Без права на отказ

Сегодня самый ужасный день в её жизни. Потому что этот ребёнок… — Нори! Нори, не убегай! — девочка с силой погладила соседскую собаку. — Хорошая, хорошая. Что делать бедной собаке, если её так мучают? Укусить, залаять, отбежать? Ну, первое и второе Нори не может сделать, потому что она — воспитанное и умное животное, а вот с третьим проблема более обширная, точнее, проблемы даже две — цепкие руки девочки, не дающие вырваться. Собака зажмурилась и припала к земле. — Эй, террористка мелкая! Хватит мучать бедное животное! Нори подняла усталые глаза: вот оно — её спасение! Лёгкими, быстрыми шагами приближается к ним. Мисаки подбежала и перекинула сестру через плечо. — Ух, ты! Судзуна стала тяжелее, — хихикнула она. — Я не толстая! — тут же воскликнула девочка и скрестила ручки на груди. — Тебе всего девять лет, как ты умудряешься вводить в ступор всех окрестных животных? — Мисаки вздохнула, перешагивая порог. — Нет! Они меня любят, — ребёнок, оказавшись в доме на полу, топнул ножкой. Как сестра может думать, что она мучает животных? Нет-не-нет. Она любит их, а они — её. Да-да. — Ага. Это они от большой любви так шугаются? — хмыкнула Мисаки. Как всё-таки хорошо быть ребёнком! Никаких бытовых и житейских проблем на тебя не сваливается, живёшь себе и вот так мучаешь кого-нибудь, собаку, например. Но Судзуна была другого мнения, и никак её не переубедишь! Упрямая выросла. Сёстры поднялись на второй этаж и стали спускать коробки вниз. Мисаки это не доставляло особого дискомфорта — она всегда обладала недюжинной силой. — Почему мы уезжаем? — Судзуна пыхтела, неся бутылку с водой. — Потому что этот дом уже не наш, — ответила Мисаки, её лицо исказила болезненная гримаса: «Папа, как ты мог?» Она помотала головой, отгоняя ненужные мысли. Вчера девушка заперлась в комнате и плакала. А сегодня… — А, где мы будем жить? Нори поедет с нами? Сегодня ей нужно быть сильной и поддержать маму. — Пошли, оденем тебя в красивое платье? — сменила Мисаки тему. Девочка взвизгнула и рванула в свою комнату. Сестра пошла за ней; нельзя допустить, чтобы Судзуна об этом узнала. Ребёнок не должен возненавидеть отца, ни в коем случае. А Миса и Минако переживут, перетерпят, вечно болеть не может, верно? Семья вышла на улицу и встала перед домом. Все вещи были собраны и стояли рядом с ними. — Прощай, наш дом, — Минако вытерла слезу. — Мы хорошо здесь жили… Мисаки погладила мать по плечу, та, опомнившись, взяла себя в руки и улыбнулась дочерям. — Ну, пошли? — спросила она. Не хотелось думать почему, зачем и вообще как такое могло произойти. Мысли путались, сталкивались, валились и рассыпались, поэтому нужно было играть «в улыбку», изображать оптимизм, делать вид, что так надо. А на душе скребли кошки, собаки, львы… Да кого там только не было! Страшно представить, что сейчас чувствует мать. И Мисаки не представляла. Она старалась сохранять спокойствие и показное безразличие ко всему, что творилось вокруг. Но к тому, что произошло потом девушка не могла остаться равнодушной… Совсем тихо, словно подкравшись, подъехала машина. Красивая, ухоженная и, по всему видно, дорогая. Минако, до встречи с мужем, работала продавцом автомобилей, поэтому сразу определила: Тойота секвойя — большая и комфортная машина, очень вместительная. Из неё вышел мужчина лет сорока, стрелки на тёмных брюках, белоснежная рубашка и лицо — всё выражало крайнюю сосредоточенность и собранность. Он обошёл машину и поклонился. — Госпожа Мисаки Аюдзава? — ровным голосом спросил он, осмотрев семью и остановившись взглядом на Мисаки. Интуиция его не подвела. — Э-это я… — недоумённо ответила девушка, переглянувшись с матерью. — Меня прислали за Вами, — невозмутимо заявил мужчина. Кто прислал? Папа? — А кто Вы? И от кого? — Вас не предупредил ваш отец? — в голосе не было и следа удивления. — Вы — невеста молодого господина Волкера. Я ваш личный водитель. Меня прислали за Вами. Лицо Мисаки вытянулось. Да уж, умеет этот мужик ошарашить. Она застыла, не понимая: что этот человек ей говорит? О чём он? — Сестрёнка, ты замуж выходишь? — Судзуна подёргала её за рукав кофты. Было бы круто! У неё очень красивая сестра, и девочке хотелось увидеть её в свадебном платье. Хмм… А жених-то хоть ничего? — Нет, — улыбнулась ей брюнетка, — дядя ошибся. — Госпожа, — это обращение непривычно резануло по слуху, — я выполняю приказ. Мне нужно Вас отвезти. На месте разберётесь. Он открыл дверь, приглашая её садиться. — А Вы не можете позвонить своему хозяину? Мне не хотелось бы зря время терять… Водитель покачал головой. Он прекрасно знал, что информация достоверная, и девушке, грубо говоря, не отвертеться. — А моя семья может поехать? — боевой настрой сник. — Разумеется. Их тоже велели привезти, — водитель сложил вещи в багажник. — Ура! — тихонько восхитилась Судзуна, — Мы поедем на большой машине! «Хоть кому-то хорошо посреди всей этой неразберихи, » — подумала Мисаки, нервно поглядывая на мать, которая была удивлена не меньше своей дочери. Всю дорогу девушка думала только о том, что кто-то решил сыграть с ней злую шутку. А иначе откуда взялись эти глупости с женихом?

