Рейс SQA016

Эмма сидела перед экраном своего древнего ноута, уставившись на документ, который Кэтрин переслала ей пару дней назад. Пока что прогресс состоял в том, что она прочла текст целиком восемь раз, отметив для себя все проблемные моменты. Исправление этих проблем было отдельным вопросом, и грандиозность стоящей перед ней задачи начинала ее пугать. Ранее Эмма всегда писала лишь в качестве развлечения, для собственного удовольствия. Но теперь ей предложили отредактировать сценарий – настоящий сценарий, который может превратиться в спектакль, за просмотр которого люди заплатят хорошие деньги. На подготовку театральной постановки уйдут миллионы долларов, провал легко может стать причиной банкротства, ставки чрезвычайно высоки, огромный груз ответственности ложится на плечи того, кто подбирает подходящий сценарий. Эмма была уверена, что Кэтрин узнает хороший сценарий, когда увидит его – она не оказалась бы на своей должности, если бы не была на это способна. Если Эмма предложит ей некондицию, Кэтрин, конечно, заплатит за потраченное время – но и только. Второго шанса не будет. Самая большая проблема состояла в том, что Эмма точно знала, что хочет сделать, но это было рискованно. Сценарий пришлось бы практически полностью переписать, убрать, по крайней мере, двух персонажей и развернуть сюжет так, что автор исходного текста разрыдается. Но задачей Эммы было поправить сценарий, сократить его на пару страниц, уплотнив сюжет. Никогда ранее не работавшая в этой области Свон изо всех сил пыталась сообразить, что же делать, целый час катая колесико мыши вверх-вниз. Нервно прикусив щеку, Эмма переключилась на окно электронной почты, нашла письмо Кэтрин, кликнула «ответить» и принялась набивать текст со своими вопросами. Обычно на электронку уходило совсем немного времени, ведь и внимания особого письма не требовали. Но ответное письмо к Кэтрин заняло ее надолго, Эмма хотела удостовериться, что в ее тексте нет ошибок, и что она покажет себя с лучшей стороны. Потратив на простое письмо в четыре строки слишком много времени, Свон поднялась из-за кухонного стола и принялась набирать воду в чайник. Разум ее обратился к Реджине, и Эмма задумалась над тем, как у них там с Генри дела. Она не хотела звонить с вопросом, понимая, что в этом случае захочет поехать в отель, чтобы провести время с ними обоими. Эмма нахмурилась, когда раздался звонок мобильника. Она поставила чайник и подошла к столу, еще по пути заметив на экране номер Кэтрин. Эмма нервно сглотнула, подняла телефон и глубоко вдохнула, прежде чем ответить на вызов: - Привет, Кэтрин! - Привет, Эмма, я только что получила твое письмо, – энергично ответила Кэтрин. - Мне жаль, если это были глупые вопросы, – вздрогнула Эмма. – Я лишь хочу удостовериться, что правильно поступаю. - Это вовсе не глупые вопросы, – успокоила ее Кэтрин. – Изначально я хотела, чтобы ты поработала с тем, что есть, убрала ненужные диалоги и немного ужала сюжет. Но если у тебя появились мысли о том, как можно переписать сценарий, я, безусловно, с удовольствием посмотрю на это. - Получится серьезное отклонение от изначального текста, – признала Эмма. – Это просто идея, которая пришла мне в голову, но мне действительно кажется, что это сработает. - Тогда действуй, – усмехнулась Кэтрин. – Ты меня знаешь – дай мне драму, дай мне страсть! Эмма рассмеялась: - Хорошо, так и сделаю. Прости, у меня просто случился кризис доверия. Я действительно плохо знакома со всем этим. - О, ничего страшного, собственно, я и сама собиралась тебе позвонить, – ответила Кэтрин. – Только обещай, что не будешь злиться. Эмма нервно хихикнула: - Ладно, думаю, это я могу обещать. - Я показала твой сценарий своему другу, у которого театр в Эдинбурге, – призналась Кэтрин. – Он. Влюбился. В сценарий! Эмма от волнения задрожала всем телом и быстро опустилась на стул: - Ты меня разыгрываешь? - Нет, он влюбился в сценарий и хочет купить его, чтобы запустить в своем маленьком убогом подвальном театре, – рассмеялась Кэтрин. - Ух ты... ладно, продано, – хмыкнула Эмма. - О, милая, тебе нужен менеджер, – вновь рассмеялась Кэтрин. – Первый же человек, которому я показала сценарий, хочет его купить, и я не шутила, говоря о маленьком убогом театре – это