***
В аэропорту Бонне намеревался как можно быстрее затеряться в толпе. Грант выглядел немного взъерошенным после перелета и отчего-то дерганным. Кристиану такое поведение казалось непонятным, но способствующим осуществлению плана: вряд ли жажда общения накроет Гранта новой волной. Первым сменив одежду на зимнюю, Кристиан открыл было рот, чтобы попрощаться, но Дениэл предугадал побег: — Ты что, уходить собрался? Вместе поедем. Нас встречают. — Ты же говорил, что сегодня выходной. Мы все-таки едем на работу? — искренне удивился Кристиан. — С чего ты взял? Нет, я договорился, чтобы нас встретили. Или хочешь переплатить за такси? И куда только девалась ваша хваленая бережливость, мсье, — беззлобно уколол Грант, наматывая вокруг шеи шарф. — И давно вы стали таким щедрым по отношению ко мне? — Хватит пререкаться. Идем. Кристиан ожидал увидеть Дилана или Мелвина. Но оказалось, что с человеком, которому дружески улыбнулся Грант, он прежде не встречался. Шагая нога в ногу с Грантом, Кристиан без особого интереса рассматривал приближающегося незнакомца: на вид тому было не больше двадцати семи; он был приблизительного одного роста с Грантом, возможно — на дюйм ниже; в плечах он тоже уступал своему другу, но при этом смотрелся более пропорционально. Встречный живой изучающий взгляд был Кристиану неприятен: желание общаться сразу сократилось до нуля. — Это мой давний друг Джереми, — на ходу пояснил Грант. Затем, немного подумав, добавил: — Вместе учились в старшей школе. Вопреки ожиданиям Кристиана, Грант впервые представил его правильно, не переходя на прозвища и глупые сокращения. Приветливо улыбаясь, Джереми протянул прохладную руку. Рукопожатие было крепким, но без желания продемонстрировать силу или статус, что слегка переменило настроение Бонне на более доброжелательное. — Вам так повезло, что вы пережили весь этот снежный апокалипсис в Майами. В следующий раз я буду относиться к штормовым предупреждениям серьезней: никаких замерзающих мегаполисов, только теплый песок вдоль побережья. Как долетели? Удивлен, что вы раздобыли билеты так быстро. — Я перехватил чью-то бронь, — похвастался Грант. — Долетели неплохо. Не самые лучшие места, но мы были рады любым. — Есть повод задуматься о собственном самолете, — Джереми хлопнул Гранта по плечу. — Видимо, ты все-таки не рожден для перелетов средним классом. Выглядишь уставшим. Кристиан поджал губы, которые норовили растянуться в улыбке. Возможно, Джереми был прав, и Дениэл без восторга пережил часы тесного соседства с простыми гражданами и маленьким плачущим ребенком, поэтому и казался взъерошенным. Впрочем, Кристиан тоже воспринял такое соседство без воодушевления. — Это последствия общения с очень пьющим клиентом в течение нескольких дней. А в самолете я провел время с пользой, мой предусмотрительный секретарь поделился книгой. Ты читал Вербера? — Конечно. Это ты отстал от литературного поезда, друг мой, — Джереми выпустил гортанный смешок и подмигнул Бонне, призывая разделить веселье. — Ничего, я догоню, — в тоне Гранта трудно различимой нотой прорезалось раздражение. Подойдя к автомобилю, Джереми открыл багажник и было потянулся за чемоданом Кристиана, но тот не увидел этого жеста и расправился с ношей самостоятельно. Мягко улыбаясь, Джереми негромко заметил: — Постараюсь запомнить, что с вами надо быть шустрее, Кристиан. Я не успел как следует предложить свою помощь. Наверное, вы решили, что я плохо воспитан. — Ничего, все в порядке, — равнодушно ответил Бонне. Расположившись на заднем сиденье, Кристиан вновь обратил внимание на непривычное расшатанное состояние Гранта: тот доли секунды медлил, раздумывая, куда ему лучше сесть, и в конечном итоге сел впереди. — Бонни, ты не помнишь, я забирал свою бритву из ванной? — Помню. Ты ее забрал, сложил в чехол, а чехол поместил