Зона Отчуждения, Бар. 30 августа 2012.
Спустя полчаса наша группа собраться не смогла. «Долг», как и ожидалось, был на месте по полной выкладке. Мы с Лёхой тоже пришли вовремя (сказалась моя ФСКНовская* выучка), чего не скажешь о ещё четверых добровольцах из рядов одиночек. Их пришлось ждать ещё около пятнадцати минут, что никак не добавило командиру группы спокойствия. Итак, наша «банда батьки Бурнаша» выдвинулась вслед за пропавшей разведгруппой. Уж не знаю, на что надеялся Воронин, набирая вольных сталкеров в ряды поисково-спасательной группы, но чувствую, что операция обречена на если не полный крах, то на серьёзные потери уж точно. Разглядывая в дороге своих попутчиков, я был неприятно удивлён. «Долг» держался бодро, мы с товарищем тоже не отставали, а вот трое из четырёх одиночек были, мягко говоря, не готовы к заданию. В пути разговаривали в голос, курили, и никак не могли выдерживать общий темп. Снаряжены были тоже кое-как: у двоих грязные АК-74, а у одного, вообще, охотничья двустволка. Разгрузками или даже элементарными подсумками у них даже не пахло. А уж их старые брезентовые рюкзаки были набиты, видимо, в сильной спешке и при полном неумении − они постоянно норовили сползти и шумели погромче иных детских игрушек. Капитан Иванцов, видя такое непотребство, каждый раз брезгливо сплёвывал. Через полчаса обшаривания всех закоулков он приказал остановиться, и отозвал всех троих в сторону. Думаю, услышали они много оборотов и терминов, касающихся их самих, их близких, их родни до пятого колена, и их противоестественных связей с самой тупой фауной Зоны, потому что все трое резво перераспределили груз в рюкзаках и больше не сказали ни слова. Первый выстрел раздался, когда мы подошли к сбитому вертолёту. Стрелял снайпер, потому что один из «оборванцев» упал с пробитым строго по центру лбом. Группа залегла, и тогда в дело вступили автоматчики. Первый отряд попытался выйти из тоннеля к нам во фланг, где и был встречен короткими кинжальными очередями головного дозора. Второй тем временем, используя все укрытия, начал таранить нас в лоб. Ответный огонь из всех стволов прижал их к земле. А вот третий отряд нападавших, воспользовавшись отсутствием прикрытия фланга, залёг за вагонами и открыл ураганный огонь по нам. Ситуация стала критической. Сквозь трёхэтажный мат и шум выстрелов я услышал приказ Иванцова об отходе к крану. Повторил этот приказ, рванул из подсумка дымовую шашку и, запалив её, бросил в сторону железнодорожных путей. Мой замысел поняли, потому что сразу после этого туда полетела ещё пара РДГ*. Прикрывая друг друга, мы постепенно отошли за укрытия и рассредоточились там. Тут мне и Лёхе поступает приказ: пересечь полотно и зайти во фланг вражеским стрелкам. Достаю ещё один дым и кидаю в сторону движения. Остальная же группа прикрывает нас беглым огнём. Замысел удался: бойцы в комбезах наёмников, отвлеклись на основную группу. Осталось только забросать их гранатами. Показываю знаками Лёхе: «на счёт три кинь туда пару РГД!». Вижу, понял: начинает вытаскивать гранаты из своей 6ш92*. Сам достаю Ф-1: устрою им там чугунный ад! Разгибаю усики, прижимаю предохранительную скобу, смотрю на Лёху. Он, наконец, закончил париться со своей разгрузкой и держит гранаты в руках. Загибаю пальцы: «Один!.. Два!.. ТРИ!», и отправляю гранату в полёт к противнику. Слышу два хлопка сзади - напарник не подвёл. Прижимаемся к земле… Взрывы слились в единый грохот, в ушах зазвенело. Вскакиваю и на бегу высаживаю остаток магазина в фигуры бойцов, лежащие на земле. Алексей поливает свинцовым дождём трёх противников, пытающихся свалить. Теперь, вроде, не бегают. Падаем за полотно. − Нехило повоевали, Горыныч! – кричит товарищ. − А то как же! – отвечаю, запуская в небо красную сигнальную ракету. На час от меня слышу радостный шум и длинные очереди − наши поняли, что охват удался, и начали наступление. Спустя полминуты бой был окончен. Мы убили восьмерых наёмников, девятого и десятого, контуженых, сейчас допрашивает