***
Следующая рабочая неделя оказалась для Кристиана одной из самых тревожных, которые когда-либо были в его практике. Он не мог сказать точно, в чем причина, но интуиция подсказывала: в компании что-то происходит. Происходит то, что тщательно пытаются скрыть. Иной раз Кристиан одергивал себя, списывая тревогу на личные проблемы. Автомобиль стоял в гараже Форда, покупателей пока не было. Это огорчало и радовало одновременно. Дениэл был не очень разговорчив, и это тоже выходило за рамки установившихся порядков. Мелвин, кажется, ничего не замечал. Дважды Кристиан слышал, как за дверями кабинета идут короткометражные споры. Пара резких реплик — и снова тишина. А еще в кабинет желторотика зачастил Хаас. При этом его внешний вид выражал тотальное спокойствие. Это внушало некое подобие оптимизма. Возможно, Дениэл просто решал личные проблемы, связанные с отчетом. В конце концов, такого опыта у него еще не было. "Наверняка у него куча вопросов, — думал Кристиан. — Но, разумеется, он не может и не хочет задать их мне". После совместного похода в бар и последовавшей после стычки Дениэл не особенно жаловал Кристиана своим вниманием. Кристиан решил, что это для них обоих к лучшему. Конечно, Дениэл принципиально забыл о том, что обещал вместе просмотреть данные по отделам. Бонне предпринял две попытки напомнить об этом, но в ответ его смерили таким взглядом, что пришлось временно закрыть тему. "Неужели обиделся? Не может быть", — Кристиан нервно стучал карандашом по столешнице, пытаясь посмотреть на ситуацию объективно. Версия об обиде была самой правдоподобной. Но извиняться было не за что. Однажды, возвращаясь после обеда, Кристиан застал Гранта сидящим на своем столе. Тот спокойно листал документы, которые были подготовлены для отправки в архив. На губах была легкая ухмылка. — Я же просил не использовать мой стол как стул, — рыкнул Кристиан, стараясь не слишком повышать тон. — И не перемешивай документы, я уже все разложил по датам. — Где хочу, там и сижу. Это мой офис, — хмыкнул Дениэл. — Стол — не твоя собственность. — Но стоит на моей территории. — Не на твоей, а на территории Стюарта. — Не вижу противоречия. Не сдержавшись, Кристиан стянул со стола чистые листы, свернул их в трубочку под пристальным взглядом Дениэла и, несмотря на предупреждение "Ты не посмеешь", от души шлепнул его по бедру. Оскорбившись, Грант попытался вырвать листы из руки Кристиана, но в этот момент раскрылись двери кабинета Мелвина: — Вы что тут? О... Бумаги валяются. Опять окно не закрыли? Я же просил не делать сквозняков! — У мсье Бонне приступы склероза, Мел. Не обращай внимания, это возрастное. — В каком смысле? — Мелвин глуповато хлопнул ресницами. С юмором, как показало время, у него были напряженные отношения. — Всю память сквозняком выдуло. Да, мсье? — Тогда у нас похожие проблемы. Когда просмотрим данные по отделам, мистер Грант? Я жду уже неделю. — И еще подождешь, — холодно отчеканил Дениэл и вышел из приемной. Мелвин медленно подошел к столу, возле которого продолжал молча собирать упавшие листы Кристиан, и вдруг тихо заговорил: — Бонне, вы хотя бы попытайтесь сделать вид, что признаете в нем начальника. Совет Мелвина прозвучал без тени издевки. Кристиан, перебарывая недовольство, кивнул, не став спорить. Он бы, наверное, легко смог следовать такой линии поведения с самого начала, если бы Грант тоже проявил некоторое желание к нормальному сотрудничеству, а не издевался над его чувствами, возрастом и отношением к работе. В тот же день Кристиан нарочито задержался в офисе. Мелвин, облаченный