кабачок. Мы можем добиться большего. Эмма приоткрыла рот, пытаясь осознать сказанное: - Ладно, – наконец, выдавила она, – я... на самом деле ничего об этом не знаю. - Ничего страшного, все мы когда-то были новичками, – понимающе отозвалась Кэтрин. – Я могу связать тебя с несколькими менеджерами, если хочешь? Я могла бы сама тебя представлять, но не уверена, не будет ли тут конфликта интересов? Эмма быстро ответила: - Я бы хотела, чтобы ты меня представляла, если ты не против? У тебя найдется время? Я имею в виду, я же ничего не понимаю в театральных делах и, конечно, не знаю никого из этой области, кроме тебя. - Я с удовольствием, – призналась Кэтрин. – Я смогу рассказывать всем, как обнаружила тебя! Эмма рассмеялась: - Я все еще не могу до конца поверить, что это действительно происходит. Мне все время кажется, что это сон, и я скоро проснусь. - О, это ты сейчас так говоришь, а вот придётся аврально вносить изменения в сценарий, когда продюсер дышит тебе в спину – начнет казаться, что это кошмар, – усмехнулась Кэтрин. - Звучит намного лучше, чем моя нынешняя работа, – призналась Эмма. - Реджина рассказывала мне о твоем графике, у меня от этого голова пошла кругом, – согласилась Кэтрин. Эмма сглотнула и собрала всю свою смелость, подбираясь к моменту, который она ненавидела больше всего: - Ну, у меня нет особого выбора. Мои... мои счета за лечение сына довольно высоки. - О, ясно, – мягко ответила Кэтрин. – Я понимаю, ты должна делать то, что должна. - Верно, – согласилась Эмма. – Это нелегко – столь редко его видеть, но так уж получается. Кэтрин замолчала на секунду, а потом продолжила: - Как ты уже догадалась, я не в курсе твоего финансового положения, так что, если ты хочешь, чтобы я устроила продажу твоего сценария Даниелю в Эдинбурге, я, конечно, смогу это устроить. Хотя я уверена, что мы можем получить большую сумму, потратив время на поиски других вариантов, но если деньги нужны тебе срочно, сделку можно заключить прямо сейчас. Выбор за тобой. - Я... я не знаю, – признала Эмма, – о каких суммах мы говорим? - Ну, Даниель заплатит только минимум, что составляет семь тысяч фунтов. Нам понадобится твоя девушка-калькулятор, чтобы точно рассчитать налоги и обменный курс, но, если примерно, то выйдет около десяти тысяч долларов, – подсчитала Кэтрин. - Десять... десять тысяч долларов? – Эмма почувствовала, как сердце пытается выскочить из груди, осознав размеры этого числа, равного примерно девяти ее месячным зарплатам. - Да, – растеряно ответила Кэтрин, – и я более чем уверена, что мы сможем получить за него больше – думаю в районе пятнадцати тысяч фунтов, что составит около двадцати двух-двадцати трех тысяч долларов. Эмма задрожала всем телом и сползла со стула на пол, она пятилась прочь, пока не уперлась спиной в дверцу духовки. - В-верно, – ломким голосом произнесла она, абстрагируясь от слёз, текущих по щекам. - Помнится, Реджина упоминала, что у тебя целая коробка сценариев? – уточнила Кэтрин. Эмма кивнула, не сразу вспомнив, что говорит по телефону и отвечать нужно вслух: - Да... да, кажется, у меня примерно четырнадцать законченных сценариев и около двадцати нуждающихся в доработке. - Ну, если они написаны на том же уровне, я уверена, что мы сможем продать большинство из них. И в зависимости от того, как пройдет со сценарием, над которым ты сейчас работаешь, за него могут быть дополнительные комиссионные. А в будущем – работа редактора, если захочешь, – подчеркнула Кэтрин. - У меня... у меня есть эти сценарии в электронном виде, я могу прислать их тебе, – Эмма приподнялась с пола и на коленях подползла к столу. - Это было бы замечательно, – ответила Кэтрин, – как раз за выходные прочитаю их, разберусь и подумаю, не искал ли кто-либо из моих знакомых что-то подобное. - Угу, – Эмма положила подбородок на столешницу и дрожащей рукой скопировала в письмо для Кэтрин ссылку на облачный сервис. - Я обещала Даниэлю дать ответ на будущей неделе, так что подумай об этом и поговори со своим финансовым советником, – произнесла Кэтрин. Эмма недоуменно нахмурилась: - У меня нет финансового советника. - Я имела в виду Реджину, дорогая, – со смешком ответила Кэтрин. - О, о! Да! – воскликнула Эмма, внезапно осознав суть вопроса. - Эмма, – голос