***
Кайлент сидел на смотровой площадке одной из полуразрушенных башен Лордерона и тоскливо смотрел на больную зеленоватую луну в полузатянутом облаками небе. Ему до смерти надоел этот город, этот вечный смрад от поганищ, стоявших на страже ворот, это однообразие жизни по одному и тому же сценарию каждый день и эта частая головная боль. Голова у эльфа начала болеть после того злополучного дня, когда Лара вытащила его с того света. Кэйл потом месяц провалялся у оргриммарских знахарей и, окончательно взвыв от ненавистной столицы, постоянный шум и суетливость которой давили ему на мозг, уговорил Ан’Тара перебраться в Подгород. Здешняя тишина всё же нравилась ему больше, да и медики из Королевского фармацевтического общества смогли окончательно поставить его на ноги. В память о смерти жрецу остались длинный шрам на бедре и почти ежедневная давящая головная боль. Длилась она недолго, но это постоянство потихоньку начинало сводить его с ума. Но ещё сильнее Кэйла с ума сводила скука. Он ненавидел однообразие, которое стало его спутником. За год он неплохо поднаторел в алхимии, прочёл гору книг по целительству, устроился помогать фармацевтам, но всё равно умирал от скуки. Душа просила приключений, путешествий, да хоть чего-нибудь, только вот Ан’Тар напрочь отказывался куда-то уезжать. — От так и знал, шо ты тут, — тролль почти неслышно поднялся на площадку и сел рядом с эльфом. Подобранный медвежонок, которого тот, не мудрствуя особо, назвал Бубликом, за прошедший год вымахал во внушительных габаритов медведя, который всё так же ходил за ним хвостиком и послушно выполнял всё, что тролль просил. В последнее время Ан’Тар даже всё чаще оставлял старого волка отдыхать в комнате и тренировал медведя в качестве ездового животного. Получалось на удивление неплохо. Теперь же медведь развалился внизу перед входом в башню и недовольно порыкивал на рыскающих туда-сюда нетопырей. — Я думал, ты спишь, — отрешённо отозвался Кэйл. — Поздно уже. — Та какой тут спишь, — махнул трехпалой рукой тролль. — Чегой ты смурной такой? Опять котелок трещит? — Сам знаешь. Да и мне тут надоело до воя. Тар, ну пожалуйста, давай куда-нибудь уедем, я уже здоров! — взмолился эльф, в душе понимая, что тот снова откажется. — Не-не-не, никаких! — замотал головой Ан’Тар. — Кэйл, слушай, мою сестрёнку не вернёт смерть ни одного синего ублюдка, как бы мне того ни хотелось. А вот тебя к предкам могут и отправить. Не. Я ж не переживу. — Тар, я скорее тут погибну. От скуки, — фыркнул эльф. — Не паясничай, — поморщился тролль. — Слухай, я провёл в путь к духам всю родню. У меня остался только ты. А ты, ушастый, отличный лекарь, спору нет, но вояка никудышний. А тебе ж, паршивцу, явно хочется повоевать и добить слабое сердце старого тролля. И не думай сам слинять, пощади. — Я и не думал, — вздохнул Кэйл. — Ай!!!***
В этот раз телепортация явно была настроена не совсем точно. Лара, планировавшая возникнуть на свободном месте рядом с Кэйлом, материализовалась в воздухе метрах в двух над площадкой и благополучно свалилась всем своим весом прямо ему на голову. — Упс. Ты живой, ушастик? — невинно поинтересовалась она, протягивая руку ошалевшему эльфу, и кивнула троллю. — Привет. Ан’Тар, если не ошибаюсь? — А-а… Ага, — кивнул тот. — Здорова будь. — Я-то живой, а вот ты мне откуда на голову свалилась? — охнул Кэйл, кое-как поднимаясь и осторожно ощупывая шею и рёбра. — Хоть бы доспехи сняла, прежде чем падать. — Извини. Так вот. Мне нужна твоя помощь, — перешла сразу к делу дренейка. — Ты