Деструктор

      Хантер, конечно, был благодарен за возможность пребывать на корабле без отрыва от воды, но в кадушке все же было ему несколько тесно — особо не развернешься, от того и хвост затекает время от времени. Ниппи не препятствовала ему в свободном плавании вблизи от кораблей, тем более что Хантер своим неспокойным нравом и хищными зубами распугал в округе всю мелкую рыбу и некоторых хищников покрупнее, вроде того огромного морского черта у берегов Кразета. Вот и теперь он с утречка пораньше как нырнул в прибрежную заводь, так и плавал в течение первой половины дня — разминаясь и охотясь. Свалить подальше от рыболюдей и русалок для Хантера еще не означало, что он решил взять и забыть про водную стихию.       «Впрочем, если эти ребята потом соберутся плыть в следующую половину Гранд Лайн, мне так и так придется ненадолго вернуться к этим ублюдкам» — размышлял Крайп. — «Ну, ненадолго и навсегда — разные вещи. Тем более раз я определился уже.»       Какая-то глупая рыба зазевалась и не заметила его. Хантер, довольно облизнувшись, тут же помчался за ней, мгновение — и острые зубы вонзились в тело жертвы. В этот момент фараон услышал, как его зовет Ниппи, и тут же вынырнул, так и оставшись с рыбой в зубах.       — Вот ты где, — увидела его с борта корабля девушка. Косатка впервые за весь тот короткий срок, что влился в команду, видел ее такой. Ниппи, хоть и выглядела замученной и усталой, но улыбалась чуть ли не до ушей. — Не знала, что русалки едят рыб, а это не каннибализм для вас?       — Я от хищников, так что мне без разницы, — выплюнув рыбу себе в руки, ответил Крайп. — И вообще — плевал я на систему и порядки этих ублюдков.       — Ясно все с тобой, — пиратка сделала жест, призывая фараона вернуться на корабль. Тот не заставил себя долго ждать и, подплыв к Ардиэнте, уцепился за веревочную лестницу и вскарабкался на борт, предварительно закинув туда рыбину. Только после этого Ниппи продолжила:       — Хантер, меньше чем через час мы покидаем Кразет. Эрик доделал соединяющую конструкцию, а союзничек, — при этих словах девушка оглянулась на дверь, ведущую в трюм. Туда как раз уходила лента растения, — желает как можно скорее отправиться на Паленке.       Хантер с некоторым пренебрежением посмотрел в ту же сторону, прикидывая, как бы осложнить при случае жизнь нежелательному конкуренту, но ничего язвительного не сказал. Лишь кивнул и добавил:       — Как скажешь, Нип. Мое корыто под мачтой готово, так что никуда не денусь. Но до следующего острова я поплыву в море следом за кораблями. Уж извини, но просто до Паленке не за сутки плыть даже мне, и я просто опухну все время сидеть полусогнутым.       Девушка призадумалась, уперев кулак в подбородок. Серебристые, на солнце казавшиеся почти что белоснежными, волосы чуть колыхались от ветерка. Когда Ниппи отвлеклась от размышлений, чтобы высказаться по этому вопросу, Хантер уже чуть ли не вплотную подобрался к ней. Острый кончик его носа чуть шевелился, принюхиваясь; кожи девушки касалось теплое дыхание. Неестественно-фиолетовые глаза пристально следили за ней. Пиратке стало неловко от подобной близости и она сделала небольшой шаг назад.       — А ты не заблудишься? — с некоторой неуверенностью в голосе спросила Ниппи. Фараон звонко засмеялся, и от вида острых, как бритва, зубов ей опять стало не по себе, только уже по другой причине. «Хорошо все-таки, что он на нашей стороне».       — Нип, я с острова рыболюдей доплыл сюда почти что без проблем, — перестав смеяться, сказал Крайп. — Уж этот кораблик я не потеряю.       — Хорошо, — с облегчением вздохнула девушка. — Тогда можешь возвращаться к своим делам, но где-то через сорок минут тебе следует быть на чеку.       — Не вопрос, — Хантер вновь вцепился зубами в рыбу, решив, что с него на сегодня достаточно охоты. Когда пираты поплывут с Кразета, то он еще наестся. — А вы же вроде дожидались своих людей, что с ними?       