В совершенстве овладев своей школой магии, можно получить большую силу. Но величайшая сила происходит из единства противоположностей. Огонь и Вода, Свет и Тьма, Жизнь и Смерть — магу не следует ограничивать себя чем-то одним. Мал Хакар, «О силе мага», 673 ГВ
Мал Хакара окутала тьма. Он чувствовал, что летит куда-то через темноту, но не мог ни пошевелиться, ни разглядеть во тьме хоть что-нибудь. А потом полет прекратился и в поле зрения лича появилось человеческое лицо. Он узнал его — оно принадлежало женщине, которую он повстречал в потоке времени, и которая отказалась назвать ему свое имя. — А, это ты... - похоже она тоже его узнала. - Добро пожаловать в никуда. Лич вновь почувствовал возможность двигаться. Он попытался подняться, но натолкнулся на стену. Эта стена была такой же черной, как и все вокруг, так что обнаружить ее можно было лишь на ощупь. Немного подвигав руками, Мал Хакар нащупал еще две стены, пол и потолок. В конце концов, личу пришлось просто сесть в углу, так как встать в полный рост в этом месте, похоже, было невозможно. — Где я? - спросил он женщину, которая тут же уселась рядом с ним. — У меня в голове, - отозвалась та. — В моей было попросторней... - проворчал Мал Хакар. — Ну уж извини... — И ты постоянно находишься в этом месте, где даже не можешь выпрямиться в полный рост? — В своем теле я сейчас не могу даже просто пошевелиться. Воцарилось неловкое молчание. Наконец лич решился задать еще один вопрос. — Почему я здесь? — Ты сам пришел. Залез ко мне в голову... Не подумай, будто я против — ты здесь первый гость за четырнадцать веков. «Как я и думал, - сказал себе лич. - Она здесь больше тысячи лет.» — А что случилось со мной? - спросил он вслух. - Те наги... — Твое заклинание Темного Ритуала было развеяно магией Зинаса. — Зинас? Так зовут старого нага? — Верно. Они называют эту способность Memento mori. Пугающе эффективный метод наказывать тех, кто нарушает столь любимый нагами цикл жизни и смерти. — Если Темный Ритуал был развеян, значит я должен был умереть? — Не должен, - покачала головой женщина. — Почему? — Потому что Зинас ошибся. Memento mori не сработало. — Тогда почему я здесь? — Потому что ты тоже ошибаешься. Если ты поймешь свою ошибку первым, то не умрешь. Однако, если он поймет свою ошибку, он сможет модифицировать свое заклинание, оно сработает, и ты умрешь. В голове лича начала постепенно складываться картина произошедшего. — Я понял, - сказал он. - Так в чем именно я ошибаюсь? — В том же, в чем и Зинас. Вы оба неправильно понимаете сущность того, кого называете Мал Хакаром. — Мою сущность? — Не твою. Ты — Хасан Нортваллей, человек, отказавшийся от своей человечности и ставший личем. Memento mori убило бы Хасана Нортваллея на месте. Но для уничтожения Мал Хакара его оказалось недостаточно. Так кто же такой Мал Хакар? — Мал Хакар — Повелитель Тьмы, - отозвался лич. — Это титул... Ладно, ладно, - замахала она руками, заметив, что лич готовится возразить. - Если хочешь, пусть будет не титул, а идея. Идея — это не сущность. Идея это идеал, а любой конкретный Повелитель является ее более или менее совершенным воплощением. Так кто ты? — Темный маг, маг Природы, лич... - начал перечислять Мал Хакар. — Все это никак не мешает Зинасу обратить тебя в пыль... - прокомментировала женщина. — Маг Времени... — Это то, что позволило тебе вторгнуться в мою голову, когда заклинание Зинаса выбросило тебя из твоей. Но это не то, что помешало ему тебя убить. — Кроме того, я, вероятно, один из теневых магов, как Зения, - неуверенно произнес лич. — А вот здесь ты абсолютно ошибаешься. Если теневого мага не обучить надлежащим образом, он вообще не способен колдовать — магия Света внутри него не позволяет использовать темную магию, а магия Тьмы — светлую. И даже обученные теневые маги становятся стариками после пяти-шести лет активной практики. Твоя подруга Зения выглядит нормально только благодаря своему исключительно юному