Рейс SQA016

Эмма должна была признать, что отель замечательный. Из комнат было прекрасно видно оживленную Саутэмптон Роу и офисы Эпплвуд Файнаншл в здании через дорогу, а тюль на окнах обеспечивал уединенность. Генри провел у окна много часов, глядя на улицу, подзывая мать каждый раз, когда видел черное такси или красный автобус, и сообщая о частых изменениях погоды, когда начинался или прекращался дождь. Когда Генри сказал, что видит Саймона, Эмма решила, что тот вышел на обед или отправился по каким-то рабочим делам, но мальчик тыкал пальцем не вниз, а прямо напротив, и Свон поняла, что отсюда видно происходящее в офисах. Женщина села рядом с сыном и крепко обняла его, повернувшись к тому месту, куда указывал малыш. Из отеля было видно большой представительный офис и находящийся рядом с ним офис меньшего размера, в котором за столом сидел Саймон, что-то быстро набирая на телефоне. Через пару минут мужчина положил телефон на стол, записал что-то на листке бумаги и вышел в больший офис, который, как теперь поняла Эмма, принадлежал Реджине. В этом офисе было два больших – от пола до потолка – окна, разделенных узкой опорой. В одной половине помещения стоял стол для конференций, окруженный множеством стульев, рядом с которым был установлен флипчарт[1], а в другой находился великолепно выглядящий современный стол. Эмма оттащила Генри от окна, напомнив ему, что подглядывать за людьми нехорошо, и мальчик некоторое время играл со своими игрушками. В конце концов, Эмма смирилась с тем, что искать другой хостел с помощью телефона неудобно и взяла iPad Реджины, экран которого был достаточно большим, чтобы должным образом оценить фотографии комнат – на сей раз, женщина хотела тщательно исследовать снимки, чтобы быть уверенной в безопасности хостела. Она сидела на диване рядом с Генри, который, закутанный вместе с Крохой в одеяло, смотрел телевизор и то дремал, то снова просыпался. Наконец, мальчик полностью погрузился в сон, и Эмма отнесла его во вторую спальню, которую теперь занимали они, и уложила спать на кровати. Она задернула занавески, закрыла за собой дверь, вернулась в гостиную и выключила телевизор. Ровно в пять часов раздался стук в дверь. Эмма выглянула в глазок – в коридоре стоял Саймон с папкой документов подмышкой, телефоном в руке и ручкой, зажатой в зубах. Эмма тихонько рассмеялась и открыла дверь. Саймон вошел, быстро положил документы на стол и достал ручку изо рта. - Добрый вечер, – усмехнулся он, – все хорошо? - Да, мы в полном порядке... Генри уже спит, – ответила Эмма, закрывая дверь. – Как у тебя дела? - Весь в работе, – Саймон кивнул на документы, – нам только что прислали инструкции для масштабной реструктуризации. – Мужчина начал открывать папки, раскладывая бумаги на столе. – Когда Реджина позвонит, мне придется передать ей всю информацию. Эмма кивнула: - Мне выйти, чтобы вам не мешать? - Не-а, – Саймон покачал головой, – ничего особо конфиденциального, просто предупреждаю, что мне придется обсудить с ней все это перед тем, как сообщить, что вы, ребята, остановились здесь. Эмма кивнула, все еще волнуясь из-за предстоящего объяснения. - Я несколько часов сёрфила интернет в поисках другого места, где мы могли бы остановиться, но хостелы либо забиты, либо слишком далеко расположены, либо находятся вне моего ценового диапазона. Саймон сидел на диване, раскладывая бумаги в нужном порядке. - Ты это мне говоришь? Получив в Йорке высшее образование, я решил переехать в Лондон, ну, знаешь, покорить столицу. На самом деле, я ничего толком не продумал и даже не попытался разобраться с тем, как мне тут устроиться. В первую ночь я остановился в дешевом мотеле и не смог найти работу, я даже целую неделю приходил на собеседования заранее, чтобы поговорить с другими кандидатами. Итак, я понял, что должен переехать куда-нибудь, и быстро. Все места, которые я мог себе позволить, находились слишком далеко от Лондона, так что деньги, сэкономленные на проживании, я бы просто тратил на дорогу. Эмма села на диван напротив и понимающе кивнула: - И что ты сделал? - Я переехал в хостел, – признал Саймон, – в первую ночь было немного страшно – эта большая общая комната, но потом я познакомился с компанией парней, которые казались хорошими ребятами. Полагаю, я был довольно