Ниппи посмотрела на него, удивившись. При косатке всего лишь раз или два упоминали тот факт, что Джимми и компания уплыла на Момоиро в ту же ночь, когда его поймал механик. А он запомнил. «Ох черт, я так и не сказала Джиму про нашего нового товарища», — тут же вспомнила девушка, подозревая, что наглый фараон нисколько не обрадует медика. А вслух сказала:       — У них есть вивр-карта нашего мечника, и я недавно говорила с ними. Они нас догонят по карте.       Крайп с некоторым подозрением посмотрел на нее, и пиратка осознала, что опять улыбается, вспомнив ко всему прочему разговор с Кейном.       — Прости, — извинилась Ниппи. — Просто сразу же после разговора со своими мне позвонил один человек, о котором я даже не ожидала что-либо услышать.       — Хмм, — нахмурился Хантер, забыв про рыбу. — Такой же, как этот рыжий ублюдок?       — О, нет-нет, — удивившись столь смелому высказыванию по поводу Юстасса, она покачала головой. И тихо порадовалась тому, что Кида сейчас не было рядом, иначе неизвестно, чем бы эта выходка закончилась. — Это совершенно другой человек. У нас с Кейном просто была договоренность насчет союза.       Реакция, которая последовала за этим, не просто удивила Ниппи, она ее ошарашила. Хантер растерянно, будто не веря в то, что услышал, посмотрел на нее. Длинные уши чуть дернулись, словно от нетерпения, а потом вдруг фараон резко кинулся на девушку, мокрыми пальцами, от которых пахло рыбой, обхватив ее лицо. Ниппи даже не успела увернуться. Хантер смотрел ей прямо в глаза, едва касаясь ее лба своим, и медленно, но четко спросил:       — Как ты его назвала?       Ее собственные пальцы замерли, так и не дотянувшись до ладоней косатки. Остатки морской воды на его руках тут же вызвали слабость, но терпимую. Ногу едва задел хвост. Нервно сглотнув, Ниппи все же ответила не без тени страха в голосе:       — Кейн.       — Сангрийский? — с большим удивлением продолжил Хантер. — Такой щуплый малец темноволосый, с вихром, похожим на рог?       А ей казалось, что уже нечему удивляться. Деструктор никак не ожидала, что их новый товарищ знаком с теперь уже новым союзником. Она кивнула, и Крайп довольно улыбнулся, отпуская девушку.       — Это отличный парень, — сказал фараон. — Он и его команда спасли меня от той единственной проблемы, в которую я вляпался с тех пор, как покинул остров рыболюдей.       И Хантер пустился в небольшой рассказ о том, как угодил сначала к крепким, по его словам, людям, которые в итоге его повязали и хотели через его смерть подчеркнуть ненависть людей к морскому народу и показать, что этим созданиям тут не рады, а потом его пытались выкрасть работорговцы. И тут вмешался пиратский корабль, которым командовал, как выяснилось после, парень по имени Кейн Сангрийский. Он и его подчиненные вмиг разобрались и с работорговцами, и с ненавистниками.       — Так что я у него в долгу, — подытожил историю Хантер. — Не ожидал, что случай представится так скоро. Это будет сильное подспорье, у Кейна хороший фрукт.       Ниппи, все это время слушавшая его с легкой улыбкой — уж больно фараон с увлечением рассказывал о своих похождениях — вдруг напряглась, услышав про фрукт. Новый союзник ничего про дьявольский плод не упоминал в разговоре. Такое начало не сулило ничего хорошего.       — Что за фрукт, Хантер? — спросила она.       — Не знаю, — пожал плечами косатка. — Но люди с него изрядно помучились тогда…       «Запомним», — решила Ниппи. Кейн сказал, что будет ждать их в Паленке, так сказать, для официального объединения. Но покуда она не выяснит все вопросы и не поймет, что парню можно доверять, ни о каком союзе речи и быть не может. Хотя такой человек, да еще если и фрукт у него сильный, ей не помешает.       В тот момент на палубу как раз вернулся Кид. Заметив ее в обществе Хантера, он никак не отреагировал, но Ниппи помнила каждое его слово, и то, что если фараон слишком будет лезть, то это может обернуться проблемами. Но сейчас, когда она переговорила с Кейном и у них назревает потенциальный союз без ведома Юстасса, Ниппи не испытывала особого страха от возможных последствий. Почему-то ей казалось, что от сделки с Кейном она только выиграет. Потому девушка лишь еле заметно хитро улыбнулась Киду.       Теперь и у нее была причина плыть в Паленке.

