Знай своего врага

      Сдаться AIM было одной из самых сложных вещей, которые Скай приходилось делать. Она считала себя бойцом по натуре. Она боролась с несправедливостью всю свою жизнь. Сначала с Наступающей Волной потом со ЩИТом, Скай хотела сделать что-нибудь, хотела изменить ход вещей. Она никогда не позволяла людям говорить ей, что она ничего не может сделать. Да, она могла сыграть несчастную жертву, но она никогда не сдавалась без боя или запасного плана.       Тем не менее, вот они мы.       Смотря в дула сразу десяти винтовок, Скай растерялась. Она могла бы с ними справиться, но ее удерживала одна вещь. Ну, точнее, три. ФитцСиммонс и Зак еще не пришли в сознание и были уязвимы. Если Скай бросится в бой, их может зацепить случайной пулей… Скай этого не допустит.       Скай смотрела своих компаньонов, пребывающих в блаженном неведении, и понимала, что у нее нет выбора. Фитц и Симмонс лежали на земле как парочка тряпичных кукол. Уложив голову Зака себе на колени, она смотрела на своих захватчиков с тонной угрожающих обещаний во взгляде. Может, сейчас она и беззащитна, но это не значит, что она свернется в клубок и притворится мертвой.       Она беспомощно наблюдала, как их четырех забирали агенты AIM. Единственный раз она выразила свое недовольство, когда один из них потревожил очевидно сломанные пальцы Зака. Видимо, он сломал их, когда в спешке прижимал ее к земле. От этого она еще сильнее рассердилась. Он был без сознания и не чувствовал боли, но ей было все равно.       Часть ее понимала, насколько глупым было ее отчаянное стремление защитить Зака. Она его едва знала, и кем бы он ни был, он работает на врага. На самом деле, он и есть враг. С рациональной точки зрения это имело смысл, но она не могла заставить себя в это поверить. При виде него ее инстинкты говорили, что он на ее стороне, но она знала, что это не так.       Но, может быть, все немного сложнее. Он же спас ее и ФитцСиммонс от верной гибели. И он защитил ее от взрыва (бомбы, которую он сам же и заложил, но все же).       Она никак не могла понять, что у него на уме, хотя всегда считала, что хорошо разбирается в людях. Это был необходимый жизненный навык для сироты, его она быстро усвоила. Но с каждой новой встречей она только больше путалась. Она могла бы и вовсе выкинуть из головы все мысли о нем, да только со временем становилось все более очевидно, что это невозможно. Он был повсюду: в ее мыслях, ее снах, на ее заданиях – от него не было спасения.       Но ей пришлось отбросить эти мысли перед лицом опасности. После того, как их всех схватили, мужчина, одетый в черное, подошел к ней со шприцом, и она снова оказалась без сознания.       Очнулась она прикованной к стене в какой-то жуткой комнате для допросов. Дверь оказалась механической, панель управления была рядом на стене. Все как-то странно вибрировало, отчего Скай решила, что они, должно быть, на самолете. Комната была пуста за исключением стола и пары стульев перед ней. Зак был прикован слева от нее, ФитцСиммонс оказались в том же положении справа. То, что они еще не очнулись, сильно ее беспокоило. Кажется, они пострадали сильнее, чем она.       Пальцы Зака на левой руке были сломаны при падении, и, похоже, ему в плечо попал осколок, потому что Скай заметила запекшуюся кровь. Вдоль его скулы виднелся большой порез, губа разбита. ФитцСиммонс отделались меньшим, видимо, потому что они не прикрывали кого-то еще. На Скай нахлынуло чувство вины. Они были потрепанны и все в синяках, но в целом в порядке. Однако они еще не очнулись, что ее очень пугало.       Вскоре у Скай начали затекать руки, она подумала, стоит ли ей сломать запястье и выбраться из наручников, но решила этого не делать. Помимо того факта, что тогда она все равно окажется заперта в комнате с тремя людьми в бессознательном состоянии, которых нужно будет как-то отсюда вытаскивать, она еще и ни разу этого не делала. Скай, конечно, видела, как это делала Мэй, но сама никогда еще не пыталась это повторить. Если при этом она только травмирует себя, но не сможет выбраться, это будет гораздо унизительнее, чем если бы она просто выжидала. Так что Скай решила пока проверить, насколько она может двигаться в таком положении, чтобы отвлечься от все возрастающего беспокойства за друзей.       