Я замышляю шалость, только шалость.

- Черт возьми, да я что, на Северном полюсе? – я тихонько зашипел и обнял себя за плечи, тут же оглядываясь по сторонам и очень надеясь, что на улице нет никого, кому захотелось бы погулять ночью. Вернее, на детишек мне было искренне наплевать – мы будем солидарны и друг друга не спалим, потому что иначе влетит всем. На Валеру, которая Валя – тоже. Она слишком добрая, чтобы меня спалить, к тому же, знает, что из-за нее может влететь и Антону. А вот последнего я, если честно, встретить попросту боялся. Ну как я объясню ему, что просто вышел погулять? – Ага, погулять. В одиночку, в половину двенадцатого. Лето в этом году явно не задалось – температура скакала с сорока до восемнадцати, что порядком меня нервировало. Вот сейчас, например, я замерзаю в этой рубашечке. Ну, не то, чтобы прямо замерзаю… Но что-то вроде. Прохладно для лета. Если честно, на встречу с Лерой я пошел в самый последний момент, когда у меня еще был шанс успеть к озеру к полуночи. Буду откровенен: я успел раз сорок за вечер передумать, так что в конце концов Валера, который жаждал больше моего рассказа утром, чем чего-то еще, просто выпихнул меня на улицу через окно. Об этом свидетельствовали грязные джинсы, коленки на которых приобрели зеленоватый оттенок. - Надо будет завтра по траве поерзать, чтобы не спалили, - тихо буркнул я сам себе, осторожно оглядываясь и крадучись подбираясь к воротам лагеря, через которые можно было перемахнуть. Единственная проблема – рядом корпус вожатых, так что если буду шуметь, меня могут заметить. Но с этим я уж как-нибудь справлюсь, о да. Не в первый раз. Я с коварной ухмылочкой уже почти что добрался до ворот, как услышал чьи-то тихие шаги. - Вашу же мать! – о, паника себя ждать не заставила – нагрянула сразу же, хотя и был хороший шанс, что волноваться мне попросту незачем. Но все же… Черт-черт-черт, если меня спалят, проблем потом не оберусь! Единственный выход – перемахнуть через забор и спрятаться в кустах по ту сторону так, чтобы меня никто не нашел. Это сделать довольно легко, и даже если заметят, что кто-то перелезал – не смогут точно сказать кто. Спасибо всем богам, что я не один рыжий в лагере. Не успел я с тихим шипением свалиться в кусты, оцарапав при этом себе руки, и более-менее спрятаться, как ворота неслышно отворились. Вот уж странно, мне-то казалось, что они должны заскрипеть, как в ужастиках. Мелькнули белые волосы, и я с некоторым удивлением понял, что спугнул меня ни кто иной, как Василий собственной персоной. Лица парня я разглядеть не мог, но почему-то был уверен, что оно, как и всегда, выражает крайнюю степень усталости от этого мира. - Бу, - внезапно негромко произнес парень, и я уже почти что в обморок от ужаса грохнулся, когда понял, что окликнули не меня, а кого-то еще. – Что ты тут делаешь? Ответа не было. Никакого, даже малейшего шороха – я уже даже начал сомневаться, что Василий вообще к кому-то обращался, но тут послышался тихий вздох. Запахло сигаретным дымом. - Если Валера спалит, что я курю, она мне все мозги вынесет, - слова произнесены тихим, немного хрипловатым и словно простуженным голосом. Я вздрогнул. Отлично. Антон – как раз тот, кого я меньше всего хотел увидеть. - А ты не кури, - с прохладной насмешкой посоветовал альбинос, и я явственно уловил в его голосе неодобрение. – Или, дай-ка угадаю: ты волнуешься! - Да ты прямо экстрасенс, - раздраженно буркнул в ответ мой вожатый. Как я и думал, никакой наигранной мягкой доброжелательности в голосе, которая обычно присутствовала, когда он говорил с детьми. - И буду еще большим экстрасенсом. Это из-за того рыженького, который при всех выставил наш лагерь кучкой идиотов, угадал? – проницательно хмыкнул Василий, и я услышал злой тихий выдох от Антона. - А даже если и так, тебе от этого ни горячо, ни холодно. - О нет, мне-то от этого как раз и одни проблемы! – громко и отчетливо произнес парень, и я услышал хруст ломаемых веток. – Ты вообще помнишь про свою работу? Личную жизнь устраивай в свободное время, и вот уж с кем, мне действительно плевать. Хоть пол-лагеря трахни, на мне не скажется, если эта половина не додумается пожаловаться на тебя, конечно, - язвительно выдохнул он. - С чего ты вообще решил, что я… - Слушай, - Василий вздохнул, - мне действительно наплевать, спал ты с ним, не спал, или спал с кем-нибудь другим, или ты спал с девушкой, да хоть с бабушкой. Мне искренне похеру на тебя и все, что ты делаешь, пока ты выполняешь свою