***
Я не страдала провалами в памяти, но совсем не помню, как заснула. В голове была пустота и невыносимый гул. В горле пересохло, и жажда, мучавшая меня, явилась главной причиной пробуждения. — Доброе утро, — с улыбкой на лице проговорила вчерашняя сиделка. По всей видимости, ей нравились пациенты, не доставляющие проблем и которые давали ей ночью поспать, — сейчас подойдет господин Гаара. Я привстала с кровати и пока еще не совсем понимала окружающую меня суматоху. — Пить, — хриплым голосом проговорила я, — я хочу пить. Можно мне стакан воды? Медсестра, посмотрев на меня, кивнула головой в знак согласия и покинула палату. Я осталась одна в ожидании моего нового друга.***
*** Я всегда презирала таких людей, как она. Она слишком добрая, слишком наивная, слишком ранимая. Она слишком. Она готова помочь человеку, выслушать его проблему и не станет требовать отдачи. И кто бы мог подумать, что придет время, когда мне станет стыдно за произнесенные слова. Когда она станет мне важна. Когда мне потребуется ее помощь. Мне кажется, сейчас, в такое трудное для меня время она единственный человек, который знает, что делать. Она не станет осуждать или смеяться. Она просто поймет, посочувствует и даст мне толчок. У меня больше не осталось отговорок, чтобы не пойти к нему. Не зайти в его кабинет и не спросить: «почему?». Я каждый день смотрю в его сторону и не понимаю. Почему ты не можешь сделать первый шаг?! Да, ты жутко уперт, груб и холоден, но неужели я ничего не затронула в тебе. Неужели я не смогла тебя изменить, перевернуть твой мир и заставить тебя понять, что ты не один, и никто не станет смеяться над твоими слабостями. Она сказала, что поможет, сказала, что придет. И не пришла. На Сакуру это не похоже. Она никогда не оставит человека в беде. Особенно друзей. И это очень странно. Вчера, когда я поднялась в педиатрию, мне сказали, что она занята работой и где-то в отделении. Поспрашивав медсестер и ничего вразумительного не услышав, я стала ждать обед, на который Сакура так же не пришла. Вечером, когда все уже переодевались и заканчивали свою смену, не пришла с отчетом к Шизуне. Одежда осталась не тронутой. Я слишком устала за смену, чтобы бегать по больнице и искать Сакуру. Но сегодня все повторяется. — Привет, девочки. Вы случайно не знаете, где Сакура? — я подошла к девушкам, которые стояли перед стойкой регистратуры. — Нет. А разве она пришла? — спросила Хината у Ино. — Я ночевала у Сая, так что я ничего не знаю. — Оно и видно, — засмеялась Хината, — Наруто предложил мне переехать к нему. — Да ты что! Серьезно? И что ты ответила? — сразу же набросилась Ино. — Пока не знаю, сегодня мы должны встретиться после работы, в баре неподалеку и обсудить все, — раскраснелась Хината. — Боже, да это практически предложение. — Ино, это просто предложение жить вместе. — Вот видишь. Теперь, когда ты это произнесла, слова стали иметь значение. Видимо никого не настораживал тот факт, что самого важного человека не было рядом с ними. Казалось, дай им время, и они совсем забудут, кто такая Сакура, и что она значила в их жизни. — Я, пожалуй, пойду, — проговорив это, я удалилась.