небрежным и наивным. На третью ночь они украли мой бумажник, так что мне пришлось звонить отцу и просить его выслать немного денег. Саймон рассмеялся над воспоминанием, но Эмма выглядела испуганной: - Это ужасно! - Да, – согласился Саймон, – но я не позволил этому остановить меня, я взял на заметку плохой опыт и нашел другой хостел. Я был немного более осторожен со своим имуществом и с тем, кому доверяю, так что там я продержался месяц, пока не нашел себе временную работу. - Может, мы могли бы остановиться там? – спросила Эмма. - Это хостел только для мужчин, – извиняющимся тоном ответил Саймон, – хотя не в том смысле, я натурал! Эмма рассмеялась: - Расслабься, мачо, – она подмигнула мужчине. Саймон усмехнулся: - Просто хочу исключить недопонимание. Тщательный уход за собой, яркое чувство стиля и учтивые манеры порой сбивают людей с толку. Эмма рассмеялась: - Я действительно задумывалась над этим, – признала она. Саймон закатил глаза: - Хотел бы я быть геем, правда, думаю, среди геев я был бы нарасхват, – рассмеялся он, – но, увы, нет. - И девушки нет? – спросила Эмма. - Нет, – Саймон тряхнул головой. – Правда, есть одна девчонка, но думаю, она не в курсе того, что я заинтересован. В основном потому, что когда я рядом с ней, то паникую и язык будто к нёбу прирастает. Эмма рассмеялась: - Но ты кажешься таким болтуном! - Так и есть! – согласился Саймон. – Люди часто просят меня замолчать, но когда я вижу ее, то слова вымолвить не могу, а если все же удается заговорить – несу чушь. Например, на прошлой неделе я спросил, нравятся ли ей фрисби. - Фрисби? – Эмма недоуменно моргнула и рассмеялась. - Я знаю. Глупо, – хихикнул Саймон. – С какой стати разумному человеку задавать такой вопрос? - И почему же ты его задал? - Я играю в команде фрисби и подумал, что если мы разговоримся о фрисби, то я смогу похвалиться перед ней своими потрясающими навыками, – Саймон шутливо поиграл бровями. – Но, стоило только вопросу прозвучать, как я осознал, что только идиот мог бы такое ляпнуть. Их смех прервал звонок телефона. Саймон посмотрел на свой мобильник, лежащий на столе, а потом перевел взгляд на Эмму. - Это Реджина. Я включу громкую связь, чтобы делать заметки по ходу разговора. Эмма кивнула, Саймон подошел к столу и ответил на звонок: - Добрый вечер, – произнес он с улыбкой. - Добрый день, – ответила Реджина, напоминая о разнице во времени между Лондоном и Нью-Йорком. - Ты проверила почту? – спросил Саймон. - Я дошла до твоего письма с просьбой срочно позвонить, – голос Реджины было не очень хорошо слышно на фоне шума в терминале аэропорта. - Круто, – ответил Саймон, – Ти-Си-Эй Инжиниринг на грани банкротства, Питерс-и-Ко хотят, чтобы мы провели срочную реструктуризацию, чтобы попытаться спасти фирму. - Ясно, – ответила Реджина, – ну, мы этого ожидали после того, как они затянули с оплатой последнего набора счетов. - Я выслал тебе все счета, которые у нас есть, списки должников и кредиторов... там есть кое-что интересное, – заметил Саймон. - С какой суммой мы имеем дело? – спросила Реджина. - По последним подсчетам долг около четырехсот двадцати миллионов, – Саймон вздрогнул, зачитывая число с листа. - У них есть какая-нибудь недвижимость? – уточнила Реджина. – Оборудование? - Шесть складов, – Саймон перевел взгляд на другой документ, – вместе оцениваются в тридцать четыре миллиона. Оборудования в регионе на семьдесят два миллиона, транспорт в сумме тянет на двадцать три миллиона. - Контракты? – спросила Реджина. - Три крупных, два подписаны на пятьдесят один и семнадцать миллионов соответственно, третий под вопросом, но предварительная договоренность по нему на сорок семь миллионов. - Хорошо, – протянула Реджина, – итак, у нас есть двести сорок четыре миллиона и нужно еще только сто семьдесят шесть. Саймон подтвердил и усмехнулся Эмме, которая подняла брови, впечатленная возможностями Реджины в области быстрого счета в уме во время движения, не говоря уж о том, какие суммы обсуждались сейчас столь непринужденно. - С какой суммой выплат по зарплате мы имеем дело? – продолжила Реджина. - Погоди, я проверю дважды, – Саймон откопал несколько нужных документов, – сто пятнадцать миллионов, и они нужны нам ко вторнику. Реджина вздохнула: - Ладно, сколько служащих? - Пятьсот восемьдесят, – ответил