в новое серо-голубое пальто, покинул рабочее место на два часа раньше: — У меня неотложное дело, — голос отчего-то звучал виновато. — Я отпросился. Кристиан кивнул, обрадовавшись так удачно свалившемуся шансу поговорить с Грантом наедине, без свидетелей за стеной. Он не стал уведомлять о своем визите заранее. Просто дождался, когда в коридоре немного стихнет шум разбегающихся по домам сотрудников, и дважды постучался в кабинет: — Дениэл, мне надо с тобой поговорить. — Мистер Грант, — резко одернул тот, демонстративно начиная собираться. — Что за переход на личности, мсье? Вы ведете себя непрофессионально. — Хорошо, — Кристиан вздохнул. — Мистер Грант, у компании появились проблемы, которые вы пытаетесь скрыть? Умалчивание и упрямство не приведет ни к чему хорошему. Уверен, я могу помочь. — Ценю ваше рвение, мсье. Но с чего вы взяли, будто у нас проблемы? — Значит, вы предпочитаете молчать. Хотите попробовать себя в экспериментах? Отлично, — Кристиан зло сжал челюсть и спешно покинул кабинет.***
Выходные не помогли отвлечься от плохого предчувствия. Кристиана не отпускала мысль о том, что в компании что-то происходит. Настроение болталось на нулевом уровне, и на него не повлияли ни запланированная уборка, ни поездка к семье, ни вечерняя прогулка с Пуфиком по просьбе Ли Эванса. Петляя по ночным кварталам, Бонне невольно вспомнил о "Розмарине" и поцелуе с Грантом. "Сколько еще это будет повторяться? Как это остановить?" — задавался вопросами Кристиан. Если бы он мог повернуть время вспять, то ни за что бы не перешагнул порог лав отеля. Именно тогда все пошло наперекосяк. Или, может, все пошло наперекосяк еще в больнице, когда он поставил свою подпись в договоре под пристальным взглядом Стюарта?***
Утро понедельника встречало городских жителей ярким солнечным светом и весенним теплом. Кристиан едва поймал такси, а потому появился на рабочем месте с пятиминутным опозданием. Никто этого не заметил, но Кристиан все равно не был собой доволен. Неужели без автомобиля он превратится в человека, который не может нормально спланировать прибытие на работу? Это било по самолюбию. Грант, не в пример погоде, был мрачнее тучи. При этом фальшиво улыбался, и весь офис наверняка думал, что ничего не происходит. Но Бонне уже знал этот взгляд: столько раз удостаивался чести прочувствовать его на себе. — Мистер Грант, — Кристиан старался быть вежливым. — Сегодня вы по-прежнему не хотите рассказать, что за трудности обрушились на нашу компанию? — С чего ты взял? — Грант остановился напротив стола Бонне и нагло оперся на него руками, прекрасно зная, что этого лучше не делать. — Мсье развивает фантазию? — Я серьезно, Дениэл, — Кристиан тяжело вздохнул и сжал переносицу. — Если тебе нечем заняться, зайди к Мелвину. У него всегда много свободной бумажной работы. Терпение Кристиана стремительно приближалось к финишной отметке. "Если он продолжит молчать, в пятницу закроюсь с ним в кабинете и буду там до тех пор, пока он мне все не расскажет. Ну что за несносный желторотик!" — Бонне не заметил, как сломал карандаш пополам. Рабочая неделя подходила к концу, а Грант продолжал упрямиться. Четверг, который Бонне мысленно окрестил последним шансом Гранта рассказать правду, по всей видимости должен был повторить предыдущие дни. Но перед обедом в приёмной появился Дениэл, с кипой бумаг в руках. Он выглядел крайне сосредоточенным: — Приятного аппетита, — бросил он, завидев Кристиана с контейнером для еды в руках. — Завтра ровно в два часа состоится общее собрание. У меня есть важные новости. Твое