***
Еще на подлете к Орлице Джим понял, что судно и команда пришли в запустение после смерти Эмери. Знакомые очертания и лица, несмотря ни на что, вызвали у медика отвращение. Как-то разом припомнились те деньки, когда он только попал на борт судна и поначалу его хотели сгнобить. Но в то время его препарат-подавитель был далек от совершенства, а потому с первой же вылазкой команды Эмери стал известен его секрет. Очень сложно скрыть это, когда нанюхавшись свежей крови после продолжительного затишья тебе сносит крышу, и когда ты приходишь в себя, то с наслаждением пережевываешь чью-то печень. Возможно, только из-за этого Эмери и оставил его в итоге на Орлице — где Джим и смог улучшить свое лекарство. Вспомнил он и то, как доставалось Ниппи, и один раз она едва не погибла в морской пучине — лишь по прихоти Эмери. — У тебя такое лицо, как будто ты редкостную дрянь увидел, — эмоции Нобла не укрылись от его товарища. — Так и есть, — сухо сказал Джим. — У меня уже руки чешутся по их души… Пираты приземлились посреди палубы. В толпе Багровых медик тут же разглядел Луи — ожидаемо, что он взял на себя командование этой оравой. Мужчина тоже увидел бывшего корабельного врача и в гневе раззявил рот с кривыми зубами: — Один из убийц капитана! Взять его! По крайней мере, Джим понял, что Орлица оказалась здесь не случайно: Багровые явно хотели отомстить, так как считали его и Ниппи виновниками гибели Эмери. Газет они, видимо, не читают. Хотя, в нынешнем положении это было не столь уж важно. Их головы пираты в любом случае не получат. Джим извлек из сумки несколько шариков по типу тех, в которых хранил высушенные травы. Как только по приказу Луи на них кинулись, доктор, закрыв лицо локтем, со всей дури швырнул шары о пол. Оболочка тут же разбилась о доски, выпуская бледно-желтый газ без запаха. Как Нобл и ожидал, эти идиоты даже не обратили внимание, лишь поначалу замерев на месте — видимо, решили, что он использует бомбы. Но это — не по его части. — Тех, что позади, оставляю тебе, — бросил Джим напоследок. Лами же, облизнувшись от предвкушения, ринулся в бой. Газ подействовал практически сразу, и все, кто ближе всего стоял к медику и вдохнул препарат, оказались парализованы. Джим удобнее перехватил ритуальные шипы, готовясь прорываться к Луи как к зачинщику этого дерьма. Тот, не долго думая, выстрелил в него. Первая пуля прошла мимо, вторая попала в левое предплечье. Нобл даже не остановился, на ходу поражая подворачивавшихся на пути пиратов, обездвиживая их шипами. Сердце колотилось как ненормальное, а до ужаса знакомый запах пробивался даже сквозь лекарство. Но пока что удавалось это контролировать. Лами тем временем вовсю развлекался, порхая в воздухе и закидывая врагов бомбами — преимущественно слезоточивыми. Джим сшиб Луи с ног, хорошенько врезав, и не раз, по небритой и пропитой роже, тут же всадил шип в бедро, чтобы у пирата не было возможности встать. Противник же успел до этого выстрелить по нему, и ранил медика в правое плечо. Нобл вцепился в руку, сжимавшую пистолет и надавил на запястье так, что Луи вскрикнул и тут же выронил оружие. — Слушай сюда, мудак, — свирепо начал Джим. — Какое-то время ты не сможешь поднять свою задницу, и мне не будет стоить каких-либо усилий сломать твою руку, хоть сейчас. Либо ты командуешь своим людям сложить оружие, либо я тебя хорошенько выпотрошу для опытов, а мой приятель все и вся тут изжарит. При хорошем раскладе и поговорим. В лице Луи было столько злобы, что на какой-то миг медик решил, что это не сработает, и неконтролируемый сброд без Эмери все же таковым не является. Но вот мужчина вздохнул и, скрепя зубами, отдал приказ сложить оружие. — Эх, я