Часовой коллапс

      Золотистый, кажущийся эфемерным фонарик параллели, похожий не то на двойную спираль ДНК, не то на причудливой формы ёлочную игрушку, завис перед глазами Ника. Молодой человек потянулся, поморщился от неяркого, но навязчивого свечения, медленно приподнял руку и, злорадно ухмыльнувшись, как следует щёлкнул по наглой штуковине. Фонарик завертелся волчком, метнулся в сторону и снова застыл, прячась за массивным светильником.       — Васили-ис! — позвал Ник. — А ты уверена, что это…       — Параллели, Ник, параллели, — вместо Василисы ответил Фэш. Судя по голосу, Драгоций явно был раздражён. — Ведут себя так из-за создаваемого нами резонанса. А теперь сделай одолжение: заткнись.       — Снизошёл-таки до разговора? — тут же поддел друга Ник.       Но Фэш не ответил. Снова. Уже в который раз за последнее время…       Ник раздосадованно выдохнул сквозь зубы и задумчиво потёр переносицу. С тех пор как Фэш вышел из необъяснимой комы, в которую беднягу погрузили, по словам Василисы, его же собственные способности, он изменился. Нет, внешне это был всё тот же язвительный, саркастичный и немного надменный Фэш, но… Нику отчего-то казалось, что Драгоций ведёт себя по-прежнему лишь в силу привычки. Нет, даже не так. Фэш демонстрирует раздражение, иронию или гнев, как хороший актёр — тогда, когда это нужно, когда зрители именно такой реакции и ждут. Но что думает или чувствует он на самом деле… Поди его пойми, например, вчера, когда этот ненормальный добрых часа три просидел, что-то выискивая в своих странных циферках и периодически выписывая на бумаге какие-то громоздкие формулы. А затем просто скатал лист с расчётами в трубку и вдруг, ни с того ни с сего наэферив гитару, принялся горланить похабные остальские песенки! И сколько Василиса ни просила рассказать, чего он там высчитал, Фэш либо отмалчивался, либо отшучивался…       Лазарев перевернулся на бок, свесил голову со шкафа и… едва не спикировал вниз. На него пристально взирали большие фиалковые глазёнки Нечто. Динозаврик, который так и не покинул свой наблюдательный пост внизу, хищно облизнулся и дежурно, но с какой-то издевательской надеждой уточнил:       — Ха-а-авч?       –Сам ты хавч! — устало огрызнулся Ник и закатил глаза. — Сколько можно-то?!       Схватив первое, что подвернулось под руку (чем оказался какой-то толстенный и весьма увесистый фолиант), он швырнул импровизированный метательный снаряд в Нечто. Рептилия подалась вперёд, подпрыгнула… и в следующую секунду продемонстрировала опешившему парню книгу, зажатую между острых зубов. Наивно-насмешливо хлопнув глазами, Нечто попытался выплюнуть фолиант на пол, но не тут-то было! Длинные острые зубки монстрика намертво увязли в ветхом кожаном переплёте. Динозаврик отчаянно замотал головой, явно стараясь стряхнуть кляп, потом жалобно оглянулся и протяжно заскулил.       — Нечто!       Василиса, сдавленно вскрикнув, сорвалась с места, подскочила к ящеру и, осторожно взяв мерзавца за внушительную челюсть, принялась что-то ворковать, параллельно пытаясь избавить несчастное создание от уже порядком потрёпанной книги.       Улучив момент, Ник стрелой слетел со шкафа, в два прыжка оказался у стола и, забравшись с ногами на стул, показал плотоядной бестии кулак. Нечто, освободившись от бумажного кляпа стараниями сердобольной Василисы, не спеша, вразвалочку подкатился к стулу и уселся, вперив в Ника хитрющий взгляд.       — Ну всё! — окончательно вышел из себя молодой человек. — Фэш! — Нет ответа. — Фэш, я к кому обращаюсь! — Ник круто развернулся, схватил со стола большущее красное яблоко и запустил его в друга, который сидел, скрестив ноги по-турецки, у неизвестно как возникшей прямо посреди замка стены. — Уйми ты свою скотину! Василису эта тварь почему-то не слушается!       Фэш слегка качнулся в сторону, яблоко с сочным хрустом вмазалось в стену и разлетелось на мелкие кусочки.       — И не станет, — спокойно произнёс Драгоций, даже не повернув головы. — Для Нечто главой клана являюсь я, а Василиса — так, покормить или за ухом почесать. — Протянул руку к стене; с ладони сорвались малюсенькие изумрудные искорки и моментально прилипли к стене. — К тому же, — продолжил Фэш, изучая что-то в хитросплетениях чисел, в которые превратились зелёные огоньки. — Я не виноват в том, что Нечто счёл тебя самым вкусным и самым забавным.       Ник уже открыл было рот, чтобы вылить на уши этому обнаглевшему гиганту мысли всё клокотавшее внутри возмущение, но Фэш, сухо хмыкнув, протянул руку.       — Иди сюда, троглодит окаянный!       Нечто издал счастливый писк и, наплевав с высокой колокольни на Ника, рысью поскакал к «главе клана», плюхнулся на живот, ловко нырнул под ладонь и довольно заурчал. Как самый обыкновенный кот.       — Тоже мне, домашнее животное! — проворчал Ник. — Вы бы ещё тигра саблезубого завели!       — Зачем мелочиться? — С потолка грациозно спикировала Диана, куда она благоразумно смылась от неугомонного Нечто. — Могли бы сразу мамонта — размеры замка вполне позволяют.       Фея опасливо покосилась на динозаврика. И хоть доисторический ящер не демонстрировал по отношению к ней ровным счётом никакого интереса с того самого момента, как девушка ласточкой вылетела из портала в Янтарную залу, осторожность не повредит.       — Мамонты — это скучно, — презрительно фыркнул Фэш, поглаживая притихшего Нечто между рожек. — Наш упырь, не в пример им, разумен.       — Ра… зумен? — От удивления Диана выронила из рук только что наэференную чашку.       — Угу, — промычал Фэш, с холодным научным интересом наблюдая, как циферки втягиваются в замшелый камень стены. — А ведёт себя как наглотавшаяся кофе макака, потому как маленький. Он таким странным способом мир изучает.       — Мир?! — Недобро сузил глаза Ник. — По-моему, это чудовище изучает меня! Исключительно с гастрономической точки зрения!       Фэш беззвучно рассмеялся, а Нечто, скосив на Ника фиолетовые глаза, широко зевнул и — Ник был в этом уверен — хищно ухмыльнулся и показал молодому человеку язык.       Накалившуюся обстановку с чисто женскими тактом и мудростью спасли Василиса и Диана. Фея легко вспорхнула на колени к Нику, чмокнула парня в щёку и, наэферив большую, пузатую, больше похожую на миниатюрную бочку чашку с обжигающим чаем, протянула её молодому человеку. Ник только улыбнулся. Ему всегда нравилось, как Диана это делает: быстро, незаметно, с ловкостью фокусника.       Василиса же, положив книгу, которую читала, на стол корешком вверх, подошла к Фэшу, присела на корточки и опустила руки ему на плечи. Драгоций улыбнулся, прикрыл глаза и потёрся щекой о Василисину ладонь.       — Фэш, — ласково обратилась к парню Василиса. — Ты уже сидишь здесь, у этой стены, второй час. Может, есть смысл с нами выводами поделиться? Вместе мы сможем понять, с чем имеем дело.       Но Фэш вместо ответа как-то странно улыбнулся — хитро, но с некоей отстранённой мудростью — и вдруг… запел:       — Вы будете смеяться, держаться за живот. История такая, что курит Геродот…       Ник быстро перевёл ошарашенный, тревожно-вопросительный взгляд на Диану, у которой от удивления вытянулось лицо. Фея покачала головой и покрутила пальцем у виска.       — Мы сели на измену, мы вызвали врача, Светило медицинский с ним битый час торчал… — продолжал заливаться Фэш, не обращая ни малейшего внимания на перепуганные лица друзей.       — Всё, совсем приехал, — тоскливо выдавил Ник, с пугающей, суеверной жалостью глядя на Драгоция.       Диана тяжело вздохнула, коротко кивнула и задала риторический, но вполне резонный с точки зрения Ника вопрос:       — Может, то, что с ним случилось, не так уж и безвредно, как Фэш себе навоображал?       