Когда она уже почти начала впадать в панику, Симмонс пошевелилась.       Биохимик застонала от боли и быстро заморгала в замешательстве:       – Скай?       – Слава Богу, Симмонс! Я так волновалась! Ты в порядке?       Симмонс немного опешила от такого напора, все еще пытаясь придти в себя. Тут Симмонс вдруг поняла, что прикована.       Она резко выпрямилась и начала в панике оглядываться:       – Скай! Где мы? Что случилось?       – Коулсон послал нас на Futurepharm, потому что на них напала Гидра в поисках оружия читаури, – объяснила ей Скай. – Но здание взорвалось, и тебя вырубило, помнишь?       Симмонс рассеянно кивнула:       – Да, напала Гидра, я помню, – ее взгляд переместился на все еще находящегося без сознания Зака. Скай прикусила губу, чтобы не начать защищать его от ее невысказанных обвинений. Не то чтобы она была неправа, Зак сам признал, что это он заложил бомбу. Но винить его было как-то неправильно, учитывая, что он спас им жизнь. – Где мы сейчас?       – Я думаю, мы на самолете, – неуверенно ответила Скай, потому что с чего бы им здесь быть? Почему их просто не убили?       – Да, – сдержанно согласилась Симмонс. – Но на чьем?       – Должно быть, AIM, – раздался усталый голос по другую сторону от Симмонс. Скай накрыла волна облегчения. ФитцСиммонс были в порядке. Однако ее волнение не улеглось полностью — четвертый пленник все еще не пришел в себя.       – Фитц! – воскликнула Симмонс. – Да, верно. Futurepharm, видимо, одна из баз AIM.       – Ну, мы определенно не у Гидры, – сказал Фитц, кивком указав на скованного Зака.       Симмонс согласно кивнула:       – Это уж точно. И если Коулсон так себе представляет теплое приветствие, я могу и задуматься о том, чтобы подать заявление об отставке.       Скай улыбнулась:       – Коулсон? Он бы никогда. Он, скорее всего, завернул бы тебя в одеяло с Капитаном Америкой и рассказал плохую шутку. Что касается Мэй, она была довольно изобретательным НО, так что ничего не могу сказать насчет нее.       Фитц притворно предернул плечами, но Симмонс, кажется, и вовсе не слушала. Она смотрела на Зака, задумчиво поджав губы.       – Скай, что это было тогда, до взрыва?       Скай притворилась недоумевающей, напрасно надеясь, что Симмонс не станет настаивать на расспросах:       – Что было что?       Фитц посмотрел на лежащего без сознания Зака и шире распахнул глаза:       – Да, откуда ты его знаешь?       – Да не то чтобы знаю, – за неимением лучшего ответа сказала Скай. Знала ли она Зака? Ей казалось, что да, что она знает его уже некоторое время, но на самом деле она не знала о нем практически ничего.       Симмонс открыла было рот, скорее всего, чтобы обвинить ее в откровенной лжи, но была прервана. Резко распахнувшаяся дверь громко ударилась о стену. В комнату вошли четверо: один в белом лабораторном халате, двое в тактическом снаряжении, один в деловом костюме. Никто из них особо дружелюбным не выглядел.       – Доктора, – поприветствовал Фитца с Симмонс Деловой Костюм, не утруждая себя улыбкой и даже не взглянув в сторону Скай. Как грубо. Он указал на ФитцСиммонс головой, и Тактическое Снаряжение №1 и №2 отковали их.       Они потерли запястья и синхронно посмотрели на Скай. Она знала, что они не оставят ее, так же, как и она не оставила их. Они не сопротивлялись, когда Тактическое Снаряжение №1 повел их вперед. Однако это не значило, что они собираются сносить это молча.       – Кто вы? Чего вы хотите? Зачем вы нас схватили? – Со стороны Симмонс посыпался целый поток вопросов, похитители не смогли бы и слова вставить, не то что ответить.       – Не смейте меня трогать, – было все, что сказал Фитц.       