Ошибки юности

— А ну-ка сейчас же поставь Ори на место! — прикрикнула Сигрид, когда Кили, в очередной раз заявившись без предупреждения и стука, принялся кружить мать будущего племянника на руках. Мгновением раньше он щупал её живот, и ему показалось, что малыш его пнул (хотя Сигрид знала наверняка, для подобного ещё слишком рано даже по людским меркам, а гномки вынашивали на целых три месяца дольше). — Кили, ну правда, — смеясь, поддакнула Ори. — Меня и без того ещё частенько мутит, а ты хуже делаешь! Вот уже месяц старшая княжна Дейла, она же личная фрейлина принцессы Дис, трудилась личной фрейлиной у другой принцессы. Ори (да-да, убрать из обращения слово «леди» было едва ли не первым поручением её новой госпожи) первое время отнекивалась и упрямилась не хуже своей предшественницы, но оказалось, что будучи на сносях, очень удобно иметь под рукой помощь. В сущности, Фили просто попросил её быть рядом с супругой на случай, если что-то пойдёт не так, поскольку сам он не имел возможности оставаться дома. Поначалу Сигрид было ужасно неловко. Тот переполох, который она устроила в семье наследного принца, по идее должен был совершенно загубить их взаимоотношения. Просто потому что ну как после такого вообще разговаривать-то друг с другом? Ори действительно сторонилась её, хоть и попросила обращаться на «ты», а Фили девушка и вовсе боялась. Поэтому, стоило принцу вернуться под вечер, Сигрид стрелой вылетала из их горницы, скомканно попрощавшись. Иногда под дверью её ждал Кили. Они о чём-то болтали по дороге к покоям леди Дис, но Сигрид было трудно собраться с мыслями, да и Кили выглядел так, будто голова его занята чем-то совершенно другим. Так продолжалось, пока однажды Фили не захлопнул дверь прямо перед носом княжны, когда она собралась в очередной раз ретироваться. — Сигрид, — слегка ухмыляясь в усы-косички обратился к ней принц. — Не уходи так сразу, пожалуйста. Княжна молча кивнула и направилась к столу. Поскольку очевидно её ждал какой-то долгий разговор. — Мы с тобой мало знакомы, — начал Фили, придвигая себе стул, — но я наслышан от мамы, брата — и даже от дяди! — о том, какая ты смешливая, бойкая и предприимчивая девушка. И во все эти рассказы мне верится с трудом, когда я вижу тебя здесь по вечерам. Если ты боишься иметь дело с беременностью… — Нет, что вы, мне это не внове, я с малых лет помогала матери в последние месяцы, когда она носила моих брата и сестру, — перебила Сигрид и попыталась улыбнуться для убедительности. Фили как раз закончил неспешно набивать трубку табаком. — Тогда я теряюсь в догадках, что же тебя так пугает… Он поджёг трубку и медленно затянулся. Сигрид набрала полную грудь воздуха и выпалила: — Вы! Ответ, который выдала княжна, заставил подавиться дымом и откашливаться целую минуту. Вот уж чего Фили точно не ожидал услышать. Бесшабашная девчонка, которая умудрилась наорать на Торина и в ответ получить благодарность, боялась его. Да, он ударил её. Но ведь потом искренне извинился, и все они явно сошлись во мнении, что произошла чудовищная ошибка. Намерения у Сигрид были самые благие, и он это понимал не хуже остальных. — Тебя правда пугаю… Я? — спросил Фили, наконец откашлявшись. — Правда. Я очень рада, что могу загладить свою вину, помогая Ори, но… — Стой-стой-стой. Нет никакой вины. Ничего дурного ты не сделала, понятно? Просто тебе как человеку непонятны наши устои. Людей порой и вправду настолько пьянит власть или мысль о ней, что они готовы предать самых близких, плести интриги за спиной, а в лицо улыбаться. Мы так никогда не умели и не умеем. И — даст Махал — впредь не научимся, потому что меня от одной мысли воротит. Гномам власть неинтересна. Быть королём — это такая же работа, как добывать руду или огранять алмазы. Каждый из нас знает, что если вложит достаточно усилий в свой труд, его имя станет громче имени любого правителя, и короли поклонятся до земли, признавая его мастерство. Гном не поднимет оружия против другого гнома. — Но Торин ведь… — робко начала Сигрид. Фили почувствовал, как пол уходит из-под ног, и порадовался, что сидит. Он совершенно не подумал о том, что настоящее знакомство девушки с гномьей культурой началось не с шуток Кили в лазарете, а с полумёртвого узбада, который ей в лицо заявил, что насадил родного племянника на меч. Да другая бы прямо в ту же секунду и сбежала! — То, что случилось с Торином… — гном пальцами надавил на виски, чувствуя всамделишную физическую боль. — Видишь ли… Прости, я не могу рассказать всего, просто поверь — это было совершенной дикостью, и впредь ни с ним, ни с кем-то ещё ничего подобного случиться не должно. Гном не поднимет оружия против гнома. Да и против человека, и эльфа — как бы ни хотелось порой, — принц