в белые мокасины. Довольно странный выбор места. — А мокасины в чемодане. Точно, — Грант обернулся и с азартом в глазах продолжил: — Вы так внимательны к мелочам, мсье. Я польщен, что тоже удостоился вашего внимания. — Вы польщены тем, что входите в список мелочей, мистер Грант? — хмыкнул Бонне. Джереми не сдержался и прыснул. Грант нахмурился: — Мсье, вы только что на корню зарубили мою благодарность. — Легко пережить отсутствие того, чего не имел. — Бонни, — Грант демонстративно громко вздохнул. — Почему "Бонни"? Это ласковое прозвище? Или отсылка к каким-то персонажам? Бонни и Клайд?* — неожиданно вклинился в диалог Джереми. — Это короткая память мистера Гранта, — пояснил Кристиан, параллельно сбрасывая телефонный звонок: Матис жаждал общения. — Мне нравится твой честный секретарь, Дениэл. Если будешь плохо с ним обращаться, я с удовольствием заберу его себе. Кристиан перехватил взгляд Джереми: прямой, любопытный, без капли смущения. — Зачем тебе мой секретарь? "Мой" было выделено таким тоном, что у Бонне возникло острое желание немедленно отвесить Гранту крепкую оплеуху. Или вообще выйти из машины, тем самым поставив жирную точку в альфийских играх. — Кристиан, а что скажете вы? — А что я могу сказать? Вы оба рассуждаете обо мне, как о вещи. Это отвратительно. Менять вас местами — это как перетасовать одну и ту же колоду карт. — Простите, мы не... — Все равно ничего не выйдет, — перебил Джереми Грант. — Кристиан официально закреплен Стюартом за мной и компанией на два года. Поэтому все твои планы о похищении ценного сотрудника лопаются, — Грант щелкнул пальцами, — как мыльный пузырь, Джей. Мы едем или нет? Кристиан только усмехнулся "ценному сотруднику". Из уст Гранта это звучало откровенной насмешкой, все оттенки которой мог оценить только один человек. И он оценил. Джереми же мастерски увел разговор в нейтральные воды, предварительно поинтересовавшись, где Кристиану было бы удобно выйти. Бонне тоже предпочитал нейтральные воды, поэтому попросил остановиться у станции метро, которая напрямую к месту жительства не относилась. На то, что Грант выйдет из машины, Кристиан не рассчитывал. Запустив руки в карманы пальто, Дениэл заозирался по сторонам: — Недешевый район. — Твой дороже. — Книгу верну на днях, ты не против? Хотелось бы дочитать. Кристиан кивнул, с нетерпением перетаптываясь с ноги на ногу. Снег таял, и неприятную влажную кашу под ногами не успевали расчищать. Бонне очень опасался за кожу на ботинках. — Тогда до завтра, Бонни. Кристиан так и не понял, зачем желторотик покидал уютный сухой салон. Проводив автомобиль взглядом и дождавшись, когда он окончательно скроется из вида, поймал такси.***
Квартира встретила затхлым запахом. Раскрыв окно, Кристиан хозяйским взглядом окинул простирающуюся улицу. Никаких видимых разрушений снежная стихия не нанесла. О ее величии напоминали только редкие сугробы, которые еще не успели убрать. Тротуары и дороги были покрыты влажной кашицей, а кое-где и вовсе зияли сухими островками асфальта и плитки. Решив не терять времени, Кристиан отставил разбор чемодана на другой день, забрав из него только подарки. Собрав необходимые вещи для ночлега и выбрав одежду для офиса, Кристиан уложил все это в небольшую дорожную сумку и присел на кухонный стул. Внезапно накатила сильнейшая усталость, будто он не спал несколько суток. Бонне почувствовал, что сил на то, чтобы сесть за руль, нет. Машина, предусмотрительно оставленная перед штормовым предупреждением на крытом паркинге, казалась труднодосягаемой. Кристиан уронил голову на руки, скрючившись на стуле. Глаза предательски слипались. Теперь, оказавшись наедине с самим собой, организм взбунтовался против пережитых стрессов и просил немного покоя. Когда рядом был Грант, где-то внутри срабатывал механизм, запрещающий показывать всю