возрасту, но и она навряд ли доживет до двадцати пяти. Нет, Мал Хакар, ты однозначно не один из теневых магов. — Но я могу использовать разную магию, как они. — Можешь, но не как они. В этом и состоит вопрос. — Я не знаю, - наконец признался лич. — Тогда можешь устраиваться поудобнее, - усмехнулась гостеприимная хозяйка. - Кстати, твои подчиненные, похоже, волнуются... Она взмахнула рукой и посереди темноты появилась картинка — Вакилла и Никодим сражались с нагами. — Я же сказал этому придурку привести упырей, а он кого притащил... - проворчал лич. — Не то, чтобы у него был какой-то выбор, - рассмеялась женщина. - Твоя ученица очень настойчива. — А еще она никогда не слушает, что я ей говорю, - вздохнул Мал Хакар. Вакилла на картинке прорвалась сквозь строй нагов и подошла к лежащему на полу телу Мал Хакара. Она достала из сумки плащ и лич услышал слова, обращенные к нему. — Похоже, она тебя ждет, - заметила новоиспеченная сокамерница лича. — Ненормальная, - пробормотал Мал Хакар. - Она не понимает, что такое лич... Стоп! Безымянная женщина щелкнула пальцами и изображение на картинке замерло. — Я ненадолго остановила время внутри этого места, - пояснила она. - Так что ты хотел сказать? — Глядя на Вакиллу, я понял, что мое собственное поведение тоже было ненормальным, - сказал лич. - Сейчас, когда она говорила со мной, я почувствовал желание вернуться. И тогда, раньше, во время боя с василиском — я беспокоился за ее жизнь. Я подставился под взгляд василиска, чтобы выручить ее. Это неправильно. Личи так не поступают. — Ну-ка, расскажи мне немного о личах, - попросила женщина. — Когда человек становится личем, он «замораживает» свое текущее духовное состояние. Перед обращением он старается максимально отбросить все человеческие сомнения, страхи и привязанности. После того, как превращение завершено, лич больше не может измениться, навсегда оставаясь в том духовном состоянии, в котором был на момент превращения. Цель, ради которой он превратился, становится его единственной целью. Он не может отказаться от нее, и не может принять решение, расходящееся с этой целью. В любой ситуации его действия и даже мысли будут предельно взвешенными и направленными на то, чтобы как можно более эффективно двигаться к намеченной цели. — Какая аккуратная работа... - пробормотала женщина. - Я имела ввиду того, кто создал это заклинание. Заклинание, создающее умных, целеустремленных, могущественных чародеев. Идеальных исполнителей воли... того, кто создал заклинание. — Но личи не исполняют ничьей воли, - возразил Мал Хакар. - Каждый превращается ради собственной цели... — Ну разумеется. Нет ничего более невыносимо скучного, чем послушные марионетки. Каждый превращается ради собственной цели, но каждая из этих целей является шагом к достижению одной большой Цели. Тех, чья цель не соответствует заданным стандартам, Темный Ритуал отвергает. Про таких говорят, что они неспособны превратиться. — Я слышал о таком, но думал, что это вызвано недостатком могущества или решимости, - задумчиво произнес лич. - Вот, значит, как все работает. Но почему тогда я... — Тот, кто создал это заклинание, был очень талантливым чародеем. Даже слово «гений» слишком блекло, чтобы описать этого человека. Но ты оказался больше него. Ты... я полагаю, словосочетание «высшее существо» будет наиболее уместным. Твоя сила превзошла Темный Ритуал и твоя человечность не была уничтожена. Теперь ты совмещаешь в себе... — Жизнь и Смерть, - закончил за нее Мал Хакар. - Круг Жизни образован путем Света, путем Тьмы и путем Природы, которые являются двумя радиусами и окружностью. Круг Смерти образован путем Света, путем Тьмы и путем Времени, которые также являются двумя радиусами и окружностью. Это два круга, построенных на одном диаметре, но в разных плоскостях. — Так вот значит, в чем все дело... - кивнула женщина. - Магия Жизни, она все-таки существует. Да, этого Зинас предвидеть не мог. Твое тело способно выжить