***
— Как самочувствие? — спросил Гаара с неизменной улыбкой на лице. — Лучше. Спасибо, — я улыбнулась, когда он появился в моей палате. — Все прошло отлично. Ты в норме, и я думаю, еще один день тебе не помешает. Завтра сможешь выйти на работу, но только ничего тяжелого не поднимать, и, если станет плохо, сразу же, слышишь, сразу же ко мне. Я отпускаю тебя на свой страх и риск. После таких процедур следует наблюдать постельный режим несколько недель, — серьезно и нравоучительно отчеканил Гаара. — Гаара, ты и так сделал для меня слишком много. И я не перестану тебя благодарить. — Сакура, тебе нужно как можно больше отдыхать. Чувствуй себя, как дома, и наслаждайся отдыхом. — Спасибо. Я находилась в смятении и была не уверена в том, что мне следует вернуться на работу. Конечно, как средство уйти от нужных мыслей, это достаточно неплохо, но в целом я сопротивлялась. Сейчас мне хочется покоя, уединения. Но как только я покину стены палаты, я окунусь в мир косых взглядов, пересудов и мир полного стресса. Но так же я понимаю, как сильно подставляю Гаару, находясь здесь, и говорить о сомнениях слишком эгоистично.***
Я поднялась в педиатрию в поисках Сакуры. И чем больше я распутывала клубок, тем сильнее запутывалась сама. Однако, наткнувшись на Учиху, который стоял и разговаривал с Гаарой, я поняла, что подругу ищу не только я. Вздутое эго самого Учихи Саске из-за того, что любимая ученица не присутствовала в нейро, слишком задело его. Он сам не свой бродил, высматривая Сакуру. — Почему ты решил взять именно ее? — вопрос был прямым без лишних увиливаний. — Она слишком долго сидела дома, и работа здесь станет отличным началом для ее полного возвращения в рабочий режим. Мучавший Учиху вопрос был произнесен, но ответ на него не впечатлял. Он ожидал, что друг станет уходить от ответа или вовсе соврет. Но для чего?! — Разве причина только в этом? — А в чем еще? Спроси Шизуне, она тебе расскажет. И вообще Цунаде настаивала, чтобы я ее взял на несколько дней в свое отделение. И это была правда. Саске сам видел, как Цунаде разговаривала с Гаарой по поводу Сакуры. И того, что ей будет полезно побыть в его отделении и поработать в спокойной обстановке. — Саске, я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать. Я выполняю просьбу, вот и все. — Да, да. Только вот чью? Запомни, друг, она — моя. — Эти слова Саске буквально выплюнул в лицо товарища. Он был неимоверно зол. Но в целом разговор внес небольшую ясность. Заметив меня, Гаара улыбнулся и пошел дальше по своим делам. Я подошла к старшей медсестре. — Извините, сегодня я направлена к вам по поручению Цунаде. Мне нужна Сакура Харуно, — я знала, что рискую, и что мне может крупно влететь, но риск должен быть оправдан. — Да сейчас. Она сейчас в палате 43.64. — Благодарю. Я улыбнулась и, развернувшись, поспешила к указанной палате. Возможно я поспешила с риском. Все оказалось куда проще. Тем не менее мне не верилось в то, что Сакура действительно здесь, и находиться у пациента. Неужели я распутала клубок или же запуталась еще сильнее?! Но в указанную палату спешила не только я. В палату вошел Учиха, и мне ничего не оставалось, как застыть у двери и вслушиваться в разговор. Делать этого мне совсем не хотелось, но любопытство так и кричало во мне: «ты должна узнать».***
— Привет. Пространство в одно мгновение изменилось вокруг меня. Я не знаю, откуда во мне проснулась ненависть. Я открыла глаза и посмотрела в сторону двери. Слов не было. Я, молча смотрела на человека, стоявшего передо мной. Сейчас он не был сильным и не казался мне непобедимым. Он был сломлен. И я чувствовала себя триумфатором, понимая, что в его состоянии виновна — я. Черт подери. Да передо мной сам Учиха. — Как ты? — в его голосе я слышала ноты вины. — Зачем ты пришел? — Я искал тебя. — Поздравляю, ты меня нашел. А теперь можешь идти. — Я хочу поговорить. — Пожалуй это невозможно. У нас не выйдет разговора. — Нам есть о чем поговорить, Сакура, — в излюбленной манере Учиха протянул мое имя так, чтобы мне было сложнее ему отказать. — Нам? Нет. Тебе