***
До следующего утра повзрослеть я, конечно же, не успел, но именно тогда мы направились на прекрасный остров Кланг, где и должна была состояться свадьба. Чудеснейшие белые пляжи, прозрачная бирюзовая вода и солнце. Очень-очень много солнца. Мы приехали за день до свадьбы по просьбе самой Катерины. В этом не было никакого тайного смысла, кроме как желание немного времени провести вместе. Мы не виделись почти два года с тех пор, как она последний раз была в Европе. И, конечно же, на самой свадьбе невесте не до того, чтобы проводить время с кем-то из гостей больше, чем с остальными. Зато днём раньше время для нас у неё нашлось. Оставив вещи в отеле — чудеснейших крошечных бунгало на берегу океана, мы направились на пляж, где, по словам администрации, шла подготовка к предстоящей церемонии. Завидев нас, Катерина совсем по-детски заверещала и, похоже, забыв обо всех приличиях, бросилась навстречу. Я даже не успел сообразить, что происходит, а Катька уже запрыгнула на меня, как обезьянка, обхватив руками и ногами. И это было бы даже очень забавно, если бы на нас не глазели все присутствующие. — Кать… Тебе не кажется, что тебе уже не пятнадцать лет, чтобы на меня так запрыгивать? — Пф! Я буду так запрыгивать на тебя, пока смогу прыгать, — рассмеялась она, всхлипывая: разреветься она тоже уже успела. — Отлично, — театрально вздохнул я. — Главное, не толстей, а то сломаешь мне хребет. — Это самая крутая причина не толстеть, — послышалось сзади, и Катька едва не свалилась, услышав Валеркин голос. — Здрасти, — хихикнула она и наконец-то соизволила спуститься на землю. — И Вам не скучать, Екатерина, — отозвался Валерка и, оглядев пляж, добавил: — Красивое место вы для свадьбы выбрали. Место действительно было чудесное. На небольшом, обрамлённом скалами участке пляжа под навесами, украшенными невероятных размеров листьями, располагались белоснежные скамьи и такой же белый алтарь, покрытый почти целиком яркими цветами. — Это не моя идея была, — вздохнула Катерина. — Я вообще не хотела всего этого. Но кто меня спрашивает, да? Я всего лишь невеста. Валерка удивлённо посмотрел на Катьку и, кажется, хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. Мне не нужно было спрашивать: всё это было очень не похоже на Катерину. Куда больше я бы поверил в то, что собственную свадьбу она планировала сама, если бы сейчас мы были где-нибудь в шумном баре в огромном Метрополе, пили бы какие-нибудь совсем не гламурные коктейли, и сама невеста всю ночь танцевала бы в свете прожекторов. Всё это цветочно-романтичное настроение было не её почерком. — Не волнуйся, тебе и так понравится, — вдруг заявил Валерка, улыбаясь, и кивнул в сторону отеля, где появился второй виновник предстоящего торжества. Катерина тут же изменилась, словно еще пять секунд назад не ныла по поводу того, как всё это убранство ей чуждо: на её лице появилась совершенно искренняя улыбка, какой улыбаются только счастливые люди. Поприветствовав Артура, мы, как полагается, перекинулись парой слов, после чего он посмотрел на часы, сказал, что до следующей встречи с каким-то безумно важным в организаторском вопросе человеком у них еще полчаса, и предложил переместиться в бар: на пляже было слишком жарко. Несмотря на то, что в баре были мы все четверо, говорили только мы с Катериной. Артур только изредка отпускал комментарии, когда Катя рассказывала что-то, и периодически странно поглядывал на Валерку, кажется, совершенно не понимая, чем обусловлено его присутствие вообще. Валерка вообще молчал, пил кофе, внимательно слушал. И ничего не говорил. А что, собственно, он мог сказать? Это Катерина знала о том, кто он и почему. Для всего остального семейства Шелестовых — и уж тем более родственников Артура — Валерка был всего лишь временный учитель музыки Катерины. О наших с ним отношениях никто не знал и не должен был знать. Вовсе не потому, что мы не были готовы к негативной реакции. Но это могло бы означать — никогда больше не видеться с Катериной, а это было слишком большой жертвой. — Не волнуйся, я всё разрулю, — уверила меня Катька, когда после посиделок в баре Артур отправился на встречу, а сама она задержалась, чтобы попрощаться до завтра. — Даже не сомневаюсь, — кивнул я согласно. — Ты опоздаешь, — напомнил Валерка, когда Катерина снова обняла меня и, похоже, совершенно не собиралась