же не против? — После того, как ты меня чуть не пришибла? Я всеми руками за, — недовольно проворчал жрец. — Чего тебе надобно? — Мы не можем вылечить друга. Перепробовали всё, отчаялись настолько, что задумались о жрецах, а ты единственный, кого можно затащить в Чёрный оплот не только на аркане и под угрозой смерти, — вздохнула Лара. — Пожалуйста, Кайлент. — Эй-эй-эй, ты шо, какой оплот? — всполошился отошедший от шока тролль. — Его ж там зашибут! — Всё с ним будет в порядке, — поморщилась дренейка. — Но ты можешь пойти с ним и всё проконтролировать, мамуль. — И Бублик со мной! — поспешно добавил Тар. — Кто? А… — девушка заглянула за ограждение и тяжело вздохнула. — Ничего себе бублик. Ладно. Спускаемся, я ставлю портал, и идём. Намордник на него надень, что ли. Или он не кусается? — Та он добрый! — заверил её тролль.***
Чёрные врата полыхнули тёмным огнём, выпуская рыцаря смерти, жреца и охотника с медведем на балконе, где их уже ждали остальные посланники Чёрного Клинка. На довольно просторной площадке сразу стало несколько тесновато. — Привет, — кивнула Лара молчаливо уставившимся на разношерстную компанию рыцарям. — Этот вот ушастик — жрец, мой… приятель. Кэйл, это Акаша, Мол’Тейн, Мелисса, Альтаир и Теара. — А эти? — кивнула Акаша на тролля и медведя. — Это Ан’Тар и Бублик. Они с ним. Не отпустили самого, — улыбнулась Лара. — Итак, пойдём к Бреанну, нечего зря болтать. Кайлент, мысленно пообещав себе желать аккуратнее, ибо желания сбываются неожиданным образом, пошёл за компанией рыцарей смерти, немного нервно оглядываясь вокруг. Легендарный Акерус оказался действительно внушающим трепет и очень прохладным местом. Не теплее были и взгляды остальных его обитателей, мимолетно бросаемые на чужаков. Наконец у одной из скрытых комнат процессия остановилась. От компании рыцарей отделилась невысокая темноволосая девушка, которую Лара представила как Мелиссу, и, толкнув дверь, приглашающе кивнула в комнату. — Лучше не толпиться. Кэйл, идём со мной, остальные тут подождут. Жрец зашёл в небольшую комнату, озарённую неожиданно тёплым светом нескольких факелов на стенах. На деревянной лежанке, застеленной шерстяными одеялами, лежал седой эльф крови, бледный и измученный, даже на фоне нежити. Широкая повязка на груди эльфа уже начала пропитываться тёмной кровью. Кайлент тихо охнул. — Не очень выгляжу, да? — слабо улыбнулся рыцарь. — Я Бреанн. Мелисса, вы, видно, совсем отчаялись, раз притащили сюда светлого. — Из вариантов у нас осталось или это, или, как предложила Акаша, тебя добить. Выберешь сам или как? — фыркнула девушка. — Могли бы и добить, — пробурчал Бреанн. — Ладно. Светлый, что думаешь? — Я Кайлент, — поспешно представился жрец. — Кто тебя так? — Да я в лапы Алому Ордену загремел, — вздохнул рыцарь смерти, осторожно приподнимаясь на подушках, — а у них в пыточной новое оборудование завезли, как оказалось. И этот bloede arse с ножами меня так украсил. Кэйл про себя тихо хмыкнул. Разговор шёл на всеобщем языке, чтобы Мелисса тоже понимала, о чём речь, но ругаться Бреанн предпочёл на эльфийском. Впрочем, больше всего его заинтересовало не это. — Что за ножи? — уточнил жрец. — Я не знаю, — поморщился рыцарь смерти. — Но они странные были. Светились. На них явно чары против разумных немёртвых, вроде нас и Отрекшихся. Ни одно обычное оружие не способно оставить на нас кровоточащую рану, сосуды при повреждении мгновенно закрываются, а тут… вот. Год уже не закрывается. Во мне всё ещё что-то осталось только стараниями Мелиссы. Кэйл задумался, рассматривая медленно пропитывающуюся кровью повязку, и через некоторое время медленно заговорил. — Нужно убрать магию, которая мешает ране закрыться, — протянул он, — но без её источника это сделать сложно. Вернее, при должном навыке можно, да вот у меня, — эльф вздохнул, — его нет, не выловлю импульс. Если бы можно было найти те ножи или хотя бы что-то от них, я бы попробовал. — Думаю, мы сможем, — отозвалась от двери Мелисса. — Отдыхай, мы скоро вернёмся.***