Пока они занимали все внимание похитителей, Скай попыталась узнать о врагах как можно больше. Деловой Костюм определенно был лидером, уж очень самодовольно он выглядел. Он напоминал ей Йена Куинна, отчего она только сильнее его возненавидела. Лабораторный Халат суетился и нервничал, но за исключением этого стоял спокойно. Он выглядел незаинтересованным в том, что сейчас происходит, и лишь ждал указаний. Тактическое Снаряжение №1 и №2 были просто мышечной силой. Оба они были как минимум на голову ее выше и в три раза больше, как что удар у них, видимо, неслабый. Но они не обладали подвижностью, присущей хорошим бойцам, похоже, они полагаются только на грубую силу. Они походили скорее на банду головорезов, чем на секретных агентов.       В целом, не особо впечатляюще. Более того, Скай стало стыдно. Как они вообще умудрились попасть к ним в плен? Ах да, они пробрались в здание, в котором была заложена бомба. Когда они выберутся, она лично проследит, чтобы ФитцСиммонс с беговой дорожки не слезали.       – Эй! – наконец крикнула Скай и обратила на себя внимание Делового Костюма. Он обратил к ней скучающий взгляд. – Может, меня тоже отпустите? У меня запястья затекли, – Скай повертела прикованными руками.       Но Деловой Костюм был непреклонен:       – Когда ты нам понадобишься, мы и за тобой придем.       И с этими словами он направился к выходу вместе с ФитцСиммонс, Тактическим Снаряжением №1 и №2 и Лабораторным Халатом. Он набрал код на панели, но Скай не смогла увидеть, какой именно. Дверь открылась.       – Погодите… – начала Скай, но дверь снова громко захлопнулась.       Скай зарычала от злости и крикнула вслед:       – Мудак!       – Ты, конечно, не смогла удержаться, – раздался рядом с ней насмешливый голос.

***

      Грант открыл глаза, как только услышал, что дверь захлопнулась. Скай вздрогнула, когда он наконец заговорил.       Она повернулась к нему, насколько позволяли оковы, и нахмурилась.       – Не вижу, чтобы ты делал что-нибудь полезное, – упрямо ответила она. – Ты просто бесполезный мертвый груз.       Ему нравилось дразнить ее, поэтому и эту ее реплику он решил не оставлять без ответа:       – Уж прости, что так разочарован, но я ожидал большего от ученика Кавалерии.       Скай подняла брови в замешательстве, но потом на ее лице отразилось понимание:       – Ты был в сознании все это время, и подслушивал.       – Ты говоришь так, будто я сделал что-то плохое, – невозмутимо заметил Уорд. – Ты же шпион, не так ли?       Скай просто нахмурилась в ответ. Она в самом деле дулась на него, и он чуть было не улыбнулся. Это так похоже на Скай. Ход его мыслей свернул на опасную дорожку, поэтому Уорд сжал губы в тонкую линию, что люди обычно распознавали как раздражение.       – И каков же твой план, Супершпион? – Проворчала Скай. – У тебя ведь всегда есть выход, верно?       – Обычно да, – самодовольно заявил Грант, на что его товарищ по несчастью драматично закатила глаза.       У него вообще-то имелась неплохая идея, как выбраться из этого затруднительного положения. Хотя Уорд нечасто попадал в плен, он был силен в побегах. Когда Грант еще жил в лесах Вайоминга, во время своих визитов Джон устраивал ему тренировки: тщательно связывал его и засекал время, которое ему потребовалось, чтобы вырваться. Поначалу это казалось невозможным, на что Уорд и жаловался. Джон не потакал этим слабостям, и ничто не могло убедить его освободить Гранта. Это было его задачей — найти способ выбраться.       Грант хорошо запомнил одну из первых таких тренировок. Джон связал за спиной его руки по локоть, да еще и ноги. Он ушел спустя пару часов бесцельных попыток Гранта освободиться. В темноте холодной осенней ночью было даже сложнее разорвать оковы. Вскоре Грант понял, что Джон не собирается помогать ему и вообще может даже не вернуться. Вскоре Грант умудрился подползти к камню. Он и пытался ослабить веревки, и бил свое запястье о камень, и так вскоре смог освободиться.       