Никогда не путай секс с работой. Никогда не ставь чувства выше долга. Никогда не ставь принципы выше дела.
— Что? — удивленные возгласы привлекли к себе внимание всех присутствующих в столовой. — Чоджи, ты уверен? — спросила Тен-Тен. — Вполне, я думаю, что в Осаке отличная программа пластической хирургии. Да и после инцидента, — замялся молодой человек, — мне лучше уйти. — Уйти? Пухляш, тебе пончик в мозг ударил? — откинувшись на спинку стула, проговорила Ино, — сколько длятся курсы? — Четыре месяца. — И что ты думаешь делать потом? Ты останешься там, в Осаке? — на этот раз, подложив под щеку руку, донимала с расспросами Тен-Тен. — Мне кажется было бы логичнее остаться в программе здесь и поехать на курсы. Так ты будешь уверен, что после их окончания ты всегда можешь вернуться, — отпив кофе, отчеканила Хината. — Точно, — поддержала Ино, — тем более, если ты уйдешь, тебе придется начинать все заново. — Я окончательно еще ничего не решил. Господин Нара подал мне идею, и я думаю это отличный шанс. — Вспомнишь о… — Ино, жуя булочку, запнулась на слове, — вот и они. В столовую вошли хирурги и прошли за стол. — Словно в фильме. В столовую входят красавчики, а девушки, жадно поедая их глазами, рассыпаются в томительных возгласах. Не хватает только свиста, — вынесла вердикт Ино. Каждый за столом напрягся. Хината посматривала на Наруто. После случившегося на этаже девушка старается избегать общества мужчины. Тен-Тен бросила враждебный взгляд в сторону Неджи. Ведь он так ничего и не предпринял. Чоджи приветственно кивнул господину Нара. Только вот юноша умолчал о том, что данные курсы, это скорее просто способ сбежать от позора, а Шикамару подал молодому человеку спасительный круг. Ино злобно посмотрела на Учиху. Один лишь Гаара чувствовал себя спокойно в логове презрения и ненависти. Мужчина, взяв горячий кофе и расслабившись, наслаждался минутами покоя. — Я сегодня видела госпожу Цунаде, она сказала, что уже завтра Сакура может выйти на работу, — произнесла Ино, глядя на Учиху, — правда пока, кроме заполнения папок и консультаций, ей ничего нельзя делать. — Думаю, ее быстро вернут в строй, — произнесла Тен-Тен. Ино и Хината многозначительно переглянулись. Никто. Никто не знал о том в каком положении находится Сакура. Возможно это даже к лучшему. Сплетен и слухов итак достаточно. — Ты только посмотри, — ахнула Хината, — вот же корова. Все, кто сидел за столиком, мигом отреагировали. Девушка, а точнее медсестра из приемного покоя, подошла к столику, где обедали хирурги. Она выглядела немного смущенной, и ее чуть розоватые щечки придавали ей вид невинной школьницы. Она завязала беседу с Учихой и на прощание сделала незаметный, как ей казалось, знак в его сторону. Девушка как бы невзначай провела рукой по спине мужчины. — Хорошо, что Сакуры здесь нет. — Ага, — в один голос растерянно произнесли интерны. — Козел. — Кабель. — Мудак. — Я пошел, — вставая, произнес Чоджи. — У нас есть три минуты. Итак, — собирая в круг, произнесла Ино. Три минуты, чтобы каждый высказал то, что их беспокоит. — Я избегаю Наруто, — быстро произнесла Хината. — Почему? — А есть другой выход?! Мы переспали, а теперь я не знаю, что делать. Не приду же я к нему и не скажу: «Привет, как дела? Это было классно. Повторим как-нибудь на том же месте?» — Вы переспали? — удивилась Ино, — где и когда? — В отделении травматологии прямо на подоконнике, когда шло заседание. — Черт возьми, Хината, — удивленно произнесли девушки, не веря в сказанное. — Ладно, — сказала Ино, выдыхая, — разберись в том, чего ты хочешь. Глупо избегать. Тем более что было, то было. — Мы все спим с хирургами, — произнесла Тен-Тен. — Поправочка. Только Хината, Сакура и ты. Я еще не канула в бездну. — Откуда ты знаешь? — покраснев, спросила