— Вы же говорили, что здесь всё чисто! — глухо охнул Кайлент, осторожно заглянув за угол и окинув взглядом внутренний двор монастыря Алого Ордена. — Мы и думали, что тут чисто, — прошипела Акаша. — Кто ж знал, что они так умеют. Хорошо ещё, не отправили кого-то одного с тобой, как изначально хотели. После недолгих споров и размышлений рыцари смерти решили слетать к монастырю, население которого год назад благополучно вырезали, вшестером. Кайлента поначалу брать не хотели, но жрец, наконец-то ощутивший дух приключений, напросился с ними, мотивируя своим повышенным чутьем на различные артефакты. На самом деле, никто не был уверен, что оно на самом деле существует, но проще было согласиться, чем уговорить эльфа остаться в Акерусе. Ан’Тар тоже рвался полететь с ними, но тащить с собой медведя, без которого тролль передвигаться отказывался, было слишком хлопотно, так что он после кратких инструкций от Мелиссы остался в оплоте, следить за Бреанном. Монастырь Алого Ордена встретил компанию тишиной, изредка нарушаемой тихим металлическим позвякиванием. Рыцари смерти озадаченно переглянулись и, стараясь не шуметь, зашли в коридор, который вёл от входа ко внутреннему двору. Кэйла старались держать в середине, прикрывая со всех сторон. Позвякивание с каждым шагом становилось всё отчётливее. На подходе к арке во двор рыцари замерли и прислушались, а жрец, пользуясь случаем, высунул голову за угол. По пожухлой траве дворика размеренно расхаживал полуистлевший труп в красных латах рыцаря-защитника монастыря. Ветер трепал свалявшиеся в неопрятные колтуны волосы на черепе, туго обтянутом кожей, глазницы ярко светились синим огнём, похожим на тот, который сиял в глазах рыцарей смерти. Нагрудник нежити был пробит прямо в центре груди, отмечая удар, оборвавший жизнь его обладателя. Кэйл поспешно спрятался обратно, пока его не засекли. — И что теперь? — тихо поинтересовался он. — То же, что и в прошлый раз. Один раз перебили и второй сможем, — отозвался Альтаир, поправляя на голове шлем. — Ты, главное, не высовывайся. Разберёмся с ними, потом пойдём с тобой искать ножи. Не думаю, что эти позволили кому-то их отсюда забрать. Эльф в ответ тяжело вздохнул и прижался к холодной стене, стараясь дышать как можно тише. Рыцари смерти молча переглянулись, кивнули друг другу, и Акаша первой вальяжно вышла из укрытия. Синие глаза нежити ярко сверкнули, заметив неожиданного противника. Нежить довольно осклабилась и понеслась навстречу Акаше. Она же лениво вытянула руку навстречу защитнику, и того мгновенно сковали ледяные цепи. Лёгкое движение рук — и в них оказались острые клинки, выкованные, казалось, из тонкого, но острого льда. Ещё одно движение, плавно перетекающее в удар, — и нежить осыпалась горкой пепла. Акаша самодовольно хмыкнула и кивнула остальным, тем более что из дверей, ведущих в здания монастыря, уже показывались остальные защитники. Кэйл не удержался и осторожно выглянул во двор. Битва была поистине зрелищной и красивой. Даже несмотря на внушительное количество, бывшие монахи