История Подменыша

— Астра, ты же будущая жена и хранительница домашнего очага, ты должна вести себя подобающе. Ну-ка подбери подол и не вози им по полу! И улыбайся. Что ты как не родная? Я подняла на нее свои красные с ночи глаза. Родная? Это у меня ты интересуешься? Ты, которая украла меня у моей родни? Ты, что вырастила меня в неведении? Как верную сторожевую собаку? Мать вдруг отступила на шаг от меня. На ее лице отразилась обеспокоенность. Она протянула неуверенно руку ко мне. — Астра, что ты… — она вдруг осеклась. Я? А что я?! Я оскалилась, не контролируя себя и обращаясь наполовину в дракона. Вы ведь хотели дракона? Все ждали, когда он нападет на вас? — Астра! — воскликнула мама, оступаясь о длинный подол своего платья и падая навзничь. Я тут же испуганно отпрыгнула. Как я могла? Разве ее вина, что отец принес яйцо, движимый несуразной и жестокой идеей? Она просто приютила своего Подменыша, она просто искала замену родным детям… Зажимая рот, чтобы рыдания не получались слишком громкими, я выбежала из дому, шелестя длинными полами платья. Никто не успел меня даже окликнуть, как я скрылась из виду в подворотнях между домами, а затем пролезла на чердак одного из заброшенных домов. Я там часто пряталась от шпаны, когда еще не могла дать сдачи, но уже исправно лезла везде, куда могла достать. В доме никто не живет, он почти разрушен, его хозяева сгинули в одном из походов, а новые не решились заселиться. Так и стоит он на площади немым укором всем викингам, нежилой и зловещий. Только мне хватило смелости сюда залезть и облюбовать наблюдательный пост на чердаке. Успокоив злобные рыдания, я окинула взглядом улицу, на которой уже собрались соплеменники. Скоро поведут Иккинга. На смерть поведут! Я снова расплакалась, сжимая мешочек с его чешуйками, которые я сохранила. На этот раз от безысходности. Я не смогу ничего сделать: здесь столько викингов, которые уже не раз ходили в походы на нас. Они меня просто убьют, если я покажусь. Надо было хватать его, еще вчера, когда был шанс! А еще лучше — уносить ноги, когда на корабле плыли. Да! Но чего уж тут жалеть о несбыточном. Надо было раньше думать, а теперь, Астрид, остается только смотреть. Постамент поставили в стороне от толпы. Даже далеко, чтобы тварь, буде у нее возможность освободиться, можно было одолеть без особых повреждений среди людей и построек. Нет особой чести в том, чтобы пострадать от плененной и сломленной твари. Не-ет, викингам подавай бой. Неравный и жестокий, но якобы честный бой. Отец сидел в первом ряду на своем троне. Рядом на высоком стуле, тоже похожем на трон, села бледнее обычного мать. Отец сжал ее руку, но она выдернула ее и отвернулась, чтобы не видеть, как тащат по улице Иккинга. Того снова заковали в наручники, но ошейник пожалели: на его тонкой шейке он смотрелся откровенно смешно и совершенно не представительно. Я рвано выдохнула, следя за его движениями. Он спотыкался, когда шел, его больно толкали и пинали, дети кидали камни… А я сижу тут, тварь дрожащая, перебираю черные чешуйки из мешочка, словно Иккинг умер уже, и не могу даже встать на его защиту, спасти его! Я дракон. Я дракон! Я решительно поднялась с места. Что меня тут ждет, если я останусь? Нескончаемый страх за все на свете? Что родители, потом муж, потом соседи или кто-то еще узнает, что я тварь? Что моих детей сожгут, не дав даже пройти Испытание? Что убьют меня? Ну уж нет! Я лучше рискну и спасу этого бракованного настолько, что стал легендарным драконом Иккинга. Надо только незаметно подобраться туда… Я решительно спрятала пластинки в мешочек и вернула его на шею. Выскользнув по соломенной крыше вниз, я по бочкам у стены спрыгнула на землю и подобрав подол поспешила через толпу. Сделать это оказалось не так-то просто. Пока я протискивалась через грузных женщин и накачанных мужчин, я потеряла из виду то, что происходит на площади. Сначала заволновалась толпа, и я заспешила. Что там такое? Выбившись в первый ряд, я увидела, что Иккинга скрючило в последнем приступе. Воистину отвратное зрелище, это первое превращение, и такое же болезненное — парень извивался змеей на нагретой солнцем каменной кладке и ревел хуже медведя. По-драконьи, низко и гортанно, с клекотом и подергиванием. На него тут же бросились несколько мужчин, в том числе и мой отец, стоящий ближе всех. Фурия как нечего делать всех раскидала — где хвостом, а где плазменными голубовато-лиловыми шариками. Иккинг явно обезумел от боли и уже не соображал, что делает. Я бросилась к нему, на ходу превращаясь в дракона. Уж собрата он должен послушать! Ночная Фурия разбросала всех воинов деревни (после очередного похода боеспособных индивидов осталось немного) и направила свою морду в сторону постамента. Там осталась придавленная троном мать. Я раздула свои шипы. — Не трогай маму! Уже не разбирая, что это Иккинг, и зла он хочет, как хочу его я, я бросилась на дракона. Тот пригнулся, и я пролетела через него и проскрежетала