Две в одной, кого выберет Элайджа?

*** — Так вот чего ты боишься, - Елена оборачивает свою лицо и смотрит на Кетрин. — Ты одинока и ненавидишь это. Ты боишься, что твоя дочь умрет, а Элайджа бросит тебя. — Я ничего не боюсь, - сжав руки в кулак провопила Пирс. — Бояться — это нормально... И мы все уязвимы, но не слабы, нет, - Елена встает с земли и смотрит на слабую и беспомощную Кетрин. — Отвали, меня ты не одурачишь, милая Елена, - Пирс злится, но ее тон спокоен. — Я просто хочу поговорить с тобой, и пойми, что ты враг сама себе, - Елена качает головой. — Может ты и монстр, но заслуживаешь спасение. — Не тебе решать! - высокомерное выражения лица, которое присуще только Кетрин Пирс. Она поднимается и словно пронзает взглядом Елену. — Подумай, с такими темпами ты точно потеряешь Элайджу, и винить тебе нужно только себя! – Елена продолжает уговаривать Пирс. — Я его не потеряю! – Кетрин шагает в сторону Елены, приближается к ней вплотную и пальцы ее рук оказываются на лице Елены. — Заткнись, или я скормлю тебе твои глазные яблоки! *** Кетрин очнулась в незнакомой ей комнате, а рядом с ней сидел Элайджа. У двери стоял Деймон, который, пристально наблюдал за ними. Элайджа своими губами слегка коснулся уха вампирши и впервые в жизни ему было наплевать на свой путь благородства. — Катерина. — Где я нахожусь? — В особняке моей семьи. — Элайджа, прошу, останься со мной. Сейчас. Я сказала правду о своих чувствах. И надеюсь, что эти чувства взаимны. Мне нужно, чтобы ты доверял мне. Я хочу, чтобы ты доверял мне, как я доверяю тебе. Ты ничего мне не должен. И ты сам решаешь, что будет дальше... Люди лгут, сами того не замечая, так вышло с Катериной Петровой. Она врала, что теперь верит в свою собственную ложь. Она боится, потерять все, что у нее есть, а у нее ничего и никого нет. Только Элайджа и Надя, хотя, сейчас ей кажется, что и их она потеряла. Одиночество — это действительно при всех его огромных преимуществах паршивая вещь. Она одинока, и ненавидит это. Это и есть правда. Элайджа чувствует, как дрожит клеточка ее организма. Она прижимается к нему, сворачивается калачиком, словно маленький запуганный ребенок. Он понимает это. Впервые Кетрин Пирс признает свое поражение. Но раны остаются ранами. Они заживают, рубцуются, и вроде бы ты о них уже забыл вовсе, а потом переменится погода, они и заноют. Сейчас раны Кетрин Пирс ноют. Она боится быть отвергнутой. Она боится вновь быть брошенной в одиночестве. — Ты можешь быть кем угодно, Фрея переселит тебя в любое тело. Сейчас Элайджа готов на все ради этой женщины. Когда есть кто-то, с кем можно поделиться всем, — это и есть счастье. У Кетрин есть Элайджа, с которым она может не бояться, с котором, она чувствует себя в безопасности. Джексон и Хейли были в своей комнате наблюдая за малышкой Хоуп, которая играла на ковре. За это время они стали семьей. Джексон с радостью принял Хоуп и любил ее, как свою дочь, но Клаус всегда был рядом, чтобы угрожать ему. Он боялся, что тот займет его место. Джексон пытается расстегнуть платье жены, и приходит в ужас видя маленькие ранки на позвоночнике своей жены. — Что это такое? — Ты о чем, Джек? — О ранах на твоей спине!