может и есть, что сказать, но мне абсолютно нечего. — Прости меня. Я понимаю, что веду себя, как полная стерва. Впрочем он этого заслужил. Он сделал меня такой. Он приходит, когда вздумается, и уходит, когда становится скучно. Он оскорбил меня и даже не извинился. Он изменил мне. Он… Однако его «прости меня», как лейкопластырь на мою рану. Его «прости», и я готова действительно простить. Но больше не могу. С меня хватит. Порой нужно уметь говорить себе «стоп». — Слышишь. Прости меня. Я очень виноват перед тобой. И мне очень, очень жаль, что все так вышло. Я сделал тебе больно, и даже не понимал насколько. — Говоришь, словно в фильме. Я не верю твоим словам. Зачем приходить сейчас, когда все кончено? Что это изменит? Послушай, Саске, мне было очень хорошо с тобой, я полюбила тебя всей душой, даже больше, насколько это возможно. Но нас больше нет. Все закончилось, рассыпалось. Не стоит приходить сюда и говорить мне, что тебе очень жаль. Тебе не жаль. А если и так, то это ничего не изменит. Я никогда, никогда не буду твоей. — Не говори так. Ты же знаешь, что ты моя. И ей будешь всегда. Я идиот. Я признаю это, только, пожалуйста, прости меня, — Саске опустился рядом с моей кроватью. Мое сердце больно сжималось. Я готова была провести рукой по его волосам, вдохнуть его родной аромат, но все мои переживания остановили меня. — Ради чего? Чтобы ты почувствовал себя победителем, а затем ушел, как это уже сделал? Нет. Я не хочу больше иметь с тобой дела. — Я знаю, что ты беременна и поэтому… — И поэтому пришел сюда. Я была беременна, но теперь у меня нет даже этого. Сначала мне казалось, что, так как я люблю тебя, не смогу больше полюбить никого, но когда узнала, что у меня будет ребенок, поняла, насколько я была глупа. Теперь же у меня нет ничего. -То есть? Мне Ино сказала, что ты беременна, — его слова словно гром разразили меня пополам. — Ино? Ребенок не развивался, его больше нет. Так что не стоит приходить сюда из-за нелепого долга примерного мужчины и папочки. Он бы никогда не был твоим. — Я пришел, потому что чувствую вину, перед тобой. И мне жаль. Я люблю тебя и не нахожу себе места. Ты все, что мне нужно. И я хочу, чтобы ты это поняла. — А я не хочу понимать. Поздно. Когда я тебя любила, ты бросил меня. И сейчас я хочу, чтобы ты ушел и больше не беспокоил меня. — Ты действительно этого хочешь? Во мне все кричало «нет». Моя душа, сердце, легкие. Но если я пойду на попятную, то окончательно потеряю себя и своего собственного «я». У меня не получиться вырваться из капкана. Если я скажу «нет», то я подпишу себе приговор. — Да. — Прекрасно, просто прекрасно. Ты же хотела, чтобы я пришел и умолял тебя быть моей. Так вот, бери. Что же ты не смотришь в мою сторону. Ну. Давай, Сакура. Давай. Ты всегда хотела привязать меня к себе. Я здесь, хватай. — Замолчи. — Знаешь, я думаю, это фикция. Тебе слишком мало моего внимания, и поэтому ты устроила весь этот цирк. Еще ни одна девушка не устраивала шоу вроде этого, — его тон давно сорвался на крик. У меня есть голос, так почему же я молчу?! Боже, боже, боже. Он был моим палачом. В его глазах я видела виселицу, веревку и себя. Слезы просто рвали меня на части. Он понимал, что сказал лишнее, это знала и я. Только ничего не изменить. Мы оба понимали — это конец. Хотя это могло бы стать прекрасным началом, но такого человека, как Учиха Саске, не исправить. Он бы оставил меня, а подобного удара я не вынесу. Он ушел, хлопнув дверью. Это было предсказуемо. Дверь в ответ открылась наполовину. И я с красными от слез глазами предстала пред шокированной Тен-Тен. — Здравствуй.