Кэтрин стал серьезным. - Да? – нервно ответила Свон. - Я говорю это, как друг и как твой свеженазначенный менеджер, – глубокомысленно начала Кэтрин, – ты – выдающийся писатель, твои сюжеты... невероятны. Большинство писателей убили бы за такое понимание человеческой психологии. Вкупе с идеальным выбором времени для доли юмора, со способностью соткать замысловатую историю... Ты очень талантлива. Я просто хочу, чтобы ты об этом знала. Отправив письмо, Эмма плюхнулась обратно на пол. Недоверчивая улыбка расплылась по ее губам. Никогда раньше никто не говорил ей, что у нее есть способности к чему-либо, в приемных семьях никогда не поощряли ее таланты, и она не привыкла к похвалам. - Спасибо, – напряженно выдохнула Эмма, – огромное спасибо, я действительно... ты не представляешь, как это для меня важно. - Я посмотрю сценарии, которые ты прислала, – ответила Кэтрин. – А ты займись тем, что прислала я, разорви его на части, сделай то, что должна. Я доверяю тебе. Они распрощались, Эмма сбросила вызов и опустила телефон на пол, невидяще глядя прямо перед собой. Писательство было для нее способом убить время, побегом от реального мира и возможностью получить хоть какой-то контроль, пусть и всего лишь над выдуманными событиями. К этому Эмма не была готова: она не думала даже, что кто-нибудь когда-нибудь прочтет ее сценарии, не говоря уж о том, что кто-то захочет их купить. Она не могла решить, что в большей степени взрывает ей мозг – тот факт, что людям нравятся ее тексты или количество обретенных потенциальных возможностей. Ее разум заполнили мысли о шансе продать свои сценарии и выплатить все кредиты – теперь она могла реалистично мечтать о будущем, в котором у нее не будет долгов. О будущем, в котором она сможет проводить все время дома, в Нью-Йорке, занимаясь писательством. О будущем, в котором она сможет быть рядом с Генри весь день каждый день, и в котором ей удастся выкроить время и деньги для того, чтобы пойти с ним куда-нибудь поразвлечься. Затратный отдых в зоопарке или тематическом парке могут стать реальностью и сменить собой постройку фортов из старых простыней и мебели. Конечно, они все равно смогут развлекаться такими простыми делами, но реальная возможность получить для Генри все необходимые вещи, не оказываясь перед выбором – купить хорошее зимнее пальто или новые ботинки, – заставила Эмму потрясенно замереть. «Не в деньгах счастье» могут говорить только те, кто никогда по-настоящему не нуждался. Конечно, сами по себе они могут действительно обрадовать лишь коллекционера, но деньги дают свободу, снимают солидную часть проблем, создают возможности. Эмма протянула руку к телефону, но остановилась, осознав, что ее первым желанием было поделиться новостями с Реджиной. Рука сама собой поехала к трубке еще до того, как она успела подумать об этом, будто сработала мышечная память. Эмма посмотрела на накрытый ее ладонью телефон, лежащий на холодной кухонной плитке, и улыбнулась. В ее мечтах сменяли друг друга обнадеживающие видения будущего, в котором Генри кормил жирафов в зоопарке и покупал неоправданно дорогой комплект для рисования в магазине подарков, но в этих фантазиях Реджина была с ними. В каждой сцене, которая мелькала перед мысленным взором Эммы, рядом была Реджина, и они проводили время втроем – как семья. Внезапно забрезжил свет в конце туннеля – яркий радушный свет, выводящей из тьмы, в которой долги заперли ее на столь долгий срок. Эмма вдохнула полной грудью и осознала, что даже воздух теперь кажется более свежим, плечи расправились сами собой, будто уменьшился груз, лежащий на них. Жизнь налаживалась, но еще лучше было знать, что причиной стали не действия какого-то таинственного благодетеля или выигрыш в лотерею, а простой тяжелый труд Эммы. Она всегда хотела сама выбраться из своих долгов, собственными стараниями, работая на пределе возможностей своего тела, не принимая подачек, и теперь это, наконец, казалось достижимым. Эмма подняла телефон и быстро отправила Реджине смс, прежде чем вскарабкаться обратно на стул. Чайник был забыт, Свон отрегулировала наклон экрана ноутбука, сложила пальцы в замок, вытянула руки перед собой, громко хрустнув суставами, а затем принялась вносить изменения в сценарий.