степень переживаний. Кристиан не знал, что это был за механизм, но он определенно блокировал слабость, заставлял держать себя в руках настолько хорошо, насколько вообще позволяла ситуация. Грант видел только вершину айсберга паники. И сейчас, сидя на стуле, Бонне не отказался бы от новой убойной порции коньяка, чтобы помочь разуму возобновиться после перезагрузки. Кристиан смутно помнил, как садился в такси и называл адрес. Город приходил в себя после краткосрочного ледникового периода и напоминал мокрого, недовольно отряхивающегося от воды, кота. И эти чувства совпадали, были тождественны чувствам Кристиана. Для кого-то город становился каменным мешком, бастионом, из которого хочется вырваться. Бонне же никуда вырываться не хотел, он любил масштаб каменных джунглей за то, что несмотря на огромное население в нем легко затеряться и почувствовать уединение даже среди толпы. Жизнь в небольшом городке, где все друг друга знают, казалась Кристиану более невыносимой. Долгожданное ощущение спокойствия накрыло только в крепких объятиях папы. В воздухе витал запах вишневого пирога и свежесваренного кофе. Беззаботный щебет Матиса умиротворял: — Ничего себе, а ты за эти дни загорел! Так здорово. И веснушки, па. Смотри, у Криса веснушки. Солнце его любит. — Да, оно меня найдет даже под зонтом, — пробормотал Кристиан. — Мне очень, очень хочется отругать вас за беспечность. Особенно тебя, Матис. Мне кажется, я постарел за те сутки, что ждал от вас вестей. — Не утрируй. Ты хорошо выглядишь. Но выспаться тебе не помешает. — Матис, пожалуйста, всегда помни о том, что я о вас беспокоюсь больше, чем о ком-либо. — Мне стыдно, что так вышло. Но давай забудем об этом происшествии. Тебе надо отвлечься. Па, только не раскисай! Что с тобой? — Ты должен заботиться о себе и своей семье, — взялся за старое Николас. — Вот если бы ты только захотел... Если бы у тебя был супруг, дети, то ты бы не столкнулся с ситуацией, когда не к кому обратиться. — Па, мы уже сотни раз это обсуждали. У меня нет ни сил, ни желания снова к этому возвращаться, — устало отмахнулся от неприятной темы Кристиан. — И мне было, к кому обратиться. Если бы вы так и не ответили, к вам бы приехал мой знакомый. — Так познакомь меня с ним наконец-то. Я хочу знать, в каком окружении вращается мой сын. — Посмотрим, — Кристиан не ожидал такого любопытства. — Кстати, Матис, напиши мне хотя бы несколько номеров телефонов твоих друзей, с которыми сейчас общаешься. Матис послушно кивнул. — Я бы тоже хотел знать номера телефонов тех людей, с которыми ты уезжаешь в командировки. — Я буду оставлять адрес отеля. А рабочие номера у вас и так есть. Этого достаточно. Николас хотел было сказать что-то еще, но Кристиан мотнул головой, ставя точку в дискуссии. После сытного ужина Бонне извинился и побрел в комнату, намереваясь побыстрее занырнуть под плед: — Я вымотан. У меня язык еле ворочается, извините. Обязательно расскажу о путешествии позже. Матис, разбери сумку, там подарки. И в телефоне папка с фотографиями, можете посмотреть. Кристиан быстро проваливался в дрему. Напротив Николас сидел в кресле, а Матис балансировал на подлокотнике и медленно листал фотографии. Николас щурился и иногда брал очки. Матис тихо комментировал: — Какой океан красивый. Интересно, а акулу Крис не видел? Надо будет спросить. Смотри, пляж такой безлюдный. Платный, наверное. Чисто так... Столько пальм. Здорово было бы всем вместе туда съездить, да? О, а это Крис. Интересно, кто его фотографировал? Он же никогда не просит. Стоп, а это кто?***