и рыцари были явно не в преимуществе. Каждый из рыцарей смерти будто танцевал свой смертельный танец, но все они сочетались между собой, как давно отлаженная композиция. Ни один из них не мешал другому, даже огромный меч Мелиссы и увесистый топор Альтаира летали, не пересекаясь с траекторией остальных. Кэйл невольно залюбовался девушкой. Она была и правда довольно миниатюрной, чуть ниже плеча ему самому, и тем загадочнее была лёгкость, с которой в её руках летал неподъёмный с виду двуручник. В воздухе постепенно разливался всё более отчётливый запах гнили, праха и разложения. Жрец недовольно поморщился. Он уже потихоньку начинал жалеть, что напросился идти сюда, слишком уж неаппетитной была картина, вырисовывающаяся перед ним. Трава под ногами рыцарей была уже полностью усыпана пеплом, остающимся от упокоенной нежити, воздух звенел от тёмной магии и стонов облегчения освобождённых душ, ледяная крошка и кровавые брызги от магии, которой пользовались воины Чёрного Клинка, разлетались вокруг, делая неухоженный двор ещё более потрёпанным. Но, к счастью Кэйла, битва явно подходила к концу, и его спутники выходили победителями. Пострадали разве что нагрудник Лары, на котором теперь красовалась глубокая царапина, и шлем Мол’Тейна, оставшийся без декоративного рога. В остальном же толпа нежити не могла ничего противопоставить слаженному отряду опытных рыцарей, и ещё через десять минут всё было кончено. Лара с облегчением выдохнула и, стянув с головы шлем, обернулась на Кэйла. Сиреневые брови девушки недовольно нахмурились. — Я непонятно попросила не высовываться? — с явным раздражением поинтересовалась она. — Извини, — сделал виноватое лицо Кэйл. — Просто это выглядело так… красиво. — Ладно, — смягчилась дренейка. — Пойдём искать. Должно быть, они или в сундуках в какой-то из комнат или в подвале, с остальными инструментами. Начнём с подвала. — Эт с чего вдруг? — не понял Мол’Тейн. — Во-первых, он ближе, — пояснила Лара. — А во-вторых, это логично. Чтоб по сто раз не бегать и проще было охранять, логичнее держать всё там. То и дело осматриваясь, рыцари смерти и жрец зашагали вглубь монастыря, туда, где располагалась святая святых упокоенных фанатиков — пыточная. С каждым шагом вниз по лестнице, ведущей в подвалы инквизиции, Кэйлу становилось всё неуютнее и неуютнее, Свет внутри противился кощунствам, творившимся здесь. Наконец ступеньки остались позади. После краткого обыска Мелисса радостно подняла руку с небольшим свёртком, от которого лился неяркий оранжевый свет и очень яркая неприятная для немёртвых энергия. — Нашла! — Как и я вас. Рыцари смерти резко обернулись ко входу, откуда раздался хриплый женский голос. Лара тихо застонала под нос. Этот нюанс они проморгали. На последней ступеньке лестницы стояла Салли Вайтмейн. Смерть была верховному инквизитору явно не к лицу, да и грубый шрам, пересекавший шею, был сомнительным украшением. Впрочем, нежить это явно не волновало, судя по самодовольной ухмылке на лице. — Убийцы всегда возвращаются на место преступления, — почти промурлыкала она, сжимая в руках мерцающий кроваво-алым светом посох. — А умирать, оказывается, неприятно. Хотя вам ли не знать. И он об этом тоже узнает. Не успели рыцари среагировать, как инквизитор резко вытянула руку, и Кайлента притянуло к ней, будто магнитом. Он лишь сдавленно охнул, врезавшись в костлявую грудь Вайтмейн, и едва сдержал кашель от трупного запаха, исходившего от неё. Вблизи тлеющая кожа на лице и спутанные волосы выглядели ещё более отталкивающе, как