отпускать. — Ну и что? Подумаешь, опоздаю, там всё равно всё решают без меня, я только киваю, что на всё согласная. — Твой будущий муж будет не рад, если увидит вот это, — усмехнулся Валерка, явно намекая, что хватит нам обниматься. — Ой ли?! — засмеялась Катерина, отпуская меня из своих крепких девичьих рук. — Мне кажется, тут кто-то совсем другой не рад. — Может быть. Всё может быть, — подыграл Валерка. К Катерине он относился очень хорошо, и, пожалуй, это единственный человек, к кому никогда не ревновал. Несмотря ни на что… Остаток дня мы провели в отеле, причём каждый в своём бунгало. Естественно, Катерина позаботилась о том, чтобы нас поселили в соседние домики, но по отдельности. Конспирация — это то, чему учишься, когда в твоей семье не приемлют твоего образа жизни. Сейчас, когда Катерина повзрослела и, как это принято говорить, остепенилась, она уже вполне находила общий язык и с родителями, и даже с сестрой, с которой, будучи подростком, практически не разговаривала. А вот привычка всё скрывать от них осталась. Наутро я проснулся от стука в дверь. И это не сулило ничего хорошего: я умудрился проспать. Валерку это ничуть не удивило. Да, собственно, это не удивило бы никого, кто меня знает: я могу практически не спать сутками, но в самый ответственный момент непременно не услышу будильник или вообще забуду его завести. Не помню, что именно случилось в тот раз, но факт, что случилось. Валерка скомандовал поторопиться, а сам пошёл «смешаться с народом» — появляться на людях вместе мы всё равно не собирались. Когда полчаса спустя я появился на пляже, гости уже были в полном сборе. Мне пришлось здороваться и обниматься со всеми Катькиными родственниками. Они знали меня в буквальном смысле этого слова с пелёнок, а Катеринина мама вообще была уверена, что у нас с её дочерью роман, и ей эта мысль, кажется, была симпатична. В общем-то, в какой-то мере она даже была права. А потом всё было как в сказке. И это совсем не просто литературный оборот для прикраса. Когда у украшенного алтаря появился жених, все гости, как по волшебному заклинанию, замолчали. И всё же Катерина не пустила всё на самотёк и внесла свою, свойственную только ей нотку, в том числе и музыкальную… Никакого вальса Мендельсона на Катькиной свадьбе, конечно же, быть не могло — только Джо Дассен. Об этом она говорила едва ли не с начальной школы. И теперь, когда музыканты заиграли, я не мог не улыбаться: хоть в этом она настояла на своём. Хотя, когда появилась Катерина, не осталось никаких сомнений, что заставить эту девушку делать то, что она на самом деле не хочет, не сможет даже сам чёрт. Широко улыбаясь, Катерина вышагивала босиком по песку в совершенно непривычном для невесты ярко-желтом сарафане и с такими же яркими цветами в волосах. Если бы не соответствующий событию букет в её руках, вряд ли кому-то пришла бы идея в голову, что эта похожая на школьницу девушка и есть невеста. Пока шла достаточно скучная, но обязательная часть церемонии, как полагается, кто-то вздыхал, кто-то охал-ахал, кто-то прослезился. В общем, всё как у нормальных людей. Если не считать, что Катерина всю церемонию пританцовывала, по всей видимости, напевая про себя мелодии Джо Дассена, хотя музыканты уже давно молчали. Потом молодых начали поздравлять, и это длилось очень долго. Каждый присутствующий считал своим долгом не только поздравить новоиспечённую ячейку общества, но и рассказать им как минимум сто страниц из книги советов, как прожить счастливую жизнь вместе. Пока гости нескончаемой вереницей подходили к молодожёнам, со мной заговорила мама Катерины и потащила за собой. Я сразу же заподозрил неладное. Конечно же, от родительницы моей подруги я ожидал чего угодно, но не этого. Хотя это и было очень логично. Недаром же говорят, что свадьба — это лучшее мероприятие для знакомств. В общем, мне представили девушку, после чего мама Катерины тут же испарилась, по всей видимости, полагая, что дальше мы сами справимся… Если отвлечься от явного намёка, с которым нас знакомили, всё остальное не вызывало никаких нареканий. Девушка оказалась кузиной невесты, и, по её словам, мы уже встречались лет десять назад. Правда, я катастрофически не помнил этой встречи, что было и не удивительно — самой кузине на тот момент было лет девять, не больше. Представилась она Никой и настойчиво предупредила, что