Где-то в Алагезии. 8001 год от НВ.
Жесткая кора старого дерева под рукой, легкое покалывание в отметине на ладони – вполне нормальные ощущения при прикосновении к магическим вещам. Потом покалывание превратилось во все усиливающееся жжение, которое распространялось по телу стремительно, словно лесной пожар. Всадник резко дернулся, пытаясь отстраниться, но ничего не получилось. Желудок сжался в комок от плохого предчувствия. Сапфира яростно взревела и откинула назад голову, набирая в легкие воздуха… – Нет, не надо, меня же сожжешь!!! – закричал Эрагон. Дракониха, не отвечая, бросилась терзать арку когтями и клыками, но с таким же успехом можно было бы ватой пытаться разломить гранит. Острейшие драконьи когти лишь немного царапали кору, не более. „Где твой меч, Эрагон?!“ – яростно рыкнула Сапфира. „Проклятье! Я оставил Брисингр на «Талите»“, – мысленно простонал Эрагон. Еще раз по лесу раздался рык Сапфиры, но на этот раз бессильный. Они оба не знали, как освободиться от хватки дерева. „Эрагон-элда, я чувствую ваше волнение. Что с вами? Вы что-то нашли?“ – это вечно бдительный Блёдхгарм волнуется. „Можно и так сказать… – ответил Эрагон, немного смущенный своей оплошностью. – Сейчас Сапфира прилетит за тобой. И, пожалуйста, возьми мой меч“. Эльф хотел послать лишь мысленное согласие, но Эрагон уловил также недовольство такой легкомысленностью. „А ведь он прав, – грустно заметила Сапфира. – Мы расслабились и потеряли бдительность за время путешествия. Впредь мы будем осторожнее“. „Пфф... И сколько раз мы это уж себе обещали? – хмыкнул Эрагон и, секунду помолчав, продолжил, – лети на «Талиту», а то Блёдхгарм потом будет неделю укоризненно на меня смотреть“. „Он так и так будет, как будто ты не знаешь“, – Сапфира обдала Эрагона потоком горячего воздуха и пошла обратно на поляну. Через пару минут Всадник услышал хлопки драконьих крыльев – Сапфира взлетела. Эрагон неприязненно посмотрел на пленившее его дерево. Вот что с ним, спрашивается, делать? Отдернуть руку не получается, меча нет, вляпался как полный кретин. Магия! Как он, Всадник, маг волей драконов и эльфов, мог забыть про свое главное оружие? Эрагон сосредоточился и медленно пробудил свою силу, вспоминая слова древнего языка. И тут, к своему ужасу, он осознал, что не помнит ни одного из них, как будто он снова в тюрьме Гиллида, под действием антимагического зелья. Эрагон постарался успокоить колотящееся сердце и сформулировать свое желание без слов, на одной воле. Но что-то пошло не так и его сила стала постепенно уходить в дерево. Что-то незримое, что нельзя определить, как имеющее четкое сознание, рассеяло волю Всадника. Ему было так же сложно сконцентрироваться, как человеку, который не спал несколько суток. Наконец, когда Эрагон уже решил было, что умрет, прижимая ладонь к этому дереву, энергия перестала уходить и вернулась ясность восприятия. Арка по-прежнему не пускала своего пленника, но теперь она менялась. Заросли царапины на коре, нанесенные Сапфирой, четче стала проглядываться спираль, появились маленькие зеленые побеги. Прямо на глазах они превращались в крохотные светло-зеленые листочки, которые плавно опадали со ствола, и начинали кружиться внутри арки, не падая на землю. „Держись, Эрагон, мы уже в пути“, – Сапфира передала мысленное изображение своего полета обратно к нему. Всадник снова попытался освободиться, уперевшись ногой в арки и рванувшись изо всех сил. Получилось только хуже: от резкого рывка заболел кистевой сустав. Упрямясь, он продолжил тянуть. Ладонь удалось отодрать от дерева, но левая нога соскользнула со ствола, и ступня случайно задела лиственную круговерть. Вся нога на секунду онемела, а потом он почувствовал резкий порыв холодного ветра из арки. И это в летнем лесу! «Барзул!