Джон все же вернулся какое-то время спустя и нашел там Гранта, прижимающего к груди израненную руку и проголодавшегося после многих часов без еды. Джон тогда сказал, что гордится им, поэтому Грант почти не чувствовал боли.       Уорд медленно моргнул, возвращаясь к реальности. Давно он не думал об этом времени. В этом не было смысла, прошлое остается в прошлом.       – Алло? Земля мистеру Агенту Гидры, ты что, уснул? – Ее голос успешно пробился сквозь его мысли. Она смотрела на него с некоторой тревогой. – У тебя сотрясение?       Грант смерил ее взглядом, не ответив. До нее быстро дошло.       – Ну, уж прости, что беспокоюсь за тебя, – пробормотала она, нахмурившись.       Его грудь сдавило от неведомого чувства. Скай, может, и не поняла, что сейчас сказала, но он понял. Она волновалась за него, за его самочувствие. Никто никогда о нем не беспокоился. Грант не знал, как на это реагировать, поэтому сделал вид, что не услышал.       Он вернулся к планированию. Вопрос состоял не в том, как он сбежит, а когда. Если он дождется подходящего момента, все пройдет гладко. Он просто должен быть терпеливым.       – Кто вообще эти парни? – Поинтересовалась Скай, явно недовольная затянувшейся паузой.       – AIM? – Недоверчиво спросил Грант. – Ты не знаешь, что такое AIM?       Скай нахмурилась:       – Нет.       – Ты что, проспала всю Академию? – Отрезал он. Грант не хотел быть таким грубым, но эмоции так и бурлили в нем, ища выхода, а кроме Скай здесь и сорваться было не на кого.       – Академию? Ты про Академию ЩИТа?       – Да уж не про настольную игру, – насмешливо ответил он.       Скай смутилась. Неожиданно, учитывая, какая она обычно пылкая и своенравная.       – Я не ходила в Академию, – объяснила она немного обиженно. – А если бы и ходила, то не на факультет оперативников.       Грант был сбит с толку. Она не ходила в Академию? Она же агент ЩИТа. Она же полевой агент ЩИТа, куда ей еще было идти, если не в оперативники?       – Коммуникации, – ответила Скай на его безмолвный вопрос, неуклюже пожав плечами – она все еще была скована.       – Коммуникации, – повторил Грант. – Ты хакер?       Скай гордо улыбнулась и сдула прядку волос с лица. Улыбка преобразила ее лицо. Она и вправду была красавицей.       Не имея понятия, куда зашли его мысли, Скай ответила:       – Да, хотя я привыкла называть себя «хактивистом».       – Почему? – спросил Грант с искренним любопытством. Он не смог удержаться от крошечной улыбки. Конечно Скай называла себя «хактивистом».       – Я пыталась сделать мир лучше. Хакер и активист, понимаешь ли. Хактивист. Это еще с тех пор, когда я была членом Наступающей Волны, – задумчиво заключила Скай.       – Наступающая Волна? Ты была одним из этих псевдо-анархистов, которые любят всюду лезть? - Выпалил Уорд и усмехнулся. – А я-то уж подумал, что ты и в самом деле занималась активизмом.       – Наступающая Волна не так уж и плоха, – защищалась Скай, слегка обидевшись.       В комнате снова наступила тишина. Грант думал о том, что он только что узнал о Скай. Оказывается она не только полевой агент, но еще и хакер. Учитывая, что она уже показала себя отличным оперативником, это было впечатляюще. Грант пытался представить, что бы было, если бы Каминскому пришлось стрелять ему через плечо, как сделала Скай тогда на Futurepharm. В лучшем случае Грант отделался бы ранением, в худшем — погиб.       Более того, она работала на Наступающую Волну и не ходила в Академию. Где, черт возьми, ее подобрал ЩИТ? Редко кто становился оперативником, не закончив сначала Академию. ЩИТ предпочитал доморощенных агентов, это был наилучший способ гарантировать преданность и конфиденциальность. Способ, как оказалось, не самый надежный.       Она даже не была обычным агентом, ее тренировала сама Кавалерия. Грант встретил Скай на нескольких одиночных миссиях. Она была аутсайдером, который каким-то образом стал важным игроком для ЩИТа. Грант удержался от расспросов, но он очень хотел знать, как так получилось.       – Погоди-ка минутку, – заговорила вдруг Скай, звенящим от тревоги голосом. – Ты в Академии учился на оперативника?       Грант вздернул бровь:       – Ну, уж не на факультет Науки и Технологии же мне идти.       – Значит, ты был двойным агентом Гидры. Ты работал на ЩИТ, – обвинила его Скай.       – Когда-то, – согласился Грант. Теперь ему придется выслушивать лекцию от убежденного в собственной праведности агента ЩИТа. Бежать-то ему некуда.       – Ты предал ЩИТ, – бросила она ему.       – Никого я не предавал. Это бы означало, что я сменил преданность. Моя преданность не менялась последние пятнадцать лет, – не согласился Грант.       – Но ты притворялся преданным ЩИТу, – спорила Скай. – Ты обернулся против нас, когда мы больше всего нуждались в тебе!       – Мне часто приходится притворяться, – прямо заявил ей Уорд. – Это моя работа.       Скай выглядела немного шокированной его словами. Для шпиона она слишком критично относилась ко лжи. Она быстро вернула себе самообладание.       – Но ты отвернулся от своих друзей, бросил их на растерзание врагу.       Грант усмехнулся:       – Каких друзей? Не было у меня в ЩИТе друзей, даже когда я там работал.       Скай склонила голову набок, открыто его изучая, будто он головоломка, которую она хочет решить:       – Так значит, все твои друзья из Гидры?       Грант подумал о Каре, но они не были друзьями. У него просто сложились с ней хорошие рабочие отношения, лучшие после Джона. Но Джон тоже не был ему другом. Он был наставником, человеком, заменившим ему отца, но не другом.       – Нет, – честно ответил Грант. – В Гидре у меня тоже нет друзей.       Скай открыла рот, чтобы ответить, но, видимо, не нашла слов. Проиграв свой ответ в голове еще раз, он понял, что это звучало грустно для кого-то, вроде Скай, у которой в ЩИТе были близкие. Но Гранту не нужны друзья, которые притворяются, что заботятся о тебе, а потом бросают, когда ты больше всего в них нуждаешься. Ему никто не нужен. Друзья — это привязанности, которые тянут тебя на дно. Они слабость.       Джон сделал для Гранта больше, чем сделал бы любой друг.       Скай все еще пребывала в замешательстве:       – Но...       – AIM значит Advanced Idea Mechanics, – перебил ее Уорд. Он не имел ни малейшего желания обсуждать свою личную жизнь — или ее отсутствие — с агентом ЩИТа или с кем-либо еще. – Группа ученых, которые стали террористами.       – Террористами? – Усмехнулась Скай. – Забавно слышать это от агента Гидры.       Уорд проигнорировал ее:       – Их лидером был человек по имени Олдридж Киллиан. Он был убит Железным Человеком после всей этой истории с Мандарином. Уверен, об этом ты слышала, – Грант бросил ей острый взгляд.       Скай кивнула:       – Да, я помню. На самом деле во всех этих пропагандистских сообщениях был нанятый актер.       – Тревор Слаттери. Киллиан нанял его, чтобы скрыть настоящую деятельность AIM. Они решили использовать терроризм как оправдание серии взрывов в публичных местах. Но предполагаемые смертники и были бомбами.       Лицо Скай мгновенно озарило понимание:       – Экстремис.       Грант кивнул. Скай прикусила губу. Ее мысли сменялись слишком быстро, чтобы он смог что-то понять из выражения ее лица.       – Погоди-ка, разве Гидра этим не занималась?       Грант приподнял бровь. Она же не серьезно, верно?       – Я не выдам информацию Гидры.       Скай просто закатила глаза:       – Точно. Проект Многоножка. Так Майк получил свои силы, прежде чем... все случилось.       Грант сузил глаза. Он знал, о ком она говорит. Он сам не встречался с Детлоком, Гарретт сказал, что парень сбежал со своим сыном, когда ЩИТ уничтожил программу мотивации. У Гарретта были дела поважнее его выслеживания, поэтому это был последний раз, когда Грант о нем слышал.       