О, Хорья! Тул ве морна васа се Эт нумен ми ромен. А морна лама элмэ Синияр амбар'мем: Апалуме элдали Ние а яр сири. Ар андо Линтанири Нар Олос Макар*. Балафиэль Грозовая Жрица, Песнь Тысячи Слез, 673 ГВ
Церцея проснулась от того, что кто-то тормошил ее за хвост. — Братец, не надо... - сонно пробормотала она, но из ее уст вырвалось лишь змеиное шипение. Огромная белая змея, каких Ар'ак'ша никогда не видела даже у себя на родине, оторвала голову от земли и, лениво открыв глаза, посмотрела на разбудившую ее призрачную девушку. В следующее мгновение змея исчезла, и перед Ар'ак'шой появилась обнаженная молодая женщина. — Хвост отпусти, дура, - сердито бросила она. Ар'ак'ша разжала когти, которые теперь сжимали ноги Церцеи. — Господин требует вашего присутствия, - сообщила она Змее. Та открыла лежавший рядом с ней мешок, достала оттуда одежду и начала одеваться. — Никогда не буди змею, дергая за хвост, - строго сказала Церцея. - Я ведь голодная после спячки. Не будь ты мертвой, я бы сразу на тебя набросилась. Да и на мертвую могла бы напасть, если бы не разобралась спросонья. — Я принесу вам еды, если хотите, - предложила Ар'ак'ша. — Мне не такая еда нужна... В общем, неважно. Я сама этим займусь чуть позже. Лучше расскажи мне, как у нас дела. Какой сегодня день? — Восьмое марта. Снег еще не до конца сошел, но вы сможете пройти перевал. Господин опасается, что если прождать слишком долго, начнется распутица. — То есть нам тянуть телеги через засыпанный снегом перевал... - вздохнула Церцея. - А как там наша война с Кощеем? — Если вы про Мал Кешара, то они с господином заключили мир, но существует опасность со стороны эльфов Линтанира, поэтому господин и вызывает вас. — Понятно, - произнесла Змея, окидывая себя требовательным взглядом. - Как я выгляжу? Можешь не отвечать — нужно будет купить у гнома-торговца новое платье... Что еще у нас нового? — Гномы собираются продлить КЖД до Болота Ужаса чтобы торговать с нами. Впрочем, это займет годы — им придется продолбить тоннель через горы... — Я тебя не о гномах спрашивала... - отмахнулась Церцея. - Как там все наши? — Ти-Ла-Ту, наверное, уже не взлетит в этом году. — Правда? Старость — не радость... Сколько ей уже? Семь? — Семь, - подтвердила призрачная девушка. - Она вообще была уверена, что не доживет до весны, но когда я улетала, с ней еще было все в порядке. — Понятно. Пыщь теперь будет главной мышкой, да? — Ти-Ла-Ту назначила ее, хотя господин считает, что у нее ветер в голове. — Иш у нее в голове, точно тебе говорю... - усмехнулась Змея. - Кстати, о ветре в голове — Хозяин и Курочка Ряба ведь не теряли времени даром, да? — Я не уверена, что мне стоит... — Ой, да я и так все вижу — у тебя гоблины в глазах пляшут, и я сомневаюсь, что у призрака вдруг началось весеннее обострение. Готова поспорить, наша ведьмочка прямо сейчас висит у Хозяина на шее и вытворяет всякие некрофильские штучки...***
Справедливости ради, никаких некрофильских штучек Вакилла не вытворяла. Место на коленях Повелителя она уже давно считала принадлежащим ей по праву, но с наступлением весны в импровизированном тронном зале на крыше замка стало оживленней — там постоянно толпились чернокнижники и ведьмы — так что Вакилле пришлось удовлетвориться местом у ног лича. Она сидела, подложив под себя ноги и упершись спиной в голени Мал Хакара. — Сегодня на ужин старая Тарна жарит пирог с куропатками, - прошептала ведьма так, что только лич мог ее слышать. - Пойдете с нами, Повелитель? — Ты же знаешь, я не нуждаюсь в еде, - усмехнулся Мал Хакар. — Но вы можете есть, если хотите... - возразила ведьма. — На этот раз я, пожалуй, пропущу. — А если бы готовила я? - капризно поинтересовалась Вакилла. Лич не успел ответить, потому что в этот момент прямо на спинку его трона опустилась Пыщь, возбужденно пища. — Похоже ты тоже не попадешь сегодня на ужин, - произнес Мал Хакар, вставая. - Кажется, наши соседи решили нанести нам визит вежливости, - сообщил он, повышая голос. - Никодим, собери Кисть в старом тронном зале через пятнадцать минут. Пыщь, пусть твои мыши будут готовы. — А я? - спросила Вакилла. — Найди Амелию. Пора нам проверить, чего стоили наши тренировки. Пусть берет отряд Аимукасуровских лучников и ждет врагов на восточном берегу главного острова, у брода. Пусть встретят наших гостей. — Мне пойти с ней? — Нет, ты пойдешь со мной. Жди меня у ворот через тридцать минут. В глазах ведьмы заблестел восторг. — Служить вам — радость, мой Повелитель, - благодарно прошептала она.***
Амелия стояла у болота и куталась в серо-коричневое меховое пальто. Когда скелеты-охотники обнаружили, что в болотных камышах обитают неведомые пушные звери, Мал Хакар приказал ведьмам создать швейный цех, и всю зиму они чаще упражнялись в изготовлении теплой одежды, чем в колдовстве. Впрочем, Амелии было не на что жаловаться — она не только первой из всех ведьм получила новое пальто, но и регулярно тренировалась под руководством Мал Хакара вместе с Никодимом и Вакиллой. Втроем они как раз могли изобразить для лича интересного спарринг-партнера. Когда эти занятия только начинались, для Амелии даже уровень Никодима был заоблачным, не говоря уже о Вакилле. Чтобы не быть для них помехой, девушка освоила новые заклинания и приемы, даже пыталась учиться боевой магии по тем же книгам, что и Вакилла (для этого пришлось сначала научиться читать). Теперь она могла бы, наверное, потягаться с Никодимом, но Мал Хакар по-прежнему оставался недосягаем — даже для всех троих вместе. Умом понимать, что Повелитель Тьмы — монстр, это одно, а почувствовать это на своей шкуре — совсем другое. Даже ненавидя лича за то, как он поступил с Полиандром, Амелия не могла не восхищаться им. Амелия стояла у болота и куталась в серо-коричневое меховое пальто. Позади нее скелеты-лучники подыскивали себе удобные укрытия для стрельбы. Немного уверенности добавляла стоявшая рядом Ариша, которая выглядела так, будто лучше всех знала, что происходит. Что касается Амелии, то она знала только то, что на них напала армия эльфов и ее зачем-то поставили на переднюю линию обороны с сотней скелетов. Не иначе, Повелитель решил пожертвовать еще одной пешкой. — Они пришли, - тихо сказала Ариша. Действительно, на другом берегу болота стало заметно какое-то движение. Сначала Амелии показалось, что болотные кочки и заснеженные холмики начали переползать с места на место, но потом она поняла (скорее догадалась, чем разглядела), что это и были эльфы. Их камуфляж был безупречен. Прямо напротив того места, где окопалась сотня Амелии, разворачивался целый батальон линтанирских рейнджеров, а девушка не могла даже приблизительно оценить их численность. — Надеюсь, когда начнется драка, они станут заметнее? - спросила она у Ариши. — Скорее всего — нет, - отозвалась ведьма. - Эти рейнджеры останутся там, где они сейчас и будут осыпать нас стрелами. А в атаку пойдет другой отряд. — Почему ты так думаешь? — Вспомните битву у переправы. Обычно лучники стреляют в начале сражения, а когда воины обеих сторон вступают в ближний бой, они либо прекращают стрельбу, чтобы ненароком не навредить своим, либо стреляют только с очень небольшого расстояния, чтобы попасть наверняка. Но эльфы не такие, как мы. Они могут прицелится по нам прямо оттуда, где залегли сейчас и не прекратят стрелять, даже когда их мечники вступят в ближний бой... Но если эти мечники будут в камуфляже, даже эльфы могут ненароком по ним попасть. Так что, я полагаю, их атакующий отряд будет одет во что-нибудь яркое и хорошо опознаваемое... Как они, например. Последние слова относились к группе эльфов, появившихся на другом берегу. Впереди шествовали три эльфийки с крылышками — одна, несмотря на не летнюю погоду, в легком белом платье, другая — в бело-лиловом сарафане, третья — в роскошном красном