только во вкус вошел, — притворно расстроился Гарса, связывая плененных пиратов. — Этого тоже вяжи, — сдавленно проговорил Джим, поднимаясь с Луи. Запахи крови и паленой плоти словно манили его, и контролировать становилось сложнее. Медик полез в карман за очередной ампулой, но она предательски выскользнула из перепачканной ладони. Джим потянулся было за препаратом, но замер, уставившись на алые подушечки пальцев. «Не смей», — мысленно приказывал себе Нобл. Но какой смысл имели эти слова, если повсюду воняло кровью так, что даже лекарство не в силах было противиться инстинкту? Как бы Джим ни сопротивлялся, но все же тянулся к жидкости на пальцах, с упоением ее слизывая. Голос разума стремительно тонул в инстинктах. Луи, который, как и его бывший капитан, стал свидетелем этой стороны Нобла, впервые посмотрел на парня с ужасом. Джим же косился на пирата как на еду, в предвкушении облизывая зубы. А секундой погодя Луи уже орал как резанный, когда зубы медика впились в его плечо. Вкус ткани был омерзительным, куртка насквозь пропиталась дымом сигарет, который Джимми ненавидел. Хотелось скорее разорвать ее, чтобы добраться до мяса. Кажется, Луи пытался защититься, оттолкнуть его ногой, но медик не обращал внимания. Ни на возню, ни на боль в собственной ноге от удачного попадания, ни на пулю в руке. Он упорно пытался добраться до плеча. Горячая и свежая кровь, едва коснувшись языка, вскружила голову, и Джим лишь с большим усердием стал вгрызаться в человека, силясь вырвать кусок мяса. Он чувствовал алкоголь, что недавно выпил Луи, но не останавливался. В какой-то момент парень перестал что-либо видеть вообще, кроме смутного очертания величественных фигур, окружавших Нобла в полумраке. И боги его племени послали ему видение. — Джим, перестань сейчас же! — как сквозь толщу воды, до медика дошел крик Ламиго, а следом кто-то с силой оттолкнул его от Луи. Джим грохнулся спиной на палубу, часто дыша. Видение и боги пропали, и разум наконец-то вернулся к нему. Где-то с минуту доктор так и лежал, а потом до него дошла суть происходящего. И Джим, в порыве чувств схватившись за голову, закричал не своим голосом. В тишине, стоявшей на Орлице, этот крик ужасал. Лами, для надежности вырубив Луи, тут же кинулся к товарищу, на ходу доставая ампулу. — Сейчас, потерпи, — сказал он Ноблу. Но тот вдруг уставился на навигатора, точнее — на окровавленную половину его лица, и в страхе произнес: — Нет, уйди… Уйди! — Хрена с два, — буркнул Гарса, подставляя ему правую руку. Продолжая на него испуганно-безумно таращиться, Джим против воли укусил товарища — взгляд тут же осоловел. Лами этим воспользовался и вколол препарат свободной рукой в шею. Несколько секунд никто из них не шевелился, но затем Джимми разжал зубы и без сил растянулся на досках, уставившись в небо потерянным взглядом. «Я должен был уйти», — хочется сказать ему, но даже говорить тяжело. Изо рта до сих пор не пропал вкус крови Луи, а горло пересохло. Ламиго, переведя дух, рухнул рядом с ним. — Не о таком первом свидании я мечтал, Джимми-нэно, — выдохнул он. Медик, услышав такое, не сдержался и засмеялся. Что-то было странное в том смехе — какие-то нотки безумия. Но еще больше Лами удивляло то, что он сам, вслед за приятелем, дал волю эмоциям и смеялся. — Безумный кретин, — наконец, сказал Джим. — Но спасибо. — Сам такой, — парировал Гарса. — И ты должен рассказать все об этом Ниппи-нэно, без возражений. Нобл и сам это понимал. К тому же, недавно ее ругал за утаивание секретов, и сам при этом не лучше. В конце концов, она теперь все знает, и о подобных ситуациях должна быть в курсе. Препарат подействовал, и тяга к крови и плоти пропала. Поняв, что худшее позади, Джим сказал, что надо подогнать Орлицу к их кораблю, объяснив это тем, что допросить Луи лучше вверить Ниппи. Пока они подготавливали судно и проверяли пленников, медик еще раз взглянул на нынешнего капитана Багровых. Видение о нем как о жертве богам Джим все еще помнил, в очередной раз ужасаясь способности их племени.***