капитан. Но и у нас не обошлось без потерь: двое «оборванцев» своё отбегали, третий ранен, да и двое из «долга» уже ничего не сделают. Плохо, однако − экспедиция только началась, а пятеро уже небоеспособны. Ладно, вон связист запрашивает подкрепление и эвакуацию раненого. Вдали, в направлении Янтаря, затихают выстрелы. Наёмники отступили туда, и, буду надеяться, что им там несладко. Нет, я не злопамятный, просто память у меня хорошая, и добротой я никогда не отличался. А пока подмога не подошла, можно прихабариться, хоть и с трупов. Ого, а наёмники жируют: у первого же «двухсотого» в руках зажат РПК-74М*. Смотрю на давнюю мечту и решаю взять только магазины и патроны. Просто «укорот» легче, компактней, с ПБС, так ещё смазан и испытан, а пулемёт может и отказать в самый неподходящий момент. Со второго жмура ничего поиметь не удастся. Он, видимо, попал в непосредственную близость от взорвавшейся Ф-1. Тело и снаряжение напрочь покрошено осколками. Хотя, вот РГД-5* у него вроде жива. Достаю её двумя пальцами, осматриваю − точно жива, забираем… К моменту прихода подкрепления я нехило так затарился: взял вместо обреза Remington 870*, к патронам с картечью добавились и пули, да и подсумок -книгу под них накопал. Также взял два дыма чёрного цвета, две Ф-1, РГД-5, и около сотки «пятёрки»* с тремя магазинами на сорок пять выстрелов. Двинули в путь часа через два. Теперь в группе из вольнонаёмных остались только я и Лёха, крайний одиночка решил уйти после первой же стычки. Стройку проходили с большой осторожностью. Кто его знает, возможно, что первый выстрел того боя был как раз с неё. Но неизвестный стрелок так и не показался. И вот только после тоннеля с «жарками»* мы напали на след пропавшей группы: около дороги стоял наспех сколоченный крест с инициалами и званием. Иванцов подтвердил предположение, это был один из бойцов той команды. Дальше пришлось разделиться, так как дорога проходила между двух гряд холмов, а значит, что нападение из засады сверху не было бы странным. Похоже, именно такая участь постигла пропавшую группу. Мы нарвались на место, где почти везде можно было найти гильзы от разного оружия и застрявшие в земле пули и осколки. А еще метров через пятьсот было сплошное пепелище, рядом с которым был обнаружен бронежилет одного из «долговцев». Сняли головные уборы и каски… − База, я Спасатель-один, ответьте… − запрашивает капитан по рации. − Спасатель-один, я База, что у вас, приём? – из динамика донёсся искажённый голос самого генерала Воронина. − База, плохие новости: судя по всему, группа попала в засаду схемы «молот-наковальня»*, выживших не обнаружено. Запрашиваю указания на дальнейшие действия, приём. − Спасатель-один, я База. Приказываю: продолжить движение к бункеру учёных и завершить задачу первой группы. Одиночек можете отпустить, или же оставить, по вашему усмотрению, за отдельную награду. Действуйте, капитан. Конец связи. − Ну что, парни, я не против вас оставить, показали вы себя неплохими бойцами, но вдруг у вас есть какие-либо дела… − говорит Иванцов. − Короче, решайте сами. Смотрю на Лёху. Тот подёргивает плечами. Понятно, теперь мне решать ещё и за него. Вроде бы и хотелось бы найти Броню побыстрее, но, как мне его описали ещё на Кордоне, сейчас идти на него сущее самоубийство. − Ну не знаю, как мой товарищ, а я останусь, – отвечаю командиру. Тот кивает. − Да и мне спешить некуда, − говорит Лёха.− Я с вами. − Вот и хорошо. Тогда двигаем к Янтарю, узнаём у учёных задачу и бежим её выполнять. Пошли, − приказывает капитан.***
Ретроспектива. Небо над зоной озарилось ярким голубоватым с прозеленью светом, почти как от разряда электричества. Даже тучи, нависшие над ней, не смогли в полной мере сдержать эту вспышку. Приборы в бункере на мгновение сошли с ума, показывая запредельные показатели. Сахаров был заинтригован, но он всего лишь учёный, и определить источник вспышки в полной мере опять предстоит не ему. Профессор был огорчён…***
Зона Отчуждения, Янтарь. 30 августа 2012.