присутствие обязательно. Кристиан приоткрыл было рот, чтобы потребовать подробности прямо сейчас, но Дениэл моментально скрылся из вида, совершенно точно показывая, что на разговоры и пояснения не настроен. Не оставалось ничего, кроме как дождаться собрания. На душе было тоскливо. Снова хотелось собрать вещи и покинуть офис. При Стюарте Кристиан никогда не испытывал таких желаний. Как продержаться эти два года и не сорваться? Бонне потянулся к телефону и по памяти набрал номер: — Матис, привет. Ты когда освобождаешься сегодня? Не хочешь встретиться со мной? Отлично. Тогда в половине седьмого в кофейне "Дорика", да, которая недалеко от офиса.***
Подходя к столику, Кристиан залюбовался братом. Тот был по-настоящему очарователен: мягкая улыбка, светящиеся жизнерадостностью глаза, маленькая ямочка на правой щеке. А с белым шарфом вокруг шеи Матис казался невероятно уютным и домашним. Кристиан преисполнился гордости и наконец-то смог улыбнуться. — Крис! — Матис мгновенно подскочил и повис у Бонне на шее, звонко целуя то в одну щеку, то в другую. — Ты чего такой грустный? О, что это ты смутился. — Мы в общественном месте, — неловко пробормотал Бонне, присаживаясь за столик. — Да подумаешь, — отмахнулся Матис. — Что у тебя случилось? Ты редко назначаешь встречи среди недели. — Просто посиди со мной. Матис округлил свои и без того большие глаза, но задавать лишних вопросов не стал. — А как у тебя учеба? И как там твой альфа? — нарушил повисшую тишину Кристиан. Вечером, сидя на кровати с чашкой чая в руках, Кристиан гипнотизировал фотографию дома в Йеллоу Виллидж, которую положил к себе на колени. Дом-наживка. Дом-соблазн. Иногда Бонне казалось, что он продешевил. Стоил ли дом всей этой нервотрепки? Но потом он закрывал глаза и представлял, как сменит съемное жилье на собственное. Это было очень сладкое чувство. Чувство, которое согревало лучше, чем зеленый чай. И именно этот момент выбрал Форд, чтобы позвонить и сказать, что нашел покупателя. Сердце пропустило удар. Кристиан отвечал на автопилоте: конечно, рад, конечно, немного накопит и купит более экономичную машину. Конечно, такие перемены только к лучшему. Непременно к лучшему. Кто вообще придумал это слабое утешение? Почему не признаться себе, что это партия проиграна и к следующей надо готовиться тщательней? Кристиан свернулся на кровати, подтянув плед до самого подбородка. Весенний ветер тревожил занавески и медленно прогуливался по комнате. Кристиан считал, что у него есть броня, которую он выстраивал вокруг себя долгие годы. Что она крепка, и благодаря этому его мало что может задеть. Но сегодня, потеряв любимую машину, он не смог сдержать редких, но таких болезненных слез.***
Утреннее такси — как пощечина. Две ошибки водителя на дороге — и раздражение растет в геометрической прогрессии. Прибытие в офис снова через главный вход, а не паркинг: заспанные лица сотрудников, очередь у кофейного автомата, кривая улыбка Джесси. Кристиан прошел мимо, не испытывая желания имитировать вежливость. Джесси вскочил в лифт следом за ним: — Ты как всегда не в духе, — цокнул языком он. — Не пробовал сменить выражение лица? Кристиан запустил руки в карманы и продолжил смотреть на сомкнутые двери лифта, ожидая, когда они, наконец, распахнутся. — А что это ты который день без машины? Неужели решил избавиться от этого старья? Консервная банка выглядела бы лучше. — О вкусах не спорят, — спокойно отозвался Бонне. — На что это ты намекаешь?! — вдруг заорал Джесси, и в этот момент двери раскрылись. — Да кто бы говорил! Кристиан сделал шаг в