Отметки на карте зачастую не совпадали с реальным местонахождением. К тому же сейчас кроме глыб льда, ничего не было. Поди разбери, где островок, на котором поселился Септимий Сегоний. Да и вход в пещеру, где находился имперец, за слоем снега было сложно разглядеть.
Талморцы отчаянно замёрзли. Эстормо и Вилмар согревались заклинаниями. Гребцам от усилий не было холодно.
Начало темнеть. Вилмар было распорядился поворачивать назад, когда удалось разглядеть деревянную дверь, наполовину засыпанную снегом. Но идти к ней пришлось по льду, рискуя поскользнуться.
Вилмар оставил недовольного Эстормо стеречь лодку, дабы хоркеры, которых много водилось на снежных островках, не повредили её бивнями. А сам пошёл к двери.
Эстормо не был его подчинённым, но ослушаться не мог, хотя ему было любопытно послушать, о чём будет разговаривать Довакин с полоумным учёным.
Вилмар не знал, чего ожидать от Септимия Сегония, интересовавшегося двемерами, поэтому рассудил, что взять с собой солдат куда практичнее, чем Эстормо. Да и не болтливы они.
От полоумных можно ожидать чего угодно. Гениальность зачастую идёт бок о бок с безумием. Вилмар вспомнил себя в тот момент, когда осознал, что он Довакин. Лишь смирение с этим фактом вернуло ему здравый рассудок.
Дверь поддалась легко, что было неудивительно. Не мог Септимий Сегоний всегда сидеть взаперти. Ведь ему было необходимо чем-то питаться.
— Копай, двемер, в потустороннее! — услышал Вилмар.
Он понял, что разговор предстоит тяжёлый. С полоумными всегда сложно разговаривать. Оставалось надеяться, что Сегоний не спятил окончательно.
Септимий Сегоний стоял перед двемерской дверью и не обращал внимания на вошедших талморцев.
Вилмар спустился к нему. Имперец даже не обернулся.
«Оглох, что ли?» — решил Вилмар.
— Осмелюсь заметить, что двемеры давно исчезли! — решил заговорить талморец.
Септимий Сегоний вовсе не был глухим. От неожиданности он вздрогнул и, увидев талморцев, попятился.
Не нравилось учёному, что альтмеры прибыли сюда. Наверняка хотят присвоить себе результаты исследований. И сердце бога, заключённое в двемерском кубе, не должно им достаться.
— В-вы кто? — спросил имперец.
Септимий Сегоний был испуган настолько, что задал глупый вопрос. Не возникало сомнений, кто именно перед ним.
— Представители Талмора, — ответил Вилмар, усмехнувшись. — Похоже, ты от одиночества спятил, раз не слыхал о нас.
— Увы, слыхал. И не только, — ответил Септимий Сегоний.
По его тону Вилмар понял, что встречи Сегония с талморцами были отнюдь не приятными для имперца. Неудивительно, не светские беседы же вести с этим полоумным.
— Твои прошлые дела меня не касаются, — сказал Вилмар. — Я уверяю, что пришёл сюда не для того, чтобы причинять тебе зло. Но на всякий случай советую ответить на мои вопросы.
Тихий голос альтмера пугал Септимия Сегония. Следовало на ходу убедительно лгать.
Ведь талморцы наверняка прибыли за сердцем бога. Иначе зачем им разыскивать имперца, лавируя между льдинами?
Вилмар заметил испуг имперца.
— Для начала представлюсь, — сказал он. — Я собираю сведения о драконах и способах борьбы с ними.
На этот раз Септимий Сегоний был удивлён. Вышел он однажды из своей пещеры в кои-то веки, когда услышал странный рёв. Он обернулся и от ужаса не сразу отпер дверь, когда увидел дракона, приближавшегося к нему. Долго ещё имперец не мог прийти в себя.
После ему казалось, что дракон — плод его воображения. И вот появляется талморец и заявляет, что он занимается драконами. Но какое отношение имеют они к Септимию Сегонию?
— Но… Я ничем не могу помочь! — попятился имперец. — Я не прячу дракона здесь. Но доказать не могу, потому что ящик открыть не получается!
Вилмар покосился на круглую дверь.
«Совсем спятил!» — решил он.
В этот двемерский ящик можно поместить дракона, но лишь предварительно расчленив его. Септимий Сегоний не стал бы заниматься подобным.
— Скажу прямо, — продолжил Вилмар. — Насколько мне известно, ты занимался Древними свитками. Один из них мне и нужен, чтобы победить драконов.
Свиток, в котором рассказано о драконах. Септимий Сегоний помнил о таком. Именно поэтому он в своё время не забрал его, дабы не будить лихо. А лихо проснулось-таки.