платье выше колена и сафьяновых сапогах. Следом за ними появились и другие эльфы, как и предсказывала Ариша, ярко одетые и, вдобавок, вооруженные до зубов. — Феи, - ахнула Амелия, увидев эльфиек. Она читала про них в книге о боевой магии. - Аж три штуки... Конец нам... — Между нами три сотни футов болота, - напомнила Ариша. - И им еще стоит придумать, как его пересечь. Действительно, на дворе было одиннадцатое марта и болото все еще было покрыто ледяной коркой, но это была тонкая корка. Эльфы, рискни они перейти болото по ней, могли бы уйти под лед и, хотя Амелия знала (да и эльфы, судя по тому, что они подошли к болоту именно в этом месте, тоже знали), что глубина здесь не больше пары футов, это в любом случае сорвало бы им атаку. В каком-то смысле для них было бы лучше не будь на болоте вовсе никакого льда. Эльфы и сами поняли, как обстоят дела и несколько замешкались. Амелия первой стрелять не собиралась, и некоторое время две армии стояли друг напротив друга. Фея-дриада, прислушавшись к своим ощущениям, тихо произнесла: — Эта земля не говорит со мной, она принадлежит Тьме. Ее подруга-наяда, осторожно поставив босую ногу на тонкий лед, тут же одернула ее: — Вода тоже. Стоит поостеречься сражаться с этим личем на его поле боя. Старшая из фей, темноволосая красавица-саламандра, смело ступила на лед. — Не имеет значения, - сказала она и все ее тело вспыхнуло подобно факелу. - Огонь не служит никому. Лед по ее ногами обратился в воду, а вода - в пар. Через минуту она уже стояла на земле, через две эта земля была суха, через пять болото можно было пересечь от берега до берега, не замочив ног. Саламандра сбросила огненный покров и сделала шаг назад, тихо приказав лесным витязям: — Теперь вперед. Мелодично запел рог, взвилось в небеса белое с зеленым знамя. Первое сражение эльфо-некромантской войны началось.***
Когда Мелипсихона обнаружила захоронение армии Аимукасура, она предположила, что все двадцать три подводных камеры заполнены наездниками на тхаках. После того, как с Рик'той было покончено, она приказала упырям вскрыть все камеры и принялась воскрешать костяных воинов. Вскоре она обнаружила свою ошибку — лишь в пяти камерах были наездники. Девять содержали костяных лучников, еще девять — костяных мечников, которые были пережитком той эпохи, когда топор еще не стал традиционным оружием скелетов. В итоге, у Мелипсихоны не получилось стать командиром самого большого отряда мертвой кавалерии в истории. С другой стороны, в то время, как наездников в одной камере помещалось двадцать, пехотинцев она вмещала вдвое больше. В тот вечер некромантка, прежде, чем кто-либо успел помешать ей, воскресила восемь сотен воинов-скелетов. Это было больше, чем она когда-либо контролировала, а если судить по качеству воинов — ее армия теперь была немногим слабее, чем все двухтысячное войско Мал Ксана. Ее самовольные действия могли бы быть расценены, как измена, но Мал Хакар лишь усмехнулся и сказал, что ни один некромант не устоял бы перед подобным искушением. Скорее всего, он понял истинные мотивы Мелипсихоны — она хотела лишить его возможности послать ее на передовую или просто незаметно убрать... и преуспела. Теперь она сидела в тронном зале, некогда принадлежавшем тому, чьей она армией она сейчас управляла, на его же троне и глазами одного из скелетов-лучников наблюдала за тем, как фея пламени испаряет болото. В том, что некромантка управляла несколькими сотнями воинов, не было ничего необычного, однако чем больше было нежити, тем менее надежным был контроль. Существовала поговорка «десять скелетов — пальцы, сто — кулак», достаточно точно описывающая проблему. Мелипсихона могла приказать своим восьми сотням скелетов атаковать или отступать, возможно — разделиться на два отряда и взять врага в кольцо, но не более того. Она понимала, что это ставит ее ценность, как некроманта, под сомнение, и что для серьезного боя Мал Хакар предпочтет разбить скелетов на отряды по десять-пятьдесят воинов и переподчинить полевым командирам. Поэтому она решила улучшить свой контроль над мертвой армией пойдя на то, на что никогда не решилась бы раньше — она использовала Печати Душ. Если бы она все еще была человеком, это означало бы, что гибель помеченных скелетов скорее всего убьет ее. Но соседство с Ир'шазом повлияло на нее сильнее, чем она хотела признаваться. За зиму некроз еще более распространился по ее телу и теперь призраку принадлежало уже две трети. Мелипсихона могла теперь подолгу не есть и не спать и почти не чувствовала холода. Смерть связанных с нею Печатью Душ по прежнему была болезненной, но она была уверена, что переживет и пять и десять таких смертей без тяжелых последствий для себя (разве что Ир'шаз под шумок заграбастает еще часть тела). Зато контроль над армией... был великолепен. Она буквально видела происходящее из глаз скелетов — лучника, притаившегося за кочкой и взявшего на прицел пылающую саламандру, мечника, засевшего в зарослях кустарника и ожидавшего приказа вступить в бой, наездника, скачущего по дну болота в семи сотнях футов от поля боя... и всех остальных. Мелипсихоне казалось, что на руках у нее двести пальцев, а в глазницах — двадцать глаз. Это было сложно, непривычно, создавало ощущение какой-то уродливости... и всемогущества. В тронном зале появился Мал Хакар, сопровождаемый Вакиллой. Первоначально предполагалось, что они сразу направятся на поле боя, но когда лич получил представление об истинных размерах армии Линтанира, он отказался от этой затеи — согласно новому плану, побеждать сегодня не планировалось. — Не вставай, - жестом остановил лич нервно заерзавшую на троне некромантку. - Мой трон — на крыше, на этом можешь сидеть, если нравится. Что у нас нового? — Фея пламени пытается осушить болото усиленной версией огненного щита. Мне ее пристрелить? Вакилла тихо ахнула, выражая свое восхищение столь высококлассной огненной магией. — Да, Вакилла, кому-то надо было усердней тренироваться, - усмехнулся Мал Хакар. - Мелипсихона, думаешь, испарение болота помешает нашим всадникам скрытно переправиться? — В семистах футах от саламандры эффекты ее магии пока не ощущаются, - сообщила некромантка. - Пока похоже, что она осушит узкую полоску — триста на десять футов или около того. — Тогда не будем ей мешать. Навряд ли твои лучники смогут убить волшебницу такого уровня, а прерывать ее нет смысла — столь масштабное заклинание потребует огромных затрат энергии, и в наших интересах, чтобы она устала как можно сильнее. Лучше передай Амелии, чтобы она подмораживала болото со своего конца — так мы потянем время... и силу из феи. Мелипсихона зашевелила губами и один из скелетов-лучников передал слова лича Амелии. — Кстати, - сказала некромантка, - там еще две феи, которые стоят и ничего не делают. — Да, я заметил, - кивнул лич. - Их ауры мощны, но пассивны. Будем надеяться, они ограничатся ролью наблюдателей. — Повелитель, у эльфов отличный камуфляж, но Пыщь уверена, что не менее пяти сотен воинов обходят болото с юга, - сообщил Никодим, появляясь в тронном зале. — Скорее всего, намного больше, - предположил Мал Хакар. - Они собираются отрезать нас от Кналга. Это неважно — Церцея прибудет раньше, чем нас возьмут в кольцо. — Даже вместе с Церецеей нас будет полторы тысячи... против полутора тысяч линтанирских рейнджеров. Это совсем не равный бой. — Вначале — да. Но с каждым убитым эльфом наша армия будет возрастать на одного бойца, столь же первоклассного, как и бойцы противника. Время всегда было союзником нежити. Будем надеться, оно подыграет нам и в этот раз... — Как-то не слишком уверенно, - усмехнулся Ир'шаз (хотя лич начинал подозревать, что это Мелипсихона научилась имитировать голос призрака, чтобы вставлять комментарии, которых ей самой не простили бы). — Я думаю, Ир'шаз, - тем