холл и медленно перевел взгляд на рецепцию: Эндрю еще не было. Джесси же не мог остановиться: — Своим омегам рот затыкать будешь! Что, от альф внимания не дождался, поэтому на молоденьких омег перешел?! Да рядом с тобой стоять противно! Кристиана словно оглушили. Он непонимающе смотрел на Джесси, а в голове с трудом пыталось перевариться услышанное: — Что? — Нет, вы только посмотрите на это непонимание! — Джесси скривился. — А омеги-то в тебе что нашли? Или ты их покупаешь? Никто не хочет с тобой в постель, да, Лягушатник? Еще бы! — О чем ты? — Да мы все тебя видели! Боже, это было отвратительно! Просто иллюстрация безысходности! Бонне путается с омегами! Он хотя бы совершеннолетний, а?! Или надо сообщить в полицию?! — Сообщи! — рявкнул Бонне. — Кто-то должен признать тебя невменяемым! Он развернулся, чтобы пройти в приемную, но вдруг напоролся на внимательный взгляд Гранта. Джесси, не смущаясь начальства, устроил показательное выступление прямо перед ним. — Доброе утро, — бросил Кристиан, проходя мимо. Грант шел следом. Бонне на ходу расстегивал пальто. Пальцы подрагивали. Ему показалось, что он близок к истерике, и это пугало. — Бонни. — Чего тебе? — Ты что, серьезно по омегам? Кристиан вцепился в вешалку, с трудом сдерживая себя, чтобы не опрокинуть ее на пол. Медленно развернувшись лицом к желторотику, Бонне заметил в его руках цветы. Свежие белые тюльпаны вернулись. — Я обязан отвечать на этот вопрос? — тон вышел ледяным. Напускное спокойствие было слишком хрупким. — Нет, конечно. Просто... — Дениэл словно пытался подобрать слова, но безрезультатно. — Тогда не задавайте мне идиотских вопросов, мистер Грант. На обед можно было не идти. Кристиан, к сожалению, слишком хорошо себе представлял скорость передвижения слухов в их компании. Благодаря куриным мозгам Джесси и его раздвоенному язычку, Лягушатник из пса Стюарта превратился в любителя омег. И как это исправлять? Ходить с плакатом: "Это был мой брат"? Кристиан уронил лицо в руки и тяжело задышал. Все равно не поверят. Никогда не верили. Чего он хочет от масс, если даже Грант теперь сомневается в его ориентации? Желторотик нарочно зачастил с выходами из кабинета. Проходя мимо, обязательно бросал на Кристиана изучающий взгляд. Смотрел так, словно впервые увидел. Дважды варил себе кофе. И Бонне спиной чувствовал внимание к собственной персоне. Наконец, настало время собрания. Кристиан открывал ящик за ящиком, пытаясь отыскать блокнот. Уронил ручку. Замешкавшись, не сразу нашел телефон. Нервы давали о себе знать: таким рассеянным он себя не помнил. — Ты готов? — Грант навис над столом, с любопытством наблюдая за сборами Кристиана. — Смотри-ка, у тебя галстук перекрутился. Бонне нервно дернул галстук в сторону, надеясь, что теперь его внешний вид в полном порядке.***
В конференц-зале было шумно. Кристиан с тоской оглядел толпу и тут же поймал на себе пару малоприятных взглядов. Надо было продержаться в этом раунде, и он постарался невозмутимо следовать за Дениэлом. Тот успел перемениться в настроении. Потрясающее обаяние, которым он прежде атаковал подчиненных, было смещено строгим, властным выражением лица. Кристиан занял свободное крайнее место в первом ряду и поджал губы: от него демонстративно отсели. Ситуацией воспользовался Мелвин, мигом занимая освободившийся стул. И в эту минуту Бонне был ему искренне благодарен. — Ну что, все расселись? — спросил Грант у зала. — Прекрасно. Не будем терять времени на приветствия и вступительные слова. Господа, у меня две новости. Хорошая и плохая. Хорошая заключается в том, что