***

Раздался звук пришедшей смс, Реджина подняла телефон с журнального столика и прочитала сообщение от Эммы: «Я очень сильно тебя люблю». Широко улыбнувшись, она тут же ответила: «И я тебя». - На что ты смотришь? – с любопытством поинтересовался Генри, отрываясь от раскрашивания контуров жирафов, которые Реджина наловчилась мастерски рисовать. Миллс повернула телефон к нему экраном: - Твоя мама мне написала. - Она любит меня, – Генри широко усмехнулся и плюхнулся обратно на ковер. Реджина на секунду задумалась, не сказать ли малышу, что сообщение было предназначено ей, но быстро отказалась от этого. - Чем хочешь заняться завтра, Генри? – спросила она. – У нас впереди целая суббота. - Парк! – с энтузиазмом воскликнул Генри, повернувшись к жирафо-самокату, который Реджина ему подарила. Мальчик уже пытался кататься на новой игрушке в номере, и, в конце концов, Реджине пришлось сказать ему, что самокат только для улицы, так как она волновалась, что малыш влетит во что-нибудь на всем ходу. - Хорошо, – улыбнулась Реджина. – Может еще кино? Генри повернулся к телевизору и недоуменно дернул плечом. - Наверное. - Нет, я имею в виду – в кинотеатре, – пояснила Реджина. Она провела немало времени, выискивая в интернете, чем занять пятилетнего ребенка на целый день, и многие люди соглашались, что кино – это добрых два-три часа отдыха для взрослого. К тому же она нашла трейлер забавного анимационного фильма, который ей вполне понравился. Генри медленно повернулся к ней, глядя на Реджину так, будто ожидал, что она тут же возьмет свои слова обратно: - Правда? - Да, – Реджина запустила приложение на телефоне, – кое-что как раз идет в кинотеатре, я подумала, что мы могли бы сходить туда после обеда. Генри кинулся к ней и обнял изо всех сил, плотно зажмурившись: - Спасибо, Реджина. Миллс нежно обняла его. - Всегда пожалуйста, Генри. Через несколько секунд малыш отпустил Реджину, судорожно вздохнул и вернулся к раскрашиванию. Миллс пару минут наблюдала за ним, пытаясь понять, что произошло, и почему он так отреагировал на ее слова. Через некоторое время ее мозг выдал ответ – Генри был столь охвачен счастьем от мысли о походе в кино, потому что посещение кинотеатра было для него не частым явлением. Реджина взвесила те факты, что Эмма много времени проводит вдали от дома, ее финансовое положение, и поняла, что, скорее всего, Генри редко бывал в кинотеатре – если вообще бывал. И, хотя Миллс была рада возможности предоставить малышу подобный жизненный опыт, его поведение напомнило ей о том, в каком затруднительном положении находится Эмма, и как это влияет на Генри. Со способностью проникнуть в суть проблемы, о которой она раньше и не подозревала, Реджина осознала, что ее желание дать Генри все, о чем он когда-либо мог мечтать, будет чрезвычайно разрушительным. Малыш явно привык к более скромному образу жизни и подобное отношение абсолютно чуждо для него. Хотя Генри и наслаждается таким потворством, это для него явно несколько слишком. Реджина начала понимать первоначальные опасения Эммы. Если дать Генри привыкнуть к образу жизни, который дает отсутствие проблем с деньгами, – что на данный момент является неотъемлемой частью его мира, – а потом вернуть все, как было – такой опыт будет травмирующим и для Генри, и для Эммы. Внезапно Реджина осознала, какую ответственность взяла на себя. - Мы возьмем попкорн? – почти испуганно спросил Генри, не отрывая взгляда от своего рисунка. Его мозг явно просто взорвался от перспективы похода в кино. - Возможно, – ответила Реджина. – Маленький пакет. Генри улыбнулся, так и не оторвавшись от рисования, и понимающе кивнул. Пару часов спустя Реджина почувствовала, что сыта по горло пребыванием в номере. Очередное откровение, если вспомнить, сколько