не менее отозвался он. - Мне нужно время, чтобы изучить наших врагов и понять хотя бы, почему их вообще интересует, есть на болоте нежить или нет. Если узнаем, чего эльфы добиваются, поймем, как от них избавиться. — Они начинают, - сообщила некромантка. - Отряд пеших эльфийских мечников стремительно приближается к нашему берегу. — Стреляйте, - распорядился лич. Мелипсихона привела в движение некоторые из своих многочисленных пальцев и лучники осыпали наступающих эльфов градом стрел. С другого берега рейнджеры тут же ответили залпом по раскрывшим свои позиции скелетам. Предвидя это, некромантка приказала щитоносцам выступить вперед. Это было новинкой для армии нежити — обычно скелеты просто игнорировали вражеские стрелы, так как шанс убить скелета стрелой минимален. Но Мал Хакар, предвидя, что мастерство эльфийских лучников окажется за пределами человеческого воображения, и зная, что помимо скелетов у него на поле боя будут еще чернокнижники и ведьмы, приказал усилить отряды нежити щитоносцами. Их щиты сильно отличались от тех, которые последнее время получили распространение в армии Веснота. Щиты скелетов были сплетены из ивовых ветвей и не отличались особенной прочностью — не предполагалось, что они смогут выдержать попадание из арбалета или длинного лука. С другой стороны, эти щиты были намного больше веснотских, и даже самый остроглазый эльф не может ни увидеть сквозь щит, ни прицелиться в того, кого не видит (хотя в последнем факте у Мал Хакара были некоторые сомнения). Щитоносцы прикрыли Амелию, Аришу и нескольких особенно ценных скелетов — тех, через которых Мелипсихона наблюдала за полем боя. Атакующий отряд эльфов был не слишком велик — всего около полусотни воинов. Это были линтанирские мастера клинка, легкие кожаные доспехи которых не способны были защитить их от стрел — поэтому они полагались на свои скорость и ловкость (и на то что поддерживающие их три сотни рейнджеров заставят скелетов держать головы пониже). Эта надежда частично оправдалась — мастера клинка пересекли болото, потеряв пятерых убитыми и пятерых — отставшими из-за ранений. Выбравшись на берег, эльфы набросились на скелетов-лучников и в тот же момент от эльфийского берега отделилась вторая волна — не менее ста пятидесяти воинов — куда менее опытные бойцы, намеревавшиеся перейти болото, пока скелеты-лучники связаны боем и не могут стрелять. — Если мы планируем их останавливать, то, думаю, пора, - обратилась к Мал Хакару Мелипсихона. — Я слежу, - кивнул лич и в следующее мгновение поле боя взорвалось. Сотни рук появились буквально из под ног у перебегавших болото эльфов и схватили их. Следом за руками появились и их обладатели, среди которых не было и двух похожих. Это были обыкновенные зомби — самый слабый и легкий в создании вид нежити — созданные из местных жителей, которых лич и его приспешники убили за время освоения болота. У лича было чуть более сотни таких зомби и он всем им приказал нырнуть в прорубь и проползти подо льдом до места переправы, а пока саламандра растапливала лед и испаряла воду, зомби зарылись в болотный ил, и теперь появились оттуда. — Долго зомби полторы сотни рейнджеров не удержат, - сказал Мал Хакар некромантке. - Давай. По сигналу Мелипсихоны пятьдесят костяных всадников, до того прятавшихся за холмом, помчались к переправе. Они во мгновение ока смели сражавшихся со скелетами-лучниками мастеров клинка (а заодно и тех из лучников, кому не повезло попасться под ноги тхакам) и понеслись дальше — по узкой полоске земли, на которой могли поместиться, лишь построившись в шестнадцать рядов. Все, находившиеся на переправе были заведомо обречены — шестнадцать пар лап могли не затоптать насмерть разве что йети, а были ведь еще наездники и их копья. Спасать собственных зомби у Мал Хакара не было ни времени, ни желания — они сыграли свою роль, заставив мастеров клинка оставаться на линии атаки костяных наездников. Эльфийские лучники на противоположном берегу заметили приближающуюся кавалерию и перевели на нее все свое внимание. Всадники были куда более удобной целью, чем засевшие в укрытиях лучники и ни щиты, ни доспехи, ни отсутствие уязвимых органов не могли спасти от трех залпов по три сотни стрел в каждом. Получилась, наверное, самая взаимоубийственная кавалерийская атака в истории Веснота. За девять секунд отряд костяных наездников успел потерять половину численности и затоптать вдевятеро больше воинов, чем потерял (причем сорок процентов затоптанных были союзниками скелетов). Затем оставшиеся всадники выехали на берег и столкнулись с тремястами рейнджерами. Причинить особого вреда эльфам они не могли — в отличие от мастеров клинка, лучники рассредоточились по местности и, к тому же, залегли и неплохо замаскировались. С другой стороны, даже эльфам было непросто стрелять по проносящимся сквозь их ряды тхакам, не задевая при этом своих, так что они оказались перед выбором — перестроится и позволить мертвым наездникам атаковать себя, встретив их стрелами, или залечь, затаиться и ждать, пока подоспевшее подкрепление не избавится от наездников. Командир эльфов избрал второй путь и ввел в бой сотню Предвестников Снегопада — элитной легковооруженной кавалерии — в конце концов, обладая численным превосходством, он мог позволить себе быть осторожным. Сотня Предвестников Снегопада была самым молодым отрядом предвестников — как и все отряды с похожим названием, она была создана в подражание доисторической кавалерийской сотне Предвестников Бури, погибшей смертью храбрых в бою с нежитью почти за четыреста лет до основания Веснота. Имея в виду столь явный исторический прообраз, эльфам, казалось, не стоило бы бросать сотню предвестников в бой с нежитью... Но эти эльфы, как и те, погибшие тысячу лет назад, были настоящими героями. Сверкая доспехами из эльфийского серебра и обнаженными клинками из белой стали, неся за собой шлейф из снежинок, почти не сотрясая землю копытами своих белоснежных коней, предвестники неслись на битву и вместе с ними неслось волшебство, более древнее, чем магия... А наперерез им уже мчался выскочивший неведомо откуда второй отряд костяных наездников — еще из пятидесяти воинов. Во главе скакал всадник на белесо-прозрачном коне, из ноздрей и из под копыт которого вылетали языки инфернального пламени. Он был одет в доспехи, сиявшие так, будто они состояли из света и держал в руках двуручный меч, окруженный темно-алой аурой. Больше всего не повезло батальону рейнджеров — буквально над их головами сражались две сотни всадников, не особенно утруждавших себя заглядыванием под копыта своих коней и тхаков... Даже с учетом полученного подкрепления, мертвые всадники уступали эльфийским в соотношении три к четырем, но вся эта кавалерийская атака в любом случае была обманным маневром — из-за холмов показались первые ряды пешей армии нежити. Эльфы стали жертвами того же тактического приема, который использовали в начале сражения против нежити — авангард мертвецов отвлекал эльфийских стрелков, пока основные силы переправлялись по дну болота. За холмом они вышли из под воды, построились и теперь маршировали на встречу эльфам. Ситуация еще более усугублялась тем, что между основными силами эльфов и нежитью находились три сотни рейнджеров и сражающиеся между собой всадники, так что у них не было никакой возможности вступить в бой с противником до того, как рейнджеры будут атакованы вдвое превосходящим их в численности врагом. При почти полном отсутствии времени на принятия решения командир эльфов приказал трубить отступление. Смирившись с неизбежными потерями, Предвестники Снегопада и батальон рейнджеров отошли и соединились с основными силами. Эльфам потребовалось полчаса, чтобы восстановить порядок и перестроиться. За это время Амелия перевела через болото остатки своего отряда, и