наше собрание продлится недолго: всем надо возвращаться на рабочие места. А вот плохой мы посвятим ближайшие минуты. Кристиан сжал блокнот. Разумеется, он был прав! Интуиция не подвела: в компании что-то происходило. Он бросил беглый взгляд на Мелвина. Тот тоже был удивлен. — Итак, в нашей компании произошел беспрецедентный случай... С каждым новым словом у Бонне учащался пульс. Невозможно! Невозможно было поверить, что Грант и Хаас умалчивали о происходящем! — ... надеюсь, этот случай послужит уроком, — заканчивал свою речь Дениэл. — Прошу всех еще раз перечитать ваши контракты. Включая пункт о неразглашении внутренней информации компании.***
Дверь захлопнулась с грохотом. — Почему я узнаю только сейчас?! — рявкнул Кристиан, пересекая порог кабинета Гранта. — Не кричи, все же уладилось, — Грант скрестил руки и сел на край стола. — Правда, я рассказал не обо всем. — Что еще?! — Рассел не только слил часть закрытой информации, но и украл двадцать тысяч. Точнее, сделал так, что эти деньги были переведены на скрытый счет. Пришлось повозиться. Хаас знает отличных специалистов. Я не говорил об этом на собрании, так как не хочу, чтобы подчиненные знали, что у нас были такие дыры в системе. Достаточно того, что теперь они будут бояться разглашать информацию. Рассел находится под следствием. — Почему, почему ты не сказал?! Грант задумчиво прикусил губу. Кристиан подошел ближе, чтоб можно было посмотреть в его глаза. — Неужели... — осенило Бонне, и его голос рухнул под тяжестью догадки. — Да, я думал, что это ты. У тебя был доступ к данным. В голове что-то переключилось. Кристиан не помнил, как вцепился в лацканы пиджака Гранта: — Я?! — он рванул ткань на себя. — Я не вор! Не преступник! — Эй, — Дениэл попытался высвободиться. — Отпусти! Порвешь же! — Я не вор! — Все указывало на тебя! — Что указывало?! — Говорю же, у тебя был доступ к данным! — Не только у меня! — У тебя не лучшая репутация в компании! — У меня безупречная репутация! А ты веришь слухам и только им! А это никак не относится к действительности! Ты веришь кривому зеркалу! — Я хотел проверить! И думал дать тебе шанс вернуть деньги, если бы это был ты! — Как благородно! —... но ты никак не реагировал на намеки! Я решил узнать, поступали ли деньги на твои счета, но... — Что?! Да ни один банк не дал бы такой информации... —... я увидел у тебя карточку "КредитБанка". У меня там знакомый... — Ты считал меня вором! —... мне сказали, что на твой счет деньги не поступали. Кристиан не мог себя остановить. Отчаянье захлестнуло с головой. Это было похоже на тайфун, который невозможно проконтролировать. — Извинись! — За что? — Извинись! — Бонне снова рванул ткань на себя. — Извинись передо мной, черт подери! Хотя бы раз извинись! — Сначала отпусти меня. Ты порвешь пиджак! — рыкнул Грант. — Кристиан, успокойся! — Извинись! — продолжал повторять Бонне. Он не видел ничего, кроме нечитаемого взгляда Гранта. Ему хотелось получить это чертово извинение, оно было необходимо, как глоток чистого воздуха. Немедленно. Сию же секунду. — Извини... — Нет! Извинись искренне! — Да успокойся ты! — Грант раздраженно толкнул Кристиана в грудь. Толчок был не сильный, но Бонне его никак не ожидал. Все произошло молниеносно: он стал заваливаться назад и вбок, и все, что смог — это рефлекторно вытянуть руку, надеясь ухватиться за стол. Но под рукой оказалась ваза, которую он повлек за собой. Кристиан не успел повернуть голову, поэтому затылок ударился о край стола. Он слышал, как с грохотом разбивается стекло. Чувствовал разлитую воду под