***

      Юджин спокойно шел по коридору, не обращая особого внимания на творившийся вокруг него хаос. Лишь время от времени парень отвлекался на очередного подбежавшего к нему человека, подсовывавшего документы, планы или просто начинавшего лебезить перед ним с просьбами. Подопечный Пион разбирался со всем этим на автомате: быстро прочитывал написанное, где позволяли средства и интересы организации — ставил роспись, просьбы выслушивал и чаще всего отказывал, прикрываясь тем, что из-за предстоящего Карнавала каждый белли на счету.       Тем не менее, даже в такой рутине Юджин чувствовал распространившееся влияние Медузы на эти земли. Хоть Паленке и считался одним из свободных городов, на которые формально еще никто не распускал руки — если не считать глупых пиратов, что с чего-то решили, будто им все по плечу — организация пустила свои корни здесь уже давно, при этом особо не привлекая внимания со стороны других сильных лиц подполья. Мэр все равно здесь был больше формальностью, превратившись в марионетку Пион. Паленке был отличным прикрытием для торговых операций, и пока приезжие любовались на достопримечательности, ремесленные кварталы или упивались праздниками, люди Медузы переправляли рабов, оружие и наркотики. Благодаря части прибыли удавалось закрыть глаза местному отделению Дозора, и без того не особо рьяно работавшего в этом городе. Все складывалось идеально, если бы не мелкие неурядицы.       В последнее время Юджин и его люди стали отмечать рост недовольства среди простых жителей, которых деньгами отвести от дел организации до сих пор не получалось. Ни праздники, ни мероприятия для отвода глаз не помогали. Юджин пробовал подкупать этих повстанцев, предлагать сделки — часть людей, конечно, соглашалась, но подполье умудрялось завербовывать новых лиц. С некоторого времени Медуза перешла к более жестким и действенным методам, которыми привыкла пользоваться — и после череды «несчастных случаев» с семьями повстанцев мятежи прекратились. Может, и стоило с самого начала прибегнуть к таким способам, но Юджин полагал, что внезапная смена настроений и возросшее количество смертей только подтолкнут повстанцев на решительные действия и тем самым повлияют на торговое отношение к Паленке. Выбрав удобный момент, Юджин просто связался с Пион и та прислала несколько наемных убийц для тихого решения проблемы.       С тех пор со стороны мятежников ничего не было слышно, но парень знал: эти люди явно не успокоятся после гибели своих товарищей, затаились до подходящего случая. Карнавал мог служить отличным прикрытием не только деятельности Медузы, но и повстанцев. Потому Юджина больше заботило количество людей организации на улицах и предотвращение хоть малейшего шанса на мятеж, чем очередная просьба какого-то ремесленника поговорить с мэром о выплатах. Парень набирал документов, приговаривая «посмотрим, что можно сделать», хотя прекрасно знал, что стоит ему уйти от этого стада баранов, то вся кипа бумаг отправится в первую же урну.       Постепенно очередь просивших и умолявших редела — Юджин приближался к переходу в соседнее здание, где располагался местный маленький штаб Дозора. Если в мэрии отбоя в людях не было, особенно когда завидят «талантливого помощника», как его окрестили в народе, то на территорию военных никто не рисковал соваться. Что было совсем неудивительно: несмотря на поблажки от дозорных, получаемой Медузой регулярно благодаря взяткам, солдаты все же поддерживали дисциплину. Но ту, которая нужна была осевшим преступникам, а не простым людям. Потому порой случайный прохожий или вовремя не заплативший неустойку ремесленник в любое время могли оказаться за решеткой и гордо носить имя «мятежник», «насильник», «контрабандист» или любую другую преступную профессию. Кто-то неугодный Медузе или перешедший дорогу кому-либо из местного штаба — любого могли скрутить. Потому здешнего капитана невзлюбили. Отчасти Юджин был благодарен этому: народ за ним не спешил следовать в здание Дозора, позволяя уладить все официальные и не очень вопросы в спокойной обстановке.       