В ответ парень кисло улыбнулся и поднял вверх указательный палец, признавая абсолютную справедливость замечания. Но что-то не давало Нику покоя. Что-то определённо было не так. Да, Фэш всегда был самоуверенным и заносчивым всезнайкой (чем и козырял при всяком удобном случае), да, он всегда со скрипом признавал собственные ошибки, промахи, до последнего защищая свои, пусть и сто раз ошибочные, суждения. Но сейчас… Сейчас Драгоций не просто считал себя правым. Он был абсолютно, железно уверен во всём, что говорил. И любые вопросы или критические замечания он банально игнорировал — не пытаясь ни ответить на них, ни пояснить, ни хотя бы отшутиться. Но… почему?..        — Я пока ещё в здравом уме, — с еле различимой ноткой снисходительной иронии произнёс Фэш, повернувшись к Нику. — Но тут и в самом деле история такая, что без поллитры не разберёшься.       — Так ты наэферь себе поллитру и начни с насущного: как нам убрать эту штуку? — язвительно посоветовал Ник, многозначительно кивнув на стену.       — Ник прав, — с жаром поддержала друга Василиса. — Стена отрезала уже всё, кроме Янтарной залы. Если так пойдёт и дальше, то очень скоро от нас останется лишь мокрое место…       Фэш устало улыбнулся и, что-то быстро просмотрев в рядах своих циферок, лёг на спину и закрыл глаза.       Но ответил.       — Боюсь, Ник, что поллитра понадобится не мне, а вам. — Василиса, понимающе кивнув, выловила из воздуха потемневший от времени дубовый бочонок внушительных размеров. Фэш, послав девушке благодарный взгляд, продолжил. — По поводу мокрого места ты права. Если расширение продолжится с прежней скоростью, то коллапс произойдёт где-то через неделю. И в этом случае нас гарантированно разнесёт на субатомы. Но, похоже, я понял, как с этим бороться: поскольку это не стена…       — Не стена?! — язвительно прервал Фэша Ник. — Просто потрясающе! Стесняюсь спросить: и что же это, по-твоему, такое?       Снова пауза. Фэш уже привычно уткнулся в свои неизменные циферки, то группируя их в одному ему понятном порядке, то сплетая в бесшумные и невесомые изумрудные вихри.       — Сложно объяснить, — обречённо и устало признался Фэш. — Дело в том, что в наших Вселенных подобному феномену ещё нет определения… Более того, даже такой гипотезы в современной науке попросту не существует. Но, если говорить просто и образно, то перед нами — своеобразный тип силового барьера, только очень хитро откалиброванного. Нюансы, конечно, будут, но я могу с уверенностью утверждать следующее: для всех трёх Вселенных справедливо, что эта штука не пропускает через себя материю и энергию почти всех видов. А то, как он выглядит… Собственно, именно его некоторые свойства заставляют мыслящих существ видеть и воспринимать данное поле как некий непроницаемый и трудноразрушимый фрагмент известной им реальности. Только это далеко не самое паршивое. При коллапсе Расколотый замок с высокой долей вероятности превратится в некое подобие нейтронной звезды. Но если пришельцы вдруг увеличат мощность… Конечно, они на самоубийц не похожи, но одной эннерой пожертвовать могут запросто… Словом, если такое произойдёт, то мы превратимся в чёрную дыру.       Янтарная зала окунулась в густую, непроницаемую тишину.       Первой нарушила тяжёлое молчание фея.       — А ты точно уверен… — начала было она, обращаясь к Фэшу.       — Приблизительно! — огрызнулся тот, но тут же грустно и в то же время тепло улыбнулся. — Я всё перепроверил раз сто, поэтому уверен. Хотел бы ошибиться, но…       — Бред какой-то, ей-богу, — сумрачно буркнул Ник и неуверенно покосился на друга. — Откуда ты всё это знаешь?       — Не бред, а просто технология, — поправил его Фэш. — Причём такая, что остальским головастикам и не снилась.       — Ладно, пусть будет технология, — скрипя зубами, согласился Ник. Его за последние сутки изрядно достала новая манера поведения Фэша. — Но на второй мой вопрос ты так и не ответил!       — Всему своё время, — уклончиво ответил Драгоций. — Сначала уберём эту гадость отсюда, а не то от нас не останется даже воспоминаний. Но для этого, — лукаво взглянул на Василису, — мне понадобится твоя помощь.       — Конечно. — Бывшая черноключница с готовностью поднялась на ноги и неуверенно повела плечами. — Но я пока не понимаю, что мне нужно делать: что я только не пробовала…       — Просто доверься мне. — Фэш быстро вскочил на ноги и слегка сжал пальцы девушки. — Я по ходу дела всё объясню.       Василиса решительно сняла с запястья стрелу, обвела твёрдым взглядом зал и вдруг, нахмурившись, присела на корточки и протянула вперёд ладонь.       — Нечто, ты почему так переполошился?       Ник тоже скосил глаза на неуёмного монстрика и оторопел. Нечто, припав к мозаичным мраморным плитам, уставился немигающим взглядом в потолок, поднял ушки, точь-в-точь как встревоженная немецкая овчарка, и обнажил зубы, готовый в любую секунду броситься на неведомого врага. Молодой человек без особого энтузиазма поднял взгляд, в принципе, не рассчитывая увидеть что-нибудь интересное: мало ли, какая нелёгкая укусила это шизанутое создание?       Потолок Расколотого замка — обычно серый, окутанный клубящимся живым полумраком… светился. Древние каменные своды мерцали, пульсировали пронзительной, страшной неоновой бирюзой. Больше всего на свете Нику хотелось закрыть глаза, исчезнуть, испариться, лишь бы не смотреть на это чудовищное свечение, но он почему-то продолжал вглядываться в безумную пляску нестерпимо ярких бликов.       — Что… это?       Ник не понял, кто это сказал. То ли Диана, то ли он сам. А может, Фэш или Василиса… Это уже не имело значения. И сам Ник, и все остальные (в этом молодой человек был абсолютно убеждён) кожей чувствовали нависшую над Замком опасность, но не имели ни малейшего понятия, как отвести беду.       Молодой человек с трудом перевёл взгляд с сияющего потолка на массивные песочные часы в углу залы, отчаянно моргая. Странно. Песок в верхней камере был неподвижен. Затем крохотная песчинка, походившая в мёртвых голубоватых лучах на медную слезинку, медленно скатилась вниз. И снова ничего. Ник нахмурился. Что это? Очередная гримаса воспалённого, затопленного страхом сознания или… Время действительно замедлилось?       Молодой человек, твёрдо намеревавшийся засыпать толкавшимися на языке вопросами Фэша, хотел было окликнуть друга, но тут же с ужасом понял, что не может пошевелиться.       Значит, время не просто замедлилось.       Остановилось.       Исчезло.       Перестало существовать…       Неужели это… конец?       Почему-то принято считать, что в моменты смертельной опасности перед глазами проносится вся жизнь. Ник никак не мог вспомнить, какой же умник это первым придумал. Кажется, что-то похожее было у Джавахарлала Неру. Или у Рабиндраната Тагора. Словом, у кого-то из индийцев. Парень никогда прежде не задумывался о том, насколько справедливо это суждение. Но сейчас он мог с уверенностью сказать, что остальский мудрец просчитался. Бриллиантовые нити мыслей, гладкие отполированные жемчужины слов, массивные, искрящиеся острыми гранями рубины чувств рвались под натиском ледяной беспросветной тоски, крошились под безжалостным прессом глухой боли, плавились в призрачном холодном огне обречённости, оставляя лишь те фрагменты некогда массивного витража личности, что разжигали в умирающей душе тусклый, мрачный огонь сожаления, заставляя остро чувствовать собственную беспомощность и бессилие.       Не помог.       Прошёл мимо.       Не сказал.       Не сделал.       Не успел.       И теперь уже никогда не успеет…       И был спокойный, но отчётливый интерес. Пустота, что ждёт у последней черты… У неё тысячи имён и миллиарды обличий. Но ни одно из названий не является точным определением. Ни одна из личин не является её истинным обликом. Пустоту можно назвать всем и ничем. Там нет ни времени, ни расстояний, ни материи. Что ждёт его там, по ту сторону жизни и реальности, в бесконечной пустоте, о которой сложено столько легенд? П      ока вместо пустоты был лишь свет. Страшный, яростный, нестерпимый, который почему-то будто ожил, принялся свиваться тугими упругими спиралями-вихрями, делаясь всё ярче. А затем вдруг потолок словно взорвался всеми оттенками белого, из этого сияющего марева ударила горящая пика и принялась настойчиво и методично шарить по зале, будто что-то искала. «Или кого-то», — с ужасом понял Ник, когда увидел, что луч-пика остановился на Василисе.       