Тени. — Мы поняли это еще давно. Вас видели пару раз. — Да, Тен-Тен, зачем убегать? — усмехнулась Хината. — В любом случае это в прошлом. Мы разошлись. — И что ты будешь делать? — спросила Ино. — Ничего. А что я могу сделать? Я сама сказала ему о том, что он не сможет без меня и прибежит. Впрочем, пока, прибежать хочу только я. — Он идиот. — Мой брат — идиот. Дай ему время, пусть осознает. И ни в коем случает не делай первый шаг. Пусть помучается, он гордый, но должен сам к тебе прийти. — Если вообще придет, — грустно ответила Тен-Тен, — мешая в кружке чай. — Я не виделась с Саем уже неделю. Кажется, я в тупике. — Мы все в тупике, — сказали девушки. — Позвони ему, — предложила Хината. — Да, позвони ему и, как наша милая Хината, займитесь сексом на подоконнике, — засмеялась Тен-Тен. — Ну зачем же, есть кладовка, рентген кабинет, лаборатория. Господи, да больница просто кладезь извращений, — сказала Ино, — пожалуй, нужно просто для начала встретиться. — Не знаю, что ты будешь делать на рентгене. Но пошли, — произнесла Тен-Тен, — пора лечить людей.***
*** Бедная, маленькая и такая измученная Шизуне распределяла интернов на отделения. И каждая из девушек молила об одном — не попасть к своему мучителю. Ино была убеждена, что ее отправят в кардио. Ведь это ее волна, причал и дело. Но услышав свою фамилию и отделение нейрохирургии, Ино сильно удивилась. — А, госпожа Шизуне, Вы уверены, что я в нейро? — Определенно. Что-то не устраивает? — Вообще-то да. — Хирург не может быть заточен под одну гребенку. Развивайся, Ино. Если не нравится, обратись к Цунаде. Шагом марш по отделениям. Интерны — это стадо баранов. Куда поведешь, туда и пойдут. Чему научишь, то и будут делать всю жизнь. Ино была в бешенстве, но делать было нечего. Попытки найти госпожу Цунаде провалились. И посмотрев на часы, девушка поняла, что уже пропустила обход. — Просто не мой день, — выдохнув, проговорила Ино. — Мне сказали, ты меня ищешь, — строгий голос госпожи Цунаде зазвучал неожиданно. — Да, дело в том, что меня направили в нейро, но при всем моем уважении, я бы хотела остаться в кардио. — При всем твоем уважении? — бровь женщины изогнулась. — Направить тебя в нейро было моим распоряжением. — Но, госпожа Цунаде… — Ты будешь оспаривать мои решения? Может еще и место мое уступить? — Простите. — Я отправила тебя туда не случайно. Мне многое известно. Кто-то должен это сделать, раз она не решается. Да, право за ней, но что будет, если он так и не узнает? Если она не раскроет ему правду, то сама страдает. Они виноваты в этом оба, но несет это бремя она одна. Она сбежит, как только будет заметно ее положение. Не думаю, что ты готова потерять подругу, — женщина замолчала, а затем подошла ближе к девушке. — Ты уже знаешь о новом романе Учихи с медсестрой? Новость так ошарашила Ино, что та распахнула глаза и посмотрела на женщину. Девушка не знала, что сказать. Она, верно, полагала, что у Сакуры еще есть время. Что, после раскрытия правды, у них все возобновиться, но теперь эти мысли кажутся ей детским лепетом, наивной глупостью. Та девушка не просто флиртовала с ним. У них отношения. Он забыл ее подругу. Забыл, как мимолетное увлечение. Переступил и пошел дальше. Словно это было его забвением лишь на пять минут. Теперь Ино казалось, что сказав ему о ребенке, Сакура обрела бы большие проблемы. Даже страшно подумать, как поступил бы мужчина. Что бы он ей ответил. Хотя… Мужчина. Слишком громко сказано для такого человека, как он. Сакура права. Ему не следует знать. Но в тоже время и оставлять его в неведении нельзя. Боже. Жизнь, словно качели, раскачиваются с каждым днем все больше и сильнее. Каждый раз нам кажется, что все обойдется, что все будет хорошо. Но качели, словно маятник, не остановятся. Они не замедлят