Загадка призрачной лошади

      Всю ночь Люси не могла нормально заснуть. Усталость уступила событиям нынешней ночи и сменилась странным, но радостным волнением. Это было похоже на то чувство, когда бежишь домой под проливным дождем без зонта, весь вымокший и продрогший, но неприятная погодная неожиданность все равно вызывает на лице улыбку и даже детский восторг. К сожалению, кроме гостьи, никто не был рад появлению призрака, особенно мужчины, которым пришлось полночи провести в сарае, чтобы устранить бьющийся фонтан из старой трубы. Как сказал Грей, она сильно проржавела, но все же совпадение казалось весьма странным. Было разумным перекрыть стояк, но тогда починка отложилась бы на неопределенный срок и все ранчо осталось бы без воды.       После неудачной попытки догнать светящуюся лошадь Лисанна вызвала местного шерифа, который после длительного осмотра смог только развести руками — «здесь словно призрак побывал». Когда мигалки его машины осветили дворик, Люси уже лежала в своей постели, дожидаясь весточку от Каны, но телефон так и молчал всю ночь.       Хартфилия почти проснулась из-за духоты, наполняющей ее комнату, когда кто-то постучал в дверь. Открыв глаза, девушка убедилась, что ей не показалось, и быстро села на кровати, пригладив волосы.       — Да-да, кто это? — почти прохрипела она, но пыталась делать вид, будто давно проснулась.       Из-за двери выглянула светловолосая голова Лисанны.       — Прости, я тебя разбудила. Думала, уже не спишь. Все давно на ногах и…       — Я сильно устала с дороги и не могла заснуть после вчерашнего, — неосознанно защитилась Люси. В словах девушки она будто услышала упрек.       — Да, я понимаю, — с улыбкой ответила та, — просто хотела сказать, что твоя подруга здесь.       — Кана приехала? — тут же встрепенулась Хартфилия и, бодро выскочив из-под одеяла, начала искать одежду.       В спешке натянула льняные шортики и белую футболку, причесала волосы и поспешила встретить подругу, но только она выпорхнула за дверь, как столкнулась нос к носу с Нацу. От неожиданности она резко отпрянула и врезалась спиной в дверь, а ковбой чуть не выронил большой чемодан, но успел ухватиться второй рукой.       — Принцесса соизволила встать? — пробурчал себе под нос парень и отвернулся к соседней двери.       Люси хотела ответить, но вдруг услышала со стороны гостиной знакомый голос и, словно ребенок, со всех ног помчалась туда.       Кана стаяла в середине помещения и скептично оглядывала обстановку. Пушистый ореол в свете окна очерчивал темные волнистые волосы, и Люси поняла, как сильно на самом деле скучала по подруге.       — Рада тебя видеть, — с улыбкой и трепетом в голосе произнесла она, и девушки крепко обнялись.       — Ненавижу эти нежности, ты знаешь, но я тоже сильно соскучилась, — ответила Кана, не спеша разнимать объятья.       Пока девушки приветствовали друг друга, в гостиную незаметно вернулся Нацу и нарушил момент, громко и нарочно прочистив горло.       — Я покажу комнату. Со всем остальным тебя ознакомит Лисанна, — в своем привычном тоне проговорил Драгнил и развернулся, но дальше не пошел. — Биска просила позвонить, когда проснешься. Не медли с этим, — обратился он уже к Люси, но ни разу на нее так и не взглянул. — Кана?       Двое скрылись в коридоре, оставив девушку в гостиной. Из кухни доносился звон посуды и противный свист чайника, который никто не спешил снимать с огня. Ощутив внезапное раздражение, Хартфилия быстро выбежала на улицу, бросив по дороге сухое «привет» Лисанне, и скрылась в тени за домом. Во дворе никого не было ни видно, ни слышно, даже отдаленного ржания лошадей и важного кудахтанья кур. Солнце приветливо светило с чистого голубого неба, и повсюду царило молчаливое умиротворение, словно перед сном в тихий час.       