***
Полчаса спустя мы уже были в пути. Честно говоря, я понятия не имел, куда мы ехали, да и меня это не особо интересовало. Одно я знал точно: Валерка вырос в горах, ориентировался в них лучше, чем кто-либо, и на него можно было положиться. Хотя после того, как он настоятельно потребовал, чтобы я поменял кроссовки на походные ботинки, стало как-то не по себе. Да и жарковато в них было. Но это были такие пустяки, по сравнению с тем, что нам предстояло… Признаться, я очень быстро пожалел, что вообще высказал вслух мысль о том, чтобы пойти в горы. Но позже мне в голову пришла мысль, что Валерка нарочно выбрал не самый лёгкий путь, чтобы мне не захотелось повторить эксперимент. Первые полдня мы шли по протоптанным тропинкам, которые всё чаще прерывались, обрывались и терялись в зарослях. К вечеру мы и вовсе оказались там, где, по всей видимости, не ступала нога человека. Это, конечно, вряд ли было так, потому как от цивилизации мы отошли совсем недалеко, но всё же ни протоптанной дороги, ни тем более таких популярных в европейских горах облагороженных троп не было видно уже давно. Когда солнце начало окрашиваться в красный цвет, я с облегчением выдохнул: в потёмках мы идти дальше не могли, а значит, будем вынуждены сделать привал. — Безобразие, — прокомментировал Валерка моё бурчание. — Ты хотел в горы или я? — Я хотел в цивилизованные горы, куда ходят нормальные люди! — В горы надо ходить, как полагается, а не по асфальтированным дорожкам. Хватит ныть! — Я не ною, — пробормотал я себе под нос, понимая, что именно это и делал. Хотя и не открыто. Лямки рюкзака натёрли плечи, а ноги гудели так, словно я пробежал марафон без подготовки. Валерка скинул свой рюкзак на землю и огляделся. Следуя его примеру, я огляделся и… замер. Мы находились около озера, настолько небольшого, что отчетливо были видны все его берега. В вечернем свете оно выглядело мрачно. И всё же безумно красиво… Валерка, в отличие от меня, думал о более прагматичных вещах и начал разбирать связанную в тугой рулон палатку. И делал он это так, словно это было чем-то совершенно рутинным. Мне бы наверняка пришлось полтора часа изучать инструкцию, прежде чем понять, что делать с этим куском материи и колышками. Впрочем, здесь сказывался опыт: мне палатки ставить ещё не приходилось, а вот Валерка частенько проводил летние каникулы с отцом в горах. — Чем-то помочь? — неловко спросил я. На самом деле, я даже не знал, с какой стороны подходить к этой странной конструкции, которая выросла на заросшей травой поляне за считанные минуты. — Не мешаться — это лучшее, что ты можешь сделать, — хмыкнул Валерка себе под нос. — Хотя… Можешь веток пособирать. Сухих. Для костра. Справишься, надеюсь? — Ну, не настолько уж я инфузория туфелька, — буркнул я, направляясь к деревьям. И искренне надеялся, что справлюсь с таким, казалось бы, простым заданием. Это оказалось сложнее, чем я ожидал. За первые пять минут я сделал для себя несколько важных выводов о вечернем горном лесе. Во-первых, он полон живности. Как только я оказался под кронами деревьев, на каждое моё движение лес отвечал своим: что-то бегало по земле, что-то карабкалось по веткам вверх, что-то взлетало в воздух. Если в последнем случае я был уверен, что это были птицы, то в первых двух я даже не успевал заметить, что, а вернее, кто это был. Во-вторых, в лесу не так уж просто добыть веток для костра. Те сломленные, по всей видимости, ветром ветки, что лежали на земле, были влажными от недавнего дождя. Другие, которые чудом остались сухими, служили убежищем какой-то живности. В-третьих, в лесу, несмотря на тишину, не слышно, как к тебе подходят… — Чёрт! Так можно и инфаркт заработать, — выругался я, громко выдохнув, когда Валерка внезапно оказался за моей спиной. — Такое ощущение, что ты никогда не выбирался за пределы своей квартиры и совершенно не знаешь, как вести себя в дикой природе. — И что, если так? Не всем же быть такими дикарями, как ты! — огрызнулся я в ответ, старательно скрывая смущение. — Топай за мной, комнатное растение, — усмехнулся Валерка и, не дожидаясь ответа, пошёл в направлении, совершенно противоположном тому, куда собирался идти я. Конечно же, он знал, куда идёт… И, если бы не он, я бы направился прямиком в лес и непременно бы заблудился. Списав