правой рукой и ножку тюльпана, которая касалась пальцев. — Крис! Вот черт... — Грант испуганно опустился рядом и попытался помочь встать. — Отойди от меня. — Больно? — Не трогай меня! — Кристиан нервно выдернул свою руку. — Слышишь?! Не прикасайся ко мне! — Прости, Крис, я не хотел, правда, это случайность. Давай, я все-таки помогу... — казалось, Грант его не слышал. — Тут осколки. Аккуратнее. — Мне не нужна твоя помощь, — бесцветно пробормотал Бонне, пытаясь встать самостоятельно. Осколок впился в ладонь. — Не нужна жалость. И извинения твои больше не нужны. Затылок ныл. Кристиан чувствовал, как слева к телу прилипает мокрая рубашка. Грант продолжал что-то говорить, но он его не слышал. Звуки были выключены, а время поставлено на паузу. За дверьми стоял испуганный Мелвин и тоже, кажется, что-то говорил. — Все в порядке, — бросил Кристиан, не задумываясь, совпадает ли ответ с вопросом. Бонне смутно помнил, как надевал пальто, брал сумку и выходил из здания. Главное, его никто не преследовал — ни Грант, ни Мелвин, ни Джесси. И в голове была приятная пустота. Такси получилось поймать сразу. Это было большой удачей. Порез кровоточил. Кристиан достал платок из кармана и обернул вокруг ладони. Пожалел, что в сумке не осталось пластыря. Затем он рефлекторно тронул затылок. Защипало. Видимо, все-таки содрал кожу. — У вас телефон звонит, — сказал таксист. — И правда, — Бонне слабо улыбнулся и сбросил вызов. Нет, выслушивать извинения Гранта ему уже было неинтересно. Он боялся, что если услышит его голос, то сорвется. Грант звонил снова и снова, и телефон пришлось выключить. Когда из-за угла показалась любимая кондитерская, Кристиан попросил водителя: — Подождите. Я быстро. В Gregoire было малолюдно. Никого, кроме влюбленной парочки за дальним столиком. Кристиан раскрыл портмоне, и тут же на глаза попалась та самая карточка, по которой Грант надеялся уличить его в воровстве. "Я хотел дать тебе шанс вернуть деньги". У Кристиана вырвался нервный смешок. Лягушатник, пёс Стюарта, растлитель несовершеннолетних омег, а теперь еще и преступник. В каком амплуа он еще не успел побывать? Дома телефон был отправлен в верхний ящик тумбочки. Кристиан сбросил с себя одежду прямо посреди комнаты, затем собрал ее в кучу и затолкал в стиральную машину. На саму стирку не хватило сил: Кристиан не мог сосредоточиться, чтобы рассортировать вещи и выбрать нужную программу. Он так и не притронулся к пирожным. На ощупь обработал ссадину на затылке, заклеил пластырем рану на руке и рухнул на кровать.***
Кристиан проспал до полудня следующего дня. Прежде с ним никогда такого не случалось. Он долго неверяще смотрел на настенные часы, которые спокойно перемещали стрелку по кругу. На улице было пасмурно, моросил дождь. Бонне заварил чай и просидел за столом еще два часа. Казалось, он все еще не проснулся и не мог до конца смириться с реальностью. Затем его начали жалить воспоминания: автомобиль, Джесси, обвинения Гранта, падение... Разбитая ваза. Наверное, он и сам погорячился. Не надо было требовать извинений от человека, который никогда не признает свою вину. Но иногда так хочется невозможного. Кристиан вздохнул, повесив голову. Сидел, ссутулившись над чашкой, и думал о том, каким идиотом вчера выглядел. Вот что значит сесть в лужу. Чего он хотел от желторотика? Уважения? Это было смешно. Пытаясь отвлечься от неприятных мыслей, Кристиан включил ноутбук. Тут же пришло уведомление о новом письме в почтовом ящике. В графе "Отправитель" значился Мелвин Литтл. Ничего не оставалось, кроме как открыть