Неслучайные случайности

Дейдара проснулся от скрипа половиц и звука открывшейся двери. Открыв глаза, он увидел Итачи, крадущегося с пачкой сигарет на веранду. - Куда? - строго спросил Дей, - я не разрешал вставать с постели! Хочешь еще раз простудиться? - Ну пожалуйста! - стоящий в одной пижаме, с плюшевым мишкой подмышкой, Итачи смотрелся весьма комично. - Быстро надел сверху вот это! - набрасывая на плечи Итачи толстый шерстяной плед, сказал Цукури. - Ладно, ладно, - проворчал Учиха, закутываясь в тяжелую материю. - И я с тобой. А то мало-ли, убежишь еще, - улыбнулся Дейдара. - От тебя-то убежишь. По шапке потом получишь. Ты-ж взрывной. - Именно! Рад, что ты запомнил. Еще вопрос. Ты выпил чай? - До дна. - А морс? - Что за морс? Это, случайно, не та кастрюля, которая стоит около кровати? - Именно она. - Я в нее чуть ли не наступил. - Ага, чего-то я не подумал. Надо было подальше убрать, - выдыхая дым, сказал Дейдара. - А с чего ты вообще решил ко мне прийти? - Я, вообще-то, звонил сначала, но ты не ответил, я заволновался и прибежал к тебе. Извини за вторжение. - Да ничего страшного. Я ж не просто так датчик на тебя настроил. Заходи в любое время. - Буду рад. Кстати, мне сегодня оставаться, или ты сам справишься? - Нет, останься, пожалуйста. У меня отек горла, и к ночи мне становится трудно дышать. - Так. Завтра с утра - к врачу идем, вместе. У нас как раз первым уроком должна была быть география, но Асума - сенсей заболел. А потом классный час, но кому он нужен? Я уверен, что смогу объяснить ситуацию Какаши-сенсею. Кстати. Это правда, что у тебя не было друзей за все время учебы? - Да. Правда. - Прости, за нетактичный вопрос. - Ничего страшного. По правде говоря, был один. Его звали Сасори. Но там вышла очень неприятная история. Да и учился я в другой школе. - Расскажи, что за история, пожалуйста. Тебе станет легче. Расскажешь, а потом отпустишь воспоминания. Это связано с той кофейней? - Да, - с болью в голосе выдавил из себя Учиха, - я боюсь, после этого ты общаться со мной не захочешь. - Готов поспорить, что захочу. Если не выполню свое обещание, буду должен тебе желание. Если выполню - желание с тебя. По рукам? - По рукам. Так вот. Я перешел в четвертый класс. У меня был друг Сасори. Раздолбай и лентяй еще тот, но с ним было интересно и весело. Мы постоянно общались, везде были вместе. Я привязался к нему, искал общения с ним. А он начал общаться с другой компанией. Иногда мы гуляли, веселились, как прежде, но было совсем не то. В моменты, когда он был с той компанией, я понимал, что я по нему дико скучаю. Я вспоминал его лицо, его искрящиеся глаза, задиристо взъерошенные рубиново-красные волосы, кожа цвета слоновой кости... Тут я понял, что со мной происходит что-то неправильное. Я любовался им, я хотел его обнимать, касаться его, мне даже хотелось его целовать. Тогда я не понимал, что это. Мои одноклассники постоянно рассказывали о подобных чувствах к девочкам, они называли это влюбленностью. Однажды, очень наивно и не подумав, я рассказал Сасори о том, что я в него влюблен. Тот рассмеялся и назвал меня гомиком. Потом он растрезвонил об этом всему классу, а в последствии и всей школе. Меня по-страшному начали гнобить. После окончания четвертого класса я перешел сюда. Частная школа, никто ничего не знает. Тогда умерли мои родители. Для меня это был сильнейший удар под дых. Если Сасори ударил в пах, то это было ударом, выбившим последний воздух из легких, оставивший сосущую дыру в груди. Мы с братом остались одни, под надзором службы опеки, потому что родственников у нас не осталось, а в детский дом нас затащить не смогли. Поэтому к нам до моего восьмого класса приходили проверяющие, всегда в разные дни. Саске, закончив девятый, ушел в колледж. Больше я о нем не слышал. И честно - не хочу. Он стал совсем другим. Смерть родителей для него стала таким же шоком, как и для меня. Но в виду того, что он младше... Сам понимаешь. Я впал в глубочайшую депрессию, но все равно ходил, учился. Жил я на пособие сиротам. Когда мне исполнилось семнадцать, мне объявили завещание отца. Это было третьим ударом. Он готовился к смерти. Значит, он знал, что его убьют. Точнее, это значило то, что его убили. Я известил Саске. Состояние отца было разделено между нами. Две пластиковые карточки - все, что осталось. Ну, еще это, - Итачи достал из ворота пижамы черный, полупрозрачный кристалл. Дейдара, затаив дыхание, внимательно слушал. - После этого я отгородился от всех, - продолжил Учиха, - со мной проводили беседы школьный психолог и психоаналитик, но ничего не выявили. Неудивительно, - горько усмехнулся он, - с моим увлечением психологией, я знал все их приемы. Вот такая история. Теперь ты знаешь, что я гей. Ну, как сказать. Девушки меня никогда не привлекали. - И с чего ты решил, что я не захочу с тобой общаться? - Кто захочет общаться с гомиком? - Не пихай всех людей под одну гребенку. Я хочу. Мне тоже никогда не нравились девушки. В парней, я правда, не влюблялся, но все же. Быть может, я просто не созрел. Но знаешь, каждый человек для себя сам решает, кем ему быть. И кого любить - тоже. Тем более, что любовь - чувство искреннее, эфемерное и в любом случае прекрасное. И если тебе приятно общаться с человеком, тебя не должно волновать, с кем он делит постель и с кем он делит жизнь и душу. Разве не так? - Так. Но не все придерживаются такого мнения. - Я придерживаюсь. Выяснили? И да, если тебе хочется обнимать - никогда не стесняйся. Обычно обнимать хочется только тех, кому доверяешь. А, и с тебя желание, - тепло улыбнулся Цукури. - Ну загадывай тогда, - с мученическим видом пробормотал Учиха. - Не-ет, это было бы слишком просто! - хитро прищурился Дейдара, - я приберегу его на потом. - Ох и поплачусь я! - вздохнул Итачи. - Давай сыграем в карты? - предложил блондин, достав колоду. - Ого, ты их всегда с собой носишь? Сыграем, я люблю карточные игры, - оживился Учиха.