Пит Мелларк: Горький кубик сахара

Примечание: события разворачиваются на следующий день после прибытия К. и П. в Капитолий. Рубака первым приходит в гости знакомиться, а Хеймитч пожертвовал все, накопленные за 24 года менторства, сбережения на новейший метод практически полного избавления от пристрастия к спиртным напиткам: промывание мозгов и пр. Парад трибутов отложен. Президент Сноу в дистрикте 11 ведет переговоры с мятежниками. И начнутся ли вообще 74-е Голодные игры, этого предугадать невозможно. Замечание автора: Моя бета заставила меня долго работать вместе с ней над новым вариантом первых глав этого фанфика. Особенно, первой главы!!! Будь у меня ЕЁ Терпение, и был бы я, наверное, Академиком. Или профессором? Короче народ, это выправленный, поправленный, дополненный и улучшенный вариант. Спасибо моей бете Мевис 35, без нее я бы один не смог. Умер бы по дороге.Читайте на здоровье. Качество гарантировано моей бетой! POV Пита. Ментор дистрикта 11 на прощание крепко пожал мне руку своей, единственной уцелевшей на играх. Пожал и сказал, когда мы остались наедине, в коридоре, без тени малейшей улыбки на лице: — Тебе трудно придётся на этих Играх. Будь к этому готов. — Я готов, с той самой секунды, как вызвался на Жатве добровольцем. Понимаете, у меня не было другого выхода, я уже однажды совершил ошибку отказавшись от Китнисс, предав свою любовь. Ну что же, пришло время платить по счетам. Для меня главное, чтобы она возвратилась живой! — Удачи, парень! — И Рубака улыбнулся мне, так как умеют улыбаться только очень сильные мужчины, прошедшие огонь и воду. И до этого момента я знал только одного такого…. *** А потом примчался вихрь, стихийное бедствие — наша Распорядительница. В экспрессе она была смертельно напугана, она думала только об одном, что не сможет довезти нас целыми до Капитолия и ее за это по головке не погладят, лишиться работы в ее случае не было бы самым страшным, Капитолий знает толк в наказаниях. Несколько раз она теряла сознание. Хорошо, что ментор был всегда рядом, как только за окном начали мелькать- беспорядки, мертвые миротворцы, горящие дистрикты, он ни на шаг от нее не отходил. На влюбленную пару они совсем не похожи: слишком уж они разные, неужели их сблизили, причём так сильно Голодные игры? Неужели это возможно?! Другого объяснения, впрочем, я не нахожу. Распорядительница, кажется, ее зовут мисс Эффи Тринкет, действительно, коренная капитолийка. С утра, кардинально, переменила весь свой игривый вид. Сменив вчерашнее платье: легкомысленное и воздушное, фиолетовое с оборочками, на какое-то очень темное, почти черное с золотыми рукавами, лицо почему-то пепельное, неужели она такой макияж наложила, губы бледно-розовые, вместо шикарного сине-голубого парика, который на ней был вчера; новый, розовый, но тоже, бледный, в тон помаде. Весь ее вид был смесью отчаяния и воинственности. В тот день я понял — наряд Эффи всегда в точности соответствует ее настроению и тому, не изменилось ли положение трибутов двенадцатого дистрикта в Капитолии за истекшие сутки. Эффи примчалась в крайне возбужденном и очень, я бы даже сказал, боевом настроении, увидела, что мы с Китнисс сидим на диване и ничего не делаем. Начала кричать (как я позже узнал, ей только что сообщили, что Парад трибутов отложен, но к нам, в пентхауз, завтра пожалует сам Цезарь Фликерман: — Это что такое!!! Вы оба надели чистую одежду на свои грязные тела!!! Вы только посмотрите на самих себя? Вас привезли в столицу нашего государства — город Капитолий! Вы — представляете дистрикт номер 12, по вам будут судить, что за люди в нем живут. А вы?! Китнисс! — Она обратилась к порядком обалдевшей и притихшей Китнисс, — ты на кого сейчас похожа, ты трибут или кто?! Китнисс только рот открыла от удивления, я, впрочем, тоже. — Ты когда волосы мыла? А тело?! Ты легла спать, не заходя в душ?! — Китнисс тупо кивнула в ответ и Распорядительница