***
Буквально десять минут спустя слова прощания были сказаны, и Эмма, Реджина и Генри отправились в отель. Мальчик сидел сзади и оживленно болтал с Крохой на каком-то выдуманном языке. - Что он такое говорит? – спросила Реджина у Эммы. - Он говорит по-китайски. Реджина на мгновение кинула на Эмму шокированный взгляд: - Это не похоже на китайский. Эмма усмехнулась: - Ну, это не настоящий китайский, это просто тарабарщина, но малыш уверен, что он говорит по-китайски. Реджина затормозила на светофоре и нахмурилась: - Я в недоумении. - Один из его друзей по садику – китаец, и когда бабушка забирает того мальчика из группы, они разговаривают на китайском, – пояснила Эмма. – Так что, Генри, конечно, тоже говорит на китайском. В основном с Крохой, который родом из Пекина. - Жирафы живут в Африке, – возразила Реджина, явно решив, что беседа скатилась в какое-то безумие. - Это точно, – кивнула Эмма с улыбкой, – но этикетка на Крохе гласит, что он из Пекина. Реджина на мгновение задумалась, прежде чем догадаться: - О, ясно! - Жирафы едят ветки! – громко заявил Генри, доказывая, что подслушивал беседу женщин. - Да, но ты не ешь, помни, – Эмма повернулась, чтобы серьезно посмотреть на сына. - Да, мама, я помню, – Генри вздохнул и отвернулся к окну. - Он ел ветки? – негромко спросила Реджина. - Однажды, – кивнула Эмма. – Кроха отказывался ужинать, так что Генри съел палочку, чтобы показать, что они вкусные. - Что случилось? Он в порядке? – с тревогой в голосе спросила Реджина. - Ну, за ним приглядывали, так что съел он немного, – пояснила Эмма. – Это было недолго, так что все в порядке. - В порядке? Но он ел ветки, – надавила Реджина, явно не успокоенная. Эмма включила радио, чтобы Генри не услышал продолжение разговора. - Я в детстве ела собачьи вкусняшки, землю, траву и что-то типа стены, и все-таки я здесь, – Эмма пожала плечами. - Что-то типа стены? – в шоке переспросила Реджина. - Да, кирпич был рассыпчатым, и один парень сказал, что даст мне доллар, если я его съем, что я и сделала, – хмыкнула Эмма. - Ты получила доллар? – со знающей усмешкой уточнила Реджина. - Нет, – Эмма покачала головой, – так что я извлекла два ценных урока. Первый – если кто-то собирается сделать ставку, убедись, что он в состоянии заплатить. И второй – не ешь кирпичи, вкус отвратительный. - Я бы добавила третий урок – если кто-то готов заплатить тебе за то, что ты съешь кирпич, скорее всего он не тот человек, у которого хватит денег оплатить данный подвиг, – прокомментировала Реджина. - Точно, – кивнула Эмма, – но мне тогда было шесть, я была не столь глубокомысленна. Женщины обменялись улыбками, слушая, как Генри подпевает радио, а потом Реджина заговорила снова: - Так... ужин. - Да? – Эмма недоуменно нахмурилась, глядя на собеседницу. - Я... была приемлема? – спросила Реджина, покосившись в зеркало заднего вида, чтобы как-то отвлечься от заданного вопроса. Этот нервный вопрос почти разбил Эмме сердце. - Ты была прекрасна, – быстро и твердо ответила Свон. Реджина удовлетворенно кивнула, осознав, что ей удалось пройти этот тест. - Я знаю, что вы совсем недолго знакомы, но они – чудесные люди, – продолжила Эмма, – они очень приземленные и простые в общении. Тебе не нужно волноваться, с ними ты можешь быть собой. Реджина усмехнулась: - Думаю, на это потребуется некоторое время, – признала она. - Прекрасно, – улыбнулась Эмма, – время у нас есть... ведь так? Реджина повернулась к Эмме и улыбнулась: - Да, полагаю, что так.***
Реджина сидела на диване в гостиничном номере, поджав под себя ноги. В одной руке она держала небольшой бокал с вином, а другой перелистывала страницы рукописи, которую Эмма дала ей почитать. После целого часа раскрашивания картинок, Генри, наконец, освободил Реджину и отправился распаковывать свой чемодан. На самом деле, Эмма уже хотела начать укладывать сына в постель, так что ей пришлось убедить его, что большие мальчики, которые останавливаются в отелях, должны распаковать чемодан. Дальше она планировала перейти к купанию. Эмма вошла в гостиную и тяжело вздохнула: - У нас проблема, – объявила она. Реджина, нахмурясь, посмотрела на нее, и Свон продолжила: - Он хочет, чтобы ты его искупала, – пояснила Эмма, – не мы вместе, а только ты. - О, – Реджина выглядела напуганной. - Я знаю, ты, наверное, не слишком этому рада, – признала Эмма, – и я могу сказать