***
Люси тихонько подошла сзади к бреющему подбородок в ванной Нацу. Прикрыв одной рукой ему глаза и сказав «открой рот», она запихнула ему туда только что приготовленный «завтрак». - Эй, Люси, туда же пена для бритья попала! – Заклинательница хихикнула, - А, нет, подождите-ка… Это же взбитые сливки! И клубни-и-ичка. Прищурив глаза и хитро улыбнувшись драгонслеер смачно чмокнул (хотя чмокнула больше даже белая вязкая жидкость на его подбородке) Хартфилию в щеку, размазывая по ее розовым скулам пену. - Фу-у, Нацу, ладно-ладно, сдаюсь, - она толкнула розововолосого и чуть не шмякнула от омерзения голову в воду, как страус в легендах про песок. - Ну Люси, я же тебя та-а-ак люблю, - дракон подхватил возлюбленную на руки, на этот раз поцеловав ее в губы, от чего та оторвалась и на всю Магнолию прокричала «Буэ-э». Дело в том, что еще со второго месяца беременности у Люси начались странный тяги, или, наоборот, отталкивания, к каким-либо вещам. Например, Заклинательница стала обожать запах средства для мытья ванной и ненавидеть мужскую пену для бритья - на это у нее были личные фантазии и соображения, да и правду ведь говорят, что беременные - странные. После той самой вчерашней ночи Хартфилия смеялась без умолку, то и дело подкалывая Нацу и оживленно беседуя о грядущей свадьбе: - Слушай, любимый… На свадьбу нужны гости, верно? Мы ведь еще не сообщили гильдии о том, что ждем ребенка и женимся. «И я чувствую, что сегодня будет большая пьянка», - мысленно, обреченно просмеялась Люси. - Кстати, да! Давай сходим и всё им расскажем! – В нем проснулся нехилый огонёк, - Я аж воспылал! «Подождите, а разве он говорит это не перед махачем?», - напряглась девушка, - «Ну, что, ребята, ждите нас на чаёк!»***
Облаченная в пламя дверь с грохотом распахнулась, скрипя слетев с петель, и в помещение ворвалась звуковая волна, что сотрясла столы и стулья. - Муха-ха-ха-ха, не ждали, сосунки?! – Нацу с огромной скоростью проскользнул мимо Грея, который мирно стоял у барной стойки, и сбил его с ног. - Мужик! - Айя! - Ах тыж пламенная башка, ты у меня щас получишь! – В воздух мигом взлетели барная стойка вместе с рубашкой ледяного волшебника. В «клубке» боя сразу оказались Эльфман, повзрослевший Ромео и Гажил. В то время в здание, спокойно и скромно оглядываясь, вошла Люси, которую сразу с улыбкой встретили Мираджейн и Лисанна. Подруги не стали вмешиваться, но Люси с женихом пришли сюда не ради драк, а чтобы сказать нечто важное, поэтому к Хартфилии в голову пришла странная и наиглупейшая мысль. - ЧУВАКИ, Я БЕРЕМЕННА! Вся гильдия настолько затихла, что в последний момент был даже слышен разбивающийся стакан, вывалившийся из рук стоявшей около нее Миры. Заклинательница духов стояла на последнем выжившем столе и краснела, осознавая, что только что ляпнула во весь голос. Из тишины всех вытащил восклик немного напившегося шестого Мастера «Хвоста Феи» - Макарова: - Аха-ха-а-а, Драгнилы размножаются! – По помещению пустился ржач, Мира, Кана и остальные накинулись на Люси с вопросами, а парни по очереди пожимали руку Нацу и похлопывали его по спине, поздравляя с зачатием ребенка. Ромео с Лаксусом так вообще был в шоке – один еще слишком молодой, а другой в возрасте, старше остальных. Как и предполагало нутро Хартфилии, разгулялась очень большая пьянка, в ходе которой маги начали играть в карты на желания. Чаще всего выигрывала Кана, но со временем прорывался и Локи - Люси позволила и ему туснуть. Не везло же больше всех Грею – он то и дело исполнял желания бухой каштановласой девушки, одеваясь в милые наряды, женские купальники и ходя в соседние гильдии за туалетной бумагой. Хартфилия же только наблюдала за игрой – к ней стали относиться очень бережно, даже ругая бедного старика Макао, который курил сигару. Исход партии вдруг повернулся в спять, и проиграл Нацу - ему велено простоять на конусе одной из башен гильдии и временами кукарекать. Прошу заметить, что был вечер – время для парочек. Представьте: вы идёте по разодетому в ослепительные огни тротуару, держите за руку любимого человека, останавливаетесь, смотрите на него и… Слышите вопли странного парня, открывая очам пейзаж с голым мужиком, стоящем на башне. К ночи гулянка, наконец, закончилась: по гильдии были разбросаны бутылки, сломанные стулья и столы, разбитые стаканы и лампочки, даже валялся чей-то зуб – человек свистуном завтра придет (если вообще придет, после такого апокалипсиса). Заклинательница отвела своего жениха домой и положила на кровать, получив несколько засосов на шее, сделанные в порыве пьяной страсти. Люси сходила в душ, просушила теперь шелковые и чистые волосы и загляделась на свой приподнявшийся живот в отражении зеркала. Маленький милый человечек сейчас сидит внутри нее и ждет, когда же наконец увидит мамочку. Тело Заклинательницы еле заметно распухло и побледнело, но для нее это было даже в радость, ведь именно ради того, чтобы оставить свою Прелесть после себя в этом мире, она и живет. На лице девушки появилась наисчастливейшая улыбка, которую не смыть любыми невзгодами – улыбка Матери.***