Об услышанных сквозь сон обрывках фраз Кристиан вспомнил только в такси по пути на работу. Он достал телефон и собирался выставить напоминание отдать вещи в химчистку, но размещенная на заставке Матисом фотография пальм на закате вдруг воскресила в голове слова, которые, возможно, были и частью сновидения. Кристиан не имел привычки просматривать сделанные фото, да и на фоне стрессовых событий было не до этого. Перьевые облака, неспокойные волны, ракушка на берегу, — все это относилось к тому дню, когда Грант выгуливал его после спаивания коньяком. — Вот паршивец, — прошипел Кристиан, забыв о том, где находится. Таксист недовольно обернулся. Когда Бонне оставил свой телефон рядом с Грантом, а сам пошел прогуляться по пляжу, желторотик не терял времени даром. Так у Кристиана появились два портрета Гранта, которые следовало бы сохранить и при удобном случае использовать как орудие шантажа. На одной фотографии Грант дурашливо скашивал глаза, напрочь руша образ главы компании, что даже у Кристиана случился разрыв шаблона. На второй пошло облизывался, будто снимался для глянцевого журнала с высоким рейтингом. Что об этих фотографиях подумали Матис и папа, Кристиан мог только догадываться. Зато теперь стали понятны их взгляды с невысказанными вопросами. Собственная фотография заставила удивиться не меньше. Бонне никогда не любил фотографироваться, и количество фото со своим изображением было крайне мало. И если бы не Матис, то их было бы и того меньше. Кристиан стоял посреди пустого пляжа, запустив руки в карманы широких льняных брюк, глядя куда-то вдаль и не замечая ничего вокруг. Волосы были спутаны, их трепал ветер, как и ткань брюк. Тень от веток пальмы решетчатым узором обрамляла футболку. На лицо попадал кусочек света, смягчая резковатый профиль и сглаживая скулы. Стоило признать, что фотографировал Грант талантливо. У Кристиана так и не поднялась рука нажать "Удалить". — Да, Бонне, ты определенно снова вытянул счастливый билет, — язвительно процедил Джесси, с которым по стечению обстоятельств Кристиан столкнулся в лифте. — Пока мы здесь пытались выжить и побороть стихию, ты загорал на пляжах Майами и проводил время в обществе начальника. Ну и как, перепало тебе что-нибудь? Или твои веснушки не сильно способствуют, — Джесси красноречиво согнул руку в локте, — взаимности? — Тебе стоит написать работу о том, как веснушки влияют на потенцию. Это совершит революцию в медицине, — хмыкнул Кристиан. — Уже переквалифицировался из пса в подстилку? — Предлагаю задать этот вопрос напрямую мистеру Гранту. — Да он бы никогда не лег с тобой в одну постель. Он же не слепой! — Ты полон противоречий, Джесси. То я подстилка, то негоден для этой важной миссии. — Ничего. Все равно ты однажды уйдешь отсюда. Уйдешь, даже если залезешь к Гранту в штаны. Он найдет себе другую игрушку, привлекательней и сговорчивей, а тебе останется только зализывать раны вне этих стен. Хотя такие, как ты, вряд ли пропадут. — Такие, как ты, тоже. Когда человек питается собственным ядом и получает от этого извращенное удовольствие, то он может быть совершенно автономен. Джесси не нашелся, что ответить. Кристиан не чувствовал злости. В конце концов, он знал, что говорили за его спиной и раньше. Интересно, а как бы отреагировал на такую тираду Грант? Уволил бы сразу или сначала бы как следует отыгрался, а потом уволил? Запугивание же возможным уходом вызывало грустную улыбку. Кристиан лучше кого бы то ни было знал, что в обозначенный срок уйдет из компании. И сейчас какой-то внутренний голос растерянно поддакивал, что так, пожалуй, для всех будет лучше. Кристиан силой заглушил этот голос. У него еще есть обязанности, на которые он подписался, и есть желание получить то, о чем всегда мечтал. Грант возвышался у рабочего стола, от нечего делать двигая по гладкой поверхности табличку "Кристиан Бонне, секретарь". — Прекрати баловаться, поцарапаешь столешницу. — У тебя что, роман с этим столом? — Я умею ценить вещи. Ты что-то хотел? — Надо поговорить. Идем в кабинет. Доброе утро, кстати. — Да, у меня к тебе тоже есть пара