и изорванное одеяние, открывающее обзор на места, которые ранее могли бы выглядеть весьма привлекательно. Кэйл нервно сглотнул и попытался отвернуться, но нежить держала крепко. — Хорошенький… — довольно прохрипела она. — Сунетесь ко мне — убью его сразу и болезненно. Не сунетесь — кого-то из вас могу и отпустить с ним, если будете паиньками. Или просто убью его относительно приятно. Рыцари смерти замерли, судорожно просчитывая варианты. Любое неловкое движение грозило провалом, и любая магия требовала движений, указывающих направление. Ситуация казалась тупиковой. — Что тебе нужно? — нарушила тягостное молчание Мелисса. — О, ничего такого, — оскалилась Вайтмейн. — Ваши смерти и вот эти ножи, которые ты держишь в руке. Не люблю, когда берут моё. Брось их мне, только без глупостей. — Ладно… — Мелисса вздохнула и почти неуловимым движением метнула кинжалы в Салли. Оранжевые лезвия выскользнули из укрывавшей их ткани и, сверкнув в полумраке, один из них врезался в светящуюся глазницу нежити. Верховный инквизитор взревела от боли и с размаху ударила Кайлента в бок покрытым длинными шипами навершием посоха. Жрец вскрикнул и осел на пол, но успел подобрать упавший при броске Мелиссы кинжал. Бок пульсировал жгучей болью, которая, казалось, растекалась по всему телу липкими змеями, оплетая органы и лишая любых жизненных искр. Из последних сил Кэйл поднялся на колени и вонзил кинжал в живот инквизитора. Опешившие от такого мгновенного поворота событий рыцари смерти наконец среагировали и бросились к ним. Первым успел Альтаир, несколькими ударами топора превративший нежить в отдельные детали, которые так же истлели, как и остальные обитатели проклятого монастыря, вместе с её посохом. Мелисса осторожно вытащила из кучки праха кинжалы и, завернув их в ткань, повернулась к Кэйлу, возле которого уже сидела Лара. — Как ты? — с некоторым сочувствием в голосе спросила она. — Паршиво, — выдавил из себя эльф, которого ощутимо мутило от боли и увиденного. — А ещё паршиво то, что я не могу исцелиться. Не знаю, из чего был её посох, но сил у меня нет никаких. — Наше счастье, что мозгов Салли смерть не прибавила, — пробурчала Лара. — Ладно. Я попробую. И не смотрите на меня так! — огрызнулась она в ответ на молчаливое недоумение остальных рыцарей смерти. Дренейка закрыла глаза и тихонько что-то зашептала на своем языке. Рыцари смерти почти зачарованно наблюдали, как ладони девушки окутало зеленоватое свечение, постепенно становящееся всё чище и ярче, в итоге став чистым Светом. Лара медленно открыла глаза и прикоснулась к ране Кэйла. Тот с всё более растущим удивлением почувствовал, как мерзкая слабость и тошнота постепенно отступают вместе с болью. Наконец свет на ладонях рыцаря смерти погас. Кэйл осторожно посмотрел на бок. Кроме бледного шрама и порванной одежды, ничто не выдавало недавнего наличия раны. — Это что… сейчас… было? — выдавила из себя Мелисса. — Наару помнят своих детей, кем бы они ни стали, — тихо ответила Лара. — Ставьте ворота, нам пора.***
— Итак, ты можешь теперь понять, что делать? — спросила Мелисса, устраиваясь поудобнее в кресле одного из небольших залов Чёрного Оплота, временно занятого компанией. — Эй. Жрец, что с тобой? Бледный Кэйл поднял голову и молча протянул руку. Над дрожащей ладонью загорелась неяркая искорка и сразу же погасла. Вместе с ней, казалось, погасла и последняя надежда на лице эльфа, посеревшем ещё сильнее. — Понять могу, — подрагивающим голосом отозвался он. — Сделать — нет. Свет перестал меня слышать.