даже без Темного Ритуала, потому что ты способен сам по себе создавать жизнь. Ты не просто «высшее существо», Мал Хакар, ты Высшее Существо. — Все это очень интересно, но это также означает, что моя человеческая часть неравнодушна к Вакилле, - провел самоанализ лич. - Кто бы мог подумать... Теперь я могу вернуться? — Теперь ты не умрешь, - хитро улыбнулась его сокамерница. - Но, раз уж твое сознание сейчас в моей голове, мне решать, выпускать тебя или нет. — Ты, несомненно, более искусный маг Времени, чем я, - признал лич. - так от чего будет зависеть твое решение? — Чтобы выжить, тебе потребовалось ответить, кто ты. Чтобы выбраться отсюда, скажи, кто я. — И зачем тебе это нужно? — Ну, может быть, я просто хочу провести остаток вечности в компании Высшего Существа, - рассмеялась женщина. - Зачем тебе эта Вакилла? Она умрет лет через сорок, а я буду существовать до конца последнего дня этого мира. Останься и раздели со мной вечность. Мал Хакар начал осматриваться, оценивая свои шансы прорваться с боем. Внезапно его внимание привлек стоящий в дальнем углу предмет. За исключением одетой на хозяйку одежды, это была единственная вещь в этом месте. — А, это... - произнесла женщина, проследив за взглядом лича. - Это ты в прошлый раз обронил. На, возвращаю, - и она протянула личу хорошо знакомый ему посох. — Мой посох... Одна из тех вещей, которых я не понимаю. Я получил его от самого себя. У этой вещи нет момента, когда она могла бы быть изготовлена. Она не должна существовать... — Как и ты, - сказала женщина. - В будущем, откуда прибыл Зазингел, тебя не существовало. Ты появился в мире лишь после его путешествия. Другие расы — те же наги, например, — тоже могут использовать Магию Времени, но она не делает их бессмертными, как тебя. Они могут перемешаться лишь на несколько минут и не могут путешествовать в моменты до своего рождения или после своей смерти. А то, на что ты способен и даже то, как ты пришел в этот мир, это ненормально. Ты не должен существовать, как и этот посох. Вероятно, именно поэтому этот посох и принадлежит тебе. — Так значит, даже узнав, кто я есть, мы все еще не можем понять, откуда я такой взялся? — Я уже видела такое раньше, - не слишком охотно призналась женщина. - Некоторые до тебя уже появлялись непонятно откуда. Это каждый раз происходило после того, как кто-то пытался изменить прошлое с помощью магии Времени. И каждый раз пришельцами были люди. Но я не смогла выявить никаких закономерностей — появление этих людей никак не было связано с действиями магов Времени, по крайней мере, напрямую. Более того, в большинстве случаев маги Времени вообще не могут изменить прошлое, а когда эти люди появлялись, мир менялся достаточно сильно благодаря их действиям. — И все появившиеся владели магией Времени? - уточнил лич. — Откуда ты узнал? Да, не все ею овладели, но все обладали такими задатками. — Тогда, похоже, я скоро выберусь отсюда, - усмехнулся Мал Хакар. — Ты узнал, кто я? — Ты — это я. — Совсем не похожа, - фыркнула женщина. — Я не это имел ввиду. Ты, такая же, как и я... Как ты нас называешь? Высшие существа? Живое существо, способное использовать магию шести путей Созидания. Ты — высшее существо более раннего поколения, возможно даже — самого первого поколения. Вначале я подумал было, что ты и есть Творец, который создает таких, как я, но теперь я вижу, что ты тоже творение, как и я. — Но я не могу использовать магию шести путей... Только Время и Природу. — Это потому, что ты никогда не пыталась изучить остальное. Как и Зазингел. Как и все те, кто мог бы использовать магию Времени, но не овладел ею. — То есть, ты хочешь сказать, что какое-то Высшее Существо периодически подбрасывает в наш мир человеческих детей, обладающих способностью стать магами шести путей? Или даже вообще всех путей? — Именно так. Меня натолкнул на эту мысль твой рассказ о Темном Ритуале. Чтобы контролировать тех, кого используешь, необязательно управлять их