Скай называла Детлока по имени, ссылалась на Многоножку, связала ее с Экстремис, участвовала ли она в разрушении Сайбертека? Если добавить к этому еще и то, что она хакер и тренирована Кавалерией, и Грант уже чувствовал, что недооценил ее компетентность и важность в ЩИТе.       – Что ты знаешь о Многоножке? – Спросил Грант, чтобы увидеть ее реакцию.       Скай закатила глаза:       – Видимо, больше, чем ты.       Грант усмехнулся:       – Вряд ли, – причину своего скептицизма он объяснять не стал. – Многоножка — лишь еще одна попытка воссоздания сыворотки суперсолдата. Гидра, AIM, Брюс Беннер — многие пытались это сделать.       Снова повисла тишина. Он жаждал заполнить ее, задавая Скай множество вопросов, пока он наконец не поймет ее. Ее и странную привязанность, что он к ней чувствовал.       – Итак... – снова начала она, глядя на него. – Ты сказал, лидер AIM мертв, почему же тогда мы здесь?       – После смерти Киллиана все думали, что AIM распался. На самом деле они просто зализывали раны после такого жестокого поражения. – И потому что он просто не смог удержаться, добавил: – Прямо как ЩИТ.       Скай фыркнула и собралась ответить, но он продолжил, не обратив внимания на ее попытку:       – Определенно, у них появился новый лидер. Я полагаю, они забрали твоих друзей, чтобы попытаться их завербовать. Они именно то, что AIM и ищет.       – За исключением пристрастия к терроризму, – проворчала Скай. – Фитц и Симмонс — хорошие люди. Они ни за что не вступят в террористическую организацию, – она бросила ему острый взгляд.       – Да, – кивнул Уорд, как бы соглашаясь. – Вместо этого они вступили в организацию, которая послала их на объект террористической организации неосведомленными и неподготовленными, – Грант повернулся к ней полностью, чтобы иметь возможность оценить ее реакцию.       Лицо Скай покраснело от злости, когда она хмуро уставилась на него:       – Ну, зато они... эм, ну знаешь... – замялась она, но быстро собралась с мыслями: – Знаешь, ты ведешь себя уж больно самоуверенно для парня, подорвавшегося на собственной бомбе!       Теперь настала очередь Уорда хмуриться:       – Если бы я не пытался вытащить оттуда кого-то, у кого начисто отсутствует инстинкт самосохранения, этого бы не случилось.       Он думал, что она ответит ему что-нибудь резкое, как и всегда, но она отвернулась, выглядя почти огорченной. Необычно для нее. Раньше ее так не задевали замечания о ее уверенности в собственной правоте или превосходстве ЩИТа.       Когда она наконец повернулась к нему, то начала оглядывать его со странным грустным выражением лица. Он в жизни бы не смог бы предположить, что творится у нее в голове. Ее глаза прошлись по его рассеченной щеке и опустились на его губы, но взгляд не потеплел, как тогда в кабинете доктора Страйтена.       Под тяжестью ее изучающего взгляда Грант неосознанно облизнул свои губы, что привело сразу к двум вещам. Во-первых, он понял, почему она так смотрит на его губы. Он уж и забыл, что его лицо пострадало во время взрыва. Разбитая губа ему об этом напомнила. Он отрешился от этой боли, как и от боли в сломанных пальцах, и совсем забыл про это. Во-вторых, от этого действия слегка виноватый взгляд Скай трансформировался во что-то гораздо менее невинное. И он захотел сделать это снова.       Или наклониться вперед и сократить расстояние между ними. Он знал, какова она на вкус, мог представить ее реакцию, если он снова поцелует ее. Он мог бы дразнить ее, как и она дразнила его в предыдущие два раза, когда они целовались. Он почти мог увидеть, как она бы пыталась унять дрожь, прижимаясь к нему.       Неосознанно он стал наклоняться ближе, чтобы воплотить в реальность свои мысли. Скай, похоже, совсем не возражала. Она и сама начала склоняться в его сторону.       Снова открылась дверь, и Грант мгновенно отпрянул, стерев все следы эмоций со своего лица. Он притворился, что не услышал тихий протестующий звук, который издала Скай, когда он отстранился. Не стоило концентрировать на этом свое внимание.       Кроме того, подходящий момент уже подошел.