Врач - дело тяжелое.

      Она вошла тихо, будто тень. Закрыв дверь и присев возле меня. Она не решалась произнести слова, которые застыли у нее в горле. Скорее всего, это были слова сожаления. Впрочем сейчас я хотела побыть в тишине с человеком.       Я вытерла слезы покрывалом и, вздохнув, посмотрела на девушку. — Извини, я должна была встретиться с тобой и поговорить. — Пустяки. — Ну, что ты, нет. Так в чем проблема? Девочки? Работа? Что? — Я не думаю, что сейчас следует об этом говорить. Ведь ты… — Я в порядке, Тен-Тен, — произнесла резко, — и если сейчас не отвлекусь, то не знаю, как описать состояние, которое меня настигнет.       Девушка согласилась со мной. Однако нерешительно приступила к изъяснению проблемы. — Хорошо. Ну, дело в том, что, — девушка вздохнула, а затем судорожно стала понимать, что не может сейчас говорить, — нет, я не могу, ты в таком состоянии. Понимаешь, я всегда осуждала тебя за твою мягкость, и сейчас сижу и говорю о своих проблемах после всего, что услышала. Я знаю, что не должна, но это само вышло. Ты пропала, и всем не было, даже дела до того, где ты и как ты. Я искала тебя. — Ну вот, мы обе плачем. Тен-Тен, мы квиты. — То есть? — Я тоже один раз стала невольным свидетелем того, как ты и Неджи в коридоре выясняли отношения. Так что, все в порядке. — Неджи попросил уйти. Ему надоела моя опека. Я сказала, что он не сможет вернуть себе ту жизнь, которая была до меня. Но, видимо, ошиблась. — Нет, Тен-Тен, ты не ошиблась, просто он не хочет показывать тебе то, насколько ты оказалась права. Понимаешь, мужчины, как дети, они хотят видеть нас послушными, но как только игра идет не по их правилам, обвиняют нас и придумывают новые. Их задача — быть первыми во всем. Они просят нас уйти, мы становимся слишком сложными для них. Он жалеет, но показать — значит признать поражение. Дай ему еще немного времени. — Думаешь, стоит? — Он придет. Возможно, это будет ненавязчивый жест помощи или замечание. Тем не менее это небольшой шаг для тебя и огромный для него. — Я понимаю, что должна ждать. Именно с такой уверенностью, я вышла тогда из его кабинета. Я понимала, что будет трудно. Однако я не представляла насколько. — Это всегда трудно. Любить больно, трудно, но так бывает.       Тен-Тен виновато опустила глаза. — Не могу поверить, что у вас все закончилось. — Так должно было быть. Мы оба виноваты. Я — в том, что носила розовые очки, он — в том, что вообще их не признавал. — Мне кажется, тебе сейчас нужен друг. И очень жаль, что Чоджи ушел. — Он ушел? Когда? — Я думала, он сообщил тебе. Еще до того, как ты вернулась. — То письмо. Это от него, — я улыбнулась, вспоминая теплые моменты, проведенные рядом с этим юношей, — Я знала, что он так сделает, и это очень хорошо для него. — Ты первая, кто поддержал его выбор. — Это отлично. Он способный, и он еще проявит себя. Замечательный старт. — Если я могу чем-нибудь помочь тебе, только скажи. — Тен-Тен, ты пришла и отвлекла меня от мыслей. Это лучшая помощь, поверь, но сейчас мне нужно подумать. — Ты не знаешь, что делать? — Нет. А главное, я не могу понять, хочу ли вернуться в хирургию. — Не оставляй то, что и так предначертано тебе. Но, что бы ты ни выбрала, это будет правильно. — Почему? — Потому что это твой выбор. — Спасибо. — Спасибо.

***

***       Вечером, как и обещал, ко мне зашел Гаара. Его улыбка стала для меня привычкой, которая предвещала нечто хорошее. — Как дела? — садясь на стул рядом с кроватью, спросил мой врач. — Вроде хорошо, — ответила я, устраиваясь поудобнее. — Я принес тебе одежду. — Спасибо большое. Если тебе не трудно, то в халате в одном из карманов лежит письмо. Я хочу его прочесть. — Тайный поклонник? — улыбнулся молодой мужчина, став с места. — Нет, скорее очень хороший друг. — Чоджи решил перед уходом написать письмо? — Да, и я приблизительно знаю, что в нем сказано. — Он хороший парень, но не для этого места, — протягивая мне листок, заговорил Гаара. — Возможно. Впрочем сейчас у него новый дом, новые друзья и новая работа. — Мне кажется, ты сомневаешься? — Я не знаю, — опустив глаза вниз и повертев в руках письмо, ответила я, — в один момент все стало слишком сложно. Я на распятии и чувствую, что должна принять решение, но не могу понять какое. — Ты хочешь быть врачом? — Да. — Вот и решение.       Это казалось абсурдным, но в чем-то Гаара был все же прав. Сомнений в том, что я хочу быть врачом, не было. Но хочу ли я продолжать здесь?! Да. — Твои друзья не навещали тебя? — спросил мужчина. — Никто не знает, что я здесь, кроме Тен-Тен. — Да, я видел ее в фойе, — ответил Гаара, отрываясь от карточки, — твои друзья веселятся, устраивают личную жизнь. Теперь я понимаю, почему ты так рвешься на работу. — Я отнимаю у них много времени заботой. Зато теперь, когда я здесь, словно в санатории, они делают то, что хотят. — Тебе не обидно? — спросил врач, пристально посмотрев на меня. — Почему мне должно быть обидно? — Ты только вернулась и уже лежишь в палате, друзья не спешат к тебе и даже не бьют тревогу от того, что ты пропала, да и личная жизнь сломана. На тебя навалилось очень много проблем, и вместо того, чтобы решить их, ты помогаешь другим. Это не разумно, Сакура. — Я не считаю так и не понимаю, зачем ты мне это говоришь. — Просто задумайся. Возможно, тебя окружают не те люди.       Гаара, став с места, улыбнулся мне и, пожелав добрых снов, удалился. Это было странно и совершенно неожиданно. Но слова, произнесенные им, заставили меня задуматься. А ведь, правда, пока я здесь никто не пришел. И Ино. Зачем она рассказала ему?! А главное, правильно ли я поступила с Саске?!       А что если я ошиблась?