Евдокия из 21 века

Получив известия от Натальи, Петр был крайне заинтригован. Ударилась головой, страдает от известия с настойчивыми просьбами пострига в монахини… Все это, конечно, понятно, только все равно сколько людей, ударившись головой, резко умнели? Разве что Ньютон, да и то единственный в своем роде известный пример. А обычно последствия куда печальней. С другой стороны, Наташа в сострадании к Дуньке не замечена, наоборот, шпыняла невестку, так что специально не соврет. Или соврет? А из-за какой выгоды? Что такого ей Дуня может пообещать ради сохранения своего статуса царицы, чтобы та ее перед братом обелила? А может все это правда, и Евдокия стала своего рода феноменом? Да и если Наташа соврет, все равно откроется, разве что кто за Дуню все эти интересности будет сочинять. Да еще так, чтобы не попадаться! Впервые за все время заграничного путешествия Петру захотелось развернуться и помчаться обратно в Россию, убедиться, что правда, а что нет. И впервые за многие годы захотелось увидеть жену. Нет, любовь не вернулась, а вот любопытство взыграло. В конце - концов, если письмо вранье, в любое время можно развернуться спиной, да и уже насильно отослать жену в монастырь. Но как бы ни хотелось царю разгадать эту загадку, он сдержал себя, из Европы-то в любой момент можно отъехать домой, а вот удастся ли потом побывать в Европе, неизвестно. Может, он здесь в первый и последний раз жизни. Да и официальная задача посольства не решена, союз против турок так и не создали. Вильгельм юлил-юлил, а потом оказалось, что двойную игру вел! Но остались еще Вена и Венеция, вдруг что и выгорит. Петр Алексеевич впервые в жизни придержал свои желания. Оно и понятно. Самолеты тогда еще не были изобретены. Да и будь попаданцем более талантливый инженер, чем Дуська, и то не смог бы срочно самолеты сконструировать, чтобы царь туда-сюда безопасно слетал. Опять же много деталей, техническая база и прочее малоинтересное непосвященным. Подумав, государь решил ничего жене, как и раньше, не писать. А сестре написал, чтобы ничего не делали, приеду, мол, сам разберусь. Но на всякий случай известие о монастыре оставил в силе, чтобы не расслаблялись, только написал, что мол, без меня теперь вопрос окончательно не решайте. Довольный, что мечты стали потихоньку исполняться (как ему казалось) государь всея Руси решил передохнуть в одной из лондонских кофеен. - Вы слышали что-нибудь про Интернет? – спросил он у одного случайного собеседника, вдруг Дуня что-то со стороны услышала, ну и загорелась… А со стороны не из Азии ведь? - Интер… нет? А что это такое? Какая-то сеть? – заинтересовался собеседник. - Так, одна штучка, жена спрашивает. Может можно где купить? А телефон у вас есть? - А-а-а… Впервые слышу, - ответил собеседник, - Какая-то женская штучка? Аксессуары, украшения, одежда продаются на соседней улице. Может что-то найдете похожее по описанию. - Нет, - поморщился царь, - Ткани она точно не закажет. «И не потому что, Дунюшка – скромница», - добавил он про себя. Петр не забыл, как однажды, возвращаясь, из Немецкой слободы он решил сделать жене подарок, захватил дорогую европейскую ткань. Дома Евдокия устроила истерику, закричав, что такие подарки она будет ногами топтать, что и было сделано немедленно. Воспоминание неприятное, но зато Петр понимал, что если Евдокия что и попросит, это никак не могут быть обычные женские мелочи из Европы. У столика начали собираться любопытные. А Петр между тем понял, что никто не имеет ни малейшего понятия о тех вещах, каких писала сестра, описывая желания жены. Надо было думать, как сворачивать разговор, чтобы не накликать неровен час промышленный шпионаж. Положение спас зашедший к кофейню верный Алексашка, всюду следовавший за царем. - Алексашка! Наконец-то! – закричал государь, - А я из России новости получил! Ты сам-то по родине не соскучился? - Да что мне скучать в нашей затхлой Москве? – спросил фаворит, но на этот раз не угадал. - Время меняется, и Россия тоже. Я сам почти хочу домой вернуться! Меншиков удивился, ведь царь до этого восхищался Европой, а по России почти не скучал. Ну почти. - А что в России без тебя, государь-батюшка, могло измениться? – осторожно поинтересовался Меншиков. - А мы и узнаем! – неопределенно ответил государь, - Чего так недоверчиво смотришь? Новости очень даже интересные, даже не верится. - И мне… - почти прошептал Алексашка. Верный, хотя и вороватый сподвижник Петра считал, что в России ничего интересного не может быть. Во всяком случае, значительного. И без Петра. Флот сам собою не построится, бояре бороды не сбреют, платье меняется редко, женщины на балах танцевать не станут… И пока веселые русские пошли дальше отдыхать, англичане задумались. Они дураками не были, поэтому, как ни осторожничал Петр, мысль о промышленном шпионаже, им все-таки пришла в голову. Спасибо хоть, что не на правительственном уровне. Среди этой пестрой толпы нашелся один коммерсант – торговец с Россией через Архангельск, который решил, что царь вполне проговорился. - Слушай, Джон, - сказал он, на следующее утро, обращаясь как к капитану своего корабля, так и к одному из матросов, - У тебя задание, разузнать, что в России за такой телефон и Интернет объявился. И это… Какое-то сложное слово. Э-лек-три-чес-тво. Запиши себе на бумаге, а то забудешь. Глобальная рыболовная сеть или что-то похожее? Если мы и дальше думаем стать великой державой, неплохо бы узнать и опередить. Ты, Джон, во время остановки в Архангельске якобы сбежишь из матросов, то есть для всех сбежишь, а мы с капитаном в курсе. И займешься промышленным шпионажем, а через наши корабли все отпишешь, и схемы нарисуешь. В отличие от Петра, английский торговый корабль отплывал в Россию немедленно. Матросы английского торгового флота и раньше сбегали на стоянках от невыносимых условий труда, в том числе и в России, но на этот раз владелец компании решил, что подобные побеги можно устроить с пользой, а именно для промышленного шпионажа. Кроме Джона было послано еще несколько лазутчиков, никто из них друг друга не знал, и к каждому коммерсант обращался отдельно, хоть и в присутствии капитана. Само собой, матросы ожидали, за подобную работу достойную награду, и были очень довольны, что выбрали именно их, да еще и с официальным разрешением покинуть судно. Иногда в свободное время они обсуждали свою участь с более опытными сослуживцами. - Московия? Где эта самая Московия? – ворчали им старики, - Полный отстой! Какая там техника! Варварская полуазиатская страна! - А Англия всегда была владычицей морей? – возражала молодежь. - Но в России и морей почти нет. Если не считать Архангельска, - говорили одни. - Почему тут обязательно моря? Вот у нас появилась недавно прялка «Дженни». Может это что-то сухопутное? Да, скорее всего, - рассуждали другие. - Слышали, царь Петр, наметил перемены в России, наверно с этим и связано? - Русский царь-то пока в Англии гостит, это что-то другое, - поясняли им более опытные. - Слышь, Джон, а возьми меня с собой. Я море уже в гробу вижу. - Так не велено! Меня взяли лазутчиком, а не тебя! - А я нелегально! Вдруг выгорит! - А власти разве не заметят, если соберется сбежать целая орава!? Да и от капитана попадет, если поймает. - А-а-а…. Там видно будет. Может, мы все попросим политического убежища? Матросы громко рассмеялись. Но вскоре раздался сигнал идти на вахту.