взъярилась еще больше, — Ты позоришь весь свой дистрикт!!! — Оказывается, Эффи Тринкет может быть очень опасной и сейчас пребывала в состоянии крайнего возмущения. Пораженная, Китнисс прикусила язык и беспомощно хлопала глазами, и Эффи обратила весь свой гнев уже на меня: — Пит, а как выглядишь ты??? У тебя неопрятный и отвратительный внешний вид! Шагом марш в ванную комнату! Пока не станешь идеально чистым и вымытым мне на глаза не показывайся! И переоденься, наконец, в что-нибудь более приличное, это Столица, Пит!!! Я поднялся на ноги, замешкался и она на меня прикрикнула: — Пит, живо!!! И я моментально удрал к себе, в ванную комнату. Однако, это жуткий провал, Мелларк! Помыться мы с Китнисс после дороги оба не догадались, слишком устали, эти мятежные дистрикты за окном экспресса, да горячая встреча на вокзале. Мы приехали совершенно измотанные, но мы же по телевизору видели собственными глазами, капитолийцы буквально помешаны на чистоте и красивом внешнем виде! Ну ладно, Китнисс, она — охотница, из «Шлака», но я??? Я — сын пекаря!!! Только не пойму, а что она взъелась на мою одежду? Я ее нашёл в своей комнате, белый гольф, синие штаны, вроде тех, что родители купили мне для тренировок в школе, но эти по-настоящему дорогие, купить такие ни за что не разрешила бы моя мать — миссис Виктория Мелларк. «Никому не позволяется разбрасываться деньгами», любимое мамино выражение. В течении ближайшего часа я «отмокал» в огромной, по меркам дистрикта 12, ванной. Извёл невероятнейшее количество шампуня и иных средств для ухода за телом. Пришлось звать безгласую, чтобы она разъяснила мне, «деревенщине», как всем этим капитолийским великолепием пользоваться. POV Китнисс Я разозлилась. Почему эта женщина на меня повышает голос? По какому праву??? — Не кричите на меня, — и смотрю на нее, насупившись. Но не тут то было — эту женщину оказалось не так просто испугать. И только сейчас я заметила, что она оделась совсем в другую одежду, чем вчера. Ах, да, это же Капитолий, мистер Андерси мне рассказывал, что в столице считается дурным тоном одевать одну и ту же одежду на следующий день. Вот только мрачноватый, что-то, у распорядительницы сегодня внешний вид! — Китнисс, это столица, каждый, кто приезжает в Капитолий, обязан подчиняться правилам, которые здесь приняты давным-давно. Всегда трибутов с поезда отправляли прямиком в центр преображения, центр красоты, а затем отдавали их в руки стилистов, и только потом трибуты могли принять участие в параде. — Я смотрела их по телевизору. — Но в этом году всё пошло наперекосяк, вы же видели, что творится в дистриктах? — Да, я видела, — и я вспомнила мертвых миротворцев, людей в сером, которые их отстреливали с первого же выстрела, припомнила мое хорошее знакомство с ними и так зловредно улыбнулась: ладно, Крей или Марлоу, помощник Крея, но встречалась я и с такими гадами в белой униформе, ни я, ни Гейл никакой любви к ним не испытываем. Хоть мы с Гейлом работаем на Крея долгие годы и расплачивается он с нами всегда честно. Я даже наш дом в Шлаке отремонтировала на эти деньги. К счастью, она этого не заметила, зато принялась за меня снова: — Китнисс, вставай, живо! Если парад трибутов из-за отъезда президента из столицы временно перенесли, я займусь твоим внешним видом! И мы пошли в ванную комнату, вход в которую был из моей спальни. Я поняла, что она от меня не отстанет и пришлось мириться с присутствием этой женщины. Странно, но в течении этого дня она раздражала меня все меньше и меньше. Осмотрев придирчиво мое голое тело, Эффи (так, кажется, ее зовут) вздохнула тяжко-тяжко. Перестав кричать, она стала мне объяснять, какой пузырек или флакончик для чего нужен, научила пользоваться переключателем воды (сама бы я запуталась и сварилась бы заживо. Даже в доме мэра, куда я частенько наведывалась, чтобы принести заказанные мэром ягоды или чтобы поговорить с Мадж. Она — единственная, кто