***
— Это осложняет задачу! — сказала Лаэллия. — Он жив. Сердцебиение отсутствует, поэтому кровь почти не течёт. Аура слабо отсвечивала от бретонца, выдавая искру жизни, которая теплилась в нём. Осталось рану закрыть до того, как он очнётся. Хотя бы самую чудовищную. Мелкие сами затянутся. Здесь бы пригодилась магия восстановления. Зелья не спасли бы. — Может, к дозорным Стендарра обратиться? — предложила Дельфина. — Когда он очнётся? — Не скоро, — ответила Лаэллия. — Это было самое сильное зелье из всех, что мне удавалось сделать. Дельфина вспомнила, с каким ужасом смотрела на вывалившийся труп. Дождалась, но сильно сомневалась, что он жив. Этот труп, синий то ли от трупных пятен, то ли от прижизненных кровоподтёков, привёл её в ужас. «Как же можно так с человеком, пусть даже и с вором?» — подумала бретонка. Была мысль оставить его здесь, но она вытащила его из той пещеры, откуда выбралась сама. Хотя бы для того, чтобы похоронить, как следует. — Время потеряем! — ответила Лаэллия. — Вор из Рифтена, — сказала Дельфина. — Тогда в храм Мары тащить надо. Если он, конечно, у местных жрецов не крал. Вся надежда оставалась на этого вора. Местное отребье, живущее в Крысиной норе, бросалось на всё, что движется. А лишних жертв Дельфине не хотелось. Конечно, оставался вариант попросить о помощи Бриньольфа, но ушлый норд наверняка захочет втянуть её в тёмные делишки. Дельфина не раз прибегала к помощи Гильдии воров. Но она предположить не могла, что совсем недалеко находится её старый друг. В последнее время она старалась обходиться без помощи Бриньольфа. Ушлый вор каждый раз пытался втянуть бретонку в грязное дело, из-за чего страдали невинные люди. Выживший Этьен Рарнис был хоть какой-то гарантией, что Бриньольф согласится помочь. Хотя бы препятствий чинить не будет.***
Этьена Рарниса едва не потеряли по дороге, когда действие зелья закончилось и кровообращение восстановилось, отчего кровь потекла из раны. Даже сильное зелье исцеления мало помогло. Кровотечение стало не таким сильным, но и не прекратилось. Вдобавок, вора душил кашель, отчего рана вновь открывалась. Чинили препятсвия и Братья Бури, допытывавшиеся, что именно понадобилось талморцам на их землях. Узнав, что Вилмар — Довакин, они отстали, проворчав напоследок, что теперь Талмор будет здесь хозяйничать. Зато у входа в Рифтен проблем не возникло. Почти. — Ты хочешь, чтобы я продемонстрировал туʼум? — спросил Вилмар стражника. — Боги, нет! Я вовсе не это имел в виду! — ответил стражник. — А дракона я поблизости не вижу! — сказал талморец. Пришлось страже верить на слово талморцу. Вилмар впервые порадовался своей славе. В храме Мары лишних вопросов не задавали. Жрецы повздыхали, даваясь диву, как бретонцу удалось выжить. — Я к Бриньольфу! — сказала Дельфина и удалилась в сторону рынка. Бриньольф действительно был там, предлагал зелья с сомнительным эффектом. — Надо же, кого я вижу! — сказал вор. — Давно ты ко мне не обращалась, детка! Дельфину перекосило от того, как он её назвал. Впрочем, так Бриньольф обращался ко всем женщинам. — Помощь нужна? — спросил вор. — Именно, но от твоих грязных делишек воздержусь, — сказала Дельфина. — Впрочем, думаю, что ты рад будешь узнать — с Этьеном Рарнисом всё в порядке. Почти! Во всяком случае, его жизни больше ничто не угрожает. Бриньольф был удивлён. Он слышал, что Этьена утащили талморцы. Он даже не мог помыслить зачем. Предполагал, что невольно последней кражей у Виттории Вичи бретонец спровоцировал интерес Талмора к себе. А это означало, что Этьен Рарнис живым не выберется. Хорошо, если Гильдия воров продолжит существовать. Один щелчок пальцами Талмора — и даже Мавен Чёрный Вереск ничего поделать не сможет. — Как? — спросил вор. — После расскажу, — сказала Дельфина. — Мне и моим… — Она едва не сказала «друзьям». Более странную дружбу и представить себе было нельзя. — Спутникам, — продолжила бретонка, — нужно найти моего старого друга по имени Эсберн. Он старый норд, прячущийся за прочной дверью, живёт уединённо. Судя по тому, что взяли именно Этьена Рарниса, он в Крысиной норе прячется. Слышал Бриньольф о таком. Имени не знал, но ненормальный старикашка не досаждал. Сидел, запертый за кучей замков. Но Крысиная нора полна разного рода чокнутых. И обыватели не удивлялись ничему. — Одно «но», детка! — сказал Бриньольф. — Боюсь, что Талмор не оставит нас в покое. Не могут же они не заметить, что Этьен исчез. — Насчёт этого не волнуйся! — сказала Дельфина. — Просто дай точные координаты Эсберна.***
