Птичья сказка

На диво хорош волхв Лебедь. Станом тонок, лицом весел, нравом смешлив. Только и беды той, что не девкой родился. Был бы Лебедью, был бы княгиней, царицею бы стала волхвица. А так князь Велизар только зубами скрипит по ночам, да волхва днём изводит, мол, ищи Лебедь лекарство от тоски моей. Люблю я. А кого любит, того молодой князь не сказывает. Вот и сбивается с ног Лебедь. Все травы перебрал, заговоры перечитал, отсушки насушил. А все одно. Чуть заря в окно, Велизар на порог. Волхв и улыбки уже держать не может, сама расползается. А князь без слова отвары горькие пьёт как мёд сладкий да на Лебедя смотрит. Сколько б еще волхв травами князя потчевал да слезы рукавом утирал — а кому любо, если ладо по девке неизвестной сохнет — кабы не прилетел старший брат Ворон. Ударился оземь, оборотился человеком. На Лебедя глянул. Посмурнел колдун челом, засверкал глазами. Налетели вихри колдовские, унесли младшего на хрустальные реки, на далекие озера. А князя Ворон речью оледенил, до самого сердца пробрал: — Не умел ты любви найти, рядом живущей, ищи теперь любви, неведомой тропой бредущей. И только перья черные в небе промелькали, крыло вороново и след лебедев замело. Оставил князю колдун только три пера лебединых, серебром светящихся. Какая с них помочь, никому не ведомо, кроме Ворона, да с того и спроса не спросить, поди сыщи его, крылатого. Долго Велизар горевать не стал, вину ощущая. Коня кликнул, свистнул, да понесся искать по свету волхва Лебедя, людей расспрашивать. Только все на расспросы или плечами пожимают или отмалчиваются. Не знает никто ни о каких лебедях. Совсем загрустил Велизар. Только перья и спасают. Вынет их, посмотрит, как они серебром играют на солнце. И дальше едет себе, думу думает, себя корит. Наконец, охотник один ему повстречался. — Ты, — говорит, — ступай к далеким хрустальным озерам. Там, сказывают, лебедь плавает красоты необычайной. Только путь туда труден. Да и заперты озера на замок ледяной, а ключа от того замка во всем свете не сыщешь. — Да как же так, — князь горюет. — Коль замок есть, ключ быть должен. — А ищи-ка ты золотых дел мастера… — задумчиво ему охотник молвил. — Только он тебе ключ скует. — Да зачем мне ювелир? Засмеялся охотник тут. И сгинул, словно и не было его на свете. Только перо соколиное наземь упало. Смекнул князь — старшой самый из братьев, Сокол Соколович на подмогу прилетал, только он против Ворона пойти б осмелился, наказ дать да на тропу ткнуть. Только и подмоги той — на грош и тот ломаный. А перья в руке шелестят все без ветра, словно волхв что-то шепчет нежное. — Сыщу я золотых дел мастера, — решил Велизар. И пустился князь дальше в путь. Только смеются над ним ювелиры. Мыслимое ли дело — невесть от чего ключ мастерить. Скрипит Велизар зубами, но терпит. — Ну что, князь, сыскал себе того, кто ключ сделает? — хохочет над ним какой-то мальчишка. — А может, ты его и сделаешь? — серчает Велизар. — Может и сделаю, коль хорошо попросишь. — Да кто ты такой? — Вышивальщик золотом я. — Так ты кошельки воруешь? Смеется мальчишка. Молчит князь. — Ну, что тебе надобно? — Три пера лебединых да то, что тебе ради волхва не дорого. — А что мне не дорого-то? — А ты сам подумай. Отдал князь перья мальчишке. Сидит вышивальщик, перья точит. Сидит князь, думает, что ему ради Лебедя не дорого покажется. — Сделал я ключ, — говорит вышивальщик. — Бери, что хочешь. Ничего не дорого. — Княжество отдашь? — Отдам. Задумался вышивальщик. — Глаза у тебя красивые, князь. Отдай их мне. Охнул Велизар: — Да как же я без глаз до озер-то доберусь. — А я тебя доведу. Взялся князь за нож, ладит глаза вынуть. Только и засмеялся вышивальщик, ключ ему кинул да растаял, как не бывало. Прозрел тут Велизар — да никак супруг Воронов являлся, слыхал князь, как молодого вора вихрь черный унес с площади. Дальше идет Велизар. Дошел он до замка ледяного на воротах железных. Вставил ключ в замок, провернул. И распахнулись ворота, пропустили его к озерам. А там уже колдун стоит. — Дорогу тебе Сокол сыскать помог, ключ тебе Ален изладил, — молвит Ворон, — а сейчас никто помочь не сможет. Хлопнул в ладоши. Налетело лебедей видимо-невидимо. — Узнай брата моего. Пошел Велизар лебедей смотреть. Девяносто девять по воде плывут, один под скалой застыл, шею изогнул, слезы роняет. Девяносто девять по небу летят, один все норовит на землю пасть. Девяносто девять кричат, один помалкивает. Хотел было на него князь указать, да засомневался что-то. Вспомнил он тут слова вышивальщика. Глаза прикрыл. Да пошел, куда ноги повели, и сердце указывало. — Вот мой Лебедь, волхв белый. Каркнул Ворон насмешливо. — Ну, что изловил, с тем и живи, да слезы считай. И унесся в небо. — А кого изловил-то? — полюбопытствовал Ален. — Лебедя, разумеется. — А почему князь плакать должен? — Не знаешь ты Лебедева характера.