своего размаха. Идти вперед нам все сложнее. Мы притворяемся, говоря: «я люблю жизнь», а ночью плачем в подушку, говоря, как мы ее ненавидим. Мы говорим: «я счастлив, что жив», а ночью лежа в постели думаем о смерти. Мы лжем. Мы упустили тот миг, когда качели только начали свой разбег, когда мы еще не настолько ненавидели. Остановить их можно только одним способом… — Я не желаю, чтобы еще одна девушка прибежала ко мне со слезами на глазах, вместе с увольнительным из-за интересного положения. Я не собираюсь делать из больницы место для плодовитости Учихи. Либо им займешься ты, либо вмешаюсь я. Раз его тестостерон никто не может удержать в радиусе одной юбки. Тоже мне, развели здесь бордель. Ловеласы, а не хирурги. Подумай над моими словами Ино. Ино пребывала в ступоре. Однако с Цунаде она была согласна. Кто-то должен положить этому конец.***
Девушка с длинными, темными волосами, заплетенными в косу, заполняла карты. — Хината, ты избегаешь меня целый день. Что происходит? — спросил Узумаки, подойдя к девушке. — Ничего. — Тогда почему ты меня избегаешь? — крикнул Наруто. Он злился. Злился на себя. Трудно сказать, почему, но, скорее всего, причина именно в ней. Он что-то сделал не так, и теперь она избегает его. Но что? — Господин Узумаки, я прошу Вас, не кричите. Вы привлекаете внимание, — краснея, произнесла Хината. — Господин. Вы. — Эта форма вежливости. Так разговаривают все подчиненные. — Подчиненные? Твою мать. Ты. Хината. Он схватил ее за руку и повел подальше от посторонних глаз. Он прошел на лестничную площадку, где людей было не так много. Наруто не отпустил руку девушки, а скорее придвинулся к ней ближе. — Говори, это из-за того случая наверху? Девушка мигом покрылась краской и опустила глаза. — Точно. Это из-за того случая. — Нет. Вовсе. Нет. — Тогда что? Подчиненная. В тот вечер ты была скорее укротительницей, чем послушной ланью. И поверь, я был приятно удивлен. В тебе таиться мягкость, но в тоже время сумасшедшая дерзость. Ты так много совмещаешь в себе. — Господин Узумаки, перестаньте. — Брось, Хината, ты знаешь мое имя и можешь обращаться на «ты». Хината молча смотрела в пол. Он настиг ее неожиданно, застал врасплох. Она до сих пор не поняла, чего же хочет?! Что, кроме огромного желания, двигало ей?! Но когда он рядом с ней, когда он так смотрит на нее, когда он прикасается к ней, тепло разливается волной и желание овладевает разумом. — Я не сделаю тебе больно. — Я знаю. — Тогда прекрати меня избегать. — Хорошо. Девушка подняла глаза и посмотрела на молодого человека. Она верила его словам. Она верила ему с самой первой встречи. Узумаки потянулся к девушке и прикоснулся к ее устам.***
Работая рядом с ним, Тен-Тен успокаивала себя мыслями о том, что нужно быть гордой. Это игра. Игра, в которую она втянула себя. Она звучит примерно так: «кто сломается первым». И в данный момент счет был не в ее пользу. Девушка была готова сдаться. Постучать снова в эту дверь и остаться, несмотря на всего его противоречия. Просто быть рядом; любоваться им, когда он что-то усердно изучает; смотреть на широкую спину, на то, как напрягаются его мышцы; угадывать его настроение и подстраиваться под него. Вот оно что. Она всегда подстраивалась под него, а он принимал как должное. Он не шел к ней навстречу, бежала лишь она. Да, Неджи не станет кричать о любви, не станет просить о помощи, не будет распыляться о высоком. Но она знает глубокие раны его души и знает, каким он может быть. Однако зачастую он — ледокол. Она знает о нем все. А он о ней — ничего. Девушка осматривала пациента, а Неджи наблюдал и слушал ее предположения насчет диагноза. Хотя ей казалось, что он просто стоит и думает о своем. Как и всегда, когда она говорила с ним, он молчал и делал отстраненный вид. Описывая