Без правил

— Возможно, мне кажется… — начал Габриэль таким тоном, что Льюис сразу понял пять вещей. Первая: что бы Габриэлю не казалось, ему не кажется. Вторая: Льюис скорее всего знает, что именно кажется Габриэлю. И, заключительные, как подытог первых двух: этот день, наконец, настал, через несколько секунд начинается глобальный пиздец, и теперь нужно просто принять неизбежное. Льюис прикрыл глаза. Габриэль разомкнул губы и задал вопрос. Что было вселенским совпадением, в тот же день, с разницей всего лишь в час, глобальный пиздец случился не только у Льюиса. — Я хочу кое-что спросить у тебя, — голос Инверно был как всегда холоден и отстранен, но Асмодей слишком хорошо знал демона, чтобы понять, что сейчас произойдет. Асмодей замер и уперся взглядом в землю, не пряча глупой улыбки. Было больно и одновременно с этим переполняло абсурдное счастье, что все закончится сейчас. В конце концов, он столько раз видел в тумане будущего этот миг. Вопрос повис в воздухе, и Асмодей, выдохнув, ответил короткой фразой. — Ясно, — спокойно принял истину розовый. — Тогда сделай с этим что-то. Асмодей рывками поднял взгляд. Сперва на колени Инверно, потом на грудь и, наконец, нашел в себе силы заглянуть ему в глаза. В них не было злости. Боли тоже. Никакого раздражения. Только жалость. Асмодей глубоко втянул воздух. — Почему ты не злишься? Почему не ненавидишь меня за это? — выдавил Асмодей, и глупая улыбка дополнилась заломленными в мольбе бровями, превратив лицо в страдальческую гримасу. Инверно чуть приподнял уголки губ. — Я давно подозревал. Я в такой же ситуации, что и ты. Мы оба совершили ужасную ошибку и тратим все силы, чтобы скрыть сам факт ее наличия. Красный нервно хохотнул. — Значит, ты тоже… До сих пор… — Я наблюдал и за ним, — перебил Асмодея Инверно. — Ему будет сложнее отступиться от настоящего, чем тебе. Слишком много судеб он порушил, чтобы все было так, как сейчас. — Он… — улыбка сошла с губ Асмодея, и теперь его лицо отражало чистое отчаяние, без примесей. — Он не отступится. Все кончено, и… — Не глупи. Вы должны это исправить. Сколько можно себя обманывать. И других, — в тоне Инверно все же проступила боль, и Асмодей вздрогнул. — Прости. Прости! — красный стиснул кулаки. — Прости меня! — Вы обязаны покончить с этим. И это не обсуждается, — Инверно пошел вперед, и Асмодей поплелся за ним. Габриэль среагировал гораздо более эмоционально, чем Инверно. — Я убью тебя!!! — проревел рыжий. — Нет, я убью его!!! — передумал Габриэль. Льюис молчал, уперев взгляд в пол. — Я… я убью себя! — взмолился Габриэль, но Льюис все равно не поднял на него взгляд. Рыжий закрыл лицо руками. — Дьявол. Дьявол! — простонал демон. — Убирайся. Немедленно исчезни! Несколько секунд звенящей тишины сменились тяжелыми шагами. У дверей Льюис замер, но так и не нашел в себе сил на извинение. В одиночестве комнаты Габриэль осел на пол и поднял глаза к потолку. — Как же я всё ненавижу, — грустно и тихо произнес рыжий. Поднялся на ноги, легкой походкой дошел до постели, улегся, закинув ногу на ногу, улыбнулся и заплакал, не переставая улыбаться. Инверно ушел без прощальных слов. Просто перекинул все свои вещи в пятое измерение, не оставив ни единого упоминания о себе в доме Асмодея. Вернулся к себе. Аккуратно разложил все по местам. Заварил чай. Выпил его до половины. А потом с размаха швырнул кружку о стену. Разбил о столешницу кулак. Упал лицом на руки и несколько раз содрогнулся в беззвучном плаче. Поднялся с места и телепортировался к нужному дому. Габриэль на Инверно среагировал мучительным поворотом головы. Опухшие от слез покрасневшие глаза отразили болезненную ненависть. — Убирайся! — прошипел рыжий. — Ты мне не нужен, не нужна твоя жалость, твое внимание, ты сам! Ты мне отвратителен! Я ненавижу тебя!!! Инверно прикрыл дверь и залез на кровать к рыжему. Лег вплотную и прижал демона к себе объятиями. — Чтоб ты сдох! — с чувством пожелал Габриэль, вцепился в демона и в голос расплакался. Инверно прижал его к себе крепче. — Я люблю тебя. С самого блядского начала. Я не хотел уходить. Я не хотел тебя ему отдавать. Я думал о тебе все это гребаное время. Я никого не могу полюбить, только тебя. Я люблю тебя. Я тебя люблю. Инверно говорил и говорил, слова, накопленные за тысячи лет, срывались с его губ нескончаемым потоком. Габриэль стискивал демона в объятиях, прерывая его всхлипами и хриплым «Ненавижу». Асмодей даже нашел в себе силы выйти на порог. И прикрыть за собой дверь. Все вернулось к самому началу. Спустя тысячи лет декорации и персонажи были на своих местах. Изменилось лишь действие. Льюис посмотрел в глаза Асмодею, и разъяснение ситуации стало излишним. Малиновый демон шагнул ближе и без конкретики перешел к сути. — Прошу, — выдохнул он. — Пожалуйста. Асмодей молчал. — Я умоляю тебя, — голос Льюиса сорвался. Красный стиснул ручку двери и приоткрыл губы, чтобы ответить. Льюис рванулся вперед и коснулся его губ своими, положил руки на плечи, прижался. Асмодей до боли стиснул ручку двери. Замер на мгновение, а потом провернул ее и шагнул в дом. Льюис шагнул за ним.