вопросов. Сейчас разденусь и приду. — Совсем разденешься? Это интригует. Кристиан сжал запястье Гранта и предупреждающе зашипел: — Мы уже не в Майами, Дениэл. Не время и не место для подобного юмора. — Мсье, в этих стенах вы трансформируетесь в зануду. Напомню, что я все-таки ваш начальник, а вы мой подчиненный. И я буду шутить так, как захочу и тогда, когда захочу. Пора с этим смириться, Бонни. И это не пожелание. Через две минуты жду тебя в кабинете. Кристиан очень ярко осознал, что в отношениях с Грантом все-таки была допущена ошибка, но понятия не имел, как это исправить максимально быстро и эффективно. Желторотик и прежде не отличался уважением и соблюдением субординации, а теперь окончательно отбился от рук. После слов Джесси двусмысленные шутки могли окончательно подмочить репутацию в компании. "И я этому поспособствовал. Надо подумать, как контролировать желторотика, пока всё не усугубилось", — Бонне какое-то время гипнотизировал двери, нарочно задерживаясь. Две минуты легко превращались в пять. — Ты не только раздевался, но и пил кофе? Почему так долго? — Грант недовольно свел брови. Кристиан остановился в двух шагах от восседающего на столе начальника. Присаживаться в кресло и смотреть снизу вверх на возвышающегося прямо над головой желторотика было как-то унизительно. — Не успел соскучиться по нашему приятному общению, вот и не спешил. Не хочешь объяснить происхождение некоторых фотографий у меня в телефоне? — Надо же, ты их все-таки нашел! Признаться, я ожидал твоей реакции еще позавчера. Сегодня это уже не так забавно. Понравилось? — Ты где-то обучался фотографии? — Да, два года занимался профессионально. Я и с пленкой обращаться умею. — А на каких курсах тебя обучали взламывать пароли? — Ты несколько раз вводил его при мне. Я запомнил совершенно случайно. — Сделаю вид, что поверил. Что мне делать с твоими автопортретами? Распечатать и повесить в приёмной? — Что случилось с твоим чувством юмора, Бонни? Заморозилось от смены климата? — Зато твое расцветает, опережая весну. — Зависть — плохое чувство, Бонни. Но позвал я тебя обсуждать не это. Давай вернемся к начатому разговору. Какие еще из твоих идей были проигнорированы Стюартом? — Грант двинул ногой кресло, таким образом предлагая сесть. — Мне не терпится их услышать. — Какие еще идеи? — Бонне задумчиво склонил голову. — Ах да, я предлагал пересмотреть кандидатуру Эндрю. Он всегда был медлителен и недостаточно смекалист. Правда, после того, как он ловко испортил мою машину, — Бонне натянул улыбку, — я понял, что поторопился с выводами. Не так уж он нерасторопен. Искреннюю заинтересованность с лица Гранта словно смыло волной: — Бонни... — Бонне. — Понял, ты сегодня не в духе. — Дениэл, мои пожелания прежние: увеличение доходов. Параллельно следует расширять влияние: искать партнеров и заказчиков в других штатах. Если объемы будут наращиваться, то докупим станки, — Кристиан опустился в предложенное кресло и подпер щеку рукой. — Расширим штат. Мне кажется, это обычная стратегия. С твоим образованием можно придумать что-нибудь более нестандартное. Грант плавно, как кот, соскользнул на пол, и Бонне удивленно распахнул глаза: Дениэл запустил пальцы в его волосы, руша старательно наведенный порядок: — А мне кажется, в этой голове есть дельные мысли. Просто кое-кто жадничает. Неужели не хочется воплотить идеи в жизнь? — Что случилось, Грант? От твоей сладкой лести у меня зубы сводит, — Кристиан резко одернул от себя руку. — Разве не ты столько раз говорил мне о том, как важен для тебя успех компании? Что изменилось за эти полгода? Я даю тебе шанс высказаться, проявить себя, но ты не хочешь им воспользоваться. Это глупо, Крис. — Почему же глупо? Я следую тем правилам, которые мне выдвинули. Ты — мой начальник. Я — подчиненный. Ты ведешь, я иду за тобой. Тем