— Я рад, что к нам пришла такая пара, как вы! — сказал Марамал, жрец Мары. — Увы, даже прожившие много лет вместе семьи не могут это сохранить! «Похоже, жрец спятил!» — подумал Вилмар. Марамал был удивлён, увидев талморцев. Много лет заключая браки, он безошибочно определял, кто из будущей семьи по любви женится, а кто по расчёту. Замечал он и односторонние чувства. Не раз у него заключали брак альтмеры, не показывавшие своих чувств людям. Но жрец всё замечал: взгляд, жесты — всё выдавало чувства, хоть такие пары вели себя сухо даже по отношению друг к другу. Не любил Марамал заключать браки по расчёту. Ему было тошно. Порой на людях такая пара разыгрывала большую любовь. Не для того он служил Маре, чтобы смотреть на это, но выбирать не приходилось. Вилмару было неуютно. Лаэллии тоже. — Надеюсь, вы, наконец, решитесь и скажете друг другу всё, что на сердце лежит! — сказал Марамал. Эта пара не выдавала чувств. И сейчас они сделали недовольные лица и вышли из храма. А Марамал видел, какой огонь полыхал между ними.***
Бриньольф понял, почему Дельфина уверена, что талморцы не тронут Гильдию воров. Она сама была заодно с ними. — Твои зелья — редкостная дрянь! — сказала высокомерная эльфийка. — Неужели есть глупцы, которые покупают это? — А вот это тебя не касается, детка! — огрызнулся Бриньольф, оставаясь верным своей привычке называть любую особу женского пола именно так. — Попрошу не фамильярничать с моей женой, норд! — вспылил талморец. — Я не имел ничего плохого в виду! — замялся вор. — Я всех женщин так называю! Назревал скандал. Прохожие с любопытством поглядывали на происходящее. Кое-кто был рад, что Бриньольфу, наконец, наступили на хвост. — Ладно. Прошу прощения, если чем-то вас обидел! — сказал Бриньольф. Неискренне вышло. В глазах его играли смешинки. Любил он подтрунивать, и неважно для него было, над кем насмехаться. — Предупрежу, детка, что в Крысиной норе поселился новенький! — выложил Бриньольф. — Вроде ничем не примечательный нищий, но я-то не лыком шит! Обращение он адресовал Дельфине. Все находились в «Пчеле и жале», ловя любопытные взгляды посетителей. Бриньольфу это было только на руку. Если пойдут слухи, что Гильдия воров связана с Талмором, то мало кто осмелится переходить им дорогу. Новенький, и правда, насторожил Бриньольфа. Уж слишком хотел со всеми подружиться, особенно со стариками. Бриньольф вспомнил, что тот старался войти в доверие ко всем, кто дружил с чокнутым параноиком, запиравшимся ото всех. Ненормальный старик и друзей таких же выбирал. Старики не шли на контакт. — Как звать его? — спросил Вилмар. — Деткой, как и всех, — фыркнул Бриньольф. — Ладно, на самом деле не знаю. Наверняка имя вымышленное. «Это усложняет дело!» — подумала Дельфина. Вытащить Эсберна — её задача. Она боялась, как бы Эсберна не хватил сердечный приступ при виде талморцев. А бретонка, во всяком случае, сумеет его подготовить. «Хорошо бы найти того новенького!» — подумала Дельфина. Деваться некуда. Придётся его убрать.***
Рулиндил был вне себя от злости. Довакин Вилмар или нет, но это было уже чересчур. Претензии к Эленвен предъявлять бесполезно. Она лишь протянула третьему эмиссару приказ свыше, в котором звучало, что Довакин мог использовать любые средства для достижения своей цели. Несомненно, от этих «средств» придётся избавиться, когда они перестанут быть полезными. «Ладно, бретонка за ним таскается. Клинки всегда возились с Драконорождёнными, но жёнушку он увёл вовсе не потому, что она нужна ему!» — подумал Рулиндил. Он отчаянно надеялся, что Гиссур завершит начатое. Смерть Эсберна будет расценена как попытка Эленвен помешать Довакину выполнять свою задачу. Гиссур — человек, норд, позор для варваров, которые здесь живут. Подобно всем продажным людям, он лицемерен и труслив. Ради спасения своей шкуры он скажет всё, что захочет Рулиндил. Только его шкуру спасать никто не собирается. Смерть Эсберна, несомненно, затянет дело о драконах на более долгий срок, но не вгонит в крах. Разве что за этот срок пробудятся новые драконы. Но была незадача — дракона видели в горах Джерол близ Брумы. А это означало, что они уже покидают территорию Скайрима. На островах, правда, не было драконьих захоронений, но это вовсе не означало, что останков драконов тоже нет. По крайней мере, маги смогут удерживать позиции даже тогда, когда то, что было когда-то Империей, рухнет. — Воистину, альтмеры действительно высшая раса! — сказал сам себе Рулиндил. Главное теперь — убраться вовремя, когда совсем невмоготу станет.