времени Эмма провела безвылазно сначала в палате, а потом в таком же номере, пока Генри выздоравливал. Реджина сказала малышу, что они поедят внизу, в ресторане отеля, и оставила его смотреть телевизор, пока она переоденется к ужину. Удалившись в свою спальню, Миллс сменила темно-синие джинсы на элегантные черные брюки, стянула через голову бежевый джемпер и сняла с вешалки свежую белую блузку. Она как раз принялась застегивать пуговицы, когда Генри ворвался в комнату, так что Реджина быстро запахнулась, прикрываясь. Он замер перед ней, держа в руках свою маленькую синюю рубашку, в глазах малыша стояли слезы. - Генри? Что случилось? – Реджина присела рядом с ним на корточки, все мысли о скромности вылетели из головы при виде его слез. - У меня нет красивой одежды, – он шмыгнул носом. - О чем ты говоришь? – недоуменно нахмурилась Реджина. Генри вытер слезы со щеки тыльной стороной ладони. - Ты переодеваешься, чтобы красиво выглядеть за ужином, – пояснил он. – А мне нечего надеть. – Генри махнул зажатой в кулаке рубашкой, а потом ткнул пальцем в неизменную жирафо-толстовку, которую носил не снимая: – У меня только это и футболки. - О, Генри, – Реджина улыбнулась мальчику, – ты не должен надевать что-то вычурное. - Тогда почему ты переодеваешься? – Генри нахмурился, его нижняя губа дрожала. - Я... – Реджина опустила взгляд на свою одежду. – Знаешь что... Ты прав, я не должна менять одежду. Вернись к телевизору, а я переоденусь обратно. - Ты уверена? – спросил Генри, продолжая хмуриться. - Я уверена, – Реджина тепло улыбнулась, – иди. Как только Генри вышел, Реджина посмотрела на себя в зеркало, сменила блузку на кремовый джемпер, в котором приехала утром из аэропорта, и покачала головой. Убрав брюки обратно в шкаф, она надела джинсы и критически осмотрела себя в зеркале. Она так давно не носила регулярно повседневную одежду, что удобнее чувствовала себя в элегантном наряде, но, похоже, и это скоро изменится. Реджина быстро наложила легкий макияж, – потому что есть границы, которые она не пересечет, – и вместе с Генри отправилась вниз, в ресторан отеля. Миллс улыбнулась, заметив, что многие посетители смотрят на мальчика с улыбкой.

***

Кроха сидел на столе перед полупустым стаканом воды и лежащей на десертной тарелке булочкой, которую официант принес Генри в качестве комплимента. Они болтали о том, чем будут заниматься завтра, малыш задал Реджине миллион и один вопрос про космос – на часть из них она могла ответить сама, для других ей пришлось сначала проконсультироваться с Google, чтобы потом объяснить суть мальчику. Генри скоро уже было пора ложиться спать, и Миллс убедилась, что малыш тщательно почистил зубы и умылся, прежде чем они вместе забрались в постель, где мальчик прижался к ее боку. Реджина достала свой телефон, держа его в вытянутой руке перед собой. - Генри, думаю, мы должны снять свой небольшой фильм. Мальчик встрепенулся и взволнованно перевел взгляд с телефона на Реджину: - Какой фильм, Реджина? - С пожеланиями доброй ночи, – ответила она. – Мы запишем фильм и отправим его твоей маме. Генри взволнованно ёрзал на месте, пока Реджина настраивала телефон на съемку. Потом им пришлось придвинуться друг к другу, чтобы влезть в поле зрения камеры. - Придумай, что хочешь сказать, – с улыбкой произнесла Реджина, приготовившись начать запись, – и начинай говорить, когда увидишь красный огонек, хорошо? Когда Генри кивнул, Миллс нажала кнопку. Увидев красный огонек, мальчик придвинулся к экрану: - Мамочка! Я люблю тебя! Доброй ночи и приятных снов, и я люблю тебя! Доброй ночи, мамочка! Реджина прикусила губу, чтобы не рассмеяться, и подняла взгляд на камеру: - Buenas noches, Hermosa. [1] Надавив на кнопку «стоп», Реджина убрала телефон на ночной столик и подняла