действиями. Достаточно дать им силу, а они сами пойдут в направлении, которое нетрудно предугадать. Такова сущность людей — мы предсказуемы и склонны наступать на одни и те же грабли много раз. Женщина рассмеялась. — Это ты точно подметил. Но значит... все это делает меня кем-то вроде твоей старшей сестры? — Ага. Старшей на четырнадцать веков. — Бывают вещи и поудивительней. — Действительно. На этот раз рассмеялись оба. — Ладно. Мне конечно, обидно, что какая-то смертная ведьма отбирает у меня новообретенного младшего братика, но если ты не пойдешь, ее там, чего доброго, убьют. Женщина вновь щелкнула пальцами и время на картинке с Вакиллой возобновило свой бег. — Ты можешь идти, - сказала она. - Главное — не забудь о моей сестре. Она не такая, как мы, — обычный ребенок, которому пришлось взять на себя грехи отцов. — Я позабочусь о ней, - пообещал лич. — Я Ли'ана, - вдруг представилась женщина. - Линарестиямирианна. Говорят, что имена на языке древних предопределяют судьбу тех, кому даны. В моем случае это абсолютно верно. Лич понял, что она имела в виду. Несмотря на то, что он не владел языком древних, он откуда-то знал, что «Линарестиямирианна» означает «Прекрасная госпожа, рожденная дать жизнь новому миру». А потом все вокруг наполнила тьма и он полетел сквозь темноту — на этот раз — обратно, вверх. Еще в полете он начал произносить заклинание, слова которого помнил еще с тех пор, как оно было применено против него: — Великие врата, открываемые снаружи тремя перевернутыми ключами и не открываемые изнутри даже силой всех шести ключей... Я открываю первый затвор силой Тьмы... Я открываю второй затвор силой бессмертия... Я открываю третий затвор ради общего блага... Властью Темного Повелителя я соединяю два мира!***
Противник Никодима в совершенстве владел рукопашным боем и, к тому же, помимо меча использовал в качестве оружия ножны. Даже с Рукой Тьмы Никодим навряд ли смог бы потягаться с ним в ближнем бою, но, к счастью, нага в самом начале сражения дважды зацепило заклинаниями Вакиллы, что сделало его не столь быстрым и примерно уравняло шансы. Тем временем, Вакилле противостояло сразу три противника — наг с двумя мечами, нагиня с кинжалами, и мудрец, наконец решивший принять участие в бою. Три раза ведьма отбрасывала их взрывами и каждый раз они поднимались снова. — Тебе нет смысла дальше сражаться, - сказал Вакилле Зинас. - Твой хозяин мертв. — Глупости, - отозвалась ведьма. - Повелитель не умрет никогда. — Бессмертных не бывает, - возразил мудрец. - Я поразил его заклинанием, после которого ни одному мертвецу не уцелеть. — Вы не понимаете, - рассмеялась девушка. - Повелителя нельзя победить. Даже когда я стану пеплом, он будет жить и править миром. Но ты этого не увидишь, потому что ты станешь пеплом вместе со мной! Она вновь создала Море пламени, но Зинас просто прошел сквозь огонь. Заклинание Мощи Великана, которое он наложил на себя, перед тем, как вступить в бой с ведьмой, помогло ему устоять. Вакилла же, как и обычно, пострадала от своего взрыва и упала на одно колено. Мудрец занес меч над девушкой, но та лишь злобно улыбнулась, готовясь взорвать себя вместе с ним... Следующее мгновение было, наверное, самым длинным мгновением с тех пор, как над Континентом впервые взошло солнце. Сначала вспыхнула зеленая вспышка — и наг отлетел на семь футов в сторону. — Сколько раз я должен повторять, Вакилла? Мне нужна живая ученица, а не ее пепел и уж тем более — не пепел этих нагов. В то же мгновение зал начал заполняться тьмой, настолько густой, что ее почти можно было пощупать. Никодим, только что разделавшийся со своим противником, обалдело смотрел на огромные Врата Мира Теней, появившиеся за спиной Вакиллы — огромные и открытые. Через них в зал проникали клубы темного дыма и пролетали десятки теней. Тем оружием, которое отбросило нага-мудреца от ведьмы, был посох из черного дерева, на конце которого была закреплена черная сфера, охваченная