понимает меня, не считая Гейла, но такого запутанного устройства, как в этой ванне, в доме мэра нет. 40 режимов подачи воды!!! С ума можно сойти!) Эффи терпеливо мне всё объясняла и показывала, и я поняла, что я бы сама ни за что не справилась. Эффи заставила меня несколько раз вымыть каждый маленький кусочек моего тела, но она не просто стояла и смотрела, она помогла мне распустить косу (я нечасто распускаю косу, мыть холодной водой волосы не очень то приятно, а напасти горячей для моих длинных и густых волос — задача непростая, а холодная вода их плохо промывает, вот часто волосы у меня немного сваливаются и пахнут. Я привыкла. Для дистрикта 12 — это нормально), а так мои волосы были не просто вымыты несколько раз, но перебраны и аккуратно причесаны и я, с ее помощью, вновь заплела их в косу). Результат мне понравился: два с половиной часа наших с Эффи усилий и, посмотрев в зеркало, я увидала там совершенно незнакомую девушку, кожа моя, смугло-коричневая, очень сильно посветлела. Вся угольная пыль, которая годами въедалась в кожу, была смыта этими скрабами и притираниями. О, ужас, по светлокожести я почти приблизилась к Питу??? Я это заметила и поразилась, как будто я родилась не в «Шлаке», а в районе торговцев. Оказывается, по цвету кожи я куда больше похожа на маму и Прим, чем я думала! Невероятно!!! Волосы, обычно, немытые, твердые и чуть-чуть колючие, невероятным образом распушились, в воду ушло очень много грязи и, волосы даже весить стали меньше. А вид заплетенной косы и чистых, вымытых несколько раз, волос оказался для меня большим сюрпризом: я, стою напротив зеркала в некотором замешательстве, я вижу перед собой незнакомую девушку, протягиваю руку чтобы удостовериться, что это зеркало и натыкаюсь на гладкую и холодную поверхность. Не веря своим глазам трогаю свою косу. Отражение говорит. Точно — я! Признаюсь — эта новая Китнисс мне понравилась! И на следующий день, когда я уже немного привыкла к своему новому облику, пришла и страшная обида на Капитолий, который жестоко лишает девушек, живущих в дистриктах, подобных моему, горячей воды, мыла и всяких других разных штучек, которые для Капитолия — норма! Сволочи! Прав, всё-таки Гейл. Преображение меня ничуть не ослабило, но ещё больше обострило мою неприязнь к Капитолию, к Городу, который не дает и лишний глоток воздуха нам сделать, а только все забирает себе! Постепенно моя нелюбовь начала приближаться к чувствам, которые испытывал к Капитолию Гейл. А он очень-очень не любит, скорее даже ненавидит Капитолий! Теперь я, узнавая «блистательную столицу и лучший город на уцелевшей и обитаемой части земли — великий Капитолий» всё ближе и ближе, находясь в самом сердце Капитолия, испытываю к нему ненависть. И тут новое испытание то, что Эффи назвала мудреным словом «эпиляция». Я никогда в жизни не брила волосы на ногах и руках, а тут Эффи меня заставила избавиться от всех волос, хорошо хоть волосы на голове оставили. На мои возражения и отчаянные попытки сбежать из ванной комнаты (всё-таки, было очень-очень больно), она сказала просто: — Слышала про слово- Надо? Но главным для меня оказалось вот что и осознание этого, заставило сжать зубы и терпеть, чтобы не придумала еще эта женщина: — Ты видела, как на вокзале встречали трибутов дистрикта 12? Капитолий обезумел, люди готовы были калечить друг друга в давке, лишь бы одним глазком увидеть Добровольца из дистрикта 12 и Девушку, ради любви к которой он пошёл на Голодные игры. Молодцы, вы дважды поцеловали друг друга. Сначала Пит красиво поцеловал тебя, а через пару минут, ты поцеловала его. Фотографы работали не переставая и сегодня все газеты Капитолия украсили свои передовицы вашими снимками. Каждая газета, понимаешь, Китнисс, каждая! А потом будут и модные журналы, Я говорю тебе, Китнисс: ты и Пит, только вы будете на первых страницах. Если уж кого Капитолий полюбил, то, он долго не отпустит! А для чего это