план лечения, девушка специально допустила ошибку, дабы проверить внимательность хирурга. И закончив свой доклад, затихла. Прошло несколько минут, и у девушки просто сдали нервы. — Господин Хьюга, я закончила, — нарушая тишину, проговорила девушка. — Можешь начинать лечение, — протянув карту пациента, хирург вышел из палаты. — Господин Хьюга, — произнесла в след девушка, — подождите. Мужчина остановился и посмотрел на Тен-Тен. — Наблюдая за тем, как Вы слушаете, я решила проверить вашу бдительность. Как жаль, что у главы программы внимательность спит крепким сном. Я допустила ошибку, и Вы даже не предотвратили этого. Смерть пациента будет на Вашей совести. — Интерн Тен-Тен, моя цель научить Вас справляться без посторонних, ведь Вы не всегда будете учеником. Порой от Ваших решений будет зависеть жизни пациентов. Вы должны учиться на ошибках. — Но если бы я действительно ошиблась, Вы бы просто промолчали? — Твоя задача — изучить карту, осмотреть пациента, сделать анализы, правильно поставить диагноз и назначать лечение. Но вместо того, чтобы выполнить данный перечень, Вы решили проверить меня. Девушка замолчала. Гнев затмил все. Какая же она глупая, что догнала его. Он, верно, рассчитает этот жест, как попытку снова сблизиться с ним. И эта проверка. — Займитесь своим делом, Тен-Тен. Девушка мигом развернулась и зашагала в палату. Ее трясло, но она всеми силами пыталась унять в себе жгучее состояние гнева и слезы. Всеми фибрами она ненавидела его. Ненавидела запах, его глупые сползающие до кончика носа очки. Она ненавидела его ровный почерк. Она ненавидела его изрядную заносчивость. Она ненавидела, но так отчаянно любила.***
Сумерки опустились на город. Привычная зимняя тьма сковала город. Но больница никогда не спит. Ее двери открыты двадцать четыре часа в сутки. Ино который час избегала Учиху. Она старалась быть незаметной, можно даже сказать невидимой для него. Однако это просто невозможно. Практически под конец рабочего дня Саске завалил ее отчетами. Девушка, закапавшись в бумагах, проклинала Цунаде, которая отправила ее сюда, Учиху и его отделение. — Закончила? — спросил вошедший Учиха. — Практически. — Твоя смена закончилась двадцать минут назад. — Да, но благодаря кому-то моя смена продлилась на двадцать минут. Девушка с минимальным количеством яда отвечала на все его изречения. Вступать в открытый конфликт не было никакого желания. Да и к тому же, кто она, и кто он. Девушка, положив последние документы в папку, поднялась со своего места и посмотрела на Учиху. — Решили проведать меня здесь или поиздеваться? — Я же должен контролировать вас — интернов. Это моя работа. — Проконтролировать сейчас или исправлять ошибки потом. Я права? — глаза Ино хитро блеснули. — Наверное, Вы редко ошибаетесь? Ведь ошибка — большая ответственность. — Никто не застрахован от ошибок. Однако я стараюсь не делать глупостей, чтобы потом не брать ответственность. Девушка опустила глаза вниз. Больше всего на свете ей хотелось высказать этому человеку все, что она о нем думает. Все, что накипело за столь долгое время, а затем ошарашить новостью и покинуть его. — Знаете, господин Учиха, меня направили к Вам специально, чтобы я могла научиться ответственности, но у такого человека, как Вы, это невозможно. Учиха прищурил глаза и с нетерпением ожидал продолжения. Однако девушка затихла. — Мне кажется, в тебе говорит обида за подругу. — Ничуть, — снова подняв глаза на человека, стоявшего перед столом, сказала Ино, — это мое мнение, в котором я убеждена. Вы не в состоянии отвечать за свои поступки, а уж тем более брать на себя хоть какую-нибудь ответственность. Несмотря даже на то, что Вы — ведущий нейрохирург. — Мнение интерна меня интересует меньше всего. — А Вас ничего не интересует дольше