Европейские каникулы

Однажды у меня зазвонил телефон… С этой фразы начинаются многие замечательные истории. Не могу сказать, что эта будет невероятно особенной, и всё же лично я вспоминаю её с большим удовольствием. Иногда, правда, бывает и стыдно, но чаще всё же — весело. Это было летом в самый разгар «жары» в северной Германии. И позвонил мне Свен. Он, как и мы, перебрался в Гамбург: сюда он приехал попытать счастья в одной из постановок в Доме Мюзиклов, да так и остался там по сей день. Звонил он не просто так. У него был на то повод, и повод более чем серьёзный. С его переезда в Гамбург мы виделись всего пару раз, хотя жили не так далеко друг от друга, но моя учёба и его работа не оставляли много свободного времени. Но в этот раз отказать я никак не мог, даже если бы захотел. Всё же мальчишник — дело ответственное. Сама новость о том, что Свен решил жениться, была чем-то сверхъестественным. За те годы, что мы были знакомы, в моей голове сложилось вполне однозначное мнение об этом человеке: Казанова. Эдакий мачо, живущий в своё удовольствие, и к этим удовольствиям не в последнюю очередь относились женщины, много и часто меняющиеся. Они менялись с такой частотой, что когда-то я перестал даже пытаться запоминать их имена и внешность. Едва привыкнув к одной, приходилось знакомиться с новой, а через пару недель вся эпопея начиналась заново. Пару раз девушки задерживались на два-три месяца, но потом Свен словно вспоминал о своей природе, и всё повторялось сначала. В этот раз всё было иначе. Даниэла — так звали его новую пассию. Он даже познакомил нас при первой встрече в Гамбурге, но я уже по выработанной схеме даже не пытался запомнить её внешность. Отметил только, что она, как всегда, очень привлекательная — других Свен в свою «коллекцию» не принимал. Тогда Дани показалась мне милой и скромной девушкой, почти всё время молчала и мило улыбалась, кивала и отвечала, только если её спрашивали напрямую. Внешность обманчива: уже год спустя Дани крепко держала Свена в своих хрупких девичьих руках, а он ходил за ней, как телёнок, и, молча кивая, соглашался со всем, что она говорила. В свете этого нет ничего удивительного, что и идея с женитьбой была тоже её рук делом. Или головы. В общем, намечался мальчишник. По всем немецким традициям. Те, кто знаком с немецкими традициями, при упоминании оных начинают загадочно хихикать. Кто не знаком — в недоумении смотрят на первых. В день икс мы с Валеркой и моим братом Ильёй, который в то время гостил у нас и, конечно же, тоже был приглашен, направились к дому Свена. Почему «конечно же»? Можно было бы сказать, что, чем больше людей, тем веселее, но не всё так просто. Хотя веселье играет тоже не последнюю роль, но здесь количество людей было важно по другой причине. Об этом чуть позже. Кроме нас были, конечно же, Ник и Арно, а также брат Свена и его дружка Гунно. На тот момент я ещё относился ко второй категории людей – тех, кто при упоминании немецких мальчишников с недоумением смотрел на всех остальных и зарождающийся хаос. И потому первым, но далеко не последним сюрпризом на тот день стало переодевание. На Свена нацепили футболку с надписью «Жених» на груди, на всех остальных — с надписью «друг жениха», а сзади на всех футболках была одна и та же надпись: «У нас мальчишник, не скупитесь». Странная надпись, не правда ли? Даже очень странная, если не знаешь, с чего начинаются немецкие мальчишники. А начинаются они с лотка и выворачивания карманов. Лоток представлял собой обычную деревянную конструкцию на ремнях, какой пользовались уличные торговцы в прошлом веке. На него насыпали заранее приготовленной мелочёвки вроде зажигалок, брелоков, жвачек и презервативов. Всё это нужно было продавать на улице. Цель этого занятия была, конечно, в зарабатывании денег, потому как на мальчишник идут без них. Вот так — совершенно без денег, без банковских карточек и прочих возможностей заплатить. Именно поэтому нас всех заставили вывернуть карманы. Оставалась только одна маленькая деталь: выбрать того, кто будет этот лоток носить и зазывать покупателей. После длительных дискуссий — никто не хотел брать на себя эту неблагодарную миссию — Валерка махнул на всё рукой и скомандовал тащить ему шапку. Не знаю, откуда он был в курсе про этот атрибут, но, как только тот был упомянут, на Валеркиной голове