Саймон. - Я сегодня подготовлю проект заявления, но большей частью это будет обычное сообщение – мы сделаем все возможное, никаких принудительных увольнений, бла-бла-бла, – продолжила Реджина. – Управляющий директор – тот ужасный человек? Саймон усмехнулся: - Да, Фредерик Стоукс. - Кажется, я ему не нравлюсь, – заметила Реджина. - Да, не нравишься, – согласился Саймон, – когда он звонил сегодня, чтобы поговорить с тобой, он назвал тебя Злой Королевой. Эмма удивленно распахнула глаза и хмуро уставилась на Саймона. - Прелестно, – ответила Реджина, – ну, никто не любит реструктуризации. - Да, – согласился Саймон и посмотрел на Эмму, – с другой стороны, не думаю, что они понимают, что ты принимаешь трудные решения ради сохранения рабочих мест, а не просто из-за денег. - Совершенно верно, это – бизнес, а не состязание в популярности, – согласилась Реджина. – Я позвоню ему, как только сама просмотрю все документы. - Он ждет твоего звонка, – подтвердил Саймон. Реджина на некоторое время замолчала, судя по всему разговаривая с кем-то в аэропорту, а потом продолжила: - Спасибо, Саймон, что-нибудь еще? - Да, еще кое-что, – Саймон смотрел на трубку, – я пригласил Эмму и Генри Свон остановиться в твоем номере в Хилтоне, полагаю, ты не возражаешь? После едва заметной заминки, Реджина ответила: - Конечно, пусть остаются, все равно он стоит пустым. - Да, я так и подумал, но Эмма хотела, чтобы я согласовал это с тобой, – объяснил Саймон. - Ясно... Ты передал мои извинения? – этот вопрос был задан не уверенным голосом финансового директора, а несколько нерешительным тоном. - Передал, – коротко ответил Саймон. - О, – печаль, вызванная предположением, что ее извинения не были приняты, ясно слышалась в голосе Реджины. Эмма виновато посмотрела на Саймона, желая поговорить с Реджиной и объясниться. - Хостел оказался неприемлемым, – пояснил Саймон, – и я предложил номер на то время, пока Эмма ищет другое место. - Конечно, – поняла Реджина. – Ты передал ей контакты журналистов? - Передал, – ответил Саймон. После пары секунд тишины, мужчина заговорил снова: – Собственно, я сейчас в номере, может быть, ты хочешь сама поговорить с Эммой? - Я не думаю, что она захочет снова говорить со мной, – призналась Реджина. В ту же секунду Эмма посмотрела на Саймона и протянула руку за телефоном. - А я думаю, что захочет, – улыбнулся Саймон, – передаю ей трубку. Саймон выключил громкую связь и вручил телефон Эмме, которая отошла с ним к окну: - Привет, Реджина. - Эмма, – голос Реджины казался слабым и неуверенным, – я очень сожалею о том, что сказала, я совсем не то име... - Я знаю, – отрезала Эмма дальнейшие извинения, не желая, чтобы Реджина продолжала пережевывать этот инцидент. - Как Генри? – мягко спросила Миллс. Эмма улыбнулась – искреннее беспокойство Реджины о ее сыне согревало ей сердце. - Он спит, но в целом действительно хорошо. Наслаждается номером в отеле... Спасибо, что позволила нам остановиться здесь. Обещаю, мы уедем к тому моменту, как ты вернешься сюда в понедельник. - Вы не должны бежать от меня, – спокойно заметила Реджина. – Я пойму, если ты больше не захочешь меня видеть, но я хотела бы получить возможность должным образом принести извинения. Лицом к лицу. - Я... Я бы этого хотела, – признала Эмма. – Хотела бы увидеть тебя снова, а не слушать, как ты снова извиняешься... Я понимаю, что была виновата в этом так же, как и ты. Мы не поняли друг друга. Вот и все. - История моей жизни, – мягко выдохнула Реджина. - Может быть, пообедаем вместе, когда ты вернешься в Лондон? – спросила Эмма. – В понедельник? Реджина молчала, и Эмма быстро добавила: - Я знаю, что Генри хотел бы снова с тобой увидеться – ему не удалось поговорить с тобой в прошлый раз, когда ты его навещала. - О, да, – согласилась Реджина, – ну, да, обед в понедельник – замечательная идея. Но я должна оставаться недалеко от офиса на случай, если срочно понадоблюсь там. - Может быть, здесь? Довольно странно приглашать тебя в твой же номер, но я могла бы что-нибудь приготовить? Считай это моим способом извиниться перед тобой, – улыбнулась Эмма. Женщина повернулась к Саймону, который сидел на диване, просматривая документы, но, судя по короткой усмешке, явно все слышал. - З-за что тебе извиняться передо мной? – запнулась