нежить, перестроившись и расположив кавалерию на флангах, двинулась навстречу эльфам. К этому моменту эльфы уже потеряли двести мастеров клинка, пятьдесят лучников и незначительное количество кавалеристов — больше, чем они планировали потерять за все время операции. Потери нежити были немногим меньше — сорок костяных наездников, сто с небольшим зомби и около полусотни скелетов. У обеих армий оставалось по шесть сотен пехотинцев и менее ста кавалеристов. Таким образом, Мал Хакару удалось лишить эльфов их первоначального преимущества. Лишившиеся численного превосходства и возможности сражаться в замкнутом пространстве, где личные навыки их воинов перевесили бы организованность и безупречную синхронизацию действий мертвой армии, вынужденные драться строем против строя вместо привычной стрельбы из укрытия, вдали от своих лесов, эльфы Линтанира, тем не менее, оставались лучшими воинами в северных землях и дали замечательный бой. Сражение продолжалось до вечера и закончилось лишь на закате, когда на поле боя подошла гвардейская сотня скелетов под командованием Церцеи. После этого Мал Хакар ввел в бой до последнего остававшуюся в резерве сотню белых упырей и эльфы, наконец, отступили, оставляя победителю поле боя с шестью сотнями мертвых тел. Мелипсихона устало откинулась на спинку трона. — Победили... - пробормотала она. — Рано расслабляться, - произнес Мал Хакар. - Две с половиной сотни эльфов уцелели в сражении и примерно семь сотен вовсе в нем не участвовали. Даже если половина из добытых трупов окажется пригодной для воскрешения, и нам дадут на это достаточно времени, их все равно будет больше, чем нас. Тем не менее, - добавил он, увидев изученный взгляд Мелипсихоны. - Ты неплохо поработала. Набирайся сил для следующего боя, а мне нужно встретиться с Церцеей.***
Иш лежал на берегу возле болота, а вокруг него дрались скелеты и эльфы. У мыша было сломано крыло, и ему оставалось только лежать на земле и надеяться на две вещи — на то, что на него случайно не наступят, и на то, что мертвецы выиграют бой, и, когда некроманты начнут собирать трупы для воскрешения, его найдут и вылечат. — Хотя, без Белой Змеи, лечить меня особенно некому, - грустно подумал Иш. - Умереть-то я, конечно, не умру, но если шину не наложат и крыло срастется неправильно, то больше мне не летать. Буду лежать, как старая Ти-Ла-Ту... Мимо пронесся Сар'ар на своем призрачном коне. Он налетел на группу эльфов, обступивших знамя Линтанира — в отличие от красного с золотым деревом знамени Аефенвуда и белого со сложным зеленым узором знамени Весмира, на линтанирском было просто две полосы — белая и зеленая, — в золотой кайме. Пара минут — и знаменосцы попадали на землю, изрубленные призрачным всадником и бело-зеленый стяг упал вслед за ними. Несколько десятков эльфов тут же бросились к Сар'ару, чтобы отбить и восстановить свое знамя. На помощь призраку устремились скелеты. Вокруг знамени завязалась отчаянная схватка. В конце концов, высокий скелет в ржавых доспехах с изогнутым мечом в третий и последний раз сшиб на землю эльфийское знамя, втоптал его в землю, а на его место водрузил черный с пурпурной девятиконечной звездой штандарт Мал Хакара. Этот штандарт был не вполне флагом — не по годам талантливая ведьма Пира нарисовала его несмываемыми красками на лобовой пластине черепа того василиска, которого убили лич и Вакилла. Такое знамя не испортилось бы от пребывания под водой или закапывания под землю — то есть было таким же неприхотливым и долговечным, как и армия, которая шла под ним в бой. Небольшой холмик, на котором первоначально стояло эльфийское знамя, в процессе схватки превратился в гору окровавленных тел. Можно было ожидать, что скелеты, вооруженные мечами, будут убивать врагов более изящно, чем привычные скелеты с топорами, но эльфы сражались столь упорно, что выбывали из боя лишь тогда, когда их лишали голов или обеих рук. Отрубленные конечности перемешались между собой и вся эта куча плоти истекала кровью. Кровь собиралась в единый поток и текла вниз по склону — к болоту. Лед возле берега в этом месте уже начал подтаивать, и кровь, влившись в водоем, окрасила воду в красный цвет. Повинуясь инстинктивному порыву, Иш заставил себя, работая лапами и здоровым крылом, подползти к кровавому потоку и начать пить. Тело эльфа вмещает от четырех до пяти литров крови и обычно этого было достаточно чтобы насытить полсотни летучих мышей, но, припав к кровавой реке, Иш уже не мог остановиться... Церцея, обходившая поле боя после конца сражения, натолкнулась на сидевшего у берега мальчика. Он был худ и невысок, на вид ему было лет семь-восемь. Змея приняла бы его за маленького эльфа, но у него были черные курчавые волосы и темно-алые глаза. По губам мальчика стекала кровь и, несмотря на холод, он, похоже, не испытывал особенного дискомфорта от отсутствия одежды. — А ты кто такой? - с подозрением спросила Церцея, кладя руку на эфес. — Ишшш, - прошипел мальчик, уставившись на нее взглядом, который Змея немедленно опознала, как взгляд голодного хищника. Она убрала руку с эфеса и сердито зашипела в ответ, вытянув шею. Мальчик испуганно отшатнулся. — Церцея, не пугай ребенка, - произнес Мал Хакар, приближаясь. — Хозяин! - ахнула девушка и беззастенчиво бросилась личу на шею. — Ну, чего встал? - прошептала она ему на ухо. - Мне про тебя все рассказали — давай, превращайся в человека и обними меня. — Повелитеееееель, - замогильным голосом воззвала из-за спины лича Вакилла. - Стойте спокойно — я ее сожгу. — Сжигалки еще не отросли, меня сжигать, курочка, - усмехнулась Змея, показывая ведьме язык из-за плеча Мал Хакара, но, тем не менее, разжимая объятия. - Чего это у тебя за странный упырь, Хозяин? - спросила она, кивая в сторону странного мальчика. - Он смотрит на меня, как на свой обед. — Он же сказал тебе. Он — Иш. — Какого... Иш? - Церцея удивленно осмотрела мальчика. — Ишш, - подтвердил тот, пытаясь подняться на ноги, но человеческое тело и размеры были для него слишком непривычными и он вновь упал на землю. — Это превращение в вампира, - объяснил Мал Хакар. - То самое, ради чего мыши служат некромантам. Чтобы превратиться, нужно выпить реку крови, которую мыши, как правило, неспособны пролить самостоятельно, поэтому подобное случается крайне редко. — То есть... то есть, он — живой? - Церцея воззрилась на Иша по-новому. Трудно сказать, кто из них выглядел теперь более голодным. — Не думаю... - задумчиво произнес лич, наклоняясь и внимательно заглядывая вампиренку в глаза. - Вампиры для мышей — кто-то вроде наших личей. Они живут вечно, скорее всего, они — нежить. Форма, напоминающая живое тело, поддерживается за счет выпитой крови живых существ. Думаю, так. В любом случае, Церцея, тебе не стоит проверять на съедобность своих подчиненных. — Да нужен мне такой маленький... - пробурчала Змея. - Кстати, почему он такой маленький? Я думала вампиры они... как мы? — Да, я тоже так думал, - кивнул Мал Хакар. - Скорее всего... — Мао... ови... - пропищал Иш что-то неразборчивое, а затем, медленно шевеля губами почти четко повторил. - Мало... хрови.. — Так и думал... - произнес лич. - Размер вампирского тела зависит от того, сколько крови было выпито при превращении. Иш, ты пил из той кучи, верно? - спросил он, указывая на гору трупов, на вершине которой был установлен штандарт нежити. Вампиренок кивнул. — Даже такой кучи недостаточно? - ахнула Вакилла. — Полагаю, тело Иша будет расти подобно человеческому по мере того, как он будет пить кровь... — Похоже теперь ему придется кушать побольше, - усмехнулась Церцея. - Ладно, пойдем, мелкий, поищем тебе что-нибудь из одежды. Она помогла Ишу подняться и повела его перед собой, как ведут учащегося ходить ребенка. — Церцея, - окликнул Змею лич. - Вампир может превращаться в летучую мышь, так что когда Иш устанет от этого тела, станет мышом обратно — ты особенно не удивляйся. И не забудь прийти на собрание Кисти. — Ладно-ладно, - отозвалась Церецея, полностью поглощенная обучением вампиренка. — Похоже у кое-кого проснулся материнский инстинкт, - усмехнулся лич. - Пойдем, Вакилла, у нас много работы. — Будет еще одно сражение, Повелитель? - поинтересовалась ведьма. — Не знаю. Навряд ли эльфы повторят свои ошибки еще раз... На самом деле, все что им нужно — это ночью скрытно переправится через болото где-нибудь в неожиданном месте и осадить замок. Их больше, их стрелки намного лучше наших — у нас не будет достойных вариантов ответа на эти действия, кроме как послать гонцов к Мал Кешару и попросить у него помощи... но этого мне делать не хочется... Если у тебя есть лучшие предложения... — Думаю, у меня есть, - произнес Сар'ар, рядом с которым стоял тот, кого лич не ожидал больше увидеть.***