* – выругался Эрагон. – Оно издевается надо мной, ну точно. То рука, то нога… Торчу тут как дурачок последний! Так, хватит. Думаем. Магическое дерево. Много ли я их знаю? Кроме этого только Меноа. Может, и с этим договориться?» Он аккуратно начал пытаться сканировать дерево. Результаты просто ошеломили Всадника. За пеленой листьев было словно два мира: летний лес, в котором, собственно, и был Эрагон, и что-то еще. Неестественное пространство с очень малым количеством жизни, в сравнении с тем же лесом. Разумеется, жизнь там была, но ничего знакомого Эрагону по его многочисленным предыдущим медитациям и в помине не было. Вот несколько грызунов… Больших таких грызунов, надо заметить. Пробежали мимо и исчезли. Птица в небе. И что-то еще. Большое. Спящее. Всадник с интересом проник в мысли неизвестного ему существа, желая узнать его получше. «Так, что у нас тут? – про себя сказал Эрагон, – это нечто больше человека, у него короткие ноги, массивное тело… Что? Как он?..» Монстр каким-то образом почуял проникновение в свое сознание даже сквозь сон. «Сколько ярости...» – безумие, испытываемое этим существом, рвало на части сознание Эрагона. Вспомнив уроки Брома и Оромиса, ему все же удалось закрыться. Монстр бушевал где-то в помещении буквально метрах в пятидесяти. Он отчаянно искал наглеца, посмевшего его разбудить. „Во имя всех богов, если они есть, Сапфира, где вы?“ – отчаянно воззвал Всадник. „Две минуты. Просто несчастные две минуты, Эрагон!“ – Сапфира чувствовала страх своего Всадника и боялась за него. Похоже, монстр уловил незнакомый для него, но столь интересный запах эльфа. Теперь он искал дорогу к Эрагону. Послышалось хлопанье крыльев. Всадник облегченно выдохнул: похоже, сегодня его не будет есть никакой громадный хищник. Сквозь кроны деревьев, помогая себе магией, спланировал Блёдхгарм. Эльф не стал ждать, пока Сапфира приземлится. – Приветствую, Губитель Шейдов, – с поистине эльфийской вежливостью поклонился маг. Похоже, когда Блёдхгарм увидел отсутствие прямой угрозы жизни Эрагона, он решил немного развлечься. Тем временем, монстр все-же нашел как пробраться к Всаднику. Он чувствовал грохот его приближающихся шагов. Уже близко… – Меч! – бешено рявкнул Эрагон. Эльф среагировал моментально: Брисингр полетел в сторону Эрагона, рукоятью вперед. Всадник поймал его левой рукой и резко, с разворота, вогнал в самый центр вращающийся листвы, рассчитывая попасть прямо в голову монстра. Соприкоснувшись с магией дерева, лезвие меча заполыхало как драконье пламя. Эрагон полностью скрылся в зеленой листве.Зона Отчуждения, Свалка. 27 августа 2012.
На Свалке никогда не было особо спокойно, но сейчас, видимо, фортуна улыбнулась мне. Всю дорогу до закладки мне почти никто и ничто не встретилось, только раз пришлось остановиться и пропустить небольшую стаю слепых псов. Но вот, метров за тридцать от самого схрона, лимит удачи, похоже, был исчерпан: всё фонило так, что хоть яйца запекай, так ещё в зелёнке* неподалёку, вроде мелькнула какая-то тень. Ладно, будем разбираться с тем, что опаснее − в данном случае, с подозрительным движением. Радиация она сидит себе на месте, и каши не просит, в отличие от живого существа. А там явно кто-то был… Думал я доставать прицел, да вот судьба распорядилась иначе. Из зарослей вышли две псевдоплоти, и, что-то бурча себе под нос, направились в мою сторону. Блин, да сколько можно, ни дня без приключений! Снимаю с плеча АКМ, переводчик огня на одиночные (боеприпасы экономить надо!), выцеливаю первую. Выстрел, иии… Мимо! Быстрая, сволочь, попалась! А расстояние-то уже метров двадцать… Всё, хватит: автомат ставлю на стрельбу очередями, прицеливаюсь с упреждением. Короткая очередь, и тварюка, отчаянно вереща, разворачивается и сваливает, разбрызгивая кровь из дырки в боку. Вторая же приблизилась на критическую дистанцию, метров пять остаётся. Бросаю «Калашников», прыгаю влево, в полёте выдёргиваю из-за пояса обрез. Найдя точку опоры, снимаю с предохранителя и вижу морду мутанта метрах в трёх. И со страху разряжаю в неё оба ствола, даже не прицелившись. Значит, удача ещё не кончилась. Мало того, что меня не успели зацепить, так ещё и выстрел ушёл удачно, и добавка не потребовалась. А промахнись я тогда с обоих стволов?.. Ладно, ещё жив, значит, нужно перезарядиться. Переламываю обрез, вытаскиваю гильзы, вставляю патроны. Выцеливая направление побега первой зверюги, приближаюсь к АКМу. Поднимаю, ставлю на предохранитель, отстёгиваю магазин. Жаль, ещё не додумались у нас сделать прозрачные магазины для контроля за боекомплектом… Придётся дозаряжать наобум. Снимаю рюкзак, достаю упаковку «семёрки», разрываю картон, начинаю снаряжать, поглядывая по сторонам. Секунд десять спустя излишек патронов высыпан в специальный подсумок, обрез заткнут обратно за пояс, рюкзак на плечах, а полный магазин присоединён к автомату. Вернёмся к заданию: нычка вон на том холме, там контейнер − трудно проглядеть, но уровень радиации с каждым метром