называть её нужно именно так, и ни в коем случае не Вероникой, хоть это имя и записано у неё в паспорте, но… Приблизительно в середине этого объяснения мой мозг выключился и перестал перерабатывать информацию. Я лишь вежливо кивал и улыбался. Нику можно было даже назвать красивой, если бы не странная привычка моргать. Она делала это без остановки, каждую секунду. И от этого невозможно было отвлечься. Пока мы разговаривали — вернее, говорила в основном она, я только и делал, что смотрел, как она хлопала своими густо накрашенными ресницами. К тому же она действительно много говорила. Не прошло и десяти минут, как нас друг другу представили, а я уже знал всю её биографию и всех членов семьи, включая собаку и хомячков. И это не была болтовня человека, который говорил много, потому что нервничал. Скорее, наоборот… Она вела себя очень раскованно, словно мы знакомы сто лет и один день, и говорила, говорила, говорила. Как водопад: задавала вопрос, сама на него отвечала и снова рассказывала. Признаться, до того момента мне не доводилось встречать таких болтливых людей. Из вежливости сначала я пытался как-то вести диалог, но, похоже, Нике это было не нужно, и скоро я просто сдался, и общение плавно перешло в монолог. Я уже интенсивно подыскивал повод сбежать и спрятаться хотя бы на какое-то время, чтобы перевести дух, когда раздался спасительный голос. — Мне нужно украсть у тебя этого молодого человека, — сообщила Катерина, и, не дожидаясь ответа, схватилась за рукав рубашки, и потащила меня за собой. — Спасибо, — выдохнул я, когда мы оказались на безопасном расстоянии и можно было быть уверенным, что нас не слышат. — Не стоит благодарностей, — Катерина расплылась в улыбке. — Я видела, как мама тебя к ней тащила, но раньше спасти тебя не могла. — У тебя есть дела поважнее сегодня… — Я тоже так думаю, — заявил непонятно откуда появившийся Валерка. — И правда, — согласилась Катя и, вздохнув, добавила, обращаясь к Валерке: — Передаю тебе это чудо, следи за ним, а то опять куда-нибудь вляпается. Развернувшись на каблучке неожиданно появившихся на ногах туфель, Катерина направилась к теперь уже мужу, оставив нас с Валеркой в толпе гостей. — Нормально! Как будто за мной нужно следить, — пробубнил я себе под нос. — Мм… Я тоже уже обдумывал план твоего спасения, но Катерина опередила меня. Ты выглядел очень потерянно. Спорить я не стал. Да и что толку было спорить, если он был прав: я действительно не знал, как повежливее ретироваться, не обижая девушку. И, если бы меня не «спасли», я бы так и сидел там, слушая о блохах у собаки Лайки. Очень ценная информация, скажу я вам. Празднование было чудесным. Не знаю, кто планировал эту свадьбу — уж точно не Катерина, но, несмотря на первое впечатление излишнего шика и гламура, всё было очень мило. Ближе к вечеру поставили огромный экран, и на нём показывали фотографии: большинство этих фотографий я, конечно же, видел, и не раз. Где-то на середине показа Катька разревелась, поддавшись общему настроению приятной тоски. И, честно говоря, на этот раз мне самому стало грустно. Видимо, это настроение было заразным… Когда начало темнеть, зажглись разноцветные фонари, и музыканты начали играть более громкую и танцевальную музыку. Народ принял это предложение с благодарностью, и на танцполе появились первые парочки, вытанцовывающие под звуки вальса. Конечно же, и молодожёны тоже. Когда-то, в далёком детстве, Катерина упрашивала родителей отдать её на танцы, но те решили, что дочери лучше заниматься гимнастикой и музыкой. Это решение сердило не только её саму, но и меня — меня таскали через весь город, где мне приходилось танцевать с девочкой, которая мне совершенно не нравилась. Нет, с девочкой всё было в порядке, но танцевать хотелось с Катериной. Позже, перед выпускным в школе, Катька оттоптала мне все ноги, когда я пытался научить её танцевать вальс… Сейчас у неё это получалось отлично. — В тебе сейчас просверлят дырку, — хмыкнул Валерка, ставя передо мной стакан с соком. — Чего? — удивлённо переспросил я: всё моё внимание было сосредоточенно на танцующих, так что я даже не заметил, что он отходил. — Да вон, твоя новая знакомая. Уставилась на тебя, не моргая. Хотя нет, моргая как раз. Он говорил, как-то странно растягивая слова, при этом прищуриваясь, словно разглядывал Нику, которая на самом деле смотрела