Какое же облегчение было на душе у Ниппи, когда тот шальной выстрел из пушки оказался единственным с Орлицы, а некоторое время спустя флаг Багровых был спущен и судно направилось к ним. Все-таки она не прогадала, решив, что медик и ее братец отлично сработаются в бою. Но когда захваченный корабль причалил к берегу и герои этого дня вернулись на Ардиэнте с пленным Луи, то Ниппи поразилась тому, насколько измотанным выглядел Джим. Конечно, Багровые не первый день в море, но складывалось ощущение, что ее товарищ в одиночку и долгое время противостоял целой армии. Ламиго небрежно подтолкнул ногой Луи, и тот упал прямо перед Ниппи и Жизель; последний при виде пирата поморщился. — Это еще что за срань? — впервые после обнаружения Багровых подал голос Кид. До этого просто наблюдавший за столкновением, союзничек поднялся с места и подошел, явно недовольный новыми лицами на палубе. — Если эти блядские слабаки проиграли, надо было убивать на месте, — с презрением сказал он, и тут же треснул Луи ногой по голове, будто пытался втоптать, размазать по доскам. «Так я ответов не получу», — обозлилась Ниппи, а вслух сдержанно и холодно сказала: — Это наш пленник, не вмешивался до сих пор, не вмешивайся сейчас. Он ее даже не слышал. Лицо Луи, и без того побитое, теперь напоминало кровавую кашу. Жизель, хмурясь, хотел уже было вмешаться и образумить жестокого наглеца парочкой ударов, но внезапно был остановлен Деструктором. — Ниппичка? — не понимал этого окама. Девушка лишь еле слышно сказала «я сама разберусь» и, пока Кид не нанес еще удар, преградила ему путь к Луи. Посмотрела Юстассу прямо в глаза — в его озлобленные, не понимающие, какого хрена ему мешают, глаза. Ниппи вспомнила его странные слова ночью. «По моим правилам, ага, как же», — с горечью признала она. Звучало хоть и так, а на деле выходило все равно под его дудку. Но если это поможет как-то прекратить эту дурь и обезопасить их — ну не просто же так Луи следовал за ними? — в этот раз придется уступить. Как бы ей этого ни хотелось, и как бы сильно ей за это не перепало. — Второе, — четко произнесла Ниппи, не отводя взгляда. Может, это из-за последних событий с Лэзом, но в этот раз ей не составило это больших проблем. Оставалось лишь надеяться, что она правильно поняла его безумную игру. Коварная улыбка Кида подсказала, что она угадала. Ничего не говоря, пират отдалился, позволяя нормально провести допрос. Но Ниппи все поняла по его глазам — все это спокойствие и уступки — фальшивые. Джим приподнял Луи, который до сих пор не потерял сознания. Девушка присела перед мужчиной, внимательно вглядываясь в опухшее лицо. — Ты помнишь меня? — так начала она. Луи не сразу ответил. От побоев ему сложно было сфокусировать взгляд, и какое-то время он пялился мимо девушки. А когда, наконец, заметил ее, то его окровавленный рот расплылся в уродливой улыбке, в которой недоставало зубов. — Аа, зверюшка капитана, выпустившая ему кишки… С хуя ли мне отвечать тебе, чтоб ты сдохла… И он плюнул ей в лицо. Лами незамедлительно огрел пленника, после чего что-то шепнул ему на ухо. Ниппи не знала, что именно, но когда вытерла лицо рукавом куртки с пояса, то Луи уже был не таким храбрым и дерзким. — Я не убивала Эмери, хотя очень хотелось, — тем же ровным безэмоциональным тоном продолжила девушка.