Нас разместили в спальном помещении бункера, и пожилой мужчина в халате, представившийся как профессор Сахаров, описывал нам ситуацию. − Да, мы просили помощи у руководства вашей группировки, товарищ капитан, и нам не отказали. Но сколь я понял по вашим рассказам, группу, высланную к нам, кто-то уничтожил. И теперь вы хотите их заменить, – учёный прервался, чтобы отхлебнуть из бутылки воды, – я хотел предложить вам зайти в подземную лабораторию здесь поблизости, и вытащить оттуда всю документацию, какую вы только найдёте, тем более, что некий Меченый отключил пси-излучатель. Но сейчас ситуация изменилась, наши приборы зарегистрировали сильнейший всплеск аномальной энергии над Припятью, даже для Зоны аномальной, хочу заметить. Именно это породило ту вспышку. Я бы хотел, чтобы вы определили источник этой энергии. − Профессор, я не против помочь науке, − говорит Иванцов, − да и бойцы мои тоже, но дело в том, что путь в Припять преграждает другой излучатель, в простонародье «Выжигатель Мозгов», и я не хотел бы идти в самоубийственную экспедицию, заранее обречённую на провал. − Что вы, что вы, капитан, я всё прекрасно понимаю! – воскликнул Сахаров. − И я знал о том, что вопрос будет освещаться под таким углом. Я прошу вас, не беспокойтесь, у нас есть прототип защитного устройства, спасающего от волн излучателя. И мы даже можем его настроить и выдать каждому члену группы, в обмен на знания об этом выбросе! Только скажите мне, согласны ли вы оказать нам эту услугу? − Ну раз на то пошло, я согласен. Вопрос один: сколько ещё понадобится времени для настройки приборов? – спрашивает «долговец». − Около полусуток. Завтра часов в восемь утра вы уже сможете отправляться. − Понятно. Тогда разрешите идти располагаться?..Зона Отчуждения, Припять. 31 августа 2012.
Эрагон сидел в подвале какого-то здания почти в центре города и перебирал в руках складки эльфийской котты*. Обычный человек тут не разглядел бы даже собственных пальцев, поднесенных прямо к глазам, но Эрагон уже давно не обычный человек, темнота ему не мешала. Конечно, удобнее было бы со светом, но разжигать костер или колдовать светлячок сейчас – форменное самоубийство. Поэтому дырявую одежду приходилось чинить в темноте. Надо сказать, эльфы всегда были мастера по части магии, и котта, подаренная Всаднику, была достойным примером их искусства. В каждой нити были хитроумно переплетены различные заклинания, и Эрагон не мог полноценно залатать две дырки, проделанные пулей, потому что все эти пыле-влагоотталкивающие, согревающие, маскирующие и прочие-прочие чары, неизбежно разрушились бы. Собственно, повторить их эффект несложно, за одним исключением: эльфийские варианты заклятий не потребляли энергии, словно все эти удивительные качества имела сама ткань. Оромис рассказывал о чем-то подобном, но вскользь, так как эти знания мало чем могли помочь Эрагону на войне. Всадник, устало потерев глаза, уставился куда-то перед собой. Незаметно для себя он погрузился в то состояние, которое заменяет эльфам сон, и на стене напротив развернулись события этого сумасшедшего дня… После смерти того умалишенного Эрагона никто не трогал целый час, а потом понеслось. Началось все довольно безобидно: ему встретилась стая собак. В их мысли Всадник проник легко, ненависти того монстра, которого Эрагон