— Есть один такой! — не подумав, ответил имперец.
И тут же прикусил язык. Но уже поздно. Ушлые талморцы просто так от него не отстанут.
Вилмар опять покосился на двемерский ящик.
Здесь вполне мог находиться Древний свиток. Но то ли Септимий Сегоний не желал выдавать свои тайны, то ли действительно не знал, как его открыть.
— Он здесь? — спросил Вилмар, указав на дверцу ящика.
— Здесь! — ответил Сегоний.
Талморец разглядывал круглую дверь двемерского ящика. Непонятно, как она открывалась. И поиски решения могли занять много времени. Двемеры позаботились, чтобы кто попало не мог открыть этот ящик.
Септимий Сегоний понял свою ошибку.
— То есть не в ящике, а здесь! — продолжил он. — В Мундусе!
Вилмар зло сплюнул.
Септимий Сегоний хоть и спятил, но дураком его назвать было нельзя. Но последние слова больше характерны для дураков.
И Вилмар не смог себя сдерживать. Он схватил Септимия Сегония за руку и резко дёрнул, намеренно причиняя боль.
— Говори, где свиток, иначе… — зло сказал он имперцу.
Тот перепугался едва ли не насмерть. Хоть и стар уже, но быть убитым талморцем он не хотел.
Но это значило, что придётся отдать один из своих ключей от двемерского ящика. С одной стороны, посвящать талморцев в свои дела — верх глупости, так как они всё присваивают себе. А с другой, они вернутся с заполненным двемерским словарём. Эти-то наверняка вернутся.
— В Мзарке свиток! — пробормотал Септимий Сегоний.
Вилмар отпустил его.
— Попасть туда можно лишь через Чёрный предел! — продолжал имперец. — Знаете, где Чёрный предел?
Чёрный предел… Наслышан был Вилмар, но не бывал там сам. А не мешало бы. Но мало кто отваживался на это. Необходимости посещать его не было.
Несомненно, Чёрный предел, в котором когда-то двемеры выстроили Тихий город, представлял интерес. Странно, что Колсельмо им не заинтересовался. И Вилмар догадывался почему. Слишком опасно для жизни находиться там. Двемеров больше нет, но есть другие обитатели.
— Не знаю! — признался Вилмар. — Но я рассчитываю на твою помощь.
«Это не просьба о помощи. Это требование!» — подумал Септимий Сегоний.
А отказать он не смог бы в любом случае.
— Попасть можно туда тремя путями! — начал имперец. — Через Альфтанд, Мзинчалефт или Ральдбтхар. Выбирайте сами, как вам удобнее. Все эти двемерские города одинаково опасны.
Вилмар не сомневался.
А Септимий Сегоний порадовался, что сумел закрыть дверь подъёмника, который находился в башне Мзарк, обеспечивая выход прямо на поверхность земли. Имперец едва не лишился руки, когда выйдя из Мзарка, дёрнул за рычаг, перекрывая лёгкий путь для любителей наживы.
Но талморцы — не любители наживы. Они ищут Древний свиток. И пойдут на всё, чтобы добыть его.
Они чертовски сильные бойцы. Если всё получится, то Септимий Сегоний заполучит заполненный двемерский словарь. И имперец решился.
— Вот! — протянул он Вилмару предмет, похожий на куб. — Чтобы получить Древний свиток, необходимо…
Септимий не договорил. Вилмар всё понял.
Откуда у полоумного имперца предмет, необходимый для получения Древнего свитка, если он не бывал там?
Вилмар не любил, когда его пытались одурачить. Зачастую это обходилось дорого тем, кто так решил. Но Септимию Сегонию нельзя пока причинять хоть какой-нибудь вред. Имперец нужен ему.
— Так не пойдёт! — сказал альтмер. — Ты пойдёшь с нами!
***
Что-то было не так. Вроде в доме ничего не изменилось, но внимательная Лаэллия заметила, что кто-то побывал здесь.
Была привычка у эльфийки — всё ставить на свои места. И вазу хорошей работы она ставила на полку так, чтобы рисунок был виден. Сейчас ваза стояла иначе, рисунок оказался сбоку. Не могла Лаэллия её так оставить.
Это навело на мысль, что здесь кто-то что-то искал.
Замок сейфа был цел. Нехитрые украшения — не тронуты. Осталось проверить ящики стола.
Много времени занял просмотр записей. Здесь тоже никто ничего не тронул. Да и в последние годы Лаэллия не сделала важных открытий, которые могли представлять интерес для любителей чужих заслуг.
Тогда кто и что мог искать здесь?