Помещение, в котором обитали летучие мыши, некроманты назвали голубятней. Это было не вполне верно, и, в общем-то, для такого места было весфолькское название — Эв'йа'ра'са'лар, — но современные темные маги предпочитали привычное веснотское слово. Тем более, голубятня и Эв' йа'ра'са'лар функционально не отличались друг от друга — некроманты использовали летучих мышей в том числе и в качестве почтовых голубей, так что, если бы какому-нибудь лорду-личу посчастливилось бы захватить веснотский замок, он немедленно поселил бы своих мышей в голубятне, пустив ее исконных обитателей на корм этим же самым мышам. Ти'Ла'Ту лежала в голубятне на теплой подстилке из меха. Мыши помоложе каждый день приносили ей еду и старуха гадала, сколько еще это продлится. Она была уверена, что не доживет до весны, однако наступил март и старая мышь начала уже думать, что случилось чудо... Но шел уже двенадцатый день месяца, а обычного весеннего прилива сил все не было. Шла битва между воинами нежити и эльфами, а Ти-Ла-Ту смогла лишь подползти к окошку и вглядываться в туманную даль — туда, где на восточном краю болота шло сражение. «Сколько еще наших умрет сегодня? - подумала мышь. - Для эльфа пристрелить мышь — раз плюнуть, а нам, чтобы одолеть одного рейнджера нужно наброситься на него вдесятером... Хорошо, если Хозяин отправит их в рейд по тылам, но в такой битве даже рейд по тылам может превратиться в побоище. Как в тот раз, с Кииком... Когда я прилечу в Белые Пещеры Предков, что скажет мне моя сестра — его бабушка? Что скажут мне остальные? Я не смогла стать хорошей подругой Шиивату Тааш-Уву, я не сберегла сестру и Киика, а теперь я умираю и сваливаю всю работу на малышку Пыщь. Начинается новая война, значит еще больше мышат умрет... Мы делаем все это ради превращения в вампиров, но я прожила долгую жизнь и не видела ни одного из них, ни хотя бы кого-нибудь, кто видел бы одного из них. Даже старики могут назвать имена только пятерых или шестерых из них... Превращение — оно для таких гениев, как Пыщь и Хозяин? Но они бы смогли сделать это и без посторонней помощи, так зачем сотни из нас каждый год погибают на войне? Может ли обычная мышь, вроде меня или Киика, стать вампиром? Или на этой войне нас ждет только смерть?» Со стороны двери донесся шорох и Ти'Ла'Ту обернулась. В дверях, опираясь о руку Церцеи, стоял вампир. — Смотри, кого я привела, Мышка-Норушка, - с довольным видом сообщила Змея. — Киик? - пропищала старая мышь. — Ишшш, - прошипел в ответ вампир. — Ишшш... иеекии... - пропищала Ти-Ла-Ту. Вампиренок оторвался от Церцеи и нетвердыми шагами подошел к старой летучей мыши. Он присел на пол рядом с Ти-Ла-Ту и та дотронулась до него протянутым крылом. — Киатуатуакее... - пропищала Ти-Ла-Ту и последняя песчинка в часах ее жизни упала. — Что она сказала? - тихо спросила Церцея, подходя к Ишу. — Оно вше таки ешть... - перевел вампир.***
Когда солнце село за западные холмы, отряды эльфов стали собираться вместе. Темнота была стихией нежити, но она все-таки скрывала эльфов от визуального обнаружения. Зная, что они не смогут на равных сражаться с мертвецами ночью, эльфы воспользовались темнотой, чтобы перегруппироваться. Они объединили все отряды, ранее рассредоточенные по юго-западной границе болота, чтобы помешать бегству некромантов, в единую армию. Едва забрезжил рассвет, эти силы переправились через болото в его южной части. На этот раз наступление эльфов не встретило никакого сопротивления. Переправившись, рейнджеры разослали разведчиков, и те, объехав болото, к полудню вернулись обратно, не найдя и следа нежити. К вечеру эльфы наконец решились приблизиться к замку и убедились, что и там никто не сопротивляется их вторжению. Феи и воеводы собрались на совет в мрачном тронном зале, выглядевшем так, будто в нем никто не бывал уже много лет. Стены, пол и потолок были оплетены побегами неизвестного растения, имеющего самый темный окрас и самую сухую древесину из всех, когда-либо встречавшихся эльфам. — Ма кари тьяр'симен? - спросила у остальных саламандра Тинебрифиэль, беззастенчиво присаживаясь на трон, принадлежавший лорду-личу. Все еще молодая и слабая по сравнению с непревзойденной Мелодией, она была настолько старше и могущественней всех присутствующих, что могла не задумываться о том, как будут растолкованы ее действия. - Элье ке хир'фареа мин анфирин экар гулдур? (эльф. «Что здесь происходит? Вы мне можете найти хоть одного скелета или некроманта?») — Хварма кумна, - тихо ответила дриада Лилия, которая выглядела столь юной, что даже самые молодые рейнджеры звали ее Лилей. На самом деле ей было четыреста семь лет и она стала феей уже в зрелом возрасте, но по непонятной причине с каждым годом она выглядела все моложе и моложе. - Кемен аварта'куэт инье, нан раньяри хир'илкуа — укуен симен. (эльф. «Замок пуст... Земля все еще отказывается говорить со мной, но рейнджеры все обыскали — здесь нет никого.») — Манна той ванья'тарломэ? - раздраженно поинтересовалась саламандра. Вопрос был риторическим, и Тинебрифиэль, отмахнувшись от командира предвестников, который честно собирался отвечать, повернулась к третьей фее. - Энни, най той муйле'ундунен? (эльф. «Куда они могли все вдруг подеваться за одну ночь? Энни, они могли спрятаться под воду?») Наяде Анебриэли очень не нравилось, что старшие феи — сильфида и саламандра — называют ее глупым сокращенным именем (впрочем, они так же называли сокращенными именами остальных фей и друг друга). В отличие от выглядящих совсем юными девушками Исофиен и Лилии, у наяды было тело статной блондинки с пышными формами. Хоть такая внешность и была среди эльфов достаточно заурядной, Анебрэиль выглядела зрелой, авторитетной женщиной и никто не позволял себе с ней фамильярничать — никто, кроме двух древних фей, не слушавших возражений той, кто едва разменяла сороковой десяток. — Анфирини кэ муйле'ундунен андавэ, а алта лингвикурувар кэ муйле койреа фирья, - подтвердила наяда со вздохом. - Симен нен манен кемен мап'лумбулэ а инье ла кэ хир сина ман фолима. (эльф. «Мертвецы могут скрываться под вод ой длительное время без вреда для себя, а хороший маг воды смог бы спрятать и живых людей... Вода здесь, как и земля, покорена тьмой и я не смогу обнаружить спрятавшихся под водой существ.») — Той кэ муйле'ундукемен тер хроти экар фелья — инье ла кэ хир той (эльф. «Они так же могли спрятаться под землей, если здесь есть тоннели или подземелья — я не смогла бы их обнаружить.»), - добавила Лилия. — Хир'той, - распорядилась Тинебрифиэль. - Най нивесиньяри норта'илкуен ратти — най гулдури йур'эт'мар, тенна элмэ ларья'корма. Ананта инье сана'ма той муйле а дари тенна элмэ ванья. Лебетаран коранари йалуме элме этелен анфирини эт'симен, а харан'а'лебетаэ коранари йалуме Аефени Элдахоссе а Конрад харьон этелен той — ананта анфирини энтул'симен а энтул. Ма тук'той симен а той ла