работу. И я говорю не про то, что ты вожатый. Я говорю про то, что изначально тебя наняли следить за Лерой и охранять ее, если ты не забыл. А если забыл, то ее отец тебе об этом быстро напомнит. И я очень сомневаюсь, что тебе понравится. - Склерозом не страдаю, - флегматично отозвался Антон, судя по звукам выкидывая сигарету и втаптывая ее в землю. – Она у озера – думаешь, я просто так не сплю сейчас в кроватке? – и собирается встретиться с тем самым «рыженьким» с крайне интересной целью: переспать. - И ты даже не ревнуешь? - Мне плевать, - негромко и очень просто отозвался Антон. – Спокойной ночи, - тут же бросил он. Ворота на этот раз все же тихонечко скрипнули и приоткрылись. Я разглядел темную фигуру, но почти не обратил внимания на нее, чувствуя себя так, словно меня огрели по голове. Василий тихо цыкнул, произнес что-то насчет того, какой же все-таки Антон идиот и тоже прошел на территорию лагеря. Шаги потихоньку отдалились, дважды хлопнула дверь – видно, оба парня зашли в свой корпус. Я медленно поднялся со своего места, на автомате отряхиваясь от налипшей листвы. Самое большое мое желание сейчас – пойти, ворваться в комнату к этому ублюдку и его ударить. О да. Вот, что я хочу. - Мудак, - тихо прошипел я, в бессильной злобе наступая на веточку. Та хрустнула и сломалась, развалившись на несколько частей. Мало того, что Антон все знает, так еще и надо мной издевается! И еще эта… охрана Леры? Да он, блять, кто – вожатый или охранник? Хотя, ребят, да какая мне похеру разница! Меня ж, блять, только что предали!.. Кажется. - О, я устрою ему ад на земле, - сквозь зубы процедил я, с резкой ненавистью вспоминая, каким холодным тоном парень произнес те слова. – Лицемерный ублюдок. Путь по лесу я почти не запомнил – был погружен в свои самые невеселые мысли. Руки, расцарапанные ветками, ныли, но я за время пути умудрился поцарапать еще и лицо, пару раз не разглядев в темноте деверьев и весело поврезавшись в них. Но, поверьте, сейчас мне было совершенно не до этого. - Привет. А я уже заждалась, - внезапно произнес девчачий голос, и я вздрогнул, словно меня облили холодной водой. Огляделся. Я, оказывается, успел выйти к озеру и теперь невидящим взглядом смотрел на Леру, которая сидела на том же камне, что и Антон. Антон, блядь он этакая… - Эй, Кир? - Ау? – не расслышав, отозвался я, ловя себя на мысли, что перед глазами у меня стоит совсем не Лера, а нечто другое, что происходило на этом камне. Дыхание участилось. - С тобой все хорошо? – девушка грациозно спрыгнула на землю, поправила волосы и плавным шагом подошла ко мне, с искренней заботой всматриваясь в лицо. Я тупо пялился на ее волосы, заметив одну единственную неровно лежащую прядку и полностью сконцентрировав на ней свое внимание. – Кажется, нет, - девушка встала на цыпочки и легонько коснулась лба губами, проверяя температуру. Затем отстранилась и обеспокоенно приподняла брови. – Температуры вроде нет, но ты бледный. - Успокойся, а? – я на секунду закрыл глаза, отгоняя лишние мысли, и мило улыбнулся девушке, надеясь, что она не поймет, что улыбаюсь я крайне натянуто. – Если бы мне было плохо, я не пришел бы. - Надеюсь, что ты не врешь, - Лера надула губы, и мой взгляд с ее лица перекочевал на грудь. Ну а что? Я парень, я признаю, что мне нравится женская грудь. – Ки-и-ир, ну и куда ты пялишься, а? – мягко спросила девушка, прохладной ладонью коснувшись моей щеки, скользнув ниже, поглаживая пальцами шею. – А может… Без одежды посмотришь? – тихо поинтересовалась она, и эти слова по своей простоте напомнили мне другие, услышанные совсем недавно. И вызвали единственное желание – причинить как можно больше боли. Но не Лере. - Пожалеешь потом, - без всякой улыбки отозвался я, адресуя слова не только девушке, но та помотала головой и, встав на цыпочки и обняв меня за шею, прижалась к губам. Хах, да вот наплевать мне, что потом скажет Антон, если узнает! Я резко притянул девушку к себе, забираясь руками под ее футболку, которую она надела вместо рубашки и почти сразу стягивая ее, отрываясь от ее губ и проходясь быстрыми поцелуями по шее, заставляя девушку откинуть голову и полностью опереться на меня. В душе плескалось злорадство. Что я, идиот, от такого отказываться? Девушка тихонько застонала, дернула меня за край рубашки, но я даже внимания не обратил, медленно опускаясь на землю и усаживая Леру себе на бедра, заставляя ее ногами обвить меня за пояс. Не очень удобная мне поза, но всегда успеем поменять. Черт, как