убил первым, не было и в помине. Но что-то странное он все же уловил. Точнее, он абсолютно не уловил, что эти собаки видят. Подойдя чуть ближе, он понял причину: они и не могли что-либо видеть, псы были поголовно слепые. И вот тут-то они учуяли чужака. Ярость, которой вроде как не было, вспыхнула, словно эльф метнул заклинание огня в промасленный факел. Вся стая, зарычав и залаяв, бросилась на Эрагона. К счастью, псы понятия не имели о таких вещах, как тактика. Псы беспорядочно бросались на Всадника, даже не пытаясь сделать это одновременно, поэтому Эрагон мог держать их на расстоянии. Разумеется, с помощью магии он мог истребить их без всяких проблем, но лишний раз тратить драгоценную энергию было неразумно. И хотя собаки были слепые, они сразу смекнули что такое меч. Хватило почти наполовину разрубленного вожака. Другие звери после такого сразу стали бы спасаться бегством, но этих держала на месте их жажда крови. Полуокруженный стаей, Эрагон медленно отступал назад по улице, ища выход из ситуации, и, одновременно, сканируя мозг одного из псов. Всегда полезно знать повадки всяких диких тварей − целее будешь, это Эрагон усвоил еще во времена, когда он охотился в горах Спайна. Улица была слишком широкой, чтобы можно было уйти от собак, поэтому Всадник вслепую свернул в какой-то двор. Войдя за Эрагоном, стая снова разошлась полукругом, но больше не преследовала его. − Вот, правильно, постойте там, − себе под нос пробормотал Всадник. Но, как оказалось, собаки поступили куда разумнее него. Следя за ними, Эрагон почувствовал еще одно проявление «дикой магии» только когда уже вляпался в него. Столб пламени вспыхнул прямо под ногами Всадника! Огонь окутал Эрагона буквально с головой. Громко закричав от неожиданности, он резко рванулся от опасности. К счастью, на этот раз защита играючи справилась и Эрагон отделался легким испугом. А вот парочка псов, увидев замешательство Всадника, решили попытать счастья и буквально с места прыгнули, целя ему в горло. Конечно же, собаки сильно просчитались. Эрагон быстро шагнул вперед и влево, уйдя с пути атаки первого пса, коротко рубанул Брисингром. Эльфийская сталь легко пробила голову животного сверху вниз навылет. Разворачиваясь обратно и одновременно чуть перемещаясь вправо, воин мягким движением дотронулся до шеи второго пса, отклоняя его пасть от себя. Сильный удар рукоятью меча, и голодная тварь летит дальше с перебитой хребтиной. Короткий взвизг и рев пламени позади оповестил Эрагона о смерти пса. Сильно поредевшая стая опасливо принюхалась к запаху сгоревшего собрата и ретировалась, тихонько рыча и изредка потявкивая. Внимательно исследовав аномалию, чтобы впредь узнать её даже с закрытыми глазами, Всадник тоже покинул злополучный дворик. Сейчас Эрагон уже с куда больше осторожностью шел по улицам. Этот город был настолько непонятным… И ладно, если бы все странности ограничивались архитектурой, так нет же. Сначала монстр, об истинном имени которого у Всадника даже догадок не было, потом дикая магия и сумасшедший с могучим оружием. К тому же, после стычки с псами, Эрагон окончательно осознал еще одну неприятную вещь: его способности мысленно обследовать все вокруг иногда дают осечки. Что-то словно сбивает внимание, причем незаметно. А некоторые места были попросту закрыты, он