всё это не столько на абсолютное неумение ориентироваться в пространстве, сколько на усталость, я не без разочарования в собственных возможностях отметил, что Валерка не только успел поставить палатку, но и насобирал веток на костер. Мою беспомощность в этом вопросе он оставил без комментариев. По крайней мере, пока. Через полчаса солнце окончательно спряталось, и стало прохладно. Настолько, что пришлось достать из рюкзака свитер, который, как я уверял ещё этим утром, «в такую жару совершенно не нужен». Мы сидели у костра, и Валерка увлечённо рассказывал о том, как вот так же много лет назад он в первый раз отправился в поход с отцом, как тот учил его разводить костёр: не так, как Валерка делал это сегодня, с помощью сухого горючего, а по-настоящему, как делали это сотни поколений до нас. Признаться, я не понимал и половины того, что он рассказывал. И хотя чувствовал себя, как та самая инфузория туфелька, с интересом слушал, а ещё больше наблюдал за ним. Это было странное чувство — слушать о его детстве…***
— Поплавать не хочешь? — неожиданно предложил Валерка, совершенно не вовремя прерывая свой рассказ. — Поплавать? Сейчас? Ты… серьёзно? — Что тебе не нравится в моём предложении? — Эм… Ночь? Холодно? Незнакомый водоём? — Пиздец. Дим, тебе сколько лет? Ты брюзжишь, как старый дед! — рассмеялся Валерка и, поднявшись на ноги, начал стягивать с себя одежду. — Если тебя это успокоит, то озеро безопасное, это я ещё дома проверил. — Ты проверял? — удивился я, всё ещё не решаясь последовать его примеру. — А ты думал, я тебя веду, неведомо куда? Возможно, в твоих глазах, я и веду себя как ненормальный, но я вообще-то заранее просчитал, куда мы пойдем… Не дожидаясь моего ответа, Валерка стянул с себя штаны и побежал к воде. Даже не останавливаясь на берегу, он с разбегу запрыгнул в воду и исчез из виду. Его не было достаточно долго, я даже уже начал волноваться, но, в конце концов, он всё же вынырнул, стряхнул воду с волос ладонью и помахал мне. Обреченно вздохнув, я стянул с себя свитер и непроизвольно поежился, искренне не понимая, что может заставить человека в такую погоду вылезти из тёплой одежды и окунуться в воду. В холодную. — Садист, — пробурчал я себе под нос, будучи уверенным, что Валерка меня не слышит: он был уже далеко от берега. Вода была даже не холодная. Ледяная! От такого холода начали стучать зубы, хотя я даже ещё не зашел в озеро по колено. На секунду задумавшись, не плюнуть ли на всё и вернуться к костру, я выдохнул, поняв, что на сегодня было уже достаточно замечаний о моей изнеженной натуре и, задержав дыхание, занырнул в воду. Всё тело тут же словно зажало в тиски: вынырнув на поверхность, я глубоко вдохнул, в надежде, что новый воздух в лёгких освободит грудную клетку от давления, но чуда не произошло. Зато Валерка вдруг каким-то образом оказался рядом. — Плыви, русалка, теплее будет, — рассмеялся он задорно и снова ушёл под воду. Собственно, он оказался прав. Ещё бы! В тот день он вообще казался мне грёбаным бойскаутом, который всё знает и всё умеет. Пара минут в холодной воде плавания брассом — и стало тепло. Даже приятно: вода всё ещё холодила кожу, но мышцы разогрелись, и этот контраст был вполне забавным. Правда, наслаждаться этим состоянием мне долго не дали. Достаточно скоро — по крайней мере, мне так показалось — Валерка скомандовал вылезать из воды, пугая судорогами и прочими неприятными вещами. И снова стало зябко. Даже костёр не помогал. Теперь, когда мышцы снова пришли в бездействие, стало по-настоящему холодно. Усевшись на расстеленный у костра плед, я укутался во второй, хотя он и предназначался для Валерки. Но того, похоже, совершенно не интересовала температура воздуха… — Замёрз? — усмехнулся он, наблюдая за моими неудачными попытками согреться. — Так не жарко на улице, а кого-то потянуло поиграть в айсберг. — Тебя согреть? — игнорируя моё возмущение происходящим и не дожидаясь ответа, Валерка стянул с меня плед, уселся сзади, обняв меня за плечи, и укрыл уже нас обоих. — Я так и предполагал, что этим всё закончится, — хмыкнул я, делая вид, что меня это ничуть не трогает. Хотя обманывать не получалось ни себя, ни тем более Валерку. К этому моменту я уже успел немного согреться, а он до сих пор даже не вытерся, и капли на его теле