В холле штаба парень сразу угодил во всеобщую суматоху: не так давно были получены новые сведения касательно мятежников и рядовых гоняли по всему зданию, покуда готовился план захвата. Выхватив среди бегавших одного из солдат, Юджин поинтересовался, у себя ли сейчас капитан и готов ли он принять гостя. На что рядовой, нервно заикаясь, сказал, что капитан сейчас свободен и в хорошем расположении духа из-за готовящейся операции. Помощник Пион поблагодарил и направился на второй этаж, где и располагался нужный ему человек.       В кабинете и впрямь никого не было, лишь высокий — даже слишком — мужчина в белой форме с плащом на плечах внимательно изучал происходящее во внутреннем дворе, скрестив руки за спиной. Коротко стриженный ежик темных волос, очки-авиаторы с затемненными стеклами, сдвинутые чуть ли не на макушку, до блеска начищенные туфли — дозорный, как и всегда, выглядел образцовым военным, готовым нести на своих плечах бремя солдата. Но то лишь видимость.       Мужчина услышал скрип двери и чуть повернулся, чтобы посмотреть, кто к нему пожаловал. Губы, изуродованные шрамами от ожогов, скривились в усмешке.       — А я как раз вас вспоминал, помощник мэра, — заговорил капитан грубым, скрипучим басом. — Так понимаю, настало время ежемесячного обсуждения вопросов безопасности.       Юджин прошел к столу и расположился на одном из стульев, предварительно оставив на столешнице небольшой закрытый саквояж и стопку полученных документов. Хозяин кабинета оценивающе осмотрел оба предмета и молча кивнул в сторону урны, предлагая избавиться от бумажного балласта. Что Юджин незамедлительно и сделал.       — Вы как всегда проницательны, капитан Дамиан Гарса, — с улыбкой отметил парень, чуть постукивая по ручкам саквояжа. — Наше предложение такое же. Плюс небольшой подарок от Госпожи, в честь того, что приближается Карнавал Цветов.       Мужчина прошел к помощнику и открыл «подарочек». Внимательно изучил его содержимое, удовлетворительно кивнул и, закрыв, отнес к шкафу возле окна. По пути он сухо поинтересовался:       — Я так понимаю, Госпожа хочет какую-то ответную услугу за такую щедрость?       Юджин вновь улыбнулся. Им крупно повезло, что в Паленке дозорными командует Гарса. А еще большой удачей парень, да и вышестоящие в организации, считали то, что сумели найти рычаг давления на капитана.       — Вы правы, — вслух сказал помощник. — Есть одно дельце, которое Госпожа желала бы видеть выполненным. Вопрос касается неких пиратов из новеньких, чьего капитана Медуза желает получить в свои руки. По нашим данным, их команда прибудет на остров через несколько дней, но это неточно.       Мужчина чуть нахмурился, проведя большим пальцем по шрамам, с губ переходивших на подбородок. С улицы донесся чей-то громкий властный крик, призывающий рядовых к порядку.       — Хорошо. Дайте мне эти сведения, и мои ребята скрутят их в бараний рог. Если требуется, проведем показательную казнь — заодно приструним чертовых мятежников.       — Вы не поняли, — мягко возразил Юджин. — Медуза хочет получить капитана живым. С остальными можете поступать как хотите, но Деструктор нужна господину Кроносу.       — Даже так? — слегка удивился Гарса. — Кроносу? И не та ли это Деструктор, что наделала шуму на Умеро и Тарсае?       — Все верно, — довольно улыбнулся парень, доставая из-за пазухи пачку листовок, свернутых в трубу. Спокойно разложил их на столе, все семь штук. Как бы невзначай пододвинул поближе к капитану постер с фотографией Ламиго. Тот даже бровью не повел, просмотрел всех одинаково, с легким презрением к пиратам.       — Надеюсь, вы понимаете, что в случае неудачи или помощи сыну, Медуза найдет вас без каких-либо проблем и разорвет наше соглашение быстро и навсегда? — лукаво добавил Юджин.       Гарса взял листовку террориста, вчитываясь в текст под фотографией, после чего смял бумагу и отправил ее точным бросков в корзину, где уже были документы помощника мэра.       — Не припоминаю, чтобы у меня были дети, — нисколько не изменившись в лице, сказал капитан.