двумя золотыми ободками. А тем, кто держал этот посох, тем кто стоял рядом с Вакиллой, был Хасан Нортваллей, точно такой, каким он был перед своим превращением в лича. А голос, который обращался к ведьме, был голосом живого человека. И в тоже мгновение аура D-класса, которую Никодим все это время чувствовал от тела Мал Хакара, пропала. Теперь чернокнижник чувствовал только ауру облака тьмы, созданного заклинанием Мира Теней. И в это же самое мгновение мир изменился. Правда не все поняли это сразу. Это почувствовала змея по имени Церцея, спящая под снегом в восточном Кналга, — она нервно заерзала хвостом во сне. Это почувствовал слепой старик, лежащий в лазарете Алдуинской Академии, — он отчетливо произнес «молодой Хасан высоко забрался», чем очень удивил весь медперсонал. Это поняли юная девушка и безбородый маг Созерцания, пившие вино в истваллейской таверне, - они повскакивали с мест, чуть не опрокинув стол. — Что этот придурок творит, гоблин его подери? - выругалась Зения. — Вы знакомы с Мал Хакаром, юная леди? - вежливо поинтересовался Себастьян. — Он мой бывший подчиненный, - отозвалась Зения. - Поверьте, еще ни у одного начальника в истории не было такого наглого и вероломного подчиненного. На севере, в лесах Линтанира, сильфида, сидевшая на ветвях старого дуба, тоже почувствовала изменения, произошедшие в природе. Она мягко соскользнула с ветвей, пролетела сорок футов и у самой земли распахнула крылья, грациозно приземлившись. — Какой позор, - грустно прошептала она. - Позволить смертному изменить природу... Проспали... Перестали успевать за молодыми расами... И наконец, в самом сердце Линтанира, глубоко под землей, женщина, прикованная цепями между двумя столбами, тоже почувствовала Мал Хакара. Ее губы не разомкнулись, с них не сорвалось ни единого звука, но на мгновение на них появилась мягкая улыбка. Наконец, бесконечное мгновение прошло, и наги и люди, собравшиеся в центральном зале замка Аимукасура, начали осознавать только что произошедшее. — П-повелитель? - прошептала Вакилла. — Не вставай Вакилла, - отозвался Мал Хакар. - Полежи, пока я с ними не расправлюсь. У ведьмы в общем-то и не было уже сил, чтобы стоять на ногах. Она послушно осталась сидеть на полу, пытаясь переварить тот факт, что Повелитель — живой Повелитель, в которого она влюбилась в Нортбее, и который оставил ее, превратившись в лича, потому что она вынудила его восстать против Мал Ксана, — вернулся. Она сидела и смотрела на него и хотела, чтобы это никогда не прекращалось. Наги, напротив, хотели, чтобы это прекратилось как можно быстрее. Двое из них набросились на лича, в то время, как третий — Зинас — сел на пол и начал анализировать ситуацию. — Что-то не сработало, надо попробовать еще раз, - пробормотал он. - Aqua lapidem non vi, sed saepe cadendo... Он начал готовить заклинание и Никодим сделал шаг вперед, чтобы вмешаться — хотя он понятия не имел, что именно собирается сделать мудрец, но на собственном опыте знал, что от заклинаний, которые долго подготавливаются, ничего хорошего ждать не приходится. Однако вмешательство чернокнижника не потребовалось — рой теней набросился на мудреца. Тени не могли причинить физического вреда, но они летали вокруг нага, пролетали сквозь него и вообще всячески мешали сосредоточиться. В конце концов Зинас смирился с тем, что завершить заклинание у него не выйдет и взявшись за меч, присоединился к двум другим нагам в бою с личем. Мал Хакар потратил большую часть магической энергии на создание Мира Теней и даже Ке'мик'ад'жи требовалось время на восстановление, так что лич сражался с нагами посохом. Но даже несмотря на это, и то, что наг было трое, им было далеко до Повелителя Тьмы — каждый удар его посоха повергал врага на землю, а его раны затягивались с такой скоростью, что Зинас даже начал сомневаться, существует ли на самом деле человеческое тело, которое они резали мечами и кинжалами, или это какая-то материальная иллюзия. Наги