чувствовались как ледяные иглы. — От тебя только ещё холоднее, — неуверенно возмутился я. — Извини, — совсем не виновато произнёс Валерка. Обхватив меня ещё сильнее, он прижался губами к моему плечу. Мне казалось, что он улыбается. Возможно, потому что улыбался я сам. Весь холод был забыт в ту же секунду. Валеркино дыханье приятно щекотало кожу, от чего та незамедлительно покрылась мурашками. — Так холодно? — не осознавая, что в этот раз это была его вина, спросил Валерка. — Нет, — усмехнулся я и, поколебавшись лишь долю секунды, достаточно резко и неловко развернулся. Вернее, попытался. Неудачно. Благодаря моим неуклюжим попыткам, Валерка, пытаясь спасти ситуацию, отодвинулся назад, но, потеряв устойчивое положение, грохнулся на землю. Мне же показалось, что он рассердится, потому что падение его выглядело не очень мягким, но Валерка рассмеялся: сначала беззвучно, словно пытаясь этого не делать, а потом заливисто… — Ты знаешь, что ты ходячая катастрофа? — спросил он, всё ещё всхлипывая от смеха. Конечно, я это знал. Весь этот день я только и делал, что падал, цеплялся за какие-то ветки, уходил не в ту сторону, а теперь вот ещё и это… Опустившись на землю рядом с Валеркой, я обреченно вздохнул: — Уже не ходячая, а вполне лежачая. Наконец перестав смеяться, Валерка развернулся ко мне и, тепло улыбнувшись, прикоснулся холодными пальцами к моей щеке. — Ты знаешь, что именно поэтому я и потащился в горы? — неожиданно спросил он. — Мм? Чтобы я неудачно опрокинул тебя на землю? — Нет, — усмехнулся Валерка. — Чтобы ты, в конце концов, уже расслабился и снова стал вот таким нелепым и неуклюжим. — Скажи еще, тебе нравятся такие образы? — наигранно удивился я. Прикусив губу, Валерка хитро прищурился, крепко схватил меня за плечо, и уже в следующую секунду я лежал на животе, уткнувшись носом во влажную траву, а Валерка — сверху, всем весом придавливая меня к земле. — Вовсе нет, — сказал он, прикасаясь губами к моему уху. — Но мне чертовски нравится, когда ты такой нерасторопный. Мне сразу хочется воспользоваться твоей неуклюжестью. — Почему бы тебе не воспользоваться ей прямо сейчас? — хрипло спросил я. Конечно же, я уже понимал, что весь этот разговор, эти слова — лишь игра, не больше. Мы оба хотели одного и того же. От собственного желания уже было неудобно лежать на животе, Валеркино отчетливо чувствовалось на ягодицах. — Именно это я и собираюсь сделать, — сообщил Валерка, проводя ладонью по моей руке, по спине, и не без труда подсунув её под живот, резко поднялся сам и потянул меня за собой. Оказавшись в колено-локтевой позе, я признаться, слегка удивился: такого быстрого развития событий я не ожидал. Но если ему так хотелось… Послушно раздвинув ноги, я дал Валерке понять, что готов на любые его игры, но… он в очередной раз меня удивил. — Не сейчас, — пробормотал он едва слышно, опускаясь на колени сзади, поставив ноги так, что мне пришлось снова крепко сжать свои. Едва касаясь ладонями кожи, он провел ими по моей спине от шеи до поясницы и обратно, и крепко вцепившись пальцами в плечи, заставил меня подняться на колени. Обхватив меня одной рукой, Валерка крепко прижал меня к себе, целуя, хотя, скорее, даже кусая моё плечо, шею… Когда он добрался до уха, то остановился, словно задумавшись, а потом произнес: — Мне очень хочется кое-что проверить… — И я должен дать своё согласие? — с трудом проговорил я. — Какой ты догадливый, — усмехнулся Валерка, впиваясь пальцами в моё бедро. — Как будто я могу тебе отказать, — выдохнул я, прекрасно понимая, что у меня нет шансов против него, да и зачем? До сих пор у меня не было ни малейшего повода отказывать ему. Валерка довольно усмехнулся: его рука, наконец, перестала больно сдавливать моё бедро и соскользнула на живот, вверх по груди и остановилась на ключице. — Не прикасайся к себе… Вошёл он в меня резко, одним движением сразу на всю длину. Несмотря на огромное количество геля, неприятное жжение не заставило себя ждать. Прикусив губу и вцепившись во влажную траву пальцами, я старался не издавать никаких звуков, чтобы не выдать боли. Не такой уж сильной она была. И всё же сделав пару движений, Валерка остановился, по всей видимости, поняв, что слишком быстро действовал и, мягко поглаживая мою спину, дал мне время привыкнуть… И только когда