Реджина. - За то, что вышла из себя, – пояснила Эмма. – Я понимаю, что не дала тебе возможности объясниться, и помню, как ты говорила о том, что склонна к просчетам, я должна была это учитывать. Саймон повернулся к Эмме, посмотрел ей в глаза, улыбнулся и вскинул кулак в победном жесте, сопроводив его четко артикулированным «да!». - Звучит замечательно, – признала Реджина и, кажется, глубоко вздохнула. – Я должна идти, нужно сделать множество звонков. Надеюсь, вы наслаждаетесь номером. Завтрак просто божественный, и я уверена, что Генри будет в восторге от блинчиков. Эмма тихонько рассмеялась: - Это уж точно! Спасибо, Реджина. Увидимся в понедельник. - Увидимся в понедельник, – согласилась Реджина. Эмма вернула телефон Саймону. - Привет, – Саймон ненадолго замолчал, записывая инструкции от босса, – нет проблем, я, скорее всего, свяжусь с тобой завтра. Саймон повесил трубку и повернулся к Эмме, которая все еще стояла посреди комнаты в глубокой задумчивости. - Тааак, – усмехнулся мужчина, – обед, а? - Просто обед, – Эмма слегка покраснела. - Угум, – Саймон начал собирать документы. Эмма рассмеялась: - Ладно, итак, благодаря тебе я увидела другую ее сторону, – признала она, – но это ничего не значит, я просто... Она нравится Генри. - Да, она нравится Генри, – Саймон энергично кивнул, – вот оно что. - Правда, нравится! – рассмеялась Эмма. - Знаю, я полностью с тобой согласен, – ответил Саймон с широкой усмешкой. - Ты вреднюга, – усмехнулась Эмма. Саймон сложил все документы в папку и встал. - Да, вреднюга, который идет домой, потому что ему придется работать в выходные. Пообедаешь со мной завтра? Я могу зайти, повидать тебя и человека-жирафа, – спросил Саймон. - Конечно, только никаких разговоров о фрисби! – усмехнулась Эмма. Саймон надулся. Эмма рассмеялась, проводила его до двери и шутливо похлопала по плечу.

***

Выходные для Эммы прошли быстро, несмотря на то, что большую часть времени она провела в гостиничном номере с поправляющимся Генри. Верный своему слову, Саймон заходил на обед в субботу и воскресенье, и они с Генри начали становиться друзьями. Мальчик смеялся над забавно спародированными голосами и выдуманными историями о том, что у красных туристических автобусов нет крыши для того, чтобы сверху могли сидеть жирафы. Пока Генри сидел у окна, выглядывая туристические автобусы в надежде увидеть жирафа, Саймон рассказал Эмме о женщине, с которой безнадежно пытался флиртовать – бариста в местном кафе. Свон смеялась над историями о неуклюжих попытках завязать разговор с женщиной, и над замечанием о том, что у Реджины скоро кофе из ушей польется, учитывая то, как часто ассистент ходит за ним в кафе. Генри спал практически все время, за исключением моментов, когда Саймон приходил в гости, что, как уверил Эмму врач, было абсолютно нормальным с учетом того, что мальчик сидел на лекарствах и все еще восстанавливался после операции. Не в силах все время безвылазно сидеть в номере, Свон, чтобы не спятить взаперти, несколько раз выбиралась в спортзал, находящийся на верхнем этаже отеля. Посматривая веб-сайты, Эмма нашла несколько хороших хостелов, которые она могла себе позволить, лишь слегка выйдя за рамки бюджета. Свон знала, что это будет сложно, но она должна была убедиться, что место, где Генри проведет последние несколько дней восстановления после операции, будет чистым и безопасным. Также Эмма связалась с внештатным журналистом – значительно более дружелюбным, чем предыдущий – и согласовала с ним план статьи, в которой должна быть упомянута, в том числе, и огромная работа, проделанная сотрудниками больницы Грейт Ормонд Стрит. Еще Свон согласилась на пару фотографий Генри – во время приема, рядом с его лечащим врачом и несколькими любимыми медсестрами. Стиль новой статьи нравился Эмме гораздо больше, и она чувствовала облегчение от того, что могла как-то отплатить больнице, пусть и только публичной оглаской, которая, как женщина надеялась, привлечет будущие пожертвования. Свон связалась с Ирен из маркетингового отдела Краун Эйрлайнс, и та казалась весьма довольной договоренностью, собираясь самостоятельно связаться с журналистом и обещая позвонить Эмме до того, как статья пойдет в печать. Наконец, Свон связалась с Айрис, которая, к счастью, похоже, не была в курсе изменений