Девушка преобразилась. Тёмно-рыжие волосы пылали, словно были сотканы из жара и пламени, от природы светлая кожа стала ещё светлее и будто светилась изнутри, в васильковых глазах танцевали жуткие бирюзовые блики. Василиса была похожа на ведьму, что горела на костре инквизиции, и одновременно на святую, осенённую светом высшей благодати.       Внезапно луч сжался, вытянулся в острую длинную иглу, ослепительно вспыхнул и исчез.       Вместе с Василисой.       Ник так и не успел до конца понять и осознать, что же именно произошло. Время вновь возобновило свой стремительный бег. Но вместе с ним пришла в движение и стена, которую Фэш назвал барьером. Словно ждала какой-то команды. Только теперь Ник понял, что Драгоций был абсолютно прав. Стена, мигнув, стала прозрачной, будто сделанной из чистого хрусталя, по которому то и дело проскакивали ультрамариновые сполохи.       Сверкающая ловушка начала быстро и методично сжиматься. За несколько ничтожных секунд, что молодые люди приходили в себя, барьер отрезал почти два метра.       — Фэш! — первой опомнилась Диана. — Что нам делать?       Фея, намертво зажав в руке стрелу, приготовилась к последнему бою. Сдаваться просто так она не собиралась.       — Командуй! — поддержал подругу Ник. Сняв собственную стрелу, он встал плечом к плечу рядом с Дианой. — Ты всяко знаешь больше нашего, так что…       — Ничего не делать, — безжизненно и тускло прошелестел бывший среброключник. — Просто дайте мне время.       — Чего?! — рявкнул Ник. — Какое, к Астрагору в задницу, время?! Его у нас нет!       Но Фэш уже не слушал. Он застыл без движения, отрешившись от бурлившего вокруг хаоса. Вокруг него изумрудным смерчем роились неизменные циферки.       Ник раздосадованно сплюнул и выругался. Он был уверен: здесь нужны решительные действия. А от фокусов Фэша толку точно не будет.       — Драгоций, если ты будешь так торчать, нас размажет ко всем чертям! Сделай хоть что-нибудь!       Но тот вновь не ответил. Ник лихорадочно переводил взгляд с неумолимо надвигавшегося барьера на друга, полностью скрытого от глаз неистовым зелёным торнадо.       В распоряжении обитателей замка оставалось всего каких-то полметра.       Ник уже успел мысленно попрощаться с жизнью, как вдруг барьер мигнул и… исчез. Как будто никогда и не существовал.       Фэш без сил осел на пол. К нему тут же бросилась Диана.       — Господи, Фэш, ты живой?       — Живой, живой, — сухо подтвердил бывший среброключник. Он медленно приподнялся на локтях и уселся на полу, уставившись тоскливым, полным отчаяния взглядом в потолок. — Я… я хотел вернуть Василису… — одними губами прошептал он. — Ничего не вышло… Я опять просчитался… — Глубокий, судорожный вдох. — Но, — обвёл тяжёлым, пристальным взглядом притихших друзей, — зато я смог изменить прошлое, а заодно и будущее. И теперь точно знаю, где она и как её найти.       — Втроём? — в один голос удивились Ник и Диана.       — Кто вам сказал такую чушь? — прохладно осведомился Фэш. — Помощь уже в пути.       — Помощь? — не поверил своим ушам Ник. — Но… откуда?       — Оттуда. — Драгоций ткнул указательным пальцем в потолок.       Тот слабо завибрировал и превратился в колоссальных размеров витраж. Ник послушно поднял глаза вверх и попросту лишился дара речи. В бесконечной чернильной космической темноте, прямо над Расколотым Замком, висели четыре исполинских машины, угрожающе сверкая бортовыми огнями.       — Звездолёты! — тихо выдохнула Диана.