снова и снова поднимались и бросались в бой — они были опытными выносливыми бойцам, каждый из них смог бы выдержать удар хвостом дракона, который раздавил был Мал Хакара на месте. Но время играло на стороне лича — с учетом энергии, затрачиваемой на поддержание Мира Теней, Ке'мик'ад'жи требовалось семьдесят три секунды, чтобы накопить достаточно силы на совершение двойной Волны Тени. Пока отброшенные ударами лича наги поднимались с пола, пока они пытались нанести телу Повелителя Тьмы рану достаточно глубокую, чтобы Ке'мик'ад'жи не залечил ее — эти семьдесят три секунды прошли. Сверкнули две зеленые вспышки и когда они погасли, стоять на ногах остались только Мал Хакар и Зинас. — Будут последние слова, змеиный мудрец? - поинтересовался лич. — Я поспешил, сочтя тебя мертвым, - отозвался Зинас. - Так не повторяй же моей ошибки. Он снял с плеча продолговатый чехол и извлек оттуда достаточно странный предмет — небольшой посох длиной около полутора футов, навершие которого было выполнено в виде двух змей, сплетшихся воедино. Лич, собиравшийся уже атаковать нага очередной Волной Тени, остановился. — Лучше увидеть артефакт в действии, а потом отобрать, чем сначала отобрать, а потом пытаться понять, как он работает, - рассудил он. Однако мечтам лича о новом артефакте не суждено было сбыться. Зинас задрал голову, открыл рот... и проглотил посох целиком. Сначала Мал Хакар был уверен, что по крайней мере навершие посоха должно застрять, однако каким-то чудесным образом посох проскользнул через глотку нага и скрылся у него в животе. — Это все? - поинтересовался лич, не заметивший никаких особенных изменений. Вместо ответа наг взмахнул мечом и бросился в бой. Он двигался намного резвее, чем раньше, будто поедание посоха сделало его лет на двадцать лет моложе, а когда лич рассек ему щеку обратным концом посоха, эта рана мгновенно затянулась. Лич попробовал Волну Тени — но и она не принесла результата. — Вот значит как, - усмехнулся Мал Хакар. - Похоже, мы с тобой не такие уж и разные. С этими словами он повернулся к нагу спиной. — Ты не собираешься сражаться? - спросил мудрец. - Или боишься встретится с равным противником? — Это не имеет смысла, - ответил лич. - Ни посохом, ни обычными заклинаниями тебя не ранить, и точно так же ты не сможешь убить меня мечом. Я мог бы использовать более мощное заклинание, но для этого мне придется развеять Мир Теней, а это даст тебе возможность модифицировать твое Memento mori. Так я рисковать не намерен, да мне и нет в этом нужды — через несколько часов ты устанешь. А даже если сила этого посоха избавит тебя от усталости и от голода, через пять, десять, может быть, через двадцать лет — ты умрешь. Я — лич, я не устану и не умру. Из всего этого можно сделать единственный вывод — я выиграл. Но я знаю множество способов провести следующие двадцать лет с большей пользой, чем сражаясь с тобой, змеиный мудрец. Ты не похож на того, кто любит бессмысленные бои. Уходи. — Я бы не назвал это бессмысленным, - возразил наг. - Правда, я не уверен, что протяну еще двадцать лет, но если я смогу хотя бы на год, нет — хотя бы на день, — отвлечь тебя от твоих черных дел, то это стоит того. — Ты настолько сильно не любишь личей? — Цикл жизни и смерти должен быть нерушим. Не должно существовать такой вещи, как вечная жизнь. Вы, личи, нарушаете этот принцип. Для мира было бы лучше, если бы ни один из вас не существовал. — Ты не прав, - раздался твердый голос Сар'ара. Призрак стоял у входа в зал, и, судя по всему, наблюдал за боем уже некоторое время. - Личи не нарушают цикл жизни и смерти — они были созданы, чтобы стоять на страже этого цикла. Ты говоришь, что для мира было бы лучше, если бы личи не существовали. Но в вашем бою мир был на стороне Лорда Хакара. Разве ты не почувствовал, что мир изменился? Аура этой планеты стала не такой, какой она была вчера, или позавчера, или тысячу лет назад. Она говорит на языке страха. Она говорит — покорись