этелелья'сенда апа телларэ тулка дагор. Хир'той — ай мюрэ сухта'а'роста сина мен — най син. (эльф. «Ищите... Пусть предвестники поскачут во всех направлениях и проверят — может быть некроманты просто оставили это место, воспользовавшись тем, что мы сняли оцепление. Но лично я уверена, что они где-то затаились и ждут, пока мы уйдем. Пятьсот лет назад мы уже выбивали мертвецов с этого болота и сто пятьдесят лет назад это делали эльфы Аефенского леса во главе с принцем Конрадом — но мертвецы каждый раз возвращались снова и снова. Что-то тянет их сюда и навряд ли они бы оставили это место без боя, тем более после того, как смогли дать нам достойный отпор. Ищите их — если потребуется осушить и перекопать это болото — пусть будет так.») — Котумомма лити а ла мар, - возразила Лилия. - Са ла тьярве анфирини мар'симен, элме ла найке орме сина. (эльф. «Наш враг — лич, а не болото... Оно не виновато, что на нем живут мертвецы, не надо его обижать.») — Ос сина лэ кэ куэт'хери Мелодиа, - Тинебрифиэль упомянула сильфиду по ее официальному имени, хотя обычно называла ее просто «Бонни». - Се ке ньяр'манен менег коранари йалуме анфирини аталтане'Линтанири. Йалуме мюрэ илкуэн вала элдали ан нангве. Ай ла лав'метья сина мар, анфирини туву'тулка ата а метья'мармма. Найкемма ниве Линтанири алтава ниве сина мар. Йад манен ле Линтанири дриад найке ханья'сина? (эльф. «По этому вопросу предлагаю тебе поговорить с госпожой Мелодией... Она расскажет тебе, как тысячу лет назад мертвецы почти уничтожили Линтанирский лес. Тогда понадобились все силы эльфов, чтобы победить. Если мы не решимся разорить дом мертвецов, они вновь наберут силы и разорят наш. Наш долг перед Линтаниром несравненно выше, чем перед этим болотом. Кому, как не дриаде Линтанира знать это?») — Син манан ла аталтане'сина хварма — се мелима гулдури а ла мар (эльф. «Тогда почему бы, для начала, не снести этот замок — наверняка он привлекает некромантов куда больше, чем само болото?»), - поинтересовалась Лилия. — Хварма ке мара ан элме, манен нуртале - невозмутимо отозвалась саламандра. - Най аталтане'сина апа туэл илкуэн. (эльф. « Замок все еще может быть полезен нам, как укрытие... Разрушим его, когда все это закончится.») — Инье сана'мюрэ эр'сина а йеста'сурье арин, - сказал командир рейнджеров — воевода Белондил. - Ай котумо анва фойна, той ке наланта'элме ми ломе а кар'алта ормэ. (эльф. «Я рекомендую остаться в замке и начать поиски мертвецов утром... Если враги действительно затаились, они могут напасть на нас ночью и причинить нам значительный ущерб.») — Инье сана'энтавэ, - кивнула Тинебрифиэль. - Ананта най фавэрюмо нивесиньяри норта'си. Ай йур'эт'мар, элме найке хир'той а ройта'линта. (эльф. «Я согласна... Однако пусть Предвестники Снегопада отправятся на разведку немедленно — если мертвецы все-таки оставили болото, мы должны как можно быстрее обнаружить их и начать преследование.») На этом военный совет эльфов закончился. Эльфы-стрелки разместились на крыше замка, бдительно следя за окрестностями. Мастера клинка заняли первый этаж, штаб и феи разместились на втором, где обнаружились жилые комнаты, в которых, видимо, ранее обитали чернокнижники — такие же пустые, как и весь замок, эти покои, по крайней мере, были обставлены мебелью, грубоватой, но функциональной, и выглядели пригодными для обитания. Опасения воеводы Белондила оправдались — едва на небе появились первые звезды, эльфы были атакованы... но весьма странным образом. Враги появились прямо внутри замка — они мчались по коридорам, нападая на эльфов и вновь исчезая, едва им пытались оказать отпор. — Ор минья тьелле найкэ уривойтэ эали! (эльф. «На первом этаже бесчинствуют огненные духи!») - доложил покрытый ожогами мастер клинка Тинебрифиэли, которая, не поведя и бровью, продолжила завязывать платье. Она уже собиралась ложиться спать, когда началось нападение и теперь ей пришлось переодеваться обратно в одежду для боя. — Ор топа вил'умханде ауси! (эльф. «Над крышей кружат странные призраки!») -сообщил рейнджер-лучник, вбегая в комнату. — Ми митьятарнамма суя'сирри умбари... - (эльф. «У нас там в коридоре плюющиеся молниями тени...») - произнесла недовольным голосом Анебриэль, заглядывая в дверь. Наяда не любила и призраков и молнии, и их загадочное сочетание начинало выводить ее из себя. — Сэнда, Энни, - первым делом сказала саламандра, невозмутимо закалывая свои длинные волосы и тем самым заканчивая подготовку к бою. - Эмле ла мюрэ манду эала симен... Манэ ай лэ лелья минья тьелле а нангвэ уривойтэ эали. Ай мюрэ олойя хварма, най син. Инье лелья топа а йета'умбари. (эльф. «Энни, успокойся... Только духа бездны нам сейчас здесь и не хватает... Лучше иди на первый этаж и разберись с огненными духами. Если для этого придется затопить замок, не стесняйся. А я пойду на крышу и взгляну на странных призраков.») — Аа... Ма кан'элмэ, хери? (эльф. «Аа... какие последуют указания?») - решился спросить эльф-лучник. — Талта'варья, илкуэн, - отозвалась саламандра. - Тьярве котумохоссе ла тана'сэ, элме ла кэ наланта'намо, мюрэ варья. Сина ауси пинилья кэ раксалэ. (эльф. «Всем продолжать отбиваться... Раз армия противника так и не показалась, нападать нам все равно не на кого, значит будем обороняться. Вряд ли эти призраки будут слишком опасны.») Эльфы продолжали борьбу с загадочными существами до самого рассвета, а когда показалось солнце, нападающие исчезли так же внезапно, как и появились. Потери эльфов были не слишком велики — пара десятков убитых и полсотни раненых, но они не имели никакой возможности установить, скольких именно врагов уничтожили и уничтожили ли хоть одного. — Лилья, йеста'ханья, ман сина йалумэ, малло той а манна той ванья, - приказала саламандра дриаде. - Инье мер'ханья сина илкуа, ай той энтул'ата. (эльф. «Лиля, разберись, кто это были, откуда взялись и куда делись... Я хочу знать, кто нам противостоит, когда они появятся снова.») Лилия пообещала разобраться, однако за весь день так ничего и не установила. Поиски мертвецов в болоте под руководством Анебриэли не дали результата, а ночью нападение повторилось. — Сина ла ауси, - наконец сообщила Лилия следующим утром, когда большинство эльфов уже валились с ног, устав от ночных сражений и дневных поисков. - Сина нолвэкуэтти ми канта фирья. (эльф. «Это не призраки... Это заклинания, принявшие гуманоидную форму.») — Манен сина кэ? (эльф. «Как это возможно?») - поинтересовалась Тинебрифиэль. — Энтавэ манен элье кэ мирроанвэ ми уру, а хери Анебриэль - ми лингви. Тер нека ан инье нолвэ танвэ вала мирроанвэ канта манен фирья. Инье хоста'ньяри тар ат'ломэ а онот'ностали татаэ'а'недер котуми, ман махта'элмэ. Си инье силумэ'ханья паэ'а'одог нолвэкуэтти эт йа онта'той а улуг йандо ла ханья. (эльф. «Полагаю, таким же образом, каким вы можете превращаться в огонь, а госпожа Анебриэль — в воду. С помощью некоего пока неизвестного мне заклинания магической энергии была придана форма, напоминающая тела живых существ. Я собрала отчеты с этих двух ночей и насчитала двадцать девять различных типов врагов, с которыми столкнулись наши воины. В настоящее время я распознала уже семнадцать заклинаний, из которых они были созданы и двенадцать еще предстоит опознать.») — Манэ ай ханья, массэ сина ман онта-сина нолвэкуэтти (эльф. «Я бы предпочла узнать, где находится тот, кто накладывает все эти заклинания.»), - произнесла саламандра. — Массе айкуэн, - ответила Лилия. - Куи сина онни онта'йалумэ а хехта'хварма йа анфирини ванья-симен. (эльф. «Где угодно... Вероятно, эти существа были созданы заблаговременно и оставлены в замке до того, как мертвецы его покинули.») — Манан той тул'ми'ломэ а аута'ми'рэ. (эльф. «Почему же они появляются только ночью и где прячутся днем?») — Инье ла ханья'илкуэн, манэ ай ханья'фарэ ос курви'сина лити, ос йа