появилась кепка, похожая на русскую народную, даже с нелепым красным цветком над ухом. Правда, Валерка при этом выглядел совсем не нелепо, а очень даже интересно. Хотя он в чём угодно выглядит очень даже интересно. В об­щем, ког­да на­чало тем­неть, мы от­пра­вились на Ре­пербан. Ши­рокой пуб­ли­ке он из­вестен как Ули­ца Крас­ных Фо­нарей. Ког­да-то дав­но здесь стро­или ко­раб­ли и из-за не­пос­редс­твен­ной бли­зос­ти к пор­ту в этой части города бы­ло мно­го уве­сели­тель­ных за­веде­ний. Ко­раб­ли дав­но стро­ят где-то в дру­гом мес­те, а вот ве­селье до сих пор бур­лит здесь в пол­ную си­лу. А ещё здесь всегда полно народу: не важно, в какое время года, день недели или погоду вы придёте на Репербан — главное, чтобы это было вечером, и вас ожидает масса народу. И большинство будет не очень трезвым. «Зарабатывание денег» началось достаточно бодро: народ в Германии традиции свои чтит, и, завидев продавца с лотком, полным всякой чепухи, прохожие добровольно платили за ненужный хлам втрое дороже, чем его можно было бы купить в любом киоске. Да и наша компания повеселела, как только на первые вырученные деньги было куплено пиво. Через час гуляний по улицам Ник с Гунно на пару начали напевать какие-то народные песни, и народ вокруг начал подпевать. Свену, кажется, это было не очень по душе, но убедить брата вести себя скромнее не получалось: тот был строгого мнения, что мальчишник для того и придуман, чтобы вести себя разнузданно и крайне неприлично. Ник только кивал согласно и ржал, как лошадь Пржевальского. После дюжин спетых песен Гунно наконец-то смилостивился и заявил, что денег заработано прилично и можно переходить к следующему пункту на повестке дня. И это было хорошо: Арно уже делал попытки не только петь, но и плясать. Не без Валеркиной подачи, впрочем. Было решено идти в аквариум. Это что-то вроде обязательной программы для всех мальчишников в Гамбурге… Аквариум — одна из главных достопримечательностей города: небольшая тупиковая улочка, закрытая от зевак огромными металлическими воротами с охранником, который пропускает вовнутрь только индивидуумов мужского пола. Там же, за этими воротами, творится то, что можно легко назвать кошмарным сном феминисток: на первых этажах домов за большими панорамными окнами сидят (и не только) женщины, предлагающие отнюдь не детские услуги. Нас, конечно же, подобные услуги не интересовали, но сама по себе атмосфера завораживала. Сложно даже сказать почему. Просто было такое странное ощущение, что попал в другой мир, в котором в витринах магазинов предлагают не майки, кеды и украшения, а блондинок и брюнеток. Впрочем, женщины там были на любой вкус. От обычных магазинов это «заведение» отличало только одно: никто не подходил и не спрашивал, не помочь ли с выбором. Поглазев на диковинный товар, Гунно вдруг загорелся идеей пойти в стрип-бар. По всей видимости, ему было мало полураздетых барышень в витринах, ему нужны были зажигательные танцы. Спорить с ним, собственно, никто не стал: какой же мальчишник без стриптиза?! Вся наша уже совсем нетрезвая компания завалилась в чудное заведение под названием «Doll House» — ещё одна достопримечательность ночного Гамбурга с мировым именем. Нас встретил сам его владелец. Или владелица — сложно сказать про этого человека, какого он пола. Да в целом это и не важно: эпатажность этого огромного мужика с ярким макияжем и в не менее броском женском платье зашкаливает запредельно. И в этом его шарм: глядя на его открытую улыбку, просто невозможно не улыбаться в ответ. Честно говоря, мне не часто приходилось бывать в стрип-барах, потому не могу сказать, норма это или нет, но в данном заведении выбор танцовщицы оставляют клиенту: к столику подходят девушки, ненавязчиво предлагают напитки и свою компанию. Первая девица была явно не во вкусе Свена: он предпочитал маленьких девушек, а эта была едва ли не моего роста. Вторую «отшил» мой брат. Правда, случайно: он просто-напросто посмотрел на неё и почти неслышно и на русском сказал, что «у неё слишком маленькие сиськи». На это замечание девушка улыбнулась и тоже на русском ответила, что будут и большие. Я уже говорил, что в Европе не стоит говорить по-русски, если не хотите, чтобы вас поняли? Никогда не делайте этого. Иначе можно попасть в неловкое положение. Как в тот раз Илья. Хорошо, что он был достаточно