Шагая вместе

Единственным спасением на вечеринке стало то, что Майкрофт был абсолютно таким же несчастным, как и Шерлок, и из рук вон плохо это скрывал. Или, по крайней мере, так было сначала. Но потом Шерлоку пришло сообщение о подарке, который оставили ему на каминной полке, и после того, как он открыл коробочку и понял, что лежит внутри, вечеринка для него полностью полетела под откос. Ситуацию ухудшило еще и то, что Майкрофт знал, в чем именно заключался подарок, возможно, даже до того, как он его открыл, и ждал у двери, когда Шерлок наконец вышел из своей спальни. Не сказав ни единого слова встревоженному Джону и Лестрейду, Майкрофт быстро повел его прочь из дома, приглушенным голосом приказывая по телефону своим людям быть готовыми к тому, что может найтись труп женщины средних лет. Молли с присущей ей любезностью ушла с вечеринки, чтобы быть на месте, когда они пришли посмотреть на Ирен. На патологоанатоме был пестрый свитер с оленями, шедший вразрез с ее умелым макияжем. Ее ладони дрожали, пока она отодвигала простыню, и ей не хватило смелости посмотреть в лицо ни Шерлоку, ни Майкрофту, когда ей сказали еще больше откинуть ткань. Шерлок хладнокровно посмотрел на тело, непроизвольно обращая внимание на грудь, бедра и талию. Ирен преподала ему урок, и он, видимо, не прошел даром. Шерлок подозревал, что мог бы с точностью вычислить параметры любой женщины, которая попалась бы ему на пути. Почему-то мысль, что именно этот урок засел у него в голове, совершенно его не радовала. Он повернулся на пятках и вышел из комнаты. Он услышал, как за его спиной Молли тихо сказала: - П-простите. Шерлок был с ней знаком? Он знал, что Майкрофт не ответит. Шерлок ждал в коридоре, когда через мгновение Майкрофт вышел к нему. Он неотрывно смотрел в окно на начавшийся снегопад и пытался не думать об Ирен Адлер и о том, что она должна была чувствовать в последние секунды своей жизни. Он задался вопросом, что же ощущала сейчас ее родственная душа. Закрыв глаза, он сказал: - У нее была одна вещь, от которой зависела ее жизнь. Ее она мне и подарила. Майкрофт минуту ничего не говорил. Вместо этого он вложил в ладонь Шерлока зажженную сигарету. - По всей видимости, она решила, что только тебе можно было ее доверить. Это был способ Майкрофта сказать, что он думал, что Шерлок совершит глупость и оставит телефон у себя. А это, справедливости ради, Шерлок и собирался сделать. Он поднес сигарету к губам и хотел было уже сделать затяжку, когда подумал о Джоне. Было невозможно этого не сделать. Даже на таком расстоянии он все еще чувствовал обеспокоенность доктора. Это было похоже на глубокий, бездонный колодец, который взывал к нему, умоляя вернуться домой целым и невредимым. Пальцы Шерлока сжались, и он помедлил, совсем чуть-чуть отодвинув сигарету в сторону. Он ощущал опьяняющий аромат, его тело мечтало о затяжке, но он не спешил ее сделать. - Я думал, она умнее. - Как и я, - на лице Майкрофта вспыхнула ничем не прикрытая ироничная улыбка. – Неравнодушие – это не преимущество, Шерлок. - Ты мне говорил это уже несколько раз, - сказал Шерлок, а потом бросил сигарету и придавил ее ногой. Хотя ему отчаянно хотелось курить, он не мог этого сделать – просто не мог. Насколько же легче было бы все, если бы они с Джоном не коснулись друг друга в тот день. Иногда Шерлок хотел, чтобы этого не случилось. Был бы он тогда так же неравнодушен? Или он бы придерживался правила лучше, чем Майкрофт? Он никогда этого не узнает. Шерлок отвернулся от брата и направился вниз по коридору. Он прошел мимо скорбящей семьи, состоящей из трех, когда-то четырех, человек, и вышел на ужасно холодную ночную улицу. Даже его пальто не хватало, чтобы сберечься от мороза. И все же, вместо того чтобы взять такси, он пошел на Бейкер-стрит пешком. Прогулка, казалось, подходила к концу намного быстрее, чем он желал. Он даже не был уверен, что хотел вернуться домой, но он не знал, куда еще можно пойти. Чем ближе к дому он подходил, тем глубже и громче становился разум Джона. Он был словно магнит, притягивающий Шерлока, даже когда тот думал, что должен повернуться и бежать. Он продолжил идти, тяжело топая, и поднялся вверх по лестнице. Вечеринка закончилась. Лестрейд и другие гости давно ушли, и даже миссис Хадсон вернулась в свою квартиру. Джон был один. Он решил не убираться, вместо этого припав к бокалу вина, который принесла в гостиную Молли. Он не был пьян, но облегчение, которое обрушилось на него, когда Шерлок вошел в комнату, было таким сильным, что создавало видимость обратного. Колени Шерлока чуть не подогнулись от неожиданного наплыва эмоций, и Джон воспользовался этой возможностью, чтобы броситься через комнату и прижать его к двери. Он не сказал ни слова, просто обвил руками талию Шерлока и крепко их сцепил. Словно думал, что Шерлок может исчезнуть, если он этого не сделает. Слава богу, прошептал он через несколько минут. Слава богу, ты вернулся. Спасибо тебе, что ты вернулся. Джон, сказал Шерлок, а потом поднял руки и обхватил ими доктора. Джон был теплым, надежным и сильным, и было странно так крепко держаться за него. Не плохо. Просто необычно. Я знаю, любимый, я знаю. Все будет хорошо. Джон поцеловал его в лоб, потом в кончик носа, потом в обе щеки, и наконец очень нежно прижался своими губами к его. Он слишком быстро отстранился и оглядел Шерлока. Пойдем, дорогой. Давай снимем всю твою одежду и уложим тебя спать. Ты весь дрожишь. Шерлок не заметил этого, и поэтому – хотя он лучше поиграл бы немного на скрипке – он позволил Джону уложить себя в постель. Джон лег рядом с ним, укрыв их обоих одеялом, а затем обвил собой Шерлока, словно мог закрыть его от всего плохого, что было в мире. Прошло много времени, прежде чем Шерлок перестал дрожать. К тому моменту Джон уже заснул. Он дышал глубоко и медленно, так что никто не мог увидеть, как Шерлок уткнулся в мягкие седые волосы Джона и опять начал дрожать, но уже по совершенно другой причине.