ему, что ты занята, я лишь хотела уточнить, прежде чем малыш закатит истерику. - И что надо делать? – нервно спросила Реджина. - Я набрала воду, – пояснила Эмма, – так что тебе остается только усадить его в ванну. Он немного поиграет со своими корабликами, потом тебе нужно будет вымыть его волосы шампунем и кондиционером – я поставила их на полочку. Как обычно, он скажет, если ты что-то будешь делать не так. Но решать тебе, ты не обязана. Реджина поставила свой бокал на журнальный столик, встала и нервно одернула блузку: - Я смогу. Эмма улыбнулась и подошла к Миллс: - Я знаю, что ты сможешь, вопрос в том, захочешь ли. Я знаю, что ты чувствуешь себя несколько неловко в подобных ситуациях. - Я все сделаю, – Реджина решительно кивнула и поцеловала Эмму в щеку, прежде чем направиться к ванной. - Зови меня, если что-нибудь понадобится, – кинула ей вслед Эмма.***
Когда Реджина вошла в ванную, Генри стоял на своем жирафо-чемодане (с него мальчик мог достать до раковины) и чистил зубы жирафо-щеткой. Сплюнув пасту в раковину, мальчик повернулся к Реджине, широко улыбнулся и взволнованно потребовал: - Закрой дверь! Реджина прикрыла дверь и перевела взгляд с мальчика на ванну: - Пора мыться, Генри. Малыш слез со своего чемодана, сунул женщине в руку грязную зубную щетку и принялся стягивать штаны. Реджина быстро отвела взгляд. Она неторопливо вымыла зубную щетку и свою руку, закрыла тюбик с зубной пастой колпачком, отмыла с раковины примерно полтюбика зубной пасты. Когда Реджина повернулась к ванне, Генри был уже голым, а его одежда валялась на полу. Миллс заметила, что шрам от операции уже неплохо зажил благодаря малым размерам. Генри заметил ее взгляд и указал на шрам пальцем: - Он кровочил, – мальчик гордо улыбнулся. - Кровоточил, – машинально поправила его Реджина, и тут же нахмурилась: – Когда? - Сто лет назад, – Генри пожал плечами. - Не сегодня? – уточнила Реджина. - Не-а, – мальчик повернулся и, ухватившись за край ванны, попытался забраться внутрь. Реджина сразу заметила, что если малышу и удастся перебраться через бортик, то он просто свалится головой вниз. Миллс сделала шаг вперед, быстро проверила температуру воды, а затем подняла Генри под мышки и поставила в ванну. Реджина придерживала мальчика за плечи, чтобы убедиться, что тот прочно стоит на ногах, но малыш сразу же вырвался и принялся плавать туда-сюда то на спине, то на животе. - Смотри, я – акула! – воскликнул мальчик. Реджина усмехнулась: - Да, акула, – женщина наклонилась и смочила руки в воде, а потом запустила их в волосы мальчика, изобразив у него на голове ирокез, и рассмеялась. - Дай мне посмотреть! – взволнованно воскликнул Генри. Реджина повернула зеркало для бритья так, чтобы мальчик смог увидеть себя. Генри расхохотался сразу, как только увидел свою новую прическу: - Ты глупая, Реджина! - Это ты глупый, – ответила Миллс с улыбкой. - Ты глупее, – хихикая, возразил Генри. - Возможно, – Реджина перевела взгляд на игрушки малыша. – А теперь как насчет лодочек? Реджина обнаружила, что наслаждается вечерней ванной с Генри – они разговаривали о лодках, жирафах, школе, самолетах, астронавтах, отелях, снова о жирафах. Миллс нравилось говорить с мальчиком – это было расслабляющим и настолько более легким, чем беседа с любым взрослым, в которой всегда были правила и ожидания. Когда она говорила что-то, чего Генри не понимал или с чем не был согласен, малыш просто хихикал, или игнорировал ее слова, или менял тему. С помощью мальчика ей удалось разобраться с правилами нанесения шампуня и кондиционера для волос. А Реджина говорила малышу, когда уже можно открывать глаза. Наконец, вода в ванной начала становиться прохладной, женщина заметила, что руки Генри покрылись гусиной кожей, и предположила, что пора вылезать из ванны. После недолгих споров мальчик согласился, и Реджина разложила одно полотенце на полу, а другим приготовилась вытирать малыша. Генри поднялся на ноги и тут же слегка задрожал, так что женщина быстро вытащила его из ванны и завернула в полотенце. Когда Миллс вытерла мальчика, он наклонился к ней с улыбкой и сонно прошептал: - Люблю тебя, Реджина. Миллс обняла его и нежно поцеловала мокрые волосы: - Я... я тоже люблю тебя, Генри, – нервно призналась она. Через пару секунд мальчик отодвинулся и вышел из ванной, уронил полотенце на пол и принялся натягивать