вообще не мог уловить там чьи-либо мысли. Теперь, когда Эрагон знал на что обращать внимание, все стало очевиднее. Вот несколько „крыс“, таких он утром видел. Казалось бы, бегут куда-то по своим делам и ладно. Интересное начинается, когда они на ровном месте куда-то исчезают, как будто их мысли Гальбаторикс заговорил, а потом вновь появляются как ни в чем не бывало. Тут то Эрагону пришлось изрядно поломать голову. Ведь такой случай был далеко не первый. А вдруг кто-нибудь очень голодный и кровожадный точно так же исчезнет, а потом появится прямо под носом? Когда Всаднику надоело впустую гадать, он решил лично осмотреть одно из таких мест. Ближайшая к нему область «мысленной пустоты», как про себя окрестил их Эрагон, была в сильно заросшем парке чуть дальше по улице. Усилив защиту, Всадник обнажил меч и тихим шагом пошел в заросли. Конечно, до эльфийского искусства ходьбы по лесу ему было далеко, но все же навыки охоты в горах Спайна давали о себе знать. Когда до «пустоты» оставалось не больше десяти шагов, Эрагон максимально открылся миру, чувствуя каждую травинку, как свое тело. Это и стало его главной ошибкой. Непонятные голоса, то шепчущие, то кричащие, навалились со всех сторон, угрожая разорвать его сознание, растворить его „Я“ в себе, сделать его очередным безликим голосом, один из многих… Зашипев сквозь стиснутые зубы, Всадник сосредоточился на лезвии Брисингра, отринув все другие мысли и чувства. Есть только синева меча и ничего более, никаких голосов, меч и еще раз меч. Когда мысленные барьеры чуть окрепли, он смог прийти в себя и поставить уже что-то посильнее. − Кажется, теперь я догадываюсь, как сошел с ума тот несчастный, − потирая лоб, пробормотал Эрагон. Перехватив поудобнее рукоять Брисингра, Всадник двинулся к пятну. Пройдя почти полпути к центру, он услышал тихий хруст сломавшейся ветки. Звук был очень тихий, вряд ли человек его вообще бы услышал, но Эрагона он заставил напрячься и вдвойне внимательно смотреть вокруг. И все же к произошедшему дальше он был не готов. Сначала сзади послышался громкий хрип, словно кто-то только что вынырнул с глубины и пытается отдышаться, затем Эрагон отчетливо услышал шаги монстра, который даже не пытался скрываться, монстра, уверенного в своей силе. Всадник резко крутанулся на месте, выставив меч в оборонительной стойке и… ничего не увидел. И звуки разом стихли. Эрагон недоуменно завертел головой, пытаясь понять что тут творится. Снова оно! Теперь что-то приближалось слева. Всадник, развернувшись на звук, сделал глубокий колющий выпад и попал. Буквально из ниоткуда появился жуткий человекоподобный урод. Вместо части лица и нижней челюсти у него были какие-то щупальца, которые отчаянно тянулись к шее Эрагона. Горбатое чудовище надсадно ревело, но не прекращало своих попыток достать Всадника. Эрагон несколько раз дернул мечом влево-вправо, пытаясь вытащить его из тела мерзкой твари, чтобы добить. К несчастью, клинок прочно застрял в грудине урода и никак не желал доставаться. Тем временем справа раздался еще один хриплый рык, и уже рядом! Эрагон, выругавшись, отчаянно рванулся в сторону, пытаясь поставить насаженного на меч монстра между собой и вторым атакующим. И это ему удалось: тот, другой, по инерции влетел в своего собрата и обхватил щупальцами его голову. − Да чтоб