было нужно? — Чтобы нас запомнили. Мы договорились с Питом, сделать всё, чтобы на нас обратили самое пристальное внимание. Это самый лучший способ приблизить победу. Выжить и победить. Я умолчала, что Пит растолковал мне свой замысел так: «В дистриктах начались массовые беспорядки и вооруженные мятежи. Бунт начался сразу после Жатвы в нашем дистрикте. Капитолий сейчас напуган и это нам на руку. Наша популярность не даст президенту с легкостью с нами расправиться, не забывай, Китнисс — ты смертница, браконьер, а меня обязательно будут считать виновником мятежа в дистрикте 12, который всегда считался самым покорным Капитолию. Надо сделать так, чтобы устранить нас было слишком опасно, чтобы смерть двух сверхпопулярных трибутов из двенадцатого дистрикта означала неизбежный мятеж в Капитолии, а именно его президент боится больше всего. Эффи продолжила мне втолковывать:  — А для этого, Китнисс, необходимо, чтобы ты выглядела безупречно, по строгим меркам Капитолия. Ноги на вечернем приеме девушки часто оголяют и даже один маленький волосок, может стать виновником полного краха. Тебя начнут обсуждать и осуждать, и над тобой начнут смеяться ия не хочу чтобы все наши усилия пошли прахом. Я не собиралась говорить Эффи, но я твердо помнила, что сказала Питу, еще когда мы были в поезде: — Ты думаешь, я так просто дам тебе умереть? Ты вызвался добровольцем ради меня и я теперь в долгу у тебя. Но я всегда отдаю свои долги, Пит Мелларк, запомни это. Я думаю так: «К черту то, что в Голодных играх, только один Победитель. Пит пошёл ради меня на смерть и я теперь обязана отплатить ему тем же. Либо мы погибнем оба, либо вернёмся домой вместе. Это полнейшее безумие — но я так хочу! И если придется для этого перевернуть Капитолий вверх дном, пусть так и будет». Но для этого нам совершенно необходима, как считает Пит и наш ментор, просто-таки сумасшедшая популярность в Капитолии. Я своими глазами видела на вокзале неистовство беснующейся толпы, выкрикивающей: — Пит!!! — Китнисс!!! И я начала верить в том, что безумно дерзкий план Пита, может и сработает. Поэтому я выдержу всё, что угодно, я готова терпеть любую физическую боль, выдергивать волоски, тереть спину мочалкой, пока она не станет пунцовой, стану похожей на какое-то нелепое капитолийское чудище, лишь бы Капитолий не убил Пита за это его добровольчество! Буду улыбаться, сколько будет необходимо, поэтому, я сейчас — очень смирная и послушная девочка. Как там сказала Эффи: — Ты слышала такое слово: Надо?! Ну, а в самом конце Эффи устоила мне головомойку за мое «полное неумение выбирать подходящую к случаю одежду». Так и сказала. А я, всего-навсего, попыталась выбрать очень удобные черные штаны, у них очень вместительные карманы, кое-что нужное туда можно положить. Например, нож. Выбирали одежду мы с ней долго, Эффи вообще ничего из одежды в моей комнате не понравилось и она, злая-презлая, криком вызвала безгласую и приказала ей принести «нашей восходящей звезде» женские штаны нормального качества.Это чего, я — звезда, что-ли??? Блузку приятного светло-зеленого, цвета листвы в лесу весной, Эффи всё-же утвердила. Но сначала грозно сдвинула брови и заставила меня раз пять покрутиться на месте. И сверхстрого на меня смотрела и выдала, наконец: — Хорошо. Для тренировочного центра подходит. Но для интервью тебе нужно платье. Срочно, — и тяжело вздохнула, добавив с раздражением в голосе, — Ладно, это я беру на себя. Ну, что за это за игры? Ваш прежний стилист, старая и заслуженная Эриния не дожила до Жатвы буквально неделю. А заменить ее забыли? Какое невероятное нарушение порядка! Примечание: злой автор наделил бездарную стилистку, которая годами уродовала трибутов от 12-го дистрикта именем совершенно неприятного мифического персонажа — Эринии — древнегреческие божества мести! Они преследуют по пятам преступника и своим жутким видом, у них вместо волос на голове растут змеи, ввергают