более, ты все знаешь, имеешь профильное образование, опыт работы, у тебя ряд качеств, от которых Стюарт пришел в восторг. Меня просили ввести тебя в курс дела и направлять, если что-то не получается. Говорить об ошибках, если я их замечаю. Да, я заинтересован в том, чтобы компания оставалась на плаву. А вот фонтанирование идеями в обязанности секретаря не входит. — Мсье хочет продать идеи подороже, — хмыкнул Грант. — Нет. Но и разбрасываться тем, что называется интеллектуальной собственностью, у меня нет желания. "Я не идиот, чтобы продвигать свои идеи, зная, что мной воспользуются, а когда наступит время, выкинут как использованный материал", — этого Кристиан не договорил. Грант наверняка и сам догадался, какая невысказанная фраза повисла в воздухе. Бонне с несгибаемой решимостью выдержал пытливый взгляд. Дениэл в темно-серой рубашке, которая подчеркивала цвет его глаз, выглядел одновременно грозно и обаятельно. Как ему это удавалось — загадка. Кристиан старался не завидовать таким врожденным способностям, но получалось плохо. — Ваша позиция вполне обоснована, мсье, — голос Гранта прозвучал неожиданно мягко. Бонне ждал, что тот рявкнет или попросит выйти из кабинета, разозлившись. Но ничего такого не произошло.***
В обеденный перерыв Кристиан цедил кофе и напряженно думал о том, как строить работу с желторотиком дальше. Грант не просто хитрил, теперь он ластился, как кот, который надеялся таким образом сыскать расположение. Было ли конечной целью получение ценной информации или велась игра значительно серьезней, когда за собственную шкуру стоило опасаться, Кристиан понятия не имел. Но внутри был настороже. Даже когда сам целовал Дениэла на пляже или спускал ему с рук некоторые вольности после — мысль о том, что все несет в себе определенную угрозу, пусть и уменьшалась до карата, но окончательно не растворялась. Выходные Кристиан решил посвятить себе и квартире. Уборка помогала не только привести жилище в надлежащий вид, но и способствовала неспешным размышлениям. Два дня они с Грантом изображали холодноватую вежливость, а в пятницу в офис нагрянул безупречно одетый Эрик Мур и экстренно утащил желторотика на какое-то серьезное мероприятие, сулящее полезные знакомства. Мелвин, кажется, начинал догадываться о том, что общение Гранта с Муром проходит в разных плоскостях, о чем свидетельствовало легкое недовольство, мелькнувшее на лице после того, как приёмная опустела. Кристиан случайно перехватил озадаченный взгляд Мелвина, но тот сразу скрылся в своем кабинете. Вечером телефон Кристиана начал разрываться от звонков с неизвестного номера. Бонне вышел из душа и недоуменно уставился на экран. На очередной нетерпеливый звонок пришлось ответить. Разговор длился около пяти минут, в течение которых на голову Гранта мысленно посылались проклятия. Неизвестным абонентом оказался Джереми. Когда из его уст прозвучало предложение где-нибудь встретиться, Бонне решил, что ослышался. Свидание после получасового знакомства напоминало плохую шутку. Кристиан слишком хорошо отдавал себе отчет в том, как выглядит и как на него реагируют альфы, чтобы поверить в искренние намерения. О чем и спросил напрямую: — Что именно тебе нужно, Джереми? — Продолжение приятного знакомства, — не смутился тот. — Ерунда какая. Я спрашиваю, какова цель встречи. — А чем занимаются на свиданиях? Можем сходить в кино. В ресторан. Бонне понял, что дальнейший диалог лишен смысла. — У меня нет желания продолжать знакомство. Всего хорошего. Джереми отказ всерьез не воспринял, поэтому номер перекочевал в черный список. Бонне злился. Из-за Гранта в его жизни начался какой-то бардак. На следующий день Джереми позвонил с другого номера и попытался извиниться. Предлагал искупить свое плохое поведение походом на выставку. Кристиану это все напоминало плохую комедию, где ему без уведомления досталась одна из главных ролей. С Грантом не было связи. Разрешение вопроса пришлось отложить до понедельника.***