вас всех! – взвыл Эрагон. Свободной рукой достав нож, Всадник полоснул по щупальцам твари, предположив, что это её слабое место. Судя по воплю монстра и тому, как он задергался, Эрагон был прав. Наконец, Всаднику удалось выдернуть Брисингр, и он коротким росчерком меча снес голову раненному монстру. Второй, тем временем, осознав свою ошибку, отлепил щупальца от товарища и куда-то исчез. Снова послышалось хриплое дыхание и близкий звук шагов. Тварь крутилась где-то рядом, но увидеть её было не реально при всем желании. − А как тебе это, уродец?! – воинственно выкрикнул Эрагон. – Брисингр! Всадник очертил кончиком меча на земле круг, и пламя, бывшее на лезвии меча стекло в узкую канавку. Затем, набрав силы, оно вспыхнуло в человеческий рост и рванулось во все стороны. По-прежнему тонкая стена огня, почти ничего не опаляя, прошлась по леску и высветила контуры монстра на долю секунды. Впрочем, Эрагону этого вполне хватило. Короткая команда на древнем, и тварь с поломанной шеей упала мертвым грузом на траву. Эрагон еще немного покружил по пятну «мысленной пустоты», но так ничего интересного и не нашел. − Ладно, хватит, наисследовался, − сам себе сказал Всадник, направляясь обратно. Выйдя на асфальтированную дорогу, Эрагон направился дальше по улице, гадая, что могло создать то странное место, где нельзя было появляться без мысленных щитов. Но прийти толком к какому-либо решению он так и не успел: появилось еще кое-что интересное. Из-за деревьев стало проглядывать расчищенное человеком пространство. Там был памятник кому-то или, быть может, чему-то, невысокое здание рядом с озером и, чуть в отдалении, несколько высотных зданий. − Может, попробовать забраться на крышу одной из башен и осмотреться тут? Вид будет наверняка получше, чем с земли, − задумчиво произнес Эрагон, затем хмыкнул и добавил, – говорить с самим собой у меня начинает входить в плохую привычку. Как говорится, сказано – сделано. Всадник направился к ближайшей «башне». Вот только его планам снова не дали осуществиться. Эрагон успел пройти мимо памятника и по нему ударила автоматная очередь из окна того здания, которое было возле озера. Помня, чем чревато долгое нахождение под огнем чужого оружия, Всадник быстро укрылся за статуей. Пули выбили каменную крошку из плит почти под носом. Эрагон быстро огляделся по сторонам и прикинул свои силы. Бежать не вариант – подстрелят, защита вряд ли выдержит. Был бы лук можно было бы повоевать, но увы… Осталась последняя надежда. «Только было не очередная «мысленная пустота», пожалуйста, – почти отчаянно подумал Всадник, тянясь мыслью к засевшим в здании бойцам. – О, вот так и надо. И о чем же мы думаем, воины?» Никакой «пустоты» не оказалось, но не в том была проблема. Эрагон отлично чувствовал, что в том здании ровно двадцать человек и у каждого был поистине непробиваемый мысленный щит. Точнее, ударом „в лоб“ не проломишь, только если устроить прямое противостояние сил. Но Всадник подозревал, что и тогда эти солдаты скорее умрут, чем пустят его в свой разум. Нужно придумать что-то еще. «Монолит! Монолит! Монолит!» – сквозь это одно-единственное слово Эрагон не мог пробиться и при всем желании. Причем было такое ощущение, словно сила одного поддерживает всех других и наоборот.***
Зона Отчуждения, Припять. 31 августа 2012.