- Но в принципе, могу отыграться на тебе. Ведь Эмери был не единственным, охочим до меня, насколько я помню, верно, Луи? В последних словах слышалась какая-то издевка. То ли Ламиго так запугал пирата, то ли он еще помнил о той казни на борту Орлицы, но обычно кичившийся своей храбростью Луи теперь напоминал трусливого зайца. Ниппи даже не подозревала, что люди Эмери могут быть такими; ей казалось, что они кровожадны и безумны до мозга костей. — Вы ведь не случайно тут оказались? — спросила Деструктор. — Так хотели отомстить за Багровые Руки? — Багровые не прощают предателей, — вновь начал дерзить Луи, хотя выходило уже не так убедительно. — Им один приговор — смерть. А что может быть лучше, чем казнь предателей и получение за это денег? Тут Ниппи слегка удивилась. Хотя у нее были подозрения насчет того, кто мог платить за нее деньги, помимо озвученной правительством награды. — От Медузы никуда не денешься, малявка, — вновь улыбнулся мужчина, подтверждая ее догадку. — А ты убила Эмери, одного из них. Они все что угодно готовы заплатить за твою голову, гребанный Деструктор. — Вашего сраного капитана убила не эта шмакодявка, — вдруг встрял Кид. Парень стоял рядом с ними, чуть склонившись и всматриваясь в «разукрашенное» им же лицо Луи, жестоко и довольно улыбаясь. Пленник будто только сейчас разглядел, кто стоял перед ним, и не смог скрыть своего удивления и страха. Да и Ниппи тоже уставилась на рыжего. С той новости в газете о найденном трупе Эмери она задавалась вопросом — правда ли то, что написали журналисты? И если правда, то тогда полученной свободой она и Джим обязаны этому человеку… — Неужели… — выдавил из себя Луи. Но что именно он хотел сказать, никто не узнал. Кинжал Кида со всей дури пробил череп пленного через затылок так, что острие теперь торчало из левой глазницы, а сам глаз остался на кончике ножа, нерв свисал сбоку, а на запачканную куртку вытекала жидкость. От подобного зрелища и того, что это произошло так неожиданно, Ниппи оцепенела. Кид же пошел к фальшборту, словно ничего не произошло. — Задрало, скукота, — раздраженно бросил он. Юстасс вытянул руку с растопыренными пальцами по направлению к Орлице и с самодовольством добавил: — И никаких претендентов на мои трофеи. С последним словом в воздух над палубой корабля Багровых поднялось множество мечей и кинжалов. Они застыли в определенной точке эфесами вверх. Кид опустил указательный палец, и в ту же секунду все оружие рухнуло вниз, не меняя положения. Раздались сдавленные крики, после чего рыжий ушел. Обратно на ящики. — Пигалица, — вдруг крикнул он. — Твой механик должен приступать к работе, сейчас же. Ничего не соображая, Ниппи лишь кивнула. Как во сне, она подошла к фальшборту и взглянула на палубу Орлицы. Ей, конечно, было видно не все, но те лежащие люди, что попали в поле ее зрения, были прикованы оружием к доскам. Кому попало в голову, кому — в сердце, но каждый меч и кинжал был направлен именно с целью убить. Ей было плохо, но при этом она не могла отвести взгляд от этого зрелища. Ниппи подозревала, что не только она одна в этом ступоре. Почему она не остановила его? А надо ли было останавливать? А сама бы она оставила в живых этих людей? В голове творился хаос. Позднее, когда страсти улеглись, труп Луи был отправлен в море, а с Орлицей решили пока провести «уборку», Эрик и Ниппи последовали за Кидом на его корабль. Механик начал подготовительные работы на судне, а Деструктор опять пришлось переночевать в гамаке. Какая прихоть пришла на ум Юстассу, она не знала. Да и все равно не могла уснуть, не в силах выкинуть из головы образы мертвых Багровых. В ту ночь все было тихо и никаких выкрутасов со стороны Кида. Что только больше напрягло девушку.