пьян, но нам стоило немалых усилий усадить его обратно за стол: он порывался пойти просить прощения. Правда, пару минут спустя к столику подошла очередная девушка, и, по всей видимости, её подослала предыдущая… В общем, на этот раз никто не возражал. Часа два спустя вся наша честная компания, будучи уже в состоянии хорошего опьянения, вывалилась на прохладный, но свежий воздух ночного Гамбурга. Правда, задержались мы там недолго: Свен с Гунно требовали «продолжения банкета», Ник на пару с Арно решали, куда лучше податься дальше — в пивную в другом районе или в ближайший кабак. В первом, по их общему мнению, пиво было вкуснее, второй был значительно ближе. Брат мой оказался самым неустойчивым и отправился домой, забрав ключи. Он был на редкость пьян, и я даже начал волноваться, что он не дойдёт самостоятельно до дома. Но волноваться серьезно мне не дал другой товарищ, который был не менее пьян и постоянно вешался мне на шею, хихикал и предлагал всякие непристойности. В общем, всё как обычно. Вообще, к собственному удивлению, я обнаружил, что каким-то образом оказался самым трезвым в этой компании, и это было крайне удивительным. Пил я не меньше остальных, правда, в то время, пока они веселились под шнапс и водку, я совсем по-детски баловался пивными коктейлями. Немцы вообще любят смешивать разные напитки: яблочный сок с минералкой, вишнёвый с банановым… А уж пиво — это святое. Его мешают со всем подряд: светлое мешают со спрайтом, темное — с колой. Есть ещё много разных вариантов, что можно сделать с пивом, и в ту ночь я перепробовал, кажется, каждый возможный. И, тем не менее, был однозначно трезвее остальных. И всё же пьяная логика победила в решении, и, отказавшись идти далеко, мы завалились в ближайший бар. Там было достаточно забавно. Если бы не было так душно и тесно: бар располагался на двух этажах, но в сумме был не больше, чем наша квартира. По меньшей мере, складывалось такое ощущение. К тому же весь второй этаж был отдан под танцпол, на котором и проводили «Ночь Танго», как об этом красноречиво рассказывала вывеска над входом в сам бар. Танцевать я люблю. Даже когда трезвый. А уж пьяный и тем более. Правда, мою любовь к танцам никто из моих друзей не разделяет, поэтому в следующие полчаса я их не видел. Видел много чужих не менее пьяных физиономий. Да и не только физиономий: пьяные люди танцуют крайне забавно — больше похоже на дёргание конечностями в болезненных конвульсиях. Поэтому, когда появился Гунно и начал махать руками, я не сразу сообразил, что он пытается что-то мне рассказать. Когда же он, не дождавшись моей реакции, схватил меня за рубашку и потащил за собой, я решил, что что-то случилось. Иначе он не стал бы так бесцеремонно себя вести. Даже будучи очень пьяным. Когда же мы оказались на более тихой лестнице, Гунно наконец-то повторил попытку объяснить происходящее, но из-за шума и не очень хорошей по причине выпитого алкоголя реакции я понял только одно: где-то кто-то кого-то бьет. И, по всей видимости, меня это касалось… Собственно, так всё и было. Не знаю, кто начал разборки: Свен или здоровяк, с которым он что-то выяснял — это было и не важно. Свен был пьян, но, на удивление, гораздо меньше, чем, как мне казалось, был ещё полчаса назад. В таком состоянии он был взрывоопасен: вспыльчив и слабо оценивал свои возможности. Да и его оппонент выглядел не очень адекватно. К тому же он был не один: с ним были ещё три приятеля. Теперь стало понятно, зачем Гунно тащил меня, а ещё полминуты спустя появились и остальные трое. Я с трудом понимал, что говорил здоровяк. То ли он был слишком пьян, то ли говорил на диалекте — это было не важно. Как, собственно, и тот факт, кто кому первый двинул в челюсть. Но всё же это, кажется, был сам Свен. Конечно же, он тут же тоже отгрёб заслуженных тумаков. Тогда уже в драку полез и Гунно… В общем, сейчас я уже не могу сказать точно, кто и зачем начал эту драку, но в ту ночь я узнал две вещи. Во-первых, иметь друзей, занимающихся восточными единоборствами, полезно. Конечно же, я знал, что Валерка занимался нинджитсу и уже очень давно. Правда, мне впервые довелось видеть его в деле. Как и умения Арно, который с раннего детства занимался карате. А вот Ник меня искренне удивил. За время нашего знакомства мне не приходилось видеть его за занятиями спортом, но, как выяснилось, в