Повелителю Тьмы, ибо он Мал Хаар, сиречь «Тот, кому надлежит прийти». Сила больше не имеет значения — нельзя бороться против земли, на которой стоишь. Покорись воле вселенной, как покоряюсь ей я. — Я-я не верю тебе, проклятый призрак! - воскликнул мудрец. - Ты лишь тень, порождение тьмы, пытающееся посеять сомнение в моем сердце! — Тень не есть порождение тьмы. Источник любой тени суть свет, - ответил призрак, и в подтверждение его слов луч света вырвался из под черного капюшона. Этот свет окутал Сар'ара, образуя подобие доспеха, светившегося настолько ярко, что Вакилла, Никодим и Зинас прикрыли глаза руками. Мал Хакар просто понизил светочувствительность глаз и продолжал смотреть на призрака. — Зинас, - сказал Сар'ар, во мгновение ока перемещаясь к нагу и кладя руку ему на голову. - Смотри! Несколько мгновений они продолжали стоять на месте, а затем светлый доспех призрака распался, превратился в поток светлой энергии и исчез под капюшоном Сар'ара. — Да, - тихо произнес Зинас. - Все так. Сказав это, он, настолько быстро, насколько был способен наг, покинул зал. Никодим проводил его взглядом, но остановить не посмел. Потом все посмотрели на Сар'ара, но тот тоже не собирался задерживаться — получив от Мал Хакара разрешение в виде кивка, он исчез в своей обычной манере. — Полагаю, вам двоим не стоит распространяться о том, что вы здесь видели и слышали, - сказал лич Никодиму и Вакилле. - Вакилла, ты как?, - спросил он, подходя к ведьме. — Повелитель... - произнесла ведьма, поднимаясь. - Повелитель... - повторила она хватая лича за плечи. - Почему вы... — А, это... - отозвался лич, поняв, что все еще выглядит, как Хасан Нортваллей. Он закрыл лицо рукой, а когда через мгновение убрал ее, лицо снова было черепообразной маской, а рука — обычной кистью человеческого скелета. - Я воссоздал тело из плоти и крови с помощью Магии Жизни. Это было необходимо, чтобы обмануть Memento mori — заклинание, убивающее личей. Но мое костяное тело выглядит более устрашающе, так что я, пожалуй, буду продолжать использовать его. — Повелитель... - прошептала Вакилла, прижимаясь к груди лича. - Верните обратно... хотя бы на пять минут...***
Рик'та выхватила арбалет так быстро, что Мелипсихона еле успела это заметить. Еще полсекунды ушло на то, чтобы подумать, почему собственно эльфийка использует в качестве стрелкового оружия арбалет, а не лук. За эти полсекунды Рик'та успела натянуть тетиву, наложить болт и выстрелить. К счастью, рефлексы Ир'шаза были быстрее человеческих — он заслонил сердце Мелипсихоны рукой (без каких-либо сомнений — в конце концов, это была не его рука). Затем он зубами вырвал болт из руки и бросился в бой, отбросив в сторону магический посох и размахивая алебардой, которую вытащил из коробки Мелипсихоны. Но рефлексы Рик'ты были быстрее не только человеческих, но и орочьих. За то время, которое потребовалось Мелипсихоне и Ир'шазу, чтобы преодолеть отделявшие их от эльфийки пять футов, она зарядила и выстрелила еще раз. На этот раз она стреляла в ногу, поняв, что жизненно важные органы Ир'шаз тронуть не позволит. Мелипсихона упала на землю. Рик'та потянулась за следующим болтом, но в этот момент тело некромантки совершило движение, на которое тело человека (а скорее всего — любого антропоморфного существа) не было способно. Даже не пытаясь подняться, не меняя позы, Мелипсихона оторвалась от земли, подлетела к Рик'те и схватила ее за горло. Гримаса ярости, исказившая лицо некромантки, точно не могла принадлежать человеку. Да это лицо и не было похоже на человеческое — иссиня-черного цвета, с белыми волосами и красными глазами, оно походило на порождение ночных кошмаров. Левой рукой держа эльфийку, правой Мелипсихона занесла алебарду... — Вот же гад, - произнесла некромантка, когда Ир'шаз позволил ее телу опустится на землю и принять естественную позу. - Просила же — дай мне нанести последний удар. Она выдернула из ноги арбалетный болт и повернулась было к