Этот день начинался как и многие другие до него. Как и все дни после преображения, за которым осталась другая жизнь… Неважно. Охранять здание речного порта Припяти – таков приказ Великого Монолита и он должен быть добросовестно выполнен. Петька Кулич, в прошлом вольный сталкер, нынче рядовой Монолита, заступил на дежурство буквально полчаса назад. Ничего необычного, стандартное бдение. Обшаривая уже, наверное, в сотый раз видимый кусок Набережной улицы, памятник ВОВ и площадь, часовой заметил странно одетого постороннего. Действительно, какой идиот сунется в Зону в стилизованные под Средневековье вычурные латы и с мечом? Хоть автомат догадался взять. Правда, этой рухляди место на свалке или в школьном кабинете ОБЖ, но не в бою точно. Петька вскинул свой „Абакан“* и дал короткую очередь. Незнакомец метнулся за памятник ВОВ и спрятался там. Странно, Кулич был готов поклясться Монолитом, что попал, но этот в доспехах даже не дернулся. На мутанта вроде не похож. Новая разработка в спецназе? Тогда они там точно коллективно сбрендили. − Докладывай! – рявкнул командир по рации. − Нарушитель! За памятником укрылся. Не могу отсюда достать, − браво отчитался Петька. − Братья! Уничтожьте неверного! Первое подразделение – он ваш. − Служу Монолиту! – хором ответили бойцы, осторожно выходя из здания. Четверо монолитовцев цепью охватывали памятник, готовясь изрешетить нарушителя из всех стволов. Петька и Лохматый начали, прикрывая друг друга, огибать укрытие врага с левого фланга. Справа то же самое делали Скряга и Рвач. Напрасно они двигались по всем правилам военной науки: враг, кто бы он ни был, не делал никакой попытки атаковать. Вот сейчас он покажется – палец лежал на спуске, Петька был готов в любую секунду поливать все свинцовым дождем. Группа зашла за памятник и… ничего. Вернее, никого. Пусто. Изрядно удивленные монолитовцы переглянулись. − Куда эта сволочь могла деться?! – Рвач, похоже, изрядно перетрухнул. − Спокойно, братья. Мы его найдем. Наверное, этот неверный туда уполз, − Лохматый показал в сторону деревьев. И продолжил, уже в рацию. – Докладывает Лохматый, за памятником есть следы нарушителя, но его самого нет. − Мне плевать, что его нет, он был. Во имя Монолита, найти! Группа еще раз переглянулась и двинулась в сторону леска с утроенной осторожностью. Первым шел Лохматый, чуть позади Рвач с Куличем, а замыкающим был Скряга. Они успели сделать всего пару шагов, когда Петька услышал сзади сдавленный хрип и бульканье. Резко обернувшись, он с ужасом увидел, как Скряга оседает на землю с перерезанным горлом. И самое главное: там по-прежнему никого не было! Только сейчас Петька осознал, что следы вели нарушителя к памятнику, но ничто не указывало на то, что он куда-то ушел или уполз. Враг все еще там! Трясущимися руками Кулич вскинул автомат и хотел было дать очередь веером – авось зацепит урода, но не успел. В его сознание впился раскаленный прут и последние мгновения своей жизни Петька Кулич провел крича и пытаясь изгнать из себя что-то чужое…***
− Братья-снайперы в зоне порта, внимание! Не откликается дежурное звено. Возможно, нечестивцы его уничтожили. Приказ: стрелять на поражение во все, что шевелится. Слава Монолиту! Именно такую радиопередачу услышал снайпер «Монолита» Серега по кличке Витязь. Разумеется, он сразу сосредоточил внимание на здании порта. Никакого движения. Чуть сместив прицел, снайпер осмотрел группу бойцов у памятника. Безнадежно мертвую группу. И если один понятно почему умер – с перерезанным горлом особо не поживешь, то остальные… Они словно призрака увидели и скончались на месте. Снова переведя взгляд на здание, Витязь на этот раз заметил человеческую фигурку на крыше. Одежда на форму «Монолита» ничуть не походила, поэтому Серега, тщательно прицелившись в сердце, плавно нажал на спуск. Звук разряженных конденсаторов Гаусс-пушки – и, нелепо взмахнув руками, фигурка упала вниз. Странно, что крови не было, обычно гаусс-снаряд разносит тела только так…***
Зона Отчуждения, Припять. 31 августа 2012.