двух недель. И это мнение не только интерна, а человека, с которым Вы работаете. — Что ж, человек, с которым я работаю, не знаю, что наговорила тебе твоя подруга, но советую смотреть на вещи своими глазами, — процедил Учиха. Буквально вчера он корил себя за сказанное. Буквально вчера он готов был просить прощения. Однако сейчас слова Ино задели то, что заморозило это противное чувство — вины. Сейчас в нем бушевал поток, готовый снести все на своем пути. Смыть и превратить в грязь. — Возможно, как работник я еще не дослужилась до звания, чтобы перечить Вам. Однако, как человек, готова сказать, что Вы, господин Учиха, самое настоящее дерьмо. Ино, сложив руки на груди, злостно посмотрела на задетое самолюбие Учихи. — У Вас в крови, господин Учиха, уходить, не разобравшись, и отлынивать от ответственности. Я ведь не зря упоминаю это слово. Это сильное слово ничего не значит для слабого человека. Вы решили смешать ее с грязью, унизить, растоптать, а затем найти новую игрушку, которая бы угождала всем Вашим пожеланиям. Вам вообще бывают люди дороги? — Ты действительно еще не доработала до того, чтобы хотя бы разговаривать со мной. В наши дни интерны стали позволять себе слишком много. Ты рассчитываешь задеть мое самолюбие? — Оно уже задето, — проговорила девушка, смотря, как Учиха, обходя ее, садиться на кресло, закинув ногу на ногу, — и не мной. Он сидел в кресле, а она словно маленькая девочка, которая принесла домой двойку. И сейчас стоит, отчитывается перед злым отцом, который вот-вот возьмет в руки ремень. Однако Ино совсем другой человек, и преклоняться не станет. — Вы же не знаете, что тогда произошло между Чоджи и Сакурой? Хотя… Просто не хотите слушать. Ведь в таком случае Вам придется признать свою ошибку и показать себя дураком. — Ты обращаешься ко мне на «Вы», чтобы я почувствовал себя никчемно и содрогнулся сейчас от чувства вины? — Ну, если Вам знакомы эти чувства. — Убери фамильярность. У тебя яд быстрее закончится, чем ты меня заденешь. — Ты говорил ей, что она тебе нужна или дорога? Ты решил, что поиграешь с ней, влюбишь, и она тебе станет принадлежать? Она ведь до сих пор не знает, как ты к ней относишься. Боже, Учиха, что в твоей голове? Все против нее. Но она… Она всего лишь взяла вину человека на себя. — Мне незачем говорить такие слова шлюхе. — Вот как. А кто же тогда ты? Шлюх? Ино взглянула на усмехающегося Учиху. Девушку просто затрясло от злости. — О, великий и ужасный Учиха, как мне жаль Вас. Вы уверены в том, что не уязвимы, что она не оставила в Вашем сердце глубокую рану, — наигранно произнесла Ино, проходя к двери, — девушка по имени Сакура зародила в Вас неизвестное чувство любви. Но, увы, неразумные действия и отсутствие интеллекта делает Вас еще более безнадежно глупым человеком, чем я предполагала. Снимайте бронь, Учиха. Вы проиграли. Саске лишь засмеялся на данное высказывание. Но Ино с отвращением наблюдала за тем, как молодой мужчина старается оставаться непоколебимым, прикрываясь маской безразличия. Хотя девушка давно раскусила слабости Саске. — Если она уйдет, это будет ошибкой не для нее, а для Вас. — Ой, Ино, ты замечательная шутница. После такого трудного дня подняла мне настроение. Нужно почаще отправлять тебя в мое отделение. — Ну, до Вас, мне еще далеко. Теперь моя очередь смеяться… Как Вам такая шуточка?! Сакура Харуно беременна от Учихи Саске — подонка, который слился из операционной, подставив интернов, для того, чтобы покувыркаться с медсестрой. Ино смотрела на Учиху. До него только начал доходить смысл сказанных слов. — Что же Вы больше не смеетесь?! М? — Что ты сказала? — Говорю, не подходите больше к Сакуре Харуно, даже не дышите в ее сторону. Мудак. Ино громко хлопнула дверью и поспешила покинуть стены больницы. Она быстро переоделась и, скомкав робу, бросила ее в сумку. Она не хотела, вновь встретиться теперь уже с разъяренным Учихой.***