вздрогнул, вспоминая ежедневные допросы владыки Трандуила. — Мы бываем недружелюбны, ворчливы и даже грубы, но не станем убивать, пока не покушаются на наши сокровища. — Всё-таки золото вам дороже всего? — как-то грустно спросила Сигрид. Фили усмехнулся, вертя трубку в руках. — Сокровища — это не только серебро да золото. Я позволил себе ударить тебя: женщину, дочь союзного правителя и — прости, пожалуйста — практически ребёнка, потому что ты оскорбила Кили. Кили мой брат, и для меня он сокровище куда более ценное, чем любой самоцвет. Однако, ты искренне пыталась защитить моё дитя. Другое моё сокровище. Потому я не только попросил прощения, но и доверил тебе третье сокровище — жену. Клянусь, я никогда больше тебя не обижу, так что бояться не нужно. — И вы совсем не сердитесь? Не презираете меня? — девушка смотрела чуть исподлобья, с явным недоверием, будто искала подвох в его словах. — Нисколько. — А леди Ори? — Нет. Повторю, я не стал бы оставлять жену с той, кого презираю. И тем более с той, кого презирает она, — Фили вспомнил, как Ори ворчит на него за то, что приставал к ней «няньку» и закатил глаза. — Жаль, что вышло то, что вышло, Сигрид. Жаль, что Кили ляпнул какую-то глупость, а ты услышала её и расценила на свой человеческий лад… Но это в прошлом. — Неужели вы так просто можете взять и забыть? — княжна в сердцах хлопнула по столу и сама же испугалась. — Мама смогла забыть, что Торин чуть не убил её сына, пытаясь убить другого её сына. Вот теперь и ответь мне. Несмотря на мрачный пример, который он привёл, на лице у Сигрид расцвела совершенно счастливейшая улыбка. Теперь — Фили был уверен — у Ори появится не только помощница, но и подруга. И с этого вечера всё правда пошло на лад. Ори ещё какое-то время оставалась неразговорчива, но, когда Сигрид украдкой пожаловалась Фили, тот намекнул, что жена просто не любит, когда её опекают. Это княжне было отлично знакомо: Баин одно время постоянно кичился своей самостоятельностью, и всё, что было нужно — дождаться, пока он попросит помощи сам. Оказалось правда, что её брату за всю жизнь не сравняться в упёртости с гномами, но всё-таки в один прекрасный день Ори подошла к ней и попросила согреть котёл воды, потому что набрать его она смогла, а вот поднять уже не получалось. А после посыпались другие просьбы: подмести полы, принести еды из кладовых, подзаправить простыню во-о-он там в изголовье, докуда и без живота-то не сразу дотянешься… Сигрид так и порхала, наконец-то видя пользу от своего пребывания в Эреборе. А сколько историй о Походе рассказала ей Ори! Вроде бы она всё уже от Кили слышала, но тот вечно сводил каждую байку к их с Фили невероятному уму и беспримерной доблести, а вот истории Ори походили на правду. Заодно выяснилось, что именно Поход свёл Фили и Ори вместе, и слушая о том, что любовь гномки по первости была безответной, Сигрид чувствовала в сердце какую-то дурацкую надежду невесть на что. Ужасно себя ругала, но всё равно чувствовала. Порой рассказы Ори затягивались до самого прихода Фили — тогда Сигрид наскоро заваривала травяной чай, и они пили его втроём, потому что больше ей не хотелось сбегать, и она даже привыкла звать Фили на «ты». Кили, если приходил её проводить, тоже присоединялся и был, судя по всему, крайне этим доволен. А как-то, уже у дверей горницы Дис, немного краснея и усердно разглядывая пол, заявил: — Здорово, что ты теперь у них засиживаешься. Мне раньше неловко было часто приходить — вроде как, они вдвоём теперь, а я немного лишний… А с тобой как будто и ничего. Сигрид так и прыснула от этого заявления. — Что, раз уж третье колесо есть, можно и четвёртое? Кили почему-то обиделся, буркнул, что они «никакие не колёса» и утопал к себе, даже доброй ночи не пожелав. Но всё это были такие пустяки, тем более, долго злиться Кили явно не умел. И похоже, никто из них не умел. Гномы, что с них возьмёшь! — Поставь сейчас же невестку, или в следующий раз вообще тебя не пущу, — Сигрид продолжала возмущаться скорее для вида, иначе Кили мог совсем перестать отдавать себе отчёт. Со вздохом опустив Ори, принц, тяжело дыша, сверзился на стул. — Думаю, не так и плохо быть, как Торин. Зачем вообще свои дети, когда есть такая чудесная штука, как племянники! — вдруг выдал он и подмигнул гномке. — Поймёшь, когда женишься, — пожала плечами та и деловито направилась к очагу, чтобы подогреть принесённую Сигрид похлёбку. Немного отрешённо следя за её действиями, Кили вздохнул и улыбнулся как-то очень печально, а глаза потемнели, как в тот день в трапезной. — Так я же не женюсь, — он горько усмехнулся. — Я же в эльфийку влюблён. Сигрид уронила вязание, которым была занята последний час, и все спицы из него, казалось, воткнулись ей в сердце.