Деструктор

      Ниппи бежала вприпрыжку к зданию приюта, радуясь предстоящей встрече с друзьями и очередному придуманному розыгрышу. Рассказ старика и необычная для него откровенность уже напрочь вылетели из головы.       — Странно, — Ниппи огляделась по сторонам, когда добралась до дороги на холм приюта. — Девочки всегда в это время играют здесь…       Позднее она всякий раз жалела, что не придала тогда большого значения этому, но в то же время говорила себе — «неизвестно, что бы стало, не приди я. Возможно, всё сложилось бы куда хуже».       Но Ниппи, ничего не подозревая и не замечая, что улицы сегодня непривычно безлюдны, отправилась на вершину холма. беззаботная прогулка продолжалась ровно до того момента, как её поймали за шкирку чьи-то руки и поволокли за собой. Девочка вырывалась, ругалась всякими словами, услышанными из речи старика Ичи, и даже пыталась укусить человека, поймавшего её. Но мужчина, провонявший насквозь пивом и табаком, лишь ударил Ниппи по губам, да так сильно, что у той пошла кровь. Быстрыми шагами бандит приближался к приюту.       То, что увидела малышка, напугало её. Дети, среди которых были её друзья — побитые, плачущие, с распухшими лицами — были связаны и охранялись несколькими весьма суровыми ребятами. Среди пленников Ниппи не видела Лами. Двое из бандитов держали над землёй Аннет; белый фартук и голубой подол униформы приюта насквозь пропитался кровью девушки, но она продолжала буравить взглядом стоявшего рядом мужчину с маленькими усиками и повреждённым ухом. На поясе у него были закреплены пистолет и кинжал. Прочие бандиты держали Сьюзан и остальных воспитателей на мушке, угрожая им. Ниппи первый раз в жизни видела, чтобы тётушка так ревела, не переставая молить о спасении детей. Женщина и её коллеги предлагали свои жизни взамен воспитанников.       — Гадство, вы перестарались, уроды! — злился усатый вожак. — Эта дерзкая баба ещё оказала бы нам ряд хорошеньких услуг, пусть и безногая… Впрочем, эта старая ведьма выходит её, как и всегда, чертовка. Это все мелкие выродки?       — Да, босс, — пробасил один из налётчиков. — Больше мы никого не нашли.       — Хорошо, — довольно погладил подбородок главарь. — Скоро наши братья вернуться из городка с золотой добычей. Так, мелких грызунов в трюм, как вернёмся в лагерь, старая кошёлка их подлатает так, что будут как новенькие. А кто не протянет — сбагрим их органы. А этих клуш, — махнул в сторону Сьюзан и воспитательниц. — Перестрелять к чертям. Заебали уже своими воплями «Спасите!», «Не трогайте детей!»… Тьфу.       — Босс, — обратился к нему мужик, что притащил Ниппи. — Эта мелочь шла к приюту, когда я её сцапал. Наверн, тоже сиротка.       — Сиротка, не сиротка, какая, в жопу, разница, всё равно продадим в рабы, — махнул рукой усач. — Вяжи к остальным.       Аннет, наконец, заметила Ниппи и медленно перевела взгляд на девочку. Было видно, что оставаться в сознании ей тяжело. И только в тот момент малышка, наконец, заметила ужасное давящее чувство внутри тела, словно что-то одновременно её сплющило и натянуло, как леску. Ощущение было невыносимо, казалось, кто-то в разы больше неё вот-вот разорвёт девочку. И отчего-то Ниппи казалось, что Аннет, и её друзья, которые были тогда на берегу в круге и теперь связаны силой юной воспитательницы — все они переживают то же самое чувство. Эта давка, слова, сказанные бандитом о ребятах, Аннет и нянях «Ласкового сердца» — всё это разом подействовало как некий переключатель. Ниппи ни о чём в тот момент не думала, она лишь хотела спасти тех, кто стал ей дорог.       По счастливой случайности Сьюзан, видя, что их мольбы не доходят до чёрствых сердец налётчиков, отчаянно кинулась на одного из бандитов, чтобы выхватить оружие. Главная няня из плачущей женщины в мгновение ока превратилась в разъяренную медведицу. Этот поступок отвлёк вожака и бандитов, чем Ниппи поспешила воспользоваться. Она стала вырываться пуще прежнего, и мужчина, что держал её, с ругательствами опять замахнулся, чтобы ударить девочку. А она того и ждала: только кулак приблизился к ней, Ниппи ухватилась за руку и подумала об использовании силы.       Несколько секунд ничего не было, а потом мужик выпустил девочку из рук. Его кожа, там, где ухватилась малышка, начала рассыпаться на мозаику. В воздухе появился запах гнили.       — Твою мать!!! — ревел бандит. — Блять, эта мелкая крыса — фруктовик!       