когтями по постаменту. Фурия бросилась на женщину, но я встала перед ней и загородила, топорща яркие крылья. Какой-то инстинкт управлял моими действиями, я лишь задавала настроение и желание. И малейшие изменения в них фатально сказывались на поведении драконьего тела. Фурия предприняла еще одну попытку обойти меня и вытянуть из-под моих лап намеченную жертву. Нет, так мы ни к чему не придем. — Ну-ка успокойся! — я полуобратилась, оставаясь в крепкой и огнеупорной чешуе, но приобретая возможность говорить и контролировать свои движения полностью. — Ты разумное существо, а не тварь! Так не убивай женщин и детей, как это делали викинги! Фурия подняла уши и прищурилась, тихо рыча, но уже не нападая. Ободренная этим я сделала шаг вперед. Вся площадь словно замолкла, люди смотрели. Словно этого было мало, из-за леса внезапно вынырнуло целое войско драконов, затмив собой солнце. Они приземлились на холме, на крышах и на поле. Все как один злобно скалились и шипели, грея в пастях свой жаркий огонь. Викинги ощетинились своим скудным оружием, но было очевидно, что они проиграют — планировался праздник, а не битва. Мы с Иккингом сами не заметили, как сбились в кучку, спиной к спине. Я смотрела на отца, сжимающего в объятиях и успокаивающего мать, Иккинг — на отца, бодающего рогом воздух и сердито фыркающего. — А ты был уверен, что он не придет. — Я этого не говорил, — промямлил Иккинг, превращаясь в человека, чтобы Стоик мог его узнать. Первый шок прошел, Иккинг бросился к отцу. Я к своим родным. Отец крепко прижал меня, чешуйчатую и зубастую, в своей груди. А потом стал и вышел вперед, словно закрывая своей широкой спиной всех своих людей. И меня с мамой в первую очередь. — Я Пирамидон Джефферсон, вождь племени Остолопов! Стоик превратился в человека, обнял сына и затолкал его себе за спину, тоже вышел вперед. — Я Стоик Обширный, вождь Хулиганов! Так, вожди наладили контакт, они по характеру очень похожи, может и выйдет чего… Я мягко вывернулась из рук матери, тихонько обошла вождей и подозвала Иккинга. Тот быстро оказался рядом. Мы устроились в сторонке, а поскольку все смотрели на вождей, на нас никакого внимания не обратили. — Так… Ты прошел Испытание? — Ну, вроде да, — расцветая на глазах подтвердил Иккинг. — И ты тоже! Ты дракон! — Это да, я никому не говорила. Ты, кстати, тоже. Но конспиратор из тебя не очень… — Из тебя бы вышла замечательная Ночная Фурия, — улыбаясь заметил парень, но потом спохватился. — Стоп, что значит «не очень»?! Ты знала?! Он явственно побледнел. Эй-эй, ты чего, овчинка, не умирай после того, как ты уделал всех врагов! Я засмеялась, дружески пихая его в плечо, словно показывая, что все в порядке, уже все обошлось. — А давай полетаем? — предложил вдруг Иккинг. — Пока они договариваются… Кстати, ты знаешь, из-за чего началось все это? Потому что я — нет. — А Локи его знает, — хмыкнула я. — Всегда воевали. И деды дедов тоже. Так не лучше ли все это закончить? — Лучше, — серьезно кивнул Иккинг, а потом хлопнул по предплечью. — Догоняй! И превратился в дракона, и взмыл в воздух. Я засмеялась, бросаясь вдогонку и отдаваясь инстинктам нового тела… Вот только через пару минут сосредоточенного махания лапами и десятком метром под землей, я вдруг осознала, что что-то не так. Категорически не так! Крыло накренилось, поток ветра подсек меня и перевернул кверху лапами. Запаниковав, я еще и в человека превратилась. Иккинг заорал где-то рядом. — А-а-а-а! Но не успела я долететь до земли, как нас поймал на лету толстый бородавчатый дракон Плеваки. Сначала Иккинга, потом меня. Мы вместе нелепо повисли как курицы на кухне, взятые за лапы и столкнувшиеся лбами. В гробовом молчании нас опустили на землю и придавили следом. Мы растянулись на земле, думая о своем поведении. Плевака превратился, но с нас не слез. — Дорогие мои ящерицы с мозгами моллюсков, — обратился к нам авторитетно он, — я понимаю, что жизнь в молодости кажется бесконечной, но… Иккинг, ну хоть ты-то должен знать, что как и всякому делу тут учиться надо! Куда вот вы полезли? — Да не помрут они, друг мой, от десятка метров-то. — прогудел со смехом Стоик и повернулся к Пирамидону. — Вы и представить себе не можете, сколько ущерба от молодняка каждый год! Что не сожгут, то доломают! — И не говорите, — покачал головой викинг. — Молодость — она такая… К слову, как вы смотрите на то, чтобы поговорить в более приятной обстановке? Я прыснула. Отец выглядел так потешно! Иккинг засмеялся тоже. Я улыбнулась ему. Мы смогли. Мы выжили. Смогла я, преодолеть свои страхи. Смог он, пройти своей Испытание и наладить отношения с отцом. А вместе мы наверняка сможем еще больше… Я порывисто прижалась к его губам, Иккинг неловко ответил на мой поцелуй. И длилась бы наша радость еще вечность, если бы не Плевака, уронивший на нас свою толстую драконью голову, погребая под собой двух невинно убиенных драконов… Нет, серьезно, он мог хоть секунду подождать, прежде чем превращаться?!