я начал сам двигаться ему навстречу, снова позволил себе шевелиться. Его движения были на этот раз медленными, аккуратными, словно он боялся снова причинить мне боль. Мне так казалось. Я и не думал, что всё это — и боль, и такая смена темпа — были задуманы с самого начала. Минут через пять приятных, но монотонных движений привели к тому, что я начал сам менять темп, на что тут же получил отпор. Валерка обхватил меня рукой вокруг талии и заставил подняться. Упершись ногой в землю и прижимая меня к своей груди, Валерка вдруг снова сменил темп и начал двигаться быстрее. К тому же в такой позе он входил под таким углом, что упирался в ту самую точку, от стимуляции которой сносило крышу. В паху заныло сильнее, и рука сама по себе потянулась к члену, в попытке избавить его от напряжения. Но Валерка оказался быстрее… Схватив за запястье, он прижал мою руку к груди: сначала одну, потом и вторую, словно напоминал о своем указании не прикасаться к себе. Выполнить эту его просьбу было непросто, но я старался. Однако делать это становилось всё сложнее: от напряжения член, казалось, вот-вот лопнет, и в какой-то момент мне стало наплевать на Валеркины просьбы — я хотел просто закончить эту пытку. Но не тут-то было: руки мои Валерка держал крепко, и так же крепко и размашисто трахал мою задницу. Напряжение сменилось давящей болью, от которой я зажмурился и закусил губы, стараясь не завыть в голос. Мне в голову даже успела прийти мысль, что Валерка специально издевался надо мной. Но эта бредовая мысль так же быстро и растворилась, а с ней и боль, странным образом внезапно отпустившая моё тело. Напряжение в паху слегка отступило, и чувствовать Валерку в себе стало снова приятно. Больше, чем просто приятно… Теперь, когда член обмяк и уже не заставлял меня извиваться, как змея в попытке избавиться от неприятного напряжения, я снова мог наслаждаться процессом. Валерка тяжело дышал, выдыхая горячий воздух на моё плечо, и теперь я отчётливо чувствовал, как он себя сдерживал… Его пальцы впивались в мои запястья с такой силой, что руки начали неметь, но он, кажется, сам не осознавал этого… Новое, совершенно ни на что не похожее чувство заставило меня резко выдохнуть… Сначала стало горячо в паху, словно на меня вылили ведро кипятка. От неожиданного ощущения я дернулся назад, и тут же почувствовал, как такое же горячее ощущение стало разливаться где-то внутри живота. В совершенно непривычном месте, где мне не приходилось ощущать ничего подобного раньше. Вторая теплая волна зародилась одновременно в ногах и в груди, прокатившись по телу и соединившись снова в паху. Третью волну я выдержать был уже не в силах… Не знаю, стонал ли я, кричал или плакал. Возможно, всё вместе. Но когда меня накрыло третьей волной, я потерял связь с реальностью: всё моё тело горело, а в паху пульсировало так, что меня начало трясти. Держаться на ногах не было сил, и я бы упал, если бы Валерка не обхватил меня обеими руками и не прижал к себе. Он уже давно перестал двигаться, а меня всё ещё не отпускало это безумно приятное ощущение, заставляющее меня всхлипывать снова и снова, и хватать воздух ртом, словно его не хватало… О том, что я кончил, я понял, только почувствовав, как по ногам потекла горячая жидкость. Собственно, теперь я уже ничему не удивлялся. Да и не было на это сил. Если бы Валерка не держал меня, я бы давно свалился на землю. И, наверное, там же и уснул бы… Пришёл в себя я не сразу. Но и потом в голове было совершенно пусто, а тело ныло, как после забега. И я совершенно не помнил, как мы оказались в палатке, почему я был одет. Очень хотелось пить. И это желание я тут же озвучил вслух. — Всё, что угодно, — усмехнулся Валерка, протягивая мне пластиковую бутылку с водой. Я хотел поблагодарить его, но вместо слов получилось какое-то нечленораздельное мычание. Забрав у меня бутылку, Валерка завалился на расстегнутые и расстеленные на земле спальные мешки и, притянув меня к себе, обнял. — Спи. Нам ещё завтра целый день предстоит по горам шлындать. Так что отдыхай пока. А дома мы, пожалуй, всерьез займемся твоей физической формой. Мне хотелось сказать ему всё, что я думаю о его планах, и это были бы далеко не милые слова, но вместо этого я только выдохнул, улыбнулся сам себе и, кажется, в тот же момент уснул.