куэт'элмэ хери Мелодиа... (эльф. «Я не уверена, и мне было бы намного легче понять это, если бы я больше знала о способностях того лича, о котором предупреждала госпожа Мелодия...») —Лилья, куэт'синта! - потеряла терпение Тинебрифиэль. - Ма элме найкэ кар'ан метья'сина онни? (эльф. «Лиля, короче! Что нам сделать, чтобы избавиться от этих существ?») — Инье интья'ма сина лити тер нека танвэ кэ куат'нолвэ кемен, хехта'нолвэ ми сэ, ан той мота'апалумэ (эльф. «Полагаю, этот лич каким-то образом способен наполнять своей магией землю, оставляя свои заклинания в ней, с тем, чтобы они сработали позже»), - предположила дриада. — Син манан сина онни ла тул'эт'кемен, эр ми хварма — ор нюна тьюлле а ор топа? (эльф. «Тогда почему эти существа появляются не только на уровне земли, но и внутри замка — на втором этаже и даже на крыше?») — Инье интья'ма туру туйма, йа атан'симен... Той куат'нолвэ митья, а ай тул'лу, нолвэкуэтти эккат'фирья а усвэ ан махта'элмэ — а энтул'нан. (эльф. «Думаю, дело тут в древесных побегах, которыми тут все оплетено... Они наполнены этими заклинаниями изнутри, а когда наступает заданный момент, заклинания принимают гуманоидную форму и выходят наружу, чтобы сражаться с нами — а потом возвращаются обратно.») — Энтавэ... - подвела итог Тинебрифиэль. - Котумохоссе кэ массе айкуэн вахая, а сина нолвэкуэтти хэп-элмэ тэр онта'файрэ дагор? (эльф. «Иными словами... Армия противника может быть сколь угодно далеко, а эти заклинания просто отвлекают нас, создавая видимость сопротивления?») — Инье интья'ма сина син (эльф. «Полагаю, так и есть»), - подтвердила дриада. — Хорья'лендэ! - распорядилась саламандра. - Кантюрэ ан эстэ а элмэ йур'эт'мар. Элмэ эрта'нивесиньяри ор формен'а'нумен а туву'хандэ маннна элмэ ратта ройта'анфиринихоссе — той туву'турэ ат'рэ, а элмэ усвэ ларкава. (эльф. «Приготовиться к выступлению! Шесть часов на отдых, а затем мы покидаем это место. Мы встретим разведчиков на северо-западном краю болота и узнаем, в каком направлении нам предстоит преследовать армию нежити — они и так уже выиграли у нас два дня, так что мы должны выступить как можно скорее.») — Сивэ нимбэ, инье ла кэ лав'сина (эльф. «Боюсь, я не могу этого позволить»), - раздался голос со стороны двери. В дверях стояло существо, которое эльфы непременно приняли бы за призрака, если бы только что не выслушали лекцию Лилии. Оно было буквально соткано из клубов черного дыма. — Ни эссэ Мал Хакар, Херу Умбар, - произнесло оно почти без акцента. - Си инье вахая а ла кэ суйла элье эт сатья. Ананта инье йалумэ хехта'элье алатвамма нолвэкуэтт, ан туву'турэ лумэ ай элье палу'осанвэмма. Инье ла сана'сина апалумэ ларка, - существо кивнуло в сторону Лилии. - Туву-амаптамма элье сама а инголэ, иримахери. Инье аматирэ ор сатья оментиэ апалумэ. (эльф. «Меня зовут Мал Хакар, я — Повелитель Тьмы... В данный момент я нахожусь далеко отсюда и не могу лично засвидетельствовать вам свое почтение. Тем не менее, я оставил сильнейшее из своих заклинаний в этом замке, чтобы выиграть еще немного времени, когда вы наконец раскроете мой замысел. Я не ожидал, что это произойдет столь быстро... - - Примите мое искреннее восхищение вашим умом и познаниями в магии, прекрасная госпожа. Надеюсь на личную встречу в будущем.») С этими словами существо распростерло руки в стороны и, внезапно увеличившись, превратилось в огромное темное облако, во мгновение ока наполнившее большую часть замка.***
Мелипсихона сидела возле костра вместе с ведьмами. Было уже достаточно тепло, чтобы не бояться замерзнуть насмерть, ночуя под открытым небом, и многие ведьмы вовсе не шли спать в палатки, а проводили ночь возле костра. Сегодня таких было особенно много — ушли только Амелия, Ариша, Мелисса и маленькая Пира. — Старовата я уже для таких путешествий, - вздохнула старая Тарна. - Еще даже снег не весь сошел, а мы уже снова плетемся за тридевять земель. «Если бы не это путешествие, ты бы вообще не дожила до схода снега», - мысленно возразила ее словам Мелипсихона, вслух не сказавшая ничего, а погрузившаяся вместо этого в размышления. Решение Мал Хакара отступить от Болота Ужаса, внезапно принятое им после беседы с Сар'аром, не было однозначно плохим в тактическом плане — Мелипсихона, которая управляла армией нежити в сражении с эльфами, лучше всех понимала, как сложно было бы разбить превосходящие силы эльфов. Более того, ее поразили навыки эльфийских воинов. Предвестники Снегопада так умело маневрировали и так стремительно контратаковали, что даже к концу сражения, в котором погибло более половины участников с обеих сторон, не менее восьмидесяти предвестников еще оставались в седлах. Некромантка не была уверена, что даже тысяча скелетов сможет окончательно расправиться с целой сотней предвестников... Тем не менее, стратегически и логистически решение лича было очень неоднозначным. Чудом было уже то, что некроманты смогли эвакуировать все свои силы, всех мертвецов, чернокнижников и ведьм, всего за одни сутки. Сказалась неприхотливость мертвой армии к ресурсам и наличие избыточной рабочей силы. Сохранив за собой поле сражения, Мал Хакар, Никодим и Мелипсихона воскресили стольких скелетов, скольких смогли, а оставшиеся тела скормили упырям — это было не слишком рациональным расходованием ресурса, но при нехватке времени так зачастую поступали — упыри, в отличие от живых людей, могли наесться впрок, и, чем больше они ели, тем сильнее и живучей становились. Упырь, которого Мал Хакар называл своим первым упырем (по мнению Мелипсихоны, запоминать воскрешенных упырей было пустой тратой времени), съел столько, что теперь походил на огромный мешок плоти двадцати футов в охвате. Отъевшиеся упыри как раз и тащили на себе большую часть того имущества, которое некроманты взяли с собой, когда оставляли замок. Мелипсихона почти не сомневалась, что эльфы быстро нападут на их след и догонят уже на второй день путешествия, но Рия — скелет-чернокнижница Мал Кешара — предложила использовать ее уникальную магию. С ее помощью Мал Хакар и его чернокнижники смогли превратить свои заклинания в существ, которых Рия называла полтергейстами. Заселив ими замок, некроманты смогли отвлечь эльфов на некоторое время — по крайней мере, не было других объяснений тому, что им позволили уйти так далеко. Армия нежити двинулась от болот на север — в суровые горные земли, которые официально не принадлежали никому, а неофициально в них властвовал Мал Кешар, столица которого находилась в сети пещер неподалеку от единственного в этих краях горного перевала. Мелипсихона с самого начала не верила, что он позволит армии Мал Хакара пройти через его земли, особенно зная, что Повелитель Тьмы приведет на хвосте войско эльфов — и, если некромантка хоть немного научилась понимать своего нового повелителя, тот тоже не верил в благожелательность Мал Кешара. Тем не менее, переговоры между личами оказались короткими... и успешными. Мал Кешар, узнав, что через его перевал скоро пройдет армия эльфов, не подозревающая о его существовании, пришел в восторг и тут же начал планировать, как бы получше заманить длинноухих в засаду и вселить в них страх перед своим могуществом. Личи, похоже, поладили между собой — Мал Кешар даже предложил сотню тяжеловооруженных скелетов в обмен на сотню лучников Мал Хакара (очевидно, руководствуясь тем, что для организации засад на горных дорогах стрелки куда важнее пехотинцев). Мал Хакар, которому тяжелая пехота была нужна для реализации каких-то одному ему ведомых замыслов, предложение принял — он отдал Мал Кешару сотню лучников, совсем недавно созданных из убитых эльфов, а во главе поставил Кротыша, которого по такому случаю произвел в чин Ку'ман'дана. Некромантка не могла не согласиться с решением об обмене — полученная в замен сотня скелетов состояла полностью из гномов, они