свою, лежавшую на кровати, пижаму. Реджина прибралась в ванной, вытерла игрушки и положила их туда, откуда взяла, выкинула полотенца в корзину для белья. Когда она вышла в спальню, Генри тут же поднял книгу со сказкой на этот вечер, и Миллс улыбнулась: - Сначала пожелай доброй ночи своей маме, Генри. - Я уже пожелал, – ответил мальчик, – а кто эта леди? Реджина нахмурилась: - Какая леди? - Леди с мамой, – пояснил Генри, забираясь на кровать и зарываясь под одеяло. Реджина колебалась секунду: - Посиди здесь, – кинула она, прежде чем выйти из спальни. Уже в коридоре Реджина услышала звук двух женских голосов, а выйдя в гостиную, замерла на пороге. - Зелена, – выдохнула она. - Привет, сестренка, – насмешливо ответила младшая Миллс, – а мы тут с Эммой болтаем. Зелена сидела на диване напротив Эммы, вытянув руки по спинке, будто это место принадлежало ей. Играющая на губах сестры усмешка была хорошо знакома Реджине, и та с беспокойством посмотрела на Свон. Лицо Эммы было хмурым, Зелена явно уже расстроила ее. Разум Реджины заполнили вопросы о том, что тут было сказано, и давно ли сестра появилась. - Она не дала старой доброй мне прервать время ванны, – Зелена выпятила нижнюю губу. – Не знала, что тебе так сильно нравится играть в дом! Очаровательный ребенок, кстати! - Я не играю, Зелена, – резко ответила Реджина и понизила голос, чтобы Генри не услышал: – Что ты здесь делаешь? - Просто хотела увидеть тебя, расслабься! – усмехнулась Зелена. Эмма заговорила: - Просто рассказывала мне свою теорию о том, что я с тобой только из-за денег. Глаза Реджины вспыхнули едва сдерживаемым гневом. - Убирайся, – потребовала она от Зелены. Та успокаивающе подняла руки: - Ладно, ладно, – Зелена встала. – Я знаю, когда мне не рады. Я просто волновалась за тебя, до меня дошли слухи о новой блондинке в твоей жизни, и я хотела удостовериться, что тебя не дурачат. Снова. - Я сказала, убирайся, – повторила Реджина, делая несколько шагов вперед. Зелена подняла свою сумочку с журнального столика и закинула ее на плечо: - Не говори потом, что я не предупреждала тебя, сестра! Реджина дернулась было к ней, но Эмма стремительно поднялась на ноги и схватила подругу за руку, удерживая ее на месте: - Не принимай близко к сердцу, – мягко прошептала Свон. - Нравится игра в счастливую семью, – заметила Зелена, открывая дверь, – не забывай, что случилось в прошлый раз. Зелена вышла, и Реджина уставилась на дверь со злобой, которую Эмма вообще не считала для нее возможной. - Прости... она постучала, и я впустила ее, как только она представилась твоей сестрой... Я... – принялась извиняться Эмма. - Ты не виновата, – Реджина покачала головой, заглядывая Эмме в глаза, – мне жаль, что она наговорила тебе всякого... Мне так жаль. Эмма покачала головой: - Нет, это мне жаль, я и не представляла себе, что она такая... такая... - Реджина? – тихий голос Генри заставил обеих женщина повернуться к двери в коридор, в проеме которой стоял мальчик, прижимая к себе Кроху. - Прости, Генри, – мягко произнесла Реджина, – я сейчас приду. Мальчик нахмурился, ясно увидев – что-то не так, но кивнул и направился обратно к спальне. - Хочешь, я сама ему почитаю? – предложила Эмма. - Нет, – Реджина покачала головой и прикрыла глаза на минуту, переводя дыхание. Потом она открыла глаза: – Нет, я сама, это поможет мне успокоиться. Эмма прикусила губу и кивнула: - А потом ты расскажешь мне, о чем она говорила? Реджина коротко кивнула и быстро пошла к спальне. Генри сидел на постели с задумчивым видом, теребя в руках книгу. Реджина широко улыбнулась: - Что мы читаем сегодня, Генри? Мальчик смотрел, как она подошла и села на постель рядом с ним: - Тебе грустно? - Нет, – Реджина улыбнулась и обняла малыша, – как мне может быть грустно здесь с тобой? - Кто была та леди? – спросил Генри. - Моя сестра, – честно ответила Реджина, взгляд ее дернулся к двери, когда женщина заметила Эмму, глядящую на них с улыбкой. - Куда она ушла? – спросил Генри. - Домой, – ответила Реджина, – а теперь – книга. - Она об осьминоге, – пояснил Генри, открывая книгу и устраивая ее на коленях, – который играет на саксофоне. Несмотря на свои рваные эмоции, Реджина усмехнулась: - Ну, конечно, на саксофоне. Миллс повернулась к Эмме, которая улыбнулась ей и наклонила голову. Когда Реджина начала читать об осьминоге-музыканте, Свон вернулась в гостиную.