Вся хитрость была именно в том, что у этих солдат коллективная мысленная защита. После нарушения целостности структуры, ей надо пару секунд, чтобы подстроиться. А много ли надо тренированному разуму? Маги короля и получше защищались. Остальное – дело техники. Пока монолитовцы окружали Эрагона, он успел применить заклятие невидимости, которое однажды его уже выручило. Потом при помощи магии взлететь, на всякий случай, и дождаться, когда солдаты отвернутся. Резкий бросок вперед, левой рукой надавить на затылок одного из них, опуская подбородок, чтобы не хрипел громко, и, одновременно, нож, зажатый в правой, вспарывает бойцу горло. Вот и есть необходимый зазор в мысленном щите. А охватить их всех мыслью и убить одним из заклинаний смерти, которым учил Оромис – плевое дело. Теперь мертва вся группа у памятника и все солдаты внутри здания. − Ну что же, заглянем в гости, раз хозяева так настойчиво просили, − тихо проговорил Эрагон. На первых двух этажах здания не было абсолютно ничего интересного. Мертвые воины, много странной экипировки. Всадник уже видел такое у того умалишенного. Конечно, здесь были гораздо более качественные образцы – несмотря на все свое незнание огнестрельного оружия, Эрагон это прекрасно понимал. Он несколько минут потратил, пытаясь понять принцип действия этих вещиц, но это у него не получилось. Зато появилась идея, как улучшить свою защиту от смертоносных кусочков металла. Какая разница пронесется ли смерть в пяти метрах от тебя или в пяти сантиметрах? Правильно, испугаешься больше, но жив будешь в любом случае. Значит, можно не тратить неимоверное количество энергии напрямую останавливая пули, а просто увести их в сторону. А если все совсем плохо и отвести маленький кусочек металла никак нельзя, то тогда уже пробовать остановить. − А вот почему бы и нет… − задумчиво протянул Эрагон, подбрасывая в воздухе нож. Всадник сделал резкий выпад вперед. – Если тебя колют, можно податься назад. Это даст еще немного места, чтобы увести от себя… это, − Эрагон не знал слова „пуля“. Переделав защиту, он почти наугад выбрал автомат из тех, которые ему приглянулись. Эрагон повертел в руках свой первый боевой трофей и отложил в сторону. Больше он ему не понадобится. Конечно, мелькала мысль сунуть все, что только может быть тут полезным в пространственный карман, но, подумав, Эрагон не стал этого делать. Вдруг какая-нибудь дикая магия, как на портале, снова разрушит карман? Вот „весело“ будет, если все это добро на голову рухнет! Всаднику было очень интересно осмотреться с высоты. Разумеется, это здание было куда ниже рядом стоящих башен, но все же лучше, чем на дерево лезть. Забравшись на крышу, Эрагон, отвернувшись от башен, стал осматривать горизонт. Вдалеке виднелось несколько наклонных металлических конструкций, они были на другом берегу озера, примерно в двух милях от Эрагона. Дальше, чуть в стороне, виднелись какие-то высокие тонкие башни, как в начале подумал Всадник. «Это… Это трубы! Только чудовищных размеров», − ошеломленно понял Эрагон. Что-то подобное он видел в мастерских гномов, но гораздо, гораздо меньших размеров. Еще дальше, настолько далеко, что только эльфийское зрение позволяло разглядеть, он заметил высоченную металлическую конструкцию прямоугольной формы с крупными ячейками. Больше Всадник ничего увидеть не успел – новая защита резко почти досуха вытянула энергию из него и бросила вниз, на камни двора. Потом начался форменный ад! Сначала надо было умудриться не потерять сознание после такого, взять немного энергии из Арена и вперед, уносить отсюда ноги. Кем бы они ни были, эти воины, они организовали настоящую охоту на одинокого Всадника. Весь оставшийся день Эрагон играл в кошки-мышки с целой толпой кровожадных фанатиков какого-то Монолита. Знать бы еще, что это за штуковина такая… Оторваться от них Эрагону удалось только под вечер. Конечно же, со стороны «Монолита» не обошлось без потерь, но и они изрядно загоняли Всадника. Кстати, именно из-за них он не решался разжечь костер – вдруг гости нагрянут. Эрагон потряс головой, отгоняя ненужные сейчас видения. − Мне нужно оружие, − тихонько прошептал воин. – Уже завтра я должен чем-то ответить на их громыхалки. Я понятия не имею, почему вот эта не стреляет. Точно такая же ведь, − он хмуро посмотрел на трофейный автомат, − а значит, нужно что-то свое придумать. Всадник запрокинул голову и погрузился в размышления.