юности он не только им занимался, но и успел получить мастера спорта по спортивной борьбе. А ещё я понял, что драться, будучи пьяным — это крайне сюрреалистичное занятие. Непонятно, кто кого бьет, и самое занятное, что не чувствуешь боли. Вернее, чувствуешь, но как-то совершенно иначе, чем в трезвом состоянии. И вообще, в какой-то момент перестаешь понимать, что происходит и зачем. Хотя «зачем» так и не понял никто из нас ни в тот вечер, ни год спустя. Именно эта заторможенная реакция не дала мне сразу понять, что случилось. Но что-то изменилось: в какой-то момент вдруг всё резко закончилось и почему-то мы бежали. Причём Валерка тащил меня за рукав и ржал как конь. Собственно, веселились все. Позже мне рассказали, что тех типов оказалось вовсе не четверо, кто-то притащил подкрепление… В общем, мальчишник удался на славу: напились, подрались… Чтобы не провоцировать срыв свадьбы и дальше, вечер было решено объявить законченным. К тому же Гунно явно требовалась помощь врача: ему разбили нос. Бывают у людей забавные свадебные фотографии. Свен свои будет помнить долго: жених с огромным фингалом, дружка — с заклеенной переносицей. Арно разбили бровь — после того случая он клялся и божился, что больше никаких пирсингов на лице у него не будет. Нику вывихнули руку — на свадьбе он был с повязкой. Мне повезло больше: я отделался разбитой губой. Хотя меньше всех пострадал Валерка, а точнее пострадали только костяшки на его руках, которые были в крови и, кажется, даже не его. Чтобы не привлекать лишнего внимания, мы решили расходиться. Свен повёз брата в больницу, Арно на другом такси увёз Ника туда же. Валерка же напрочь отказывался идти домой — в его крови было то ли слишком много адреналина, то ли алкоголя, а может, и того, и другого. В любом случае, этот коктейль никак не хотел угомоняться и требовал выгула по ночному городу. Мне же было не до прогулок, и компромисс нашёлся быстро. — Пойдём в кино! — выдал гениальную идею Валерка. — В кино? Ночью? Ты серьёзно? — Почему бы и нет, — Валерка указал на светящуюся вывеску «Кинотеатр» и, не долго думая, потащил меня в её направлении. Забегая вперед, скажу одно: не ходите по ночам в кинотеатры в Гамбурге. Да и вообще нигде. Если только вы не ищете приключений. В кино мы всё-таки пошли. Сонный дядька на кассе выдал нам два билета, предупредил, что сеанс уже начался и, кажется, вовсе не удивился, увидев двух перепачканных кровью типов. В кинозале было пусто. Почти пусто: лишь пара человек по парам в разных углах зала. На экране симпатичная, но до безобразия накрашенная девушка в соломенной шляпке сидела на лавочке в парке и читала книгу. Всё это действие сопровождала классическая музыка. Усевшись на первые попавшиеся места, мы наконец-то отдышались после пробежки. Валерка нагло вытер руки о мою рубашку, объяснив это тем, что её всё равно выкидывать придётся. Надорванный рукав я заметил только в этот момент. Немного успокоившись после драки и пробежки по ночному городу, мы решили всё же посмотреть фильм. Между тем к девушке на экране уже присоединился молодой человек, и теперь они вовсю целовались на всё той же лавочке. После затяжного поцелуя девушка пересела к парню на колени, тот тут же бесцеремонно залез под её юбку рукой, обнажив её голый зад. — А что мы тут вообще смотрим? — задумчиво спросил Валерка, когда девушка на экране отнюдь не по-тургеневски сползла вниз и, устроившись между коленей молодого человека, начала расстёгивать пуговицы на его брюках. — Кажется, это неплохо снятое порно, — подтвердил я его невысказанные вслух подозрения. — Порно? В кинотеатре? — Ночью. В Гамбурге, на Улице Красных Фонарей, — стараясь не смеяться, ответил я, вдруг осознав, что нужно было изначально заподозрить неладное в ночных сеансах. — Хм… Девушка уже вовсю облизывала своего партнёра, оставляя на его члене отпечатки красной помады. — Чё-то я жрать хочу, — вдруг выдал Валерка. — Крайне странная реакция на порно, — усмехнулся я, наблюдая, как Валерка бодро поднялся и направился к выходу. Нет, я, конечно, тоже не мог назвать себя любителем смотреть порно в обществе незнакомых мне людей. Тем более, что эти люди уже не очень-то обращали внимание на происходящее на экране и занялись сами собой. Но как-то уж больно шустро Валерка ретировался из кинозала. Догнал я его уже на улице, где к прочим