в нашу сторону. Правда, сам я это заметил только теперь. — Если бы не нелепость ситуации, я бы мог решить, что ты ревнуешь, — сказал я, даже не думая. Но Валерка ничего не ответил. Только едва заметно улыбнулся. — Эм… Знаешь, — хорошо понимая, что играю с огнём, но ничего не в состоянии с собой поделать, я поднялся из-за стола, — мне что-то очень захотелось размять ноги. Пойду-ка я приглашу кого-нибудь на танец. Валерка посмотрел на меня и удивлённо приподнял бровь, как будто не ожидал такого. Хотя я и сам не ожидал. Ведь знал, что дразнить его — опасное дело. Но я был бы не я, если бы не напрашивался на неприятности сам. Конечно же, я пригласил на танец именно Нику. Мне даже в голову не пришло приглашать кого-то другого. Правда, она опять что-то болтала весь танец, но слушал я её вполуха: музыка была очень громкой, и было просто очень плохо слышно, что она говорит. Всё время танца Валерка сидел на месте и, кажется, даже не шевелился. Уж не выпускал нас из виду точно. И это по какой-то причине очень меня веселило. Когда закончилась музыка, Ника сделала попытку увести меня с танцпола, но мне совершенно не этого хотелось, и потому я предложил потанцевать еще. Ника согласилась, мило улыбаясь, а вот Валерка улыбаться перестал… После третьего танца я всё же решил, что достаточно подразнил дракона. Стоило нам вернуться к столикам, как Валерка тут же нарисовался и, улыбаясь так, что мурашки по спине пробежали, сообщил, что вынужден нарушить нашу идиллию. — Очень срочное дело, — уверил он. — Просто неотложное. И, схватив меня за запястье, потащил за собой… Я даже не пытался спрашивать, куда он меня тянет. Судя по тому, как он себя вёл, я действительно перегнул палку, но вся эта ситуация меня безумно веселила. То, что Валерка ревнивый, я уже давно знал, но обычно я не давал для этого поводов, и мы как-то обходились без сцен и скандалов. Хотя что-то мне подсказывало, что ни сцен, ни скандалов не будет. И я оказался прав. Очутившись в каком-то тёмном коридоре, Валерка остановился, и я тут же оказался прижатым к шершавой стене. Прохладный камень чувствовался контрастно по сравнению с прогретым воздухом и горячим дыханием на щеке. — У тебя есть выбор: быстро и прямо здесь или в номере, но совсем не так быстро. — В номере, — не задумываясь, ответил я. Валерка тут же развернулся и направился к бунгало, я — за ним, улыбаясь от уха до уха. Уже у домиков выяснилось, что Валерка оставил свой ключ у администратора, так что другого выбора у нас не было — только мой номер. Хотя он и выглядел после моих утренних сборов как после взрыва атомной бомбы. Около бунгало было темно, поэтому попасть в замок карточкой получилось не с первого раза. Валерка стоял рядом и спокойно ждал, словно вообще был ни при чём. Правда, как только дверь за нами закрылась, он тут же схватил меня за ворот рубашки и притянул к себе так резко, что я едва удержал равновесие, чтобы не упасть. Поцелуй вышел странный, жёсткий, рваный, как будто Валерка несколько раз передумывал, а потом решался снова, но передумывал вовсе не из-за решительности… Его пальцы больно впивались в кожу на затылке, но от этого хотелось ускорить процесс только сильнее. Схватившись за его рубашку, я стянул её, даже не расстёгивая. Моя упала на пол следом… Свет мы не включали: панорамные окна открывали слишком много для любопытных глаз. Поэтому до кровати добрались с трудом и с остановками, по пути сбивая лампу с прикроватной тумбы, гардеробную стоячую вешалку. Валерка умудрился даже врезаться в слишком низко висящую люстру. Разбираться, пережила ли она эту встречу, мы не стали. На кровать я приземлился не очень мягко: Валерка просто толкнул меня, и я грохнулся плашмя на матрас. Кровать скрипнула под моим весом… В следующий момент мне пришлось схватиться за раму, иначе бы просто меня стянули с кровати вместе со штанами — Валерка даже не удосужился их до конца расстегнуть. Несмотря на его угрозу, что в номере спешить он не станет, сейчас он действовал на редкость торопливо. По шороху я мог определить, что и штанам моим больше не валяться на полу сиротливо. Валерка навис надо мной, опершись руками так, что касался моих плеч. Я чувствовал его горячее дыхание и прекрасно знал этот момент: лишь одно мгновение, словно всё вокруг замирает перед рывком. Но… не в этот раз. Прежде чем что-то успело произойти, раздался