Внимание банды тут же переключилось на Ниппи. Девочка же заметила, что Сьюзан уже лежала на земле, и рука у неё была окровавлена. Это ещё больше разозлило Ниппи и одновременно — испугало. Мужчина, атакованный ею, потянулся к ней здоровой рукой, сжимавшей пистолет. Аннет и няни смотрели на Ниппи с ужасом.       «Беги отсюда», — в глазах Аннет читалась только эта мольба.       Тело девочки двигалось само по себе. Ичи научил её далеко не всему, что знал, однако даже за эти несколько дней, она наловчилась уклоняться от многих его тумаков и пинков на тренировках.       Увернувшись от мужика и не дожидаясь, когда он выстрелит, Ниппи быстро кинулась использовать силу на открытых участках тела. Пару раз налётчик успел нажать на курок, но один выстрел был мимо, а второй слегка задел предплечье. Боль пронзила конечность, но в тот момент все чувства притупила злоба. Через несколько касаний мужчина уже корчился на траве, призывая все проклятия на юную носительницу фрукта, а Ниппи ринулась «отмечать» остальных.       — Взять мелкую сучку! — скомандовал главарь, а сам схватился за пистолет на поясе. — С фруктом она принесёт нам больше золотишка.       Ниппи понимала, что десятилетняя девочка не справится с кучей свирепых бандитов, но понимание это оказалось глубоко погребённым под эмоциями. Она только видела перед собой участки кожи да возможность вовремя свернуть. Вот мужчины, что держали Аннет и по первому приказу атамана бросили девушку и кинулись к ней, уже хватаются за рассыпающиеся руки и ноги. Вот опять обжигающая боль, теперь в ноге, вот сверкнуло острие кинжала. Ниппи ощутила верёвку, что связывала ребят, а вот веревка уже разрушена. Кажется, она крикнула детям бежать, а может быть и нет. Краем глаза она заметила главного повара и его помощников, мелькнул Ламиго, и ей стало немного спокойнее от того, что названный брат в порядке. Работники столовой, как потом узнала Ниппи, в тот момент наконец-то разобрались с теми бандитами, что обнаружили их при обыске, и поспешили на выручку воспитательницам.       Дети убегают, а она успела коснуться вожака банды. Тот это заметил и наставил на неё пистолет, Ниппи была готова мысленно отдать приказ для активации силы. Но тут раздаётся чей-то плач, и девочка видит, как Алан оказался придавлен упавшим налётчиком, что лишился ног. Вес мужчины слишком тяжёл, чтобы мальчик смог выбраться. Вожак тоже это заметил и недобро улыбнулся, направившись к Алану. Ниппи с ужасом поняла, что он хочет сделать и поспешила к другу. Но она лишь успела добежать и схватить за руку, как атаман взвёл курок и приготовился выстрелить. Ниппи открыла рот, чтобы отдать команду вслух, но дуло пистолета перед её лицом и безумный взгляд усача заставили забыть её обо всём. Когда, казалось, страшнее ничего нельзя было придумать, коварное чувство взяло верх над всем, даже над слепой злобой, и Ниппи с Аланом просто оцепенели.       Слева мелькнула голубая вспышка, а затем Аннет бросилась на вожака, крича что-то при этом Ниппи. Это привело её в чувство, и она поспешила освободить друга и отбежать, как раздался выстрел. Девочка оглянулась.       Воспитательница упала на колени, держась рукой за низ живота, и с ладони быстро капала кровь. Усач взвёл курок ещё раз и нацелился девушке в голову, яростно шипя ругательства.       Тогда-то всё и случилось. Ниппи переполнил такой ужас, который она не испытывал больше никогда, вплоть до самых пор, пока не встретила Эмери. Пальцы разжались и отпустили ладонь Алана, все мысли улетучились напрочь, кроме одной. Еще одной команды, о которой говорил Ичи, назвав ее «Рамкой». Способность, что запечатывала всё с метками в картины из мозаики.       Усатый атаман и все бандиты, которых Ниппи успела коснуться — все, как по команде, замерли. Кто просто стоя, кто уже находясь на земле и стараясь остановить разрушение тела, кто в странных позах — каждый из них застыл, словно в детской игре. А потом один за другим странно вздыхал и с хлопком обращался в большое панно с изображением себя и падал на траву. Когда хлопки прекратились, осталось лишь несколько человек, которых поспешно вырубили повара, и теперь уже бандиты были связаны веревками. Люди обрадовались, что всё закончилось, хотя и не понимали, что, собственно, произошло. Ниппи нервно улыбнулась, начиная осознавать, что каким-то чудом ей удалось остановить налётчиков.       — Всё закончилось, — облегченно вздохнула она, оборачиваясь к Алану. Но нашла вместо него такое же панно с изображением испуганного побитого мальчика, и один из уголков этой мозаики, с изображением левой руки ребенка, отломился. Ничего не понимая, Ниппи упала на землю перед тем, чем стал её друг.       — Алан, что это… — тихо прошептала девочка, осторожно проведя по поверхности панно. Оно было чуть тёплым. Поведение малышки прервало на корню всеобщую радость — взрослые сразу же поняли, что здесь что-то не так.       — Эй, — обратилась вновь к Алану Ниппи. А потом подняла голову и посмотрела в ту сторону, куда убежали спасённые ребята. Некоторые из них вылезали из кустов, смотрели вокруг и, как и девочка, не понимали случившегося. Но многие из детей, в основном — друзья Ниппи и Лами, с которыми те играли в последние дни — стали такими же панно, как бандиты и Алан, разве что целыми.       — Ох, какая же я дура, — хлопнула по лбу себя девочка, но взгляд её по-прежнему был испуганным. — Старикан же рассказывал, как возвращать предметы, я просто перестаралась… — раздался нервный смешок. Ниппи положила ладошки на панно и, сосредоточившись, подумала: «Откат».       Но ничего не произошло, лишь она напугалась ещё больше. Девочка продолжала мысленно отдавать команды силе фрукта, но ничего не менялось. Стояла гробовая тишина. Отчаявшись, Ниппи предприняла ещё одну попытку, уже испуганно крича. И на этот раз мозаика обернулась Аланом. Только вот был он без сознания, а левая рука куда-то пропала и полученная рана совершенно не кровоточила. Обломок панно так и остался лежать на своем месте.       — Алан, проснись, — уже плача, трясла его Ниппи. Но ладонь, что была на сердце друга, не чувствовала биения сердца. — Алан!       Она ещё ни разу не видела смерти, но что-то подсказало ей оставить попытки оживить мальчика. Ниппи убрала руки от бездыханного тела. Что-то внутри неё оборвалось, а потом девочка заплакала навзрыд.       — Отведи меня к ней, — сказала Сьюзан главному повару, что помог ей подняться. Мужчина даже не думал возражать и подвёл воспитательницу к рыдавшей. Но Тётушка не успела ничего сказать, потому что внезапно Ниппи перестала плакать — её начало тошнить. Девочка, наконец, осознала, что она делала своей силой с людьми, и что случилось с Аланом, Аннет и другими ребятами. Вспомнился рассказ Ичи о его друге. Кровавые картины этого налёта всплыли перед её глазами, и ей стало дурно. Ниппи одновременно плакала, пыталась что-то сказать, и блевала.       — Ниппи, пойдём домой, — попыталась заговорить с ней Сьюзан и приободрить её. Ладонь воспитательницы потянулась к плечу девочки, как вдруг Ниппи не своим голосом заорала на всю площадку перед приютом:       — Не трогайте меня! Не трогайте…       Рука доброй женщины дрогнула. Что-то было в этом крике, что заставило Сьюзан отступить.       В воздухе повеяло прохладой, а лиловые алумы, местные цветы, стали закрываться. Это были первые признаки возвращавшегося сезона дождей.       — … Вот так всё и было, — со вздохом завершила свой рассказ Ниппи. Эрик от услышанного разревелся, постоянно бормоча о смелости и бедах босса. Джим стоял рядом с капитаном, скрестив руки и нахмурив брови.       — Чуть позже на наш остров прибыл корабль Дозора. Солдаты забрали всю шайку вместе с «обратившимися» бандитами, а жителям и приюту оказали помощь. Аннет лечили лучшие врачи того отряда, но, тем не менее, она временами ещё хромает, а та пуля в живот поставила крест на её материнстве. «Обращённым» детям медики помочь не могли, но очень интересовались о том, кто владел силой Пазу-Пазу. Тётушка и все остальные, к счастью, не выдали меня, и дозорные решили, что кто-то из пиратов стал обладателем фрукта. Я же после этого случая заперлась в своей комнате у Ичи и не хотела выходить к людям, которые меня любили, а я причинила им столько боли. Но, в конце концов, старикан растормошил меня и забрал в путешествие, чтобы я могла обучиться силе фрукта, я даже с Лами и приютскими не успела попрощаться, да и честно говоря, не хотела тогда их видеть. Только вот долго я с Ичи не пробыла, через несколько лет сбежала, а там уже приходилось таскаться от банды к банде. Одно я из путешествия со стариком уяснила — действие «рамки» можно обратить лишь с вещами, а с людьми это не работает, и по какой-то причине мои метки закрепляются на человеке без моего ведома. У его друга Ноэля было так же, но Ичи заверил меня, что даже такой эффект можно обратить, просто пока что неизвестно, как. Вот, теперь вы двое знаете, почему я так хочу найти средство избавления от недостатков фрукта, и почему для меня как новоиспечённого капитана важно сохранить ваши жизни.       Эрик продолжал реветь, а Джимми спокойно подошёл к девушке. Положив руку ей на плечо, он сказал:       — Мы найдём это средство, чего бы нам это ни стоило. Теперь это наш общий груз, Нип.