Набрав номер Коннелов, Люси услышала немного сонный, но веселый голос Биски. Новости о благополучном приезде Каны обрадовали женщину еще сильнее, и она пообещала, что совсем скоро они с мужем присоединятся к девочкам. Закончив недолгий разговор, поспешила обратно в дом, откуда уже ей навстречу шла хмурая Кана Альберона.       — Не успела отвернуться, и все тут же куда-то подевались!       — Спокойно, Кана. На ранчо много работы, но людей маловато, так что мы предназначены сами себе, — объяснила Люси, беря девушку под руку. — Идем, расскажу тебе много интересного. Но сначала мы кое-что проверим.       Хартфилия повела недоумевающую подругу к старому красному сараю, на двери которого за несколько метров виднелась желтая предупреждающая табличка.       — «Опасная зона, — прочитала вслух Люси, — звонить шерифу по номеру…»       — И что это значит?       — Что внутрь так просто не попасть, — удрученно произнесла девушка, потрепав навесной замок. Только сейчас она заметила, что все и вправду вдруг куда-то подевались. Как сквозь землю провалились.       — Понятия не имею, что там может быть, но явно не золотые слитки.       — Ты знаешь о золоте? — удивилась Люси.       — Серьезно?! — Кана округлила глаза и, как актер немого кино, прислонилась к закрытой двери.       Люси только усмехнулась.       — Ничего-то ты не знаешь, Кана Альберона.       Обойдя сарай вокруг, она убедилась, что другого выхода нет, кроме как дождаться, когда снимут замок с двери. Безлюдная тишина на ранчо удручала, а пустой желудок Люси был готов вот-вот ее нарушить. Она сильно надеялась, что завтракать ей придется не вчерашним рагу, чем обозвала свою стряпню Лисанна.       Лишь подумав о ней, Хартфилия ощутила безосновательную неприязнь, хотя та обходилась с гостьей весьма мило и дружелюбно, а если и бросала небрежные фразы, то виновато отводила глаза. Лис не любила Грея и была всякий раз раздражена после неизбежно случайной стычки с ним где-нибудь на ранчо. И эта нелюбовь была безупречно взаимной. Примерно как у самой Люси и Нацу, сравнила бы Люси.       Однако было безумно мило со стороны Лисанны оставить сытный завтрак на столе в общей комнате (все та же гостиная с цветными паласами), прежде чем уйти и заняться другими делами. У Люси и правда в глотке застряли все плохие слова, будто они не пронеслись ненароком у нее в голове, а злостно слетели с языка прямо в уши Лис. Две приятно светло-желтые глазуньи, посыпанные молотым перцем и свежей петрушкой, выглядели намного аппетитнее рагу. Ни секунды не медля, девушки сели за стол и с нескрываемым удовольствием приступили к трапезе.       По гостиной, волнуя кружевные занавески, гулял легкий сквознячок, прокравшийся из распахнутых настежь окон. День обещал быть приятным, такое ощущение не покидало Люси Хартфилию даже после почти бессонной ночи. Чувство авантюризма приятно разгоралось огоньком по всему телу, и она даже хотела встречи с Нацу. Он добавлял в ее приключение некой остроты и непредсказуемости.       Ни слова не пролетело над столом между подругами, которые так долго и нетерпеливо ждали воссоединения друг с другом, но, закончив есть, Кана сделала большой глоток воды, откинулась на спинку стула и сыто выдохнула:       — Я ждала этого несколько суток. — Она любовно рассматривала новые детали интерьера, которые не успела подметить раньше или на которые даже не хотела бы когда-либо обратить внимание.       — Этого? — Люси тоже откинулась назад и прикрыла глаза, как довольный кот.       — Ну, знаешь, поесть вот так в домашней обстановке. Не платить за еду, не искать свободный столик… Никто не поглядывает, как ты ешь, и ты не чувствуешь себя глупо. Ведь именно в этот момент еда непременно пролетит мимо рта, — объяснила Кана и хихикнула. — Ты же знаешь, как это бывает.       — Поняла, — ответила Хартфилия, и разговор естественно, но резко перетек в рассказ о событиях, что сопровождали Люси после ее приезда сюда.       Кана слушала внимательно и иногда удивленно вздымала брови вверх, округляя карие глаза. История с призрачной лошадью само собой больше очаровала, чем вселила страх или опасения, но девушке с трудом верилось, что настоящий призрак был на самом деле. Самая обычная живая лошадь, вот только почему она еще и светилась и почему после ее появления вдруг что-то ломалось, с трудом находились хотя бы предположения.       — Затем она исчезла, будто ее и не было. Парни бросились за призраком, но не нашли ни следа, — закончила Люси, глядя на задумчивую Кану, которая переместилась на диван и вытянула на нем ноги.       — Странно, конечно, но всему этому, я уверена, должно быть объяснение, — сказала скептично настроенная Альберона. — А вообще, что, если это и правда саботаж, а лошадь только отвлекает внимание, пока кто-то пытается подстроить «несчастный» случай? Все указывает на то, что кто-то гонит отсюда прочь всех людей. Запугивает.       — Думаешь, он или они делают это, чтобы никто не мешал найти золото Валентайна? Да, я тоже. И, вероятно, кто-то с ранчо.       — Именно. Вредитель — один из оставшихся работников. Скорее всего, у него есть сообщники — было бы сложно проделать все в одиночку. И еще, — Кана прямо посмотрела на Люси и сморщила носик, — вряд ли золото Валентайна существует. А если оно и было, то его уже давным-давно нашли. Чтобы так серьезно подойти к поискам… человек явно немного не в своем уме, — подытожила она и встала с дивана.       — Нацу сказал мне то же самое… — Девушки собрали грязную посуду, и Люси вызвалась ее вымыть, пока Кана будет складывать оставшиеся овощи и фрукты в холодильник. — Кстати, как дорога от аэропорта? Точнее, как тебе наш сговорчивый друг? — поинтересовалась Люси, сгорая от желания перемыть все косточки Драгнилу. Может, и не все, просто ей хотелось с кем-то поделиться одиозным поведением ковбоя.       — Нацу? — отозвалась подруга. — Мило поболтали. — Люси выпустила мокрую губку из рук и обернулась на девушку, чтобы увидеть, что говорит она вовсе не всерьез, но так и не смогла уловить хоть тень сарказма в ее словах и лице. — Кажется, неплохой парень. Это ты про него рассказывала по телефону?       — Когда кажется — креститься надо, — бросила блондинка даже немного злобно. Действительно, что еще за «мило поболтали»?! — Да, о нем. Меня он встретил без каких-либо фанфар. — Странное и неприятное чувство окатило девушку с головы до ног. Выдохнув, Люси развернулась обратно к раковине и продолжила мыть посуду. — И о чем же вы болтали? — слегка язвительным голосом спросила она, не видя, как высоко взметнулась вверх бровь подруги.       — Да так. О погоде и здешнем климате. Еще он что-то говорил про праздник в субботу. Сразу предупреждаю: мы ни за что это не пропустим.       — Еще бы, — пресно отозвалась Люси, ставя тарелки на сушку.       Где-то внутри подкралось гаденькое чувство. Обида за то, что Кана сразу сумела расположить к себе Нацу, когда тот при первой встрече, буркнув Люси равнодушное приветствие, почти все ее вопросы оставлял без ответов. О полноценном и связном разговоре не могло быть и речи.       — Что не так?       Прежде чем объясниться, Люси зачем-то оглядела кухню. Здесь было не так уютно, как там, где она привыкла готовить, но необычно. Больше всего внимание привлек небольшой темный шкафчик, который стоял у стенки рядом с плитой и совсем не выглядел как кухонный, скорее, напоминал секретер, что стоял в общей комнате, но был чуть меньше и ниже.       — Как будто ты говоришь о другом Нацу. — Люси приблизилась к шкафчику, чтобы ради интереса посмотреть, что там внутри. Наверняка в нем лежали приправы или посуда. Когда она его открыла, внутри оказалось три секции, в которых лежала всякая всячина, включая и сухие пахучие лавровые листья, поверх которых лежала цветная открытка ко дню рождения. — Мне он показался не слишком разговорчивым… и не слишком вежливым.       Люси провела пальцами по странице и улыбнулась с ностальгией. У нее была такая же, только крылья бабочек не были украшены блестками, а уголки слегка округлились.       — Может быть. Ты больше времени провела здесь, так что не буду возражать. И все же, он настоящий джентльмен, — подметила Альберона, на что Люси хотела тут же возразить, но с улицы вдруг послышались звуки мотора и треск камней под колесами машины. Затем хлопнули несколько раз дверцы, и через открытую входную дверь донеслись голоса приехавших. — О, слышишь? Должно быть, дядя и тетя вернулись!       Кана радостно подскочила на месте и поспешила встретить родственников, только Люси замерла на мгновение, держа в руках раскрытую цветную картонку.       «С Днем Рождения, любимая сестренка Лис!» — прочитала она обращение. Затем шли строчки поздравления, и в самом низу подпись:       «Любим и ждем домой, твой брат Эльфи       Покажи им всем! Мира»       — Мира? — шепотом вслух спросила сама себя Люси.       Девушка, чье гневное письмо в адрес Коннелов покоилось в их секретере, оказалась родной сестрой Лисанны, а значит, все, что происходит на ранчо, вполне может быть из мести к «несправедливым» хозяевам. Развить дальше эту мысль Люси помешали вернувшиеся хозяева. Выйдя к ним на крыльцо, девушка приветливо улыбнулась и помахала им рукой, однако она смотрела на ковбоя, который достал из машины небольшую дорожную сумку и перекинул ее через плечо. Когда Нацу тоже взглянул в ее сторону, Хартфилии показалось, будто они встретились взглядами, но расстояние, разделявшее их, было довольно большим, чтобы утверждать наверняка.       — Ты стала такой взрослой. Копия мамы, — улыбаясь, говорила Биска, глядя на Кану. Но Люси была с ней не совсем согласна. Характер Каны достался ей все-таки от отца.       Рядом с ней и Биской шел мужчина, прихрамывая на одну ногу. Он выглядел достаточно молодо, хотя на щеках и подбородке виднелась трехдневная щетина. Арзак Коннел напоминал потомка индейцев: на его плечах красовалось треугольное пончо, а густые черные, как смоль, волосы были собраны в недлинную косу. Однако черты лица были мягче и цвет кожи светлее, чем у настоящих индейцев, хоть еще и отдавал болезненной желтизной после встречи с коброй.       — Рад новым лицам, — скромно, но с улыбкой сказал мистер Коннел, когда его жена представила подругу племянницы.       Ранчо перестало быть тихим, и один за другим начали появляться недавно исчезнувшие работники. Лисанна предложила хозяевам подкрепиться, но те отказались, сказав, что плотно позавтракали в больнице и дождутся обеда, хоть и успели соскучиться по домашней еде. На этих словах Грей издал смешок, одарив Лисанну (как выяснилось, по фамилии Штраус) многозначительным взглядом. Тут Люси и припомнила их недавнюю перепалку, в которой речь шла о семье Лис.       Оставив гостей и хозяев в общей, все снова разбрелись по своим делам. Лица молодых людей выглядели уж очень уставшими после бессонной ночи, что не скрылось от заботливого взгляда миссис Коннел, которая настояла на том, чтобы ребята после обеда прилегли вздремнуть хотя бы на пару часов.       — Пожалуй, пойду помогу. — Арзак уже собрался ретироваться, но Биска положила руку на колено мужчины и предотвратила побег.       — Посиди с нами, дорогой. Врач сказал, чтобы никаких нагрузок такую в жару. Потерпи пару деньков и лучше выпей с нами чаю, — спокойным голосом сказала тетушка Каны, но в глазах читалась тревога, а не спокойствие. Находясь в собственном доме, она боялась, что может произойти что-то еще. Разумеется, это была не самая приятная мысль.       — Я и так слишком долго просиживал пижамные штаны. Еще пару дней я не выдержу, — ответил недовольный Арзак, но уже не пытался сбежать и взял кружку с чаем в руки. — Эта лошадь наворотила дел и без меня, — добавил он с обидой. Было нелегко смотреть, как какое-то проклятье рушит месяцы тяжелой работы.       — Кстати, вчера я тоже ее видела, — осторожно сказала Люси, чувствуя знакомую трепетную тревогу. И была она больше от возбуждения, чем от страха. — Жуткое зрелище. — О том, что оно было еще и завораживающим, девушка умолчала.       — Да, Грей и Нацу уже все нам рассказали, — голос Биски потускнел еще больше. — Совсем не понимаю, как это произошло, ведь мы поменяли трубы сразу, как сюда переехали! Надеюсь, с тобой все в порядке? Мне жаль, что тебе пришлось это наблюдать.       — Конечно, не переживайте. Я в полнейшем порядке, — в легкой задумчивости ответила Хартфилия, вспоминая слова Грея о том, что трубы в сарае были слишком старыми, поэтому и случился инцидент в насосной. Желая разобраться во всей ситуации, она пыталась рассмотреть поведение каждого, кто был связан с ранчо, и, к своему глубокому сожалению, отмечала, что все вели себя довольно странно и подозрительно. Либо у Люси развилась паранойя.       И все же мысленно Хартфилия составила список «подозреваемых», где Эрза Скарлетт стояла пока на первом месте, хотя бы потому, что у нее была белая лошадь и сама женщина умело тренировала животных в «свободное» время. Ко всему прочему у нее водились какие-то дела с Коннелами.       — Эм-м… Биска… — неуверенно начала она Люси, — вчера я отвезла письмо Эрзе, как вы и просили…       — Спасибо. Если честно, я не хотела делать это сама. Вряд ли бы нам удалось избежать неприятного разговора. Мне уже так надоело это обсуждать.       — Простите, что лезу не в свое дело, но почему Эрза так расстроилась из-за вашего письма? Я бы даже сказала, разозлилась.       — Ну вот, я же говорила, ответ не придется ей по вкусу.       — Мне тоже не по вкусу раздавать свою землю, — отозвался Арзак.       — Здесь нет никакой тайны, Люси. Эрза уже очень долго и упорно пытается выкупить у нас часть земли. Понятия не имею, зачем она ей сдалась, ведь ранчо находится довольно далеко и от ее дома, и от магазина, но нам с Арзаком не хотелось бы, чтобы люди вокруг думали, будто мы продаем землю по кусочкам.       — Может быть, там есть что-нибудь ценное? — предположила Кана, грея в руках уже пустую кружку. Она всегда пила большими глотками.       — Ха-ха, Кана, о чем ты? Кроме камней и сухой земли, больше ничего.       Люси озадачилась и долго не решалась сказать следующее:       — Вы не думали о том, что кто-то пытается выжить вас с ранчо? Запугать лошадью-призраком и несчастными случаями?       На этот раз призадумалась Биска и, переглянувшись с мужем, ответила не сразу.       — Если это так, то еще чуть-чуть, и у него получится. Нет, я не думала об этом.       — Вы не знаете никого, кто хотел бы вам отомстить?       — Не думаю, — вздохнула миссис Коннел и продолжила в полной уверенности: — Мы всегда стараемся вести себя дружелюбно. Что бы не случилось.       Возможно, Коннелы и души не чаяли в людях, но вот Люси, не постеснявшись, припомнила письмецо с угрозами от Мираджейн Штраус.       — От тебя ничего не утаишь, — со смешком сказала женщина.       — Через пару лет Люси станет настоящим журналистом. Так что припрячьте все свои грязные трусы понадежнее, — пошутила Кана, разрядив понурую обстановку.       Мистер Коннел кивнул и добавил с улыбкой:       — Из нее выйдет хороший журналист. Нос пролезет куда надо. Считай мои слова за похвалу.       Люси тоже улыбнулась в ответ, но ждала услышать что-нибудь о Мираджейн.       — Мира была неплохим работником, — начала Биска, — однако с ней было невозможно разговаривать иногда даже нам с мужем! Она достаточно вспыльчивая девушка, поэтому вскоре пришлось с ней распрощаться. Многие были рады нашему решению. Настроение работников тут же улучшилось, и нам стало спокойнее.       — Вы уволили ее до происшествий?       — Знаю, к чему ты клонишь, но даже Мира на такое не способна.       — Она сильно сердится, но ее запал быстро стихает, — поспешил оправдать бывшего работника мистер Коннел, однако Люси стояла на своем:       — И все же. Когда это произошло?       — Где-то месяц назад. Может, чуть больше… Мне бы, правда, не хотелось думать, что все это ее рук дело, пусть мы и расстались не слишком дружелюбно.       — Не все люди сущие ангелы, тётя. Кто знает, не решила ли милая сестренка этой Миры вас проучить, — смело высказалась Альберона, посмотрев на подругу, но та была тоже не против раскрыть все карты перед теми, кому это нужно было знать в первую очередь.       — О какой сестре ты говоришь? — непонимающе спросила Биска, нахмурив брови. На лице Арзака тоже читалось недоумение.       — Как же?.. — Люси даже растерялась, но не от реакции Коннелов. Это было радостное замешательство от того, что дело вдруг приобрело крутой поворот. — Мираджейн Штраус — сестра Лисанны. — Но с одной стороны, она боялась, что могла ошибиться. Вдруг сестру Лис просто зовут так же, как и ту девушку, вопившую через письмо о несправедливости, хотя память Хартфилии была готова поклясться, что почерк в письме и в открытке был один и тот же.       — И правда… — Биска посмотрела на мужа, обращаясь к нему: — Они ведь так похожи, только Лис чуть помладше. Когда мы уволили Миру, за ней ушел ее брат, но мы и понятия не имели, что у них есть сестра. В любом случае, Лисанна очень милая девочка. Честно говоря, мы уволили Миру не только за характер…       — Она ужасно готовила, — перебил жену Арзак и скривился, будто бы ему подали вчерашнее рагу.       — Поэтому в большинстве случаев и возникали конфликты. А за свои обязанности она стояла грудью.       Уже не было никаких сомнений, что Люси не ошиблась, и Кана обменялась с ней многозначительными взглядами. Никто не хотел и не спешил приписывать Лисанне и ее семье вину за преступления (а это были именно они), но девушка по какой-то причине скрыла свое родство с уволенным работником. Странно было и то, что об этом знали остальные, кроме хозяев ранчо, и, по всей видимости, держали перед ними язык за зубами.       В последующие полчаса мистер и в особенности миссис Коннел старались уводить разговор с девочками подальше от проблем с ранчо и о нем самом в целом. Быстро выпив еще пару кружек остывшего чая, Арзак все-таки вырвался из-под опеки жены и, прихрамывая, ушел справиться о делах по хозяйству. Биске оставалось только с улыбкой покачать головой и развлекать своих гостей в одиночку. Однако прекрасной половине всегда найдется, о чем поболтать. Хотя бы о предстоящем фестивале, который начинается завтра с самого утра сельскохозяйственной ярмаркой, а заканчивается поздней ночью громким празднеством и ярким салютом. Биска описала множество развлечений, ради которых Кана и Люси были просто обязаны посетить «большую вечеринку». Так же в родео принимают участие некоторые из работников — Жерар Фернандес и Нацу Драгнил. Грею из-за травмы на прошлогоднем фестивале придется отсидеться в сторонке. Люси даже расстроилась, что не сможет увидеть молодого человека, так сказать, во всей красе, но и понаблюдать за Нацу было не менее интересно.       «Даже более, — мысленно отметила Хартфилия, задумавшись о чем-то своем, далеком от призраков, тайн и столетних легенд. — Даже более…» — снова про себя повторила она и непринужденно продолжила разговор с Каной и ее тётей о платьях, прическах и прочих женских штучках, которые сопровождали бы девушек в полный веселья завтрашний вечер.