***
Вилмар не удержался всё-таки. Он погладил золотистые волосы. Простила ли его Лаэллия? Наверняка, нет. Не давала о себе знать, пряталась долгое время. Но кольцо носила. Никогда он не мог понять, что у неё в голове творится. Не жаловалась, не делилась, предпочитая сама решать проблемы. И сейчас сидела, будто неживая, а в голове неизвестно какие мысли. — Давай дождёмся Дельфину! — сказала она. Вилмар вздохнул. Придётся целиком и полностью довериться этой бретонке. Эсберн стар, и его наверняка мог хватить сердечный приступ, когда он увидит талморца. Дельфина его подготовит, но, несмотря на это, маловероятно, что старик доверится окончательно, хотя Вилмар — Драконорождённый. Впрочем, Лаэллия права. Не время для нежностей. Его не было с тех пор, как они вновь встретились, словно они не муж и жена, а случайно встретившиеся незнакомцы. Хотя даже у незнакомцев, порой не знавших имён друг друга, всё происходило бурно, будто они знали друг друга всю жизнь. Согласны были все. Марш Жажды окончательно ослабил имперские войска. — А я бы не сбрасывала со счетов! — раздался женский голос. — Не стоит равнять их с нами. Этот Марш ослабил бы нас, но не их! Вилмар был зол. Это кто же посмел поставить Легион на более высокую планку? Он разглядел её. «Новенькая!» — подумал он. И наивная наверняка. Так мыслить опасно. Получалось, что враг выше их. И она даже не сдерживала глупые мысли. — В таком случае, я не понимаю, как ты попала к нам. Твоё место в Имперском легионе! — съязвил Вилмар. Новенькая заметно покраснела и отвернулась. Может, поэтому она молчала сейчас. Не доверяла Вилмару с первой минуты. Намного позже Вилмар не мог не признать, что Лаэллия оказалась права. Путь через Аликʼр ослабил войска Леди Аранеллии настолько, что битва под Скавеном не играла уже никакой роли. Хоть Дециан и отступил, но дальнейшее наступление оказалось невозможным. Войска были сильно ослаблены. Он был зол. Какой-то девчонке удалось заметить то, чего не увидели другие, всего лишь найдя в легионерах превосходство над ними. — Вам что-то от меня нужно? — спросила Лаэллия. — Если нет, то прошу не тратить моё время попусту. И Вилмар понял, чего он хочет, хотя это было не в его привычке. Привычки ломать сложно, уж слишком они устоялись. Сейчас он впервые увидел Лаэллию без капюшона. Золотистые волосы едва доставали до плеч. Стригла она их, чтобы не мешали. А он отчаянно хотел попросить прощения, но так и не смог. Лаэллия, видимо, перестала стричь волосы. Сейчас они струились золотом вдоль спины. Вилмар чувствовал себя не в своей тарелке, желая сказать то, что не смел много лет. — Признать пришлось, что ты была права! — сказал Вилмар. — Наверняка далеко пойдёшь. — В последнее время Лаэллии все так говорили, но от этого беловолосого она не ожидала услышать похвалу. Молчаливый он был, себе на уме. — Во всяком случае, тебя не сбросят со счетов, — продолжал Вилмар. Не желала она этого слушать. Всегда всё не так поворачивается, как ожидают другие. — Уж от кого, а от вас я не ожидала этого услышать! — ответила она ему. Лаэллия и сейчас не ожидала. А Вилмар не решался. Хотя слишком резко поменялась его жизнь в другую сторону, но характер остался прежним. «Нет, не может быть, что я остался таким, как был. Слишком много навалилось в последнее время!» — подумал он. Решение пришло внезапно. Может, он и упрекнёт потом себя за малодушие, но сейчас ему станет легче. — Лаэллия! — позвал он. Она повернулась в его сторону, вопросительно глядя. А он не сразу решился. Лаэллия уж было отвернулась, когда услышала тихий шёпот: — Прости… За всё!