связанных со статьей, а лишь была рада слышать, что Генри успешно поправляется. Все шло к тому, что доктора разрешат мальчику лететь домой уже в четверг, и Эмма поинтересовалась, может ли она взять свою обычную смену на утреннем пятничном вылете, стремясь совместить обратный перелет для сына с зарабатыванием денег. Кроме того, Свон не могла игнорировать чувство счастья, связанное с тем, что на этом рейсе будет присутствовать и Реджина. Эмма думала о Реджине все выходные, то ли из-за того, что они остановились в гостиничном номере Миллс, то ли из-за телефонного разговора, но, несмотря на все старания, ей никак не удавалось выкинуть Реджину из головы. Эта женщина в равной степени расстроила и заинтриговала Свон. Постепенно Эмма начала понимать, что образ мыслей и речи Реджины совсем не такой, как у других людей, что, следовало признать, Свон нашла очаровательным. Она никогда раньше не сталкивалась с людьми, которые были бы столь же социально неуклюжими, так что она провела небольшое онлайн исследование и, несмотря на малое количество данных, нашла много интересных сайтов и форумов, на которых, казалось, в точности описывалось поведение Реджины. Слова Саймона о действиях, не всегда соответствующих намерениям, задели Эмму за живое. Она начала задумываться о том, как бы она поступила, если б Генри вел себя сходным образом, и пришла в ужас от того, как резко реагировала на действия Реджины. На одном из форумов Эмма нашла пост женщины, которая писала о том, что социальная неуклюжесть ее мужа есть не что иное, как инвалидность. Тогда Свон задумалась о словах Саймона насчет того, что это Эмма должна изменить свое поведение по отношению к Реджине, потому что сама Реджина этого сделать не может. Сейчас у нее было много времени в тишине на размышления, так что Свон получила возможность повторно проиграть в голове ее взаимодействия с Реджиной и проанализировать их с более критической стороны. Задумавшись о том, как Реджина действовала, что и как говорила, Эмма поняла, что может легко обнаружить закономерности и увидеть, что ее намерения были искренними. Размышляя в тишине о последнем происшествии, Свон начала лучше понимать эту неуверенность в манере действий Миллс – похоже, она действительно постоянно сражалась с собой за то, что сказать и как. Хотя Эмма и не могла с уверенностью сказать, как будут развиваться их отношения, но она знала, что будет регулярно сталкиваться с Реджиной на работе и, если Генри все-таки настоит на своем, то и в социальном отношении тоже. Как только мальчик понял, что он находится в отеле Реджины и может видеть из окна офис Реджины, находящийся через дорогу, он тут же превратился в преданного члена фан-клуба Реджины и с тех пор не прекращал говорить о своем новом лучшем друге. Эмме приходилось ночами использовать прачечную отеля, чтобы постирать и высушить жирафо-толстовку Генри к тому моменту, как мальчик проснется утром, ведь он утверждал, что это – основная причина его выздоровления. В понедельник утром, когда Генри взволнованно выкрикнул имя Реджины, Эмма догадалась, что он увидел из окна, как Миллс приехала на работу. Свон села рядом с сыном и с улыбкой наблюдала за тем, как Реджина устраивается за своим столом и о чем-то беседует с Саймоном. Через некоторое время Эмма поняла, что шпионит за женщиной, которая достала из портфеля документы и совершает телефонные звонки, и быстро сказала Генри, что наблюдать за людьми, которые об этом не знают, невежливо. После краткого спора, который быстро завершился благодаря тому, что Эмма разыграла карту "потому что я – твоя мать", Генри вернулся к просмотру телевизора, хотя периодически он садился на диване и с усмешкой смотрел в окно на Реджину. В середине утра Свон взяла Генри с собой в местный магазин, чтобы купить продуктов для обеда на троих. Мальчик взволнованно подпрыгивал, следуя за матерью по всему магазину, спрашивая о том, что любит Реджина. Свон купила продукты на основе знания о том, какие блюда Миллс выбирает из меню первого класса. Когда они вернулись в номер, Генри был полностью вымотан, и Эмма раздела его и уложила в постель, а сама с некоторым беспокойством занялась сервировкой обеда, расхаживая по комнате, иногда нервно поглядывая на Реджину, сидящую в своем офисе, дожидаясь, когда она придет.