Все, что не делается — все к лучшему. Именно с такими словами окончила свой рассказ по поводу вчерашнего дня Ино. Она была взбудоражена, взволнована и немного потеряна. — Я больше переживаю за твое состояние. Это небезопасно для тебя. — Я стабильна, — отпивая сладкий чай, проговорила я, — успокойся. Честно, не смотри на меня так, — я улыбнулась, на что подруга, лишь недовольно цокнула. — Ино, тебе нужно расслабиться, я думаю, тебе пойдет на пользу провести время с Саем. Вы так давно никуда не ходили. — Мы видимся каждый день в больнице. — И тебя это устраивает? Тебе достаточно? Я имею виду, что вам нужно провести время как пара. — Сакура, перестань, — Ино тяжело вздохнула, — я просто боюсь. Я не уверена, что мне все это нужно. — То есть? — Ты была так счастлива. Я уверена: он любил тебя. Ведь Саске никого не подпускал к себе так близко, тем более интерна. Ты для него как наваждение, свежий глоток, сладость свободы… — Стоп, Ино, я не понимаю к чему здесь Саске? — Я говорю о том, что он любит тебя, а ты его. Это очевидно. И посмотри, что с вами стало. Он поддался провокации, а ты беременна и даже не хочешь ему говорить. Вы несчастны. Вдруг и мы с Саем будем такими же несчастными?! Вдруг произойдет что-то ужасное, и мы станем незнакомцами. — Ино, послушай. Сай и Саске — два разных человека. Глупо сравнивать наши отношения. Я уверена, у вас все получится и ничего ужасного не произойдет. Сай — замечательный человек, и он не допустит такой оплошности. Сейчас я хочу, чтобы ты выбросила эти мысли из головы и после смены отправилась с Саем на прогулку. Ино улыбнулась моим словам. — Ты справишься без меня? — Я не инвалид и не нахожусь на смертном одре. Да и после этой ошеломительной новости ни о чем, кроме беременности, думать не могу. Саске для меня не больше, чем призрак. Я находилась рядом с ним и думала только о своей любви к нему. Я смотрела на вещи его глазами, размышляла его словами, поддавалась его речам. Не спрашивала о прошлом, не думала о будущем, довольствуясь коротким мигом настоящего. Это было сильнее меня. Я верила в сказку со счастливым концом. В сказку, которой нет. — И что ты думаешь делать теперь? — Этот ребенок доказательство того, как сильно может любить человек. Как сильно он может быть предан кому-то. И как сильно я была ослеплена. Ты права — мы были наваждением друг друга. Я была предана ему, он же — своим идеалам, а в итоге — у меня будет ребенок. — Ты до сих пор не хочешь ему рассказать? — Не сейчас. — Спорить с тобой бесполезно. Ты уперта, словно баран. Итак, без пяти… Мне пора собираться. — Давай, а то Сай наверняка тебя заждался. Ино громко расхохоталась, а затем быстро взяла свою сумку и выбежала на площадку, захлопнув дверь. Через минуту дверь снова открылась. Я вышла в коридор. — Ино, забыла что? Ино со слезами на глазах подлетела ко мне и обняла. — Прости, Сакура. — Что случилось? — Просто прости. Ладно? — Ино, я не понимаю. В чем дело? Что случилось? Что-то с Саем? — Нет, нет. Все в порядке. Все хорошо. Извини, я, наверное, испугала тебя. Я ничего не понимала. Однако Ино вытерла слезы, улыбнулась и чмокнула меня в лоб. — Извини, я расчувствовалась. Хорошего вечера, и отдохни, как следует. — Точно все нормально? — Да. — Здесь вроде я беременна, и это у меня должны быть перепады настроения. Мне ничего не оставалось, как закрыть дверь и помыть кружки после чая. Телефон звонко брякнул, уведомляя меня о том, что поступило новое сообщение. Я уже невольно про себя подумала, что теперь возвращают на работу с помощью уведомления, но нет. Это была Хината. Девушка прислала мне талон. Послезавтра мне нужно явиться к гинекологу на осмотр.