебя разбудил... – Джер опустил глаза, старательно разглядывая узоры на ближайшем покрывале. – Пустяки. Ты как? – он видел, как Майк старается ради него, и это придавало хоть какую-то уверенность, что ничего ещё не доказано. – Всё в порядке? Посмотри на меня. Джереми только мягко улыбнулся и решительно поднял взгляд, вглядываясь в сонные глаза Майка: – Всё просто замечательно. Только страшно хочу есть.