его в безумие. — Интервью? — с интересом спросила я ее, — А сама презрительно думаю: «Эта не та стилистка умерла, которая из года в год наряжала наших в дурацкие шахтерские робы? Невелика потеря! Но что будет, если мы вообще останемся без стилистов? Это же полная катастрофа!!! — Да, завтра сюда придет Цезарь, — удостоила меня ответом Эффи и моему изумлению не было предела: «Цезарь Фликерман лично придёт к нам в пентхауз? Ну, да, ведь «гениальный план Пита» по привлечению всего внимания капитолийцев к нашим персонам начал осуществляться. Но как мне быть? Я же понятия не имею, как мне себя вести. Думай, Китнисс, думай. Что делать я буду делать?». И тут безгласая приносит мне новые штаны. Опять черные? Вот только таких в дистрикте 12 не бывает, легкие, почти невесомые и при этом из прочной и нервущейся ткани, с искрой (когда осталась одна, я решила проверить их, но «браконьеру из двенадцатого дистрикта» не удалось причинить им ни малейшего вреда. Как жаль, мне бы в лесу такие не помешали! Я бы и 500 капитолийских долларов за такие бы отдала. А карманы просто шикарнейшие: вместительные, это как раз то, что мне требуется! *** Когда я появилась в гостиной (кажется, так называется гостевая комната в доме нашего мэра) там уже грустил Пит, я на него посмотрела, открыла рот, но так и не смогла его закрыть: «О, мой шахтерский бог!» (Так папа в шутку говорил) Это что Пит Мелларк? Вот этот парень в брюках со стрелками, вишневой рубашке и серой жилетке с кармашками? Благоухает, как не знаю кто. Какой красавчик! Нет, я и раньше втайне наблюдала за младшим пекарским сыном, лет с 16-ти точно, мысленно сравнивала, забавы ради, с Гейлом. Заметила, что он ко мне неровно дышит, и начала его строго оценивать: «Из какого ты теста сделан, пекарь?». Но и вида малейшего не подавала! Но тут сердце мое девичье забилось. Но неужели Мелларк сам, без посторонней помощи, Эффи-то занималась мной, сумел так преобразиться? Вот умница! Не ожидала. И такому парню дать умереть??? Ни за что!!! Я разнесу этот чертов Капитолий по кирпичику, если его убьют!!! Чего ты, Китнисс, расчувствовалась. О, мой шахтерский бог, никогда я ещё таких чувств не испытывала. Сама себя не узнаю!!!». А он, как меня увидел, просто «упал на самый нижний горизонт» (как мой папа говорил). Теперь ищет глазами свою варежку: вот как распорядительница мое тело от грязи и нищеты нашей, которые к нам, девчонкам, которые в «Шлаке» родились, прилепилась, отскребла! Два часа меня мучала, все мои силы в той ванной остались, в воду вышли, сама чуть дышу. Но теперь я вижу: я поняла, что к чему, это всё- надо заставить проклятых капитолийцев нас с Питом полюбить. Но начну с Пита! Ну, что пекарь, съел? — Вот это совсем другое дело, Пит! Вот так и должен выглядеть трибут, — строго осмотрев Мелларка, вынесла свой приговор Эффи. С удовлетворением. И вот МОЙ пекарь в себя пришёл и говорит не своим голосом: — Кто это??? Я не знаю эту девушку??? — А ты кто такой и что ты сделал с Питом??? — я тебе поддамся, так и быть, пекарь! — Нет, это ты что сделала с моей Китнисс??? — Моей??? Мелларк, с каких это пор я твоя??? — я начинаю злиться: что он о себе думает? Девушка-браконьер из дистрикта 12 принадлежит только себе. Гейлу я уже однажды жестко объяснила это: Гейл неделю с фингалом ходил только за то, что посмел дотронуться до моей груди, я не какая-нибудь девка из Шлака! Я — браконьер и меня есть лук! — С того момента, как я вызвался добровольцем! — выпалил Пит и обомлел от своей храбрости. «А вот как, пекарь», — подумала я и гневно сдвинула брови. Так, значит, вот какие мы храбрые? Ну, держись, сейчас я тебе отплачу за твое малодушие после нашего похода за оленем: разбил моё девичье сердце и в кусты!!! Я глазами начинаю искать подходящий нож и………натыкаюсь на бирюзовые глаза самого известного и самого красивого в Панеме молодого мужчины — Финника Одейра и хмурюсь. А он чего тут делает???