Порой в дом влезали воры, но следы кражи были явными. Да и в замке были следы того, что в нём ковырялись отмычкой. Когда воры забрались в первый раз, то все вещи были разбросаны. После воры поняли, что больших сокровищ здесь нет, и перестали со временем досаждать Лаэллии.
Но сейчас другой случай.
И дверь открыли ключом, а не отмычкой.
Лаэллия было обрадовалась, что Вилмар вернулся, но здравый смысл возобладал над эмоциями. Вилмар никогда не проявлял интерес к «женским слабостям», как он выражался. Он не украшал покои живыми цветами. Соответственно, и на вазы внимания не обращал.
Лаэллия ожидала сейчас кого угодно, даже убийцу из Тёмного братства, который мог появиться словно из ниоткуда. Но ничего не происходило.
Лаэллия поймала себя на том, что смотрит на злополучную вазу.
Стоит ли поправлять её? Она не знала. Кто знает, что будет, если Лаэллия до неё дотронется.
Но постоянно смотреть на вазу и бояться не было сил. Хранить её эльфийка не смогла бы. И она решилась — взяла вазу и вышла из дома.
Ничего не происходило. Ваза не взорвалась в её руках, из неё не пошёл ядовитый дым.
Лаэллия вбежала на мост и бросила вазу вниз. Та упала в реку. Течение сразу её унесло.
Лаэллия ушла, не увидев, как сильный поток вынес вазу на камни, отчего та разбилась на осколки.
***
Эстормо удивлённо поднял бровь, когда увидел Септимия Сегония. Не думал он, что полоумного учёного вообще удастся разговорить. А если и удалось бы, то в бессвязной речи вряд ли получилось бы разобрать нужную информацию.
Придётся терпеть компанию имперца, если нужно получить хороший результат.
«Но терпеть будет Вилмар!» — подумал Эстормо.
— Думаю, по прибытию на берег моя миссия закончена! — сказал Эстормо. — А тебе, Вилмар, успехов в поиске Древнего свитка! Я, к счастью, не с драконьей кровью родился.
То, каким тоном это произнёс Эстормо, не оставляло сомнений, что он решил понасмехаться.
Значит, Эстормо счёл Вилмара ущербным из-за того, что он другой. Довакину это было неприятно, хоть сказанное могло быть банальной завистью.
— К счастью для всех остальных, — не остался в долгу Вилмар. — Я уверен, что ты бы просто обезумел.
Вилмар помнил себя в этот момент. Но Эстормо это знать вовсе не обязательно.
— К тому же драконьей кровью наделяет Ауриэль, — не унимался Вилмар. — Я не утверждаю, что достоин такого дара, но, тем не менее, он выбрал меня. Почему именно меня, это загадка, но факт остаётся фактом. Противиться воле Ауриэля ты не сможешь, как и я. Поэтому, пока всё не закончилось, советую своё предвзятое отношение ко мне держать при себе!
Эстормо притих. Не то чтобы он устыдился, но слышать туʼум ему не хотелось. В Винтерхолде обошлось без криков. Возможно, Вилмар не хотел привлекать ненужное внимание раньше времени.
Зато зрелище, когда Вилмар поглощал душу дракона, Эстормо не забудет никогда. Эти огненные лучи, которые тот вбирал в себя, шли от тела дракона, от которого остался лишь скелет. Эдакий живой камень душ.
«Интересно, а что он сам чувствует?» — подумал Эстормо, не решившись спросить.
— У меня нет к тебе предвзятости, — вслух сказал он. — Да и против дара не имею ничего личного.
— Вот и славно, — ответил ему Вилмар.
Дальнейший путь прошёл без словесных стычек.
Недооценивать полоумного имперца было нельзя. Слишком долго он когда-то работал с альтмерами. Так долго, что смог изучить их язык. Поэтому понял, о чём говорили талморцы.
«Драконорождённый? Как Септимы?» — подумал Сегоний.
Но талморцы не выдавали эту тайну. Что ж, придётся делать вид, что он ничего не знает.
Учёному стало понятно рвение Вилмара к уничтожению драконов. Талмор не менее других заинтересован в их истреблении.
Одно оставалось загадкой: как мог альтмер родиться с драконьей кровью? Септимий Сегоний знал, что Вилмар не смог бы оказаться в Талморе, если бы были хоть малейшие сомнения в его чистокровности.
Но поскольку талморец быть искренним до конца не желал, то и расспрашивать его было глупо. Злить лишний раз альтмеров, особенно если их много, — сущая глупость. Да и стар уже Септимий Сегоний. А умирать, не открыв двемерский ящик, учёный не хотел. Слишком велика была награда.