яме, чтобы приказать упырям поторопиться, но в этот момент что-то привлекло ее внимание... Ир'шаз снова среагировал вовремя — он толкнул тело некромантки в сторону. Раздался уже знакомый дребезжащий звук и Мелипсихона почти увидела ударную волну, расходящуюся в стороны от точки в десяти шагах от нее. «Это звуковые взрывы, - сообщил ей Ир'шаз. - Следи за движениями противника, чтобы предугадать ее атаки.» Мелипсихона уже и без его советов во все глаза смотрела на противника. Рик'та, которую на глазах Мелипсихоны трижды разрубили алебардой и которая рассыпалась в прах, стояла в тридцати футах от них совершенно невредимая. — Все ясно, - сказала эльфийка. - На самом деле моим противником была не ты, а призрак-орк. Я дралась с тобой, как с одержимой, а следовало — как с одним из нас. Больше я не повторю этой ошибки. Она помчалась навстречу Мелипсихоне, а Ир'шаз заставил ноги некромантки бежать назад. Вновь раздался дребезжащий звук, но Ир'шаз последним рывком вывел их общее тело из зоны поражения. «Что ты творишь? - мысленно возмутилась некромантка. - Мы не сможем атаковать ее на расстоянии. Нужно сблизиться.» «Тихо. Присмотрись — у нее арбалет и она может делать звуковые взрывы, но она зачем-то бежит нам навстречу. И зачем вообще она стреляет из арбалета, который надо перезаряжать, если можно просто все взорвать? Здесь есть хитрость.» «Какая такая хитрость?» «Она может делать эти взрывы, только когда она бежит нам навстречу. Сначала она выпускает звуковую волну, потом отбегает немного в сторону и пускает вторую волну с другого угла. Когда волны сталкиваются, происходит звуковой взрыв. Если она будет стрелять с места или убегая, вторая волна никогда не догонит первую. Значит, пока она стоит или убегает от нас, может стрелять только из арбалета. Надо сблизиться.» «Да я ведь тоже самое сказала еще три минуты назад!» - воскликнула Мелипсихона. Улучив момент, когда Рик'та в очередной раз ускорилась, чтобы атаковать взрывом звука, Ир'шаз помчался ей навстречу. Эльфийка увернулась от удара алебардой и лезвие вонзилось в трухлявый пень. Рик'та сразу же придавила древко ногой, не позволяя противнику вернуть себе оружие и нацелила на Мелипсихону арбалет. Ир'шаз выхватил из бездонной коробки копье и метнул в Рик'ту, пригвождая ее к пню. Как и любой другой призрак, эльфийка смогла бы освободиться, просто став нематериальной и пройдя сквозь копье, но для этого ей пришлось бы выпустить из рук арбалет. Вместо этого она выстрелила, на этот раз прострелив Мелипсихоне вторую ногу. Некромантка снова упала на землю. «Стой, - мысленно крикнула она Ир'шазу. - Без алебарды прыгать на нее нет смысла. Дай мне!» Вернув себе контроль над телом, Мелипсихона обрушила на Рик'ту поток молний. Как и любое заклинание магии Созидания, Теневой Разрушитель обладал повышенной эффективностью против мертвецов — и ни личи, ни их Илк'ха'йа'лет не были исключением... — Ну что, на этот раз мы ее добили? - поинтересовалась некромантка, когда эльфийка исчезла. Тело Мелипсихоны вернулось в норму — левая половина снова стала человеческой. — Конечно же нет, - ответила Рик'та появляясь из пустоты в пяти шагах от некромантки. - Ты хорошо дралась, человеческая женщина, но ты не можешь меня победить. Мой господин Аимукасур создал магическое устройство, которое позволило мне выжить, когда он погиб. Это устройство работает, как хозяин Илк'ха'йа'лета — пока оно функционирует, я буду оживать снова и снова... Прощай, Арз'ман'дан мертвого лича, - добавила эльфийка, направляя арбалет на Мелипсихону и нажимая на спусковой крючок... Ее палец прошел сквозь оружие. Руки стали нематериальными и оружие, проскользнув сквозь них, упало на землю. Рик'та почувствовала, как ее тело начинает растворяться. Мал Хакар нашел в замке Аимкуасура устройство, делавшее Илк'ха'йа'лет бессмертным и деактивировал его. — Нет, - покачала головой Мелипсихона. - Я больше не Арз'ман'дан Лорда Ксана. Я — Арз'ман'дан другого, живого лича.