уверенно держали строй и сохраняли организованность даже на узких горных тропах. Не приходилось сомневаться, что фаланга гномов-скелетов сможет сохранить строй и под натиском эльфийских предвестников. Оставив позади земли Мал Кешара, войско нежити двинулось дальше на север. Они провели в пути целую неделю и то, что эльфы до сих пор не настигли их, говорило о том, что древнему личу удалось остановить или, по крайней мере, задержать их. Этот район гор Сердца был малонаселен. Несколько раз некромантам попадались деревни, судя по низеньким кривоватым домикам — гоблинские, но местные жители за столетия соседства с Мал Кешаром уже привыкли к вторжениям нежити — они уходили прятаться в горы задолго до того, как разведчики мертвецов входили в деревни. Если бы Мал Хакар захотел, он мог бы остановиться в этих землях и основать поселение, и никто не смог бы дать ему отпор, но он продолжал вести свое войско дальше на север... От размышлений Мелипсихону оторвал вопрос ведьмы Алисы: — Вы не могли бы поговорить с Повелителем, госпожа Мелипсихона? — О чем? - спросила некромантка, которая не следила за разговором ведьм. Все уставились на нее — судя по всему, они обсуждали что-то крамольное и постепенно осмелели, видя, что Мелипсихона не возражает, а теперь поняли, что она просто их не слушала. — Нуу... - потянула Алиса. - Мы шли всю осень, и когда пришли на болото Ужаса, мы думали, что наконец нашли новый дом. А теперь наступила весна, и мы снова куда-то идем. Куда ведет нас Повелитель? Неужели в этих горах есть место, еще лучшее, чем замок на болоте, где мы могли бы поселиться? — Понятия не имею, - отозвалась некромантка. — Но вы могли бы спросить об этом у Повелителя, верно? Ну... вы же Арз'ман'дан, вам он расскажет. — А вы не пробовали попросить Вакиллу поговорить с ним? - поинтересовалась некромантка. — Если мы скажем при ней что-нибудь подобное, госпожа Вакилла нас испепелит, - уверенно сказала ведьма Зарна, работавшая в лазарете под руководством Церцеи. - А когда я попросила госпожу Церцею, она сказала, что проголодалась и так облизнулась, что я решила уже, что мне конец. — Понятно, - вздохнула Мелипсихона, которая и раньше подозревала, что Церцея готова оберегать авторитет лича не менее ревностно, чем Вакилла. - А что насчет Амелии? Она-то вас не испепелит и не съест, и Лорд Хакар весьма благосклонен к ней. — Мы просили ее, но она назвала нас идиотками и сказала, что если мы будем слишком много думать, то Повелитель оторвет нам головы и сделает скелетами, как Рию, - сообщила Алиса. — Она права... - заметил Ир'шаз, - ...тем не менее, - закончила за него Мелипсихона, - навряд ли Лорд Хакар намерен еще долго скрывать цель нашего путешествия. Я спрошу у него. Решив немедленно выполнить это непростое и не вполне безопасное дело, она поднялась и отправилась искать лича. Сначала она думала, что найдет его в обществе Вакиллы, но молодая ведьма, как оказалось, обожглась при каком-то магическом эксперименте и теперь лежала в лазерете, со смирением, вызванным неизбежностью, выслушивая нотации Церцеи. — Хозяин руководит каким-то действом на берегу, - сообщила Змея. - Передайте ему, что если он продолжит учить Курочку Рябу таким заклинаниям, она калекой станет. Сегодня армия стояла лагерем возле реки, но лич строго-настрого запретил подчиненным подходить к воде, поэтому палатки ведьм и чернокнижников поставили на противоположном конце лагеря, а между ними и рекой протянулась стоянка скелетов и упырей. Мелипсихона нашла Повелителя Тьмы на берегу, наблюдающим за тем, как скелеты копошатся на берегу с какими-то бревнами. — Мелипсихона, подойди, - произнес лич, почувствовав приближение некромантки. - Ты меня искала? — Ваша Литтлфингер просила передать вам... — Что если я не перестану учить Вакиллу таким заклинаниям, она станет калекой, - немедленно догадался лич. - Но если я перестану, она продолжит использовать в сражениях самоубийственные приемы и точно покалечится... Уверен, Лорд Ксан тоже обучал тебя чему-то такому, что могло причинить вред твоему здоровью. — Я могу совершить Темный Ритуал, - подтвердила некромантка, радуясь, что лич стоит к ней спиной и не видит ее лица. - Господин... -решилась она. - Могу я узнать о ваших дальнейших планах? — Ведьмы волнуются, верно? - усмехнулся Мал Хакар. — Я тоже волнуюсь, - честно призналась некромантка. Сама она подозревала, что лич ведет их к озеру Вруг, где, посередине озера, есть остров, на котором столетия назад находилась колония магов Академии. Изгнав местных жителей (вероятнее всего, троллей и орков), некроманты могли бы поселиться там в относительной безопасности. — Скажи, Мелипсихона, - обратился к ней лич. - Как, по-твоему, эльфы добрались из Линтанира до нашего Болота Ужаса еще до того, как сошел снег? Перевал, по которому мы только что прошли — самое восточное место гор Сердца, где их может пересечь армия. Отдельные следопыты могут пройти и в другом месте, но уж точно не зимой, когда здесь сугробы по пояс. Так как? — Возможно, эльфийская армия по какой-то причине зимовала в южных землях и им не пришлось пересекать горы, - предположила некромантка. — Возможно, - кивнул лич. - А теперь — менее невероятные варианты. — Они могли перейти Драконовы горы, а затем переправится через реку. — Действительно, - кивнул лич. - Однако переход через Драконовы горы очень опасен даже летом — последний известный успешный переход совершила армия Конрада, и они понесли при этом немалые потери. Лично я предполагаю, что эльфы спустились по Листре на плотах. — Но разве река не должна была замерзнуть на зиму? — По словам Сар'ара, Листра оттаивает первой из всех северных рек. Я посылал Фур'гана проверить — четырнадцатого марта льда на ней уже не было. У Линтанира нет достаточно большого речного флота, чтобы перевезти целую армию, но плоты — это другое дело. Их можно изготовить быстро и в любом количестве. Однако у них есть одна неприятная особенность... — Они ходят только вниз по течению, - догадалась Мелипсихона. — Именно. Поэтому вернуться тем же путем эльфы не сумеют. Даже если предположить, что эльфы в данный момент уже отчаялись догнать нас и возвращаются в Линтанир, это займет у них немало времени. А теперь скажи — ты знаешь, что это за река? — Аркан-тория, - уверенно ответила Арз'ман'дан, которая старательно изучала карты региона. — Да, это она. Можешь подойти и пощупать воду — она холодна, как лед, но эта река не замерзает даже в самые холодные зимы, и пить из нее нельзя. Эльфы считают реку волшебной, и на озере Вруг даже была построена лаборатория Академии для изучения свойств этой реки. Так куда же течет Аркан-тория? — Вытекает из озера Вруг и течет на восток, - отозвалась Мелипсихона, не совсем понимая смысл вопроса. - В паре дней перехода от того места, где мы стоим, река делает петлю вокруг места, известного, как полуостров Эрридина. Затем она изгибается на юго-восток и впадает в Листру напротив Линтанира. Полагаю, раннее оттаивание льда на Листре связано как раз с тем, что... Она прервалась, сраженная внезапной догадкой. — Все верно, - кивнул лич. - Согласно последним сообщениям лорда Кешара, армия эльфов все еще преследует нас и его силы вступили в бой с авангардом. Но даже если эльфы повернут назад, им придется либо сделать крюк, перейдя Драконовы горы, либо пробираться по горным тропам, минуя перевалы. А мы просто повторим их прием — спустимся на плотах по Аркан-тории, - Мал Хакар подошел к воде, присел и опустил руку в реку. - Эта река течет быстро, Мелипсихона. Эльфы изгнали нас из нашего дома, поэтому мы идем к ним в дом. Примечания: * Перевод эпиграфа с эльфийского языка: "Подобно солнцу черному С востока он пришел "Дорогу року нашему!" — Гремит злой колокол. Эльфам пролить предстоит Реки крови и слез У врат Линтанира стоит Убийца всех наших грез."