— Бонни? — Грант оторвался от чтения бумаг и натянул улыбку. — Объясни мне, Дениэл, кто давал тебе право раздавать мой номер налево и направо?! — рявкнул Кристиан. — Я не мог отказать другу. Ты ему понравился. — Ха-ха! Смешно, Грант! Понравился за те две минуты, что лично с ним разговаривал? Или пока ехал на заднем сиденье? Или, может, он был поражен моей красотой, о которой я как-то прежде не догадывался? Что ты задумал? Подложить меня своему другу? Я что, похож на инфантильного подростка, который ведется на любой знак внимания? За кого ты меня принимаешь?! Грант отложил бумаги в сторону и поднялся: — Успокойся, Крис. Ты слишком остро реагируешь на знаки внимания. Но если Джей тебе не понравился, я скажу, чтобы он больше тебя не беспокоил. Бонне подался вперед, хватая Гранта за лацкан пиджака. Разделяющий стол больно уперся в бедро. — Зачем тебе все это нужно, Дениэл? Проверка? Или надеялся, что я отвлекусь от работы на фальшивую личную жизнь? Считаешь, что раз я незамужний омега, мне только дай альфу, и весь мир начнет крутиться вокруг подходящего объекта, а все остальное отойдет на задний план? Сжав челюсти, но сдерживая эмоции, Грант аккуратно вырвал свой пиджак из захвата. — Ты сгущаешь краски, Крис. Если Джей мой друг, то это не означает, что я его к тебе подослал. Джей был о тебе наслышан и просил познакомить. Я познакомил. Кстати, наслышан он был от Мелвина. К нему ты тоже ворвешься в кабинет? — Хочешь, чтобы я поверил в облегченную версию? Окей, малыш, я поверю, — процедил Кристиан. Лицо Гранта было так близко, что легко ощущалось теплое прерывистое дыхание. Небольшой толчок вперед — и все бы полетело в пропасть. Зрачки Гранта были расширены, почти полностью перекрывая серебристую радужку. В воздухе повисло напряжение с сотнями претензий, невысказанных вопросов, и с острым содержанием взаимного неприятия. Только вопреки всему, расстояние сокращалось. И это надо было остановить. Прежде чем резко отпрянуть назад, Бонне успел прошептать на ухо: — Не стоит опускаться до таких низкопробных приемов, Грант. Ты ведь умный мальчик. Не разочаровывай меня. Кристиан лукавил. Грант играл сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. Как и во время поединка в бильярдной с Томпсоном, он не демонстрировал свои истинные способности, проверяя противника и заставляя того почувствовать иллюзорный привкус победы. А затем атаковал в полную силу. Так, он решил проверить, поймается ли на очевидную наживку в виде Джереми Кристиан, и после сделал для себя очередные выводы.***
Спустя три дня после этого малоприятного разговора Кристиан обнаружил, что доступ ко всем электронным данным по отделам закрыт. — Ты будешь получать отчеты, Кристиан. Доступ закрыт потому, что это ставит под угрозу наши данные. Безопасность прежде всего. — Стюарт не зря сохранял за мной доступ, — Бонне скрестил руки. — Как я могу отслеживать все, что происходит в компании? Ждать ежемесячный отчет и потом бороться не с причинами, а уже со следствиями? — Не переживай, у тебя будет вся необходимая информация, — невозмутимо отрезал Грант и демонстративно вернулся к работе. Кристиан вернулся в приемную и сжал кулаки. Похоже, что они с Грантом вступили в новую фазу отношений. Условия игры становились менее понятными, но более жесткими. Что послужило толчком для такого поворота: нарушение личных границ, отказ поделиться с Грантом идеями, ситуация с Джереми или все сразу — можно было только догадываться. Бонне приготовился к тому, что теперь придется быть еще осторожнее. *Бо́нни Па́ркер и Клайд Бэ́рроу (англ. Bonnie Parker and Clyde Barrow) — известные американские грабители, действовавшие во времена Великой депрессии.