ползёт вверх. Достаю аптечку, глотаю местный аналог протектора, пусть и просроченный. Рюкзак скину здесь, чтоб не облучать лишний раз, а сам сбегаю туда-обратно. Пробросал маршрут гайками, аномалий нет, значит, побежали! Дозиметр орёт как резанный, но я подхватываю контейнер и выбегаю обратно на более-менее чистый участок. Тааак, а по весу здесь не только «наладонник» лежит – килограммов шесть, вместе с контейнером. Что ж там ещё, и, самое главное, не убьёт ли оно меня?.. Да если убьёт, я этого козла и на том свете достану − я же своё основное дело так и не решил ещё, а значит, помирать рановато. Ладно, вернусь к Сидоровичу, узнаю. Пора бы в путь, а то небо опять затягивает тучами. Лучше я где-нибудь с людьми отсижусь, нежели под дождём побегу куда-нибудь. Хотя во время грозы и мутантов меньше… Уже подходя к Кордону, я услышал голоса. А если рядом люди, то лучше сначала дотянуться до оружия, а потом оправдываться, чем натыкаться на очень дружелюбный ствол винтовки своим лбом. Вот я и взял в руки АКМ, бесшумно осев за ближайшим кустом. − Слышь, Лёха, да задолбал ты уже со своим хабаром! Вон, мать их, тучи стягиваются, а ты ещё искать думаешь! Погнали до Бара, там и передохнём, и непогоду переждём, и накатим слегонца. − Саня, я тебя, кажется, в напарники взял, не чтоб ты нудел, а чтоб спину прикрывал, а ты, осёл, только и делаешь, что мозг мне компостируешь без меры! Денег ещё не так много, чтоб отдохнуть по-человечьи! Понятно, свои, вольные. Выйду-ка я из-за кустов сейчас, а то потом если увидят, то сначала очередью резанут, а потом спросят, кто таков. − Парни, выхожу из-за поворота, не стреляйте! − сам вытягиваю руку, второй передвигаю автомат за спину. Вышел, смотрю, а оба стволы на меня направили. Ладно, я бы сделал так же. Тот, что повыше (видимо, Лёха) спрашивает: − Кто такой будешь, и что здесь забыл? − и своим стволом тыкает в мою сторону. − Сталкер. Иду к Сидоровичу, − отмахнулся я. − Уж не больно ты разговорчив, − заметил он. − Может, ты что-то скрываешь? − Все мы что-то скрываем. Согласись, не обязательно же всей Зоне знать о тебе всё, - глубокомысленно ответил я. − А может, стоит раскрыться тому, кто направил на тебя ствол?! − так, бесят меня уже эти двое. − А может, мы разойдёмся по-хорошему?! − спрашиваю с нажимом. − Ха, да ты, я гляну, крутой чувак, угрожаешь под двумя пушками! − Ни капли не угрожаю, − произношу со злой ноткой и медленно сую левую руку в карман − там мой ПМ. Хлопок выстрела справа подействовал как волшебный пендаль. Рывком ухожу с линии ствола Лёхи, одновременно подталкивая его в другую сторону, и падаю в ложбинку с ручьём внизу (мокро, зараза, сушись теперь!). Дёргаю из-за спины автомат, и даю короткую очередь в примерном направлении стрелка. Слева приземляется недавний противник, копающийся в разгрузке. − Что ищешь? – спрашиваю, не отрывая глаз от прицела. Ответ прозвучал металлическим щелчком и одиноким хлопком чуть позже. Из кустов напротив рванулась тень, которая тут же была мною срезана. Не дожидаясь момента падения тела, сам прячусь на дне ложбинки и закрываю уши руками. Громыхнул взрыв, сверху посыпался песок. Спустя пару секунд (для верности) встаю и открываю уши. Вижу Лёху, осторожно выбирающегося из впадины. Сам выползаю из неё, но с несколько большим форсом. Оказавшись на дороге, смотрю на место взрыва. Да, жив бы стрелок точно не остался. Сзади слышу голос: − Жить расхотелось, что ли? На кой посреди дороги встал? − а вот теперь и поговорим, понты кончились. − Да он один был, − отвечаю ему. Не то бы всех очередью накрыли, а тут снайпер, похоже. Да и его я срезал ещё до взрыва. − Ну вот тут спасибо тебе. Эта мразь Санька, напарника моего, положила. Я уж сначала подумал, что ты, но потом, когда ты у меня ствол чуть не выбил, понял, что тебе было бы выгоднее меня просто пристрелить. Меня кстати, Лёхой зовут, будем знакомы. − Горыныч, − протягиваю руку. − Что, в паспорте прям так и написано? − съязвил он. − Конечно, − мы тоже не пальцем деланы, ответить умеем. − Ну не хочешь говорить, как хочешь. Что дальше думаешь делать? − Дойду до Сидоровича, сплавлю хабар, дальше разберусь. − Ну тогда, если будешь мимо Бара проходить, найди меня, может, вместе чем займемся? − Окей. − Ну тогда до встречи! − и разворачивается уходить. Окликаю его: − А как же снаряга Санькова, и стрелка этого ворошиловского? − Оставь себе.