Без правил

Инверно косился на разыгрывающуюся сцену с любопытством, но не вмешивался. Пока что. На самом деле в сцене всегда было три героя, но сейчас два персонажа обходились без него. Льюис, пошло скривив рот, что-то говорил Габриэлю, сердитому, красному и явно едва сдерживающемуся от того, чтобы уйти. Он оставался на месте только потому, что он вообще-то стоит на своем рабочем месте перед связанным грешником, пытающимся сказать ему что-то без помощи вырванного языка и захлебывающимся кровью, и это Льюису надо бы уйти работать, а не затрахивать Габриэля морально, не имея возможности сделать это физически. Наконец Льюис дал Габриэлю хлесткую оплеуху и ушел прочь. Рыжий потер лицо, смахнул слезы с кончиков ресниц и продолжил работу. Инверно запомнил ситуацию под кодовым номером «раз». Номером два стало сжимание рыжих волос Габриэля, завязанных в хвост, и дерганье его за них из стороны в сторону, пока Льюис что-то говорил ему, опустившему голову и закусившему губу, не отвлекаясь от сидения за столом и сжимания в руках чашки с соком. Когда Льюис отошел, чашка треснула в руках Габриэля, апельсиновый сок побежал по его пальцам. Демон встал с места и вышел из столовой в неизвестном направлении. За номер три Инверно засчитал уже совсем отвратительную сцену. Габриэль отталкивал Льюиса и хныкал, но не мог ничего поделать с напарником, прижавшим его к стене химчистки, полной стиральных машин и вешалок с цветным тряпьем демонов. Инверно закрыл за собой дверь, подошел к Льюису и врезал ему в челюсть, громко озвучив «Раз!». Габриэль вырвался и спрятался за спину Инверно, вцепившись ему в плечи и уткнувшись в спину. — Уходи, Габриэль, — велел Инверно. — И дверь прикрой. Рыжий демон шепнул: «Ай… хэм» — и попятился прочь, закрыв за собой дверь. Его шаги отстучали по коридору и затихли. Льюис поднял злобный взгляд на розового демона. — Какое тебе до него дело? Тебе плевать на него! В рыцаря захотелось поиграть? — прорычал он. — Два, — проигнорировал Льюиса Инверно, давая ему в грудь с локтя. Малиновый демон задохнулся болью и принялся хватать ртом воздух, не понимая, что за счет ведет Инверно. Тот же прижал Льюиса к той же стене, к какой тот прижимал Габриэля. — Ты ведь просто хочешь трахаться. Тебе плевать на Габриэля. Так почему именно он? Красивый и дать отпор не может? Давай я тебе продемонстрирую разницу между чувствами ко мне Габриэля, на которого мне вовсе не плевать, и твоей похотью по отношению к нему! — не предложил, а констатировал факт Инверно. Льюис попытался что-то сказать, но не сумел: грудь все еще болела и горела огнем, воздух не шел в легкие, язык не повиновался, слова не произносились. Инверно сдернул с Льюиса брюки, оторвав пуговицу и хорошенько царапнув его нерасстегнутой ширинкой, и повернул лицом к стене. Малиновый демон что-то прохрипел и попытался вернуть себе прежнее положение, но Инверно звучно впечатал его лбом в стену, от чего у того зашумело в ушах и зазвенело в голове. Сдернув с Льюиса и белье, Инверно вцепился в его малиновые волосы и помотал его голову из стороны в сторону, давая намек на то, за что ему мстит. Льюис понял и зарычал от злости и унижения. Инверно, убедившись, что жертва осознает причину происходящего, раздвинул его ноги и осмотрелся в поисках подходящего для наказания предмета. Им стал пипидастр, по забавному стечению обстоятельств тоже малиновый. Инверно обмакнул его в мыльную воду, налитую в ведро, и приставил к анусу Льюиса. — Не… надо… — прохрипел тот. — Да что ты? Ты же очень хочешь секса! Настолько, что терроризируешь Габриэля, бьешь его и пытаешься изнасиловать средь бела дня! Так наслаждайся! — приговорил Льюиса Инверно, вставляя в него край пипидастра. Палка начала входить, мягкие малиновые шерстинки примялись. Демон взвыл в голос, но Инверно закрыл ему ладонью рот, продолжая насиловать. Льюис забился в хватке Инверно, попытался вырваться и отодрать его руку от своего рта, но демон лишь безжалостно просунул палку дальше. Льюис закричал, глухо из-за ладони Инверно, ударил кулаком по стене и прижался к ней лбом. Розовый демон вставил метелку дальше, прикидывая, насколько глубоко можно это сделать, чтобы не порвать Льюиса. — Я все равно его трахну, — невнятно пообещал тот, и Инверно подумал, что вообще-то можно засунуть и полностью. Через несколько сантиметров Льюис откровенно завыл от жуткой боли, сжал руки в кулаки до побеления костяшек и попытался осесть на колени. Инверно просунул колено ему между ног, удерживая жестоким способом, и продолжил вставлять предмет инвентаря химчистки. — Хватит! Я понял тебя! Понял!!! — взмолился Льюис. — Что ты понял? — Габриэль твой, — проскулил Льюис. — Я не трону его. Больше. Отпусти меня. Инверно убрал руку с пипидастра, но Льюис неожиданно сильно рванулся и, извернувшись, ударил Инверно по лицу, разбив тому губу. Розовый демон снова с силой приложил Льюиса лицом об стену, схватив за волосы, и решительно взялся за пипидастр вновь. И на этот раз больше не поверил ни в мольбы, ни в угрозы, ни в обещания, ни в откровенные рыдания, когда из ануса Льюиса потекла кровь. Когда все шерстинки скрылись в заднем проходе Льюиса, Инверно часть пипидастра вытащил. И вставил вновь. Льюис захлебывался слезами, болью, злостью, унижением и ненавистью, и Инверно был уверен, что этот урок тот запомнит навсегда. Только когда малиновые шерстинки пипидастра окрасились в кроваво-красный, Инверно вытащил его из Льюиса, убрал колено и позволил малиновому демону рухнуть на пол химчистки. — Три, — завершил счет Инверно. — Если тебе еще раз захочется секса, ты скажи. Мне. А не Габриэлю. Я тебя удовлетворю. Льюис обхватил себя руками и не ответил ничего, не сумев справиться с рыданиями. Инверно со злобным удовлетворением посмотрел на истерику демона, взял свой выстиранный пиджак и вышел из химчистки. В конце коридора на банкетке сидел Габриэль, вскочивший при виде Инверно на ноги. — Я велел тебе уйти, — напомнил Инверно, в душе понимая, что он рад непокорности демона. Габриэль осторожно коснулся его губы. — У тебя кровь… Что вы там делали? Ты его… — Я его трахнул, — сообщил Инверно. — Так трахнул, что ему нескоро захочется секса, это я гарантирую. Габриэль прижался к нему, обнимая. — Да отпусти ты, черт, — Инверно укусил себя за разбитую губу. Когда тебя в людном месте обнимает твой самый верный и настойчивый воздыхатель, после того как ты только что защитил его от озабоченного мерзавца, изнасиловав того пипидастром в химчистке, в то время когда сам ты — самый лучший, сильный и недоступный демон Ада, улыбаться не пристало, ну.