книгу, которую Генри выбрал для чтения перед сном. Миллс пришлось прочитать ее всю трижды, прежде чем малыш утомился достаточно, чтобы приняться клевать носом, перестав задавать вопросы о завтрашнем дне. Когда Реджина закончила читать книгу в третий раз, Генри поднялся на колени и чмокнул ее в губы. - Доброй ночи, Джина, – пробормотал он, прежде чем сползти обратно на кровать, – я люблю тебя. - Я тоже тебя люблю, – ответила Реджина. Она встала с кровати, укутала Генри в одеяло и нежно поцеловала в макушку. Захватив свой телефон, Реджина вышла на кухню, чтобы налить себе заслуженный бокал вина. Она послала мини-фильм Эмме, надеясь, что не слишком побеспокоит ее этим, и принялась прибираться на кухне, – на что до сих пор у нее не было времени, – внезапно осознав, какая же это масштабная работа – уход за ребенком. Оставленный на столе мобильный громко завибрировал, и Реджина быстро подняла трубку, улыбнувшись, когда увидела, кто звонит: - Алло, дорогая. - Я хочу быть с вами двумя, – сквозь слезы пробормотала Эмма. - Ты... ты плачешь? – Реджина начала паниковать. - Да, слезы счастья, – ответила Эмма. – Это видео восхитительно, просто идеально. Огромное спасибо. - Ну, Генри произнес большую часть слов, – усмехнулась Реджина. - Но ты подумала об этом, – с чувством ответила Эмма. Реджина покраснела: - Мне жаль, но Генри уже спит. Ты сказала звонить только если он будет расстроен. - Все хорошо, – успокоила ее Эмма. – Я хотела поговорить с тобой... Как он себя вел? - Восхитительно, – быстро и с чувством ответила Реджина, – я... он чудесный. Как только прекратил спрашивать, когда мы поженимся. - Поженимся? Что? В голосе Эммы слышался испуг и Реджина рассмеялась. - Я ответила ему, что он должен спросить тебя, – с усмешкой сказала Реджина, буквально чувствуя, как по ту сторону трубки Эмма залилась румянцем. - Верно, – Свон нервно рассмеялась. – Ну, я буду с нетерпением этого ждать! - Как идет написание? – полюбопытствовала Реджина, спасая Эмму от дальнейшего смущения. - Потрясающе, – с энтузиазмом ответила Свон. – Сначала у меня случился кризис доверия, но потом я поговорила с Кэтрин и... ну... она серьезно помогла мне. Позже расскажу, когда увидимся, но все идет действительно хорошо. - Замечательно, – Реджина улыбнулась и нервно облизала губы: – Я скучаю по тебе. - Я тоже скучаю по тебе, – негромко призналась Эмма. - Я должна отпустить тебя обратно к редактуре, – печально произнесла Реджина. – Или я примусь отчаянно флиртовать, пытаясь убедить тебя приехать. Эмма негромко фыркнула. - Я была серьезна, когда писала, что люблю тебя. - Я... я тоже люблю тебя, – Реджина обнаружила, что эмоции берут над ней верх. - А теперь я вешаю трубку, чтобы... чтобы пойти закончить сценарий, – голос Эммы стал несколько расстроенным. - Завтра поговорим? – с надеждой спросила Реджина. - Да, я... я надеюсь... ну, я не хочу загадывать заранее, но если все и дальше пойдет, как шло до сих пор, то... ну... – Эмма изо всех сил пыталась выразить свои мысли словами. - А ты еще хочешь стать писателем, дорогая, – усмехнулась Реджина. - Я могу отключить тебя, знаешь ли, – рассмеялась в ответ Эмма. - Доброй ночи, Эмма, – в голосе Миллс звучала нежность. - Доброй ночи, Реджина, – ответила Свон. Реджина быстро повесила трубку, чтобы не сболтнуть еще что-нибудь, и закрыла глаза, прижав телефон к груди. Потом она прикусила губу и улыбнулась, осознав, что чувствует себя буквально, как подросток с первой влюбленностью – когда кажется, что время, проведенное вдали от возлюбленной, буквально высасывает из нее жизнь. Со вздохом она подняла со стола бокал и вышла в гостиную, намереваясь посмотреть перед сном телевизор, чтобы отвлечься от мыслей об Эмме. [1] Buenas noches, Hermosa (исп.) – Доброй ночи, красавица