сообщение. Вместо письма был прикреплен документ. И это был не просто документ, а соглашение, в котором Кристиану предлагали денежную компенсацию в обмен на то, что он не заявит на Гранта в полицию. Бонне подсоединил ноутбук к принтеру и распечатал соглашение. Перечитывал его снова и снова, поражаясь тому, как Грант боялся за собственный зад. Денежная компенсация! Уму не постижимо! — Трус, — Кристиан хотел было порвать лист, но в последний момент удержался. Может, к черту гордость? Если желторотик все равно считает его потенциальным преступником, предателем, так почему бы не добавить к списку пороков здоровую меркантильность? Почему бы не стрясти с него денег за нервотрепку, издевки, подозрения, за умалчивание проблем в компании, в конце концов? Кристиан отложил лист на край стола. Предстояло подумать, что делать с этим соглашением. И пока Бонне принимал душ, в нем продолжали бороться гордость и практичность. Чаши весов наклонялись то в одну, то в другую сторону. Если он возьмет эти две тысячи, то сможет быстрее купить новую машину. Если не возьмет, Грант какое-то время побудет в его шкуре, познав прелести того, каково это — жить на минном поле. От мыслей отвлек звонок домофона. Бонне наспех вытерся и накинул халат прямо на голое тело. Неужели Ли Эванс снова хочет попросить его побыть с Пуфиком? Настроения на прогулки не было. — Крис, это я. Бонне застыл. Откуда у Гранта его адрес?! Он ведь никому его не давал! — Я занят. — Двери открой! — Нет. Кристиан пробрался к окну и постарался незаметно выглянуть на улицу. Но Гранта у подъезда уже не было. И в этот момент в двери принялись тарабанить. — Как ты нашел мою квартиру? — тихо спросил Бонне. — Двери открой, — угрожающе зарычали по ту сторону. — Я задал вопрос. — Впусти, и я отвечу. Или я подниму на уши всех твоих соседей! "Черт, — Бонне прислонился лбом к прохладной поверхности двери, а рука на замке замерла в нерешительности. — Когда все это закончится?" Щелчок и два оборота. В образовавшейся щели тут же появился носок ботинка Гранта. — Дай мне войти, — дверь под натиском распахнулась, и Кристиан едва успел от нее отскочить. — Ты за соглашением? — Почему в твоем личном деле указан чужой адрес?! — заорал Дениэл, подлетая к Бонне. — Адреса нет, телефон не отвечает! По больницам тебя тоже нет! — Почему я должен быть в больнице? — На ковре была кровь! — Я поранил руку! Вот! — Бонне приподнял ладонь. — Что, испугался, что я подам на тебя в суд?! — Тебя нигде не было! Придурок! Хорошо, что я вспомнил номер Матиса! — Зачем ты его сюда вмешал?! Кто тебе разрешал?! — Как же ты меня бесишь! Почему я должен искать тебя по всему городу?! — Грант встряхнул Кристиана за плечи. — Ты мне мстишь? Или просто издеваешься? — Нет, — Кристиан дернул головой в сторону. — Нет, не трогай меня. Я не хочу... Что ни поцелуй с Грантом — то сражение. Руки Гранта были везде. Кристиан чувствовал себя рождественским подарком, который нетерпеливо пытаются развернуть. Он тщетно хватался за пояс предательского халата и выворачивался от того сгустка энергии, в который превратился Дениэл. Просьбы остановиться легко глушились поцелуями. Возня могла бы затянуться надолго, но Грант решил вопрос кардинально — просто подхватил Кристиана на руки. — Ты пожалеешь, — прошипел Бонне, но тут же был опрокинут на кровать. Грант нависал сверху. Злой, растрепанный, возбужденный. Зрачки съели серую радужку, а тяжелое дыхание вздымало грудь. Руки ловко и безжалостно расправлялись с узлом на поясе халата. Пути назад не было. __________ На языке цветов розмарин обозначает верность