радостям жизни начался дождь, хотя и не большой, но всё равно не очень приятный. Время шло к утру, и вкупе с погодой это стало причиной опустевших улиц. Конечно же, ничего приличного мы не нашли, и единственным заведением, где можно было поесть в это время суток, оказался Макдональдс, который к тому же закрывался. Поэтому, нагрузившись кулинарным безобразием, мы направились в небольшой парк поблизости и расположились там на скамейке под деревьями. Было уже достаточно холодно, да и дождь не располагал к посиделкам на улице, но домой идти не хотелось совершенно. Да и под деревьями было почти сухо, только иногда капли долетали до земли, а вне деревьев было гораздо хуже. Поэтому, даже когда бумажные пакеты из Макдональдса опустели, домой мы не особо спешили: сидели, обсуждали события ночи, которые наутро казались еще более забавными. Правда, рука у Валерки всё же распухла, и пальцы не хотели сгибаться, но к врачу идти он отказывался. По крайней мере, не сейчас. — Я схожу, — отмахнулся он от меня, как от назойливой мухи. — Но не сейчас. Не когда от меня разит алкоголем за три версты. — Как будто кому-то есть до этого дело? Они просто посмотрят твою руку и всё. Может, ты чего сломал себе! — Если что и сломал, то только чувство собственного достоинства, когда пытался врезать тому идиоту в нос, но промахнулся. — Да ладно?! Когда это ты стал такой кровожадный? — усмехнулся я, глядя на искренне расстроенного Валерку. — Не знаю, — усмехнулся он в ответ. — Это всё адреналин, я не виноват. — Твой адреналин не в тему. И вообще он тебе не к лицу, будит в тебе неандертальца, — заржал я громче, чем стоило. — Да ну?! Вот покажу тебе неандертальца, чтоб не выёживался лишний раз! Валерка бодро скинул куртку и еще прежде, чем я успел отреагировать, уселся мне на колени верхом и, делая вид, что душит, схватился за мою шею двумя руками. Я, конечно же, решил подыграть, делая вид, что задыхаюсь, даже не вполсилы спихивая его с себя и при этом пытаясь не ржать. Посопротивлявшись пару минут для приличия, я расслабился, свесив руки и откинувшись на спинку скамейки. Валерка, уткнувшись лбом мне в плечо, беззвучно смеялся. Мне тоже было очень весело, но я упорно делал вид, что успешно задушен. Именно в этот момент рядом кто-то прокашлялся… Попытка встать не увенчалась успехом: пытаясь подняться слишком быстро, Валерка запутался в собственных ногах и грохнулся на землю. — Прошу прощения, я хотел поинтересоваться, всё ли у вас в порядке. Рядом с нами стоял полицейский, совсем молодой парень, и выглядел он очень устало. По всей видимости, это был не первый час его смены. — Да-да, конечно, у нас всё в порядке, — уверил его я, помогая Валерке встать — того пробрало на смех, и подняться на ноги он смог только с третьей попытки. — Уверены? — переспросил он с недоверием. Конечно, со стороны мы выглядели не очень презентабельно: грязные, перепачканные кровью, в рваной одежде, да еще и бесились, как дети малые. — Абсолютно, — подтвердил Валерка, отряхиваясь. — Мы просто отмечали мальчишник друга и, кажется, немного перестарались. — Понятно. — Полицейского устроил такой ответ, и он перестал хмуриться: — Транспорт сейчас не ходит, вас отвести домой? Или вызвать такси? — Не стоит, нам идти два квартала, — Валерка махнул в сторону, где, по всей видимости, находилась наша квартира: я еще не успел сориентироваться на местности. Попрощавшись, полицейский пожелал нам всего хорошего, попросил не шуметь и отправился восвояси. А мы, стараясь выполнять просьбу, направились домой… Там нас встретил недовольный Илья: он, конечно же, спал, и нам пришлось его разбудить, чтобы попасть в квартиру. Бурча себе под нос, что было в его манере, Илья открыл дверь и направился на кухню. — Свадьбы — это зло! — заявил он, ставя кружки с ароматным кофе на стол. — Одни неприятности, и наутро голова болит. — Вообще, это даже не свадьба была, а только мальчишник. — Одна херня, — отмахнулся он. — Хорошо вам, не надо о такой ерунде даже думать. — Не волнуйся, — хмыкнул Валерка. — С твоим характером тебе об этом тоже не надо думать. В тот день, когда ты найдешь себе девушку, я побреюсь налысо. Илья что-то неразборчиво буркнул в ответ: то ли согласился, то ли послал Валерку в пешее эротическое путешествие. А я пытался прикинуть шансы, что более вероятно — лысый Валерка или увидеть Илью с девушкой…