же я его ненавижу! Лера вскрикнула от резкого укуса в основание шеи, и я, опомнившись, на секунду отстранился, тихо цыкнув. Я слишком зацикливаюсь на Антоне. О нем надо забыть. О да, и именно это я сейчас и сделаю. Пф… Да плевать мне на него. Вот так. Я не обязан хранить ему верность, особенно после того, что услышал. Ему же плевать! Он же знал, куда я пойду ночью! Не остановил, хотя мог бы! Так что… - Что. За. Херня? – внезапно прорычали над нами, и мы с девушкой, разом вздрогнув, подняли глаза вверх. И тут же все мое злорадство, вся уверенность и ненависть куда-то мигом испарилась. - Ой! Антон Константинович, вы все не так поняли! – пискнула Лера, мгновенно вскакивая на ноги и натягивая на себя футболку, краснея, как маков цвет. Я продолжал сидеть на земле, с полуоткрытым ртом глядя на Антона. У меня от его взгляда мурашки по коже, да и не только от взгляда. Блять, первый раз вижу человека, которого можно описать только словом безумный. - Я уже это понял, - не скрывая злости, прорычал он. Пальцы сжались в кулак. – Быстро иди в свою кровать, Валера уже ждет на месте, - приказал он девушке. Та хотела было что-то возразить, но потом быстро поглядела на меня и испуганно кивнула, сразу же почти бегом скрываясь за деревьями. Антон судорожно выдохнул и опустил взгляд на меня, а я почувствовал, что у меня – у меня, блять, человека, которого постоянно считали наглецом и который выходил сухим из просто огромной жопы, сохраняя лицо – дрожат губы. - Скажи спасибо, что я твой вожатый и только это удерживает меня от того, чтобы сломать тебе что-нибудь, - наконец, ледяным тоном выдохнул он. - Ты же пошел спать! Я видел! И вообще, тебе же плевать! Сам сказал! – жалко выкрикнул я, чувствуя себя маленьким ребенком. Гадкое, отвратительное чувство! И знаете, что самое хреновое? Это чувство у меня впервые в жизни! - А что я должен был сказать?! – заорал парень, даже не спрашивая, откуда я это знаю. Видимо, догадывался, что я подслушиваю. – Что я ревную малолетку, с которым я спал?! Ты вообще в своем уме? Да этот гребаный альбинос мигом на меня бы доложил сначала своему папаше, а потом папаше Леры, и меня бы засадили за решетку в мгновение ока! Лжет он, что ему похуй! Лжет! Он ублюдок тот еще! Хотя, кому я говорю – ты-то еще хуже, - Антон зло сплюнул, а я вскочил на ноги, с ненавистью глядя на него. - Не смей меня так называть! Ты мне никто, так что я волен делать, что хочу! – я скривил губы, враз чувствуя себя тем, кем и являлся – наглецом, которому наплевать на чужое мнение. – Так что, пожалуйста, оставь меня в покое. Я попытался пройти мимо парня, гордо подняв голову, но внезапно ощутил резкую боль в животе. Даже не сразу понял, что это Антон, не сдержавшись, с силой врезал мне. Я рухнул обратно на землю, сжимаясь и хватая ртом воздух. Рука у парня нелегкая. Но он же, кажется, работает охранником? Значит, должен уметь хорошо драться, да?.. Еще один резкий пинок в живот – и я чуть не потерял сознание от невероятной боли. Перед глазами все поплыло. Явно знает, куда бьет, сука… Антон склонился надо мной, приподнял за волосы и вгляделся в мое лицо. В глазах, помимо безумной ярости мелькнуло что-то еще, что-то куда более мягкое… а я запоздало ощутил, что плачу от боли и отчаяния. Блять. Что?! Я испуганно замер, съеживаясь еще сильнее, и шокировано распахнул глаза. Я впервые плачу из-за человека. Первый раз в жизни. Да, в детстве меня можно было назвать плаксой – я часто играл на публику, зная, что от этого мне только больше выгоды, но я никогда, никогда не плакал из-за людей. От физической боли, или когда что-то не получалось – да, но никогда еще меня не доводили до слез. И кто? Но все равно… Отвратительно. Гребаное, гребаное чувство горечи, ну откуда оно взялось?! - А знаешь что… Иди нахуй, - судорожно вздохнув, прошипел я. Нет, не собираюсь я так просто сдаваться и вымаливать у него прощение! – Тебе плевать? Мне тоже. А знаешь, почему? Потому что ты – лицемерная тварь! – выплюнул оскорбление ему в лицо. Антон, и так бледный, уже просто побелел и чуть ли не отшвырнул меня от себя, брезгливо скривившись. - Завтра тебе будет очень плохо, Кирилла, - прошипел он, но я только уткнулся лбом в землю и тихо пожелал ему пойти и сдохнуть. – Спокойной ночи. Парень поглядел на меня уничтожающим взглядом, хмыкнул и развернулся, не останавливаясь ни на секунду, покидая озеро. Я лежал и тяжело дышал, чувствуя, что у меня нет никакого желания двигаться. Я его ненавижу. И это уже реальность.