странный звук, неприятный скрежет, и я… провалился. Валерка грохнулся на меня, больно стукнувшись коленом туда, куда не следовало бы. Пока я пытался не скулить, Валерка поднялся, уселся на меня сверху и, судя по вибрации его тела, пытался не смеяться. — Ни хрена себе! Вот это я понимаю горячий секс — мы с тобой кровать сломали, — выдавил он сквозь смех. — Да уж, а ведь мы даже ещё не начали… — Ладно, с этим потом разберёмся, — Валерка снова стал серьезным и, поднявшись на ноги, помог подняться мне. Не отпуская моей руки, он уселся в кресло и потянул меня к себе, так что я был вынужден усесться на него сверху. — Тебя ничего не остановит, мм? — спросил я, чувствуя, как горячие пальцы, спустившись по груди и животу, пролезли под резинку трусов. — Выбор между поломанной кроватью и тобой очевиден, — хмыкнул Валерка. Обещание долгого секса в тот вечер Валерка не сдержал. Собственно, в этом была не его вина. Предательская кровать изменила все планы, и дислокация в кресле передала инициативу в мои руки. И все другие части моего организма. А я ждать не намеревался…***
Собственно, кресло оказалось удобным. Даже очень — на нём было удобно не только в процессе, но и после… Валерка скомандовал мне идти в душ, пока он позвонит администратору и расскажет о поломанной мебели. Время было ещё не позднее, и мы решили, что вполне можем вернуться на пляж. Нужно было только привести себя и одежду в надлежащий вид. Выйдя из душа, я натянул на себя штаны, когда послышался стук в дверь. — Это, наверное, администратор, — прокомментировал Валерка: он тоже уже успел принять душ и теперь вернулся с повязанным вокруг пояса полотенцем. Недолго думая, я открыл дверь, как был, с полотенцем в руке, вытирая волосы. — Эм… Я… не хотела мешать. На пороге стоял вовсе не администратор, а Ника… Не знаю, кто сказал ей, в каком бунгало меня искать, но пришла она явно не в самый лучший момент. — Я… Вы сказали, у вас какое-то ЧП, я думала, может, могу помочь чем-нибудь. — Нет-нет, всё уже в порядке, — заявил Валерка. – Тут, кажется, кто-то побывал в наше отсутствие. Но вроде бы всё на месте, так что волноваться не о чем. Стоит отдать должное: для человека, который практически всегда говорит правду, врать у него получалось отменно. Его ложь вполне объясняла хаос в комнате. Но никак не то, почему мы полуголые и мокрые. — Надо рассказать об этом… — Не стоит, — вмешался я. — Не стоит портить праздник. Мы тут сами разберёмся. — Отлично, — вздохнул Валерка, когда Ника наконец-то отправилась обратно на пляж. — Не думаю, что её устроило это объяснение. — Нда… Ну и ладно. В конце концов, не детей же нам с ней крестить, — отмахнулся я. Хотя перспектива того, что Катькино семейство узнает о случившемся, меня не радовала. На праздник мы всё же вернулись. По отдельности. Правда, Нику я больше не видел, но и особо по этому поводу не волновался. Даже если бы она высказала свои предположения, которые, судя по тому, как она разглядывала Валерку в полотенце, у неё появились, мы могли просто опровергнуть их. Если бы это оказалось нужным. В тот вечер никто об этом больше не говорил. Зато на следующее утро…***
Катерина с Артуром пришли на пирс, чтобы проводить нас. Катька трещала без умолку о том, как жаль, что мы уезжаем так быстро — большинство гостей оставались дольше. А Артур всё время молчал и изредка хмурился. Пока я всё-таки не решил спросить, всё ли с ним в порядке. — Да-да, всё отлично. Тут просто такое дело… — Перестань, — одёрнула его Катерина, и я уже догадался, о чём пойдет речь. — Всё в порядке, Кать, — улыбнулся я и снова обратился к Артуру: — Так какое дело? — Ну… в общем… кузина её, — он кивнул на Катерину, — все уши мне протрещала о том, что вы… ну, в общем… что у вас… — Роман? — усмехнувшись, спросил Валерка. Артур сухо кивнул в ответ. — И что, если так? — спросил я. По какой-то причине я был уверен, что Артур вполне может знать. — То есть она права? — переспросил тот. — Права, — подтвердил я. — Тебя это смущает? Артур заметно напрягся, глядя на меня, потом перевел взгляд на Валерку и снова на меня. И, резко выдохнув, улыбнулся: — Вовсе нет. Наоборот. Я никогда не мог до конца отделаться от ревности. Каждый раз, когда Катя о тебе говорила, мне хотелось врезать тебе по морде. Но раз такие дела… Действительно, раз такие дела… Да и поводов для ревности у него не было. Почти.