***

 — Они точно что-то напутали, — вздохнула Мисаки, выбираясь из машины. За узорными воротами находился особняк. Скрытый деревьями, он напоминал замок. Что ж, Мисаки не удивится, если здесь живёт какой-то принц. — Ого! Огромный, — воскликнула Судзуна, в детских глазах сиял восторг. — Прошу за мной, госпожа, — почтительно обратился водитель. Дом оказался уютным, чему Мисаки очень удивилась (она не могла представить, что в таком огромном доме может быть уютно). Они прошли на второй, потом на третий этаж. С открытым ртом Мисаки смотрела вокруг, не в силах поверить, что существует такая красота. А в ней же кто-то ещё живёт! Они сделали ещё один поворот и встали перед дверью. — Сестра, — шепнула Судзуна, — я в туалет хочу. Мисаки вздохнула и переглянулась с матерью. Женщина кивнула, словно говоря, что вполне справиться и сама. Наверняка, ей тоже в тот момент казалось, что всё происходящее — недоразумение. И его можно будет с лёгкостью решить. — Отведите нас в уборную, пожалуйста, — голос прозвучал немного неуверенно. Водитель снова поклонился и повёл их вниз. Минако вошла в кабинет, а несколько минут спустя — выбежала оттуда в слезах, и слуга отвёл её в комнату. — Сама справишься? — усмехнулась Мисаки, выходя за дверь. — А то! Ух ты! Здесь сидение тёплое. Мисаки вздохнула. Что они здесь делают? Ерунда какая-то. Невеста… Делать этим людям нечего? Им ещё в гостиницу ехать, с постоянным жильём что-то решать нужно. Она снова вздохнула и начала качаться с носков на пятки и обратно. Никогда не могла долго стоять на месте. Потом стала напевать что-то. В конце концов, сделала пару шагов в сторону, вперёд, назад, присела — руки вверх, поднялась, повернулась и… Встретилась глазами с каким-то блондином. Этот гад за ней наблюдал! И, судя по озадаченному взгляду, довольно долго. Вот позор! Девушка вздрогнула от неожиданности и застыла. Мисаки попробовала слиться со стенкой, но ничего не получилось: стена — бежевая и блестит, её кофта — бордовая и линяет. Опустив взгляд, она сделала вид, что её здесь нет: «Почему Судзуна так долго?!» Послышались шаги, они приближались. Может, он мимо пройдёт? Ну, пожалуйста. — Привет. Как тебя зовут? — лучезарная улыбка блондина выбила её из колеи. Чего он ей тыкает? И, куда делся водитель? Не смотри в эту сторону! Отвернись! — Мисаки, — голос был каким-то хриплым, словно не её собственным. Странно. Почему так сложно отвести от него взгляд? Всё дело в флюидах, которые он источает? Где-то Мисаки о таком читала: сильные и уверенные в себе мужчины притягивают женщин невидимыми волнами, исходящими от них… П-помогите! Когда разглядывать друг друга стало и впрямь неприлично, дверь открылась и появилась Судзуна. Родная, пришла на мысленный зов сестры! — Мы пойдём, — Мисаки хотелось поскорее избавиться от общества странного незнакомца. Она взяла сестру за руку и хотела пройти мимо парня. Но, мало того, что наглец преградил ей путь рукой, так ещё и Судзуна выдала: — О, а это и есть твой жених? — и с искренним восхищением добавила: — Ты смотри, отпускать не хочет! Обалдеть. Мисаки захотелось провалиться под землю. Боже, сколько ещё этот ребёнок будет говорить невпопад? Блондин посмотрел на девочку непроницаемым взглядом, затем — на Мисаки, но уже изучающе. — Значит вот ты какая, — он взял лицо Мисаки за подбородок, и зелёные хитрые глаза встретились с удивлёнными медовыми. — А я Такуми. Приятно познакомиться. И он снова лучезарно улыбнулся. И почему он постоянно улыбается? Кошмар какой-то. Почему ноги подкашиваются от этой улыбки? Ей стало не по себе от странного чувства, которое появилось где-то в груди и медленно разливалось по телу. — Так, стоп! — очнулась Мисаки и убрала чужую руку от лица. — Это какая-то ошибка. Я ничья не невеста! — Надеюсь, что не ошибка, — серьёзно ответил Такуми, пряча руки в карманы. — Я уже влюбился. — Что? — чуть не задохнулась от возмущения девушка. — Это как работает по-твоему? Не слишком ли ты влюбчивый? — Не особо, — задумчиво протянули в ответ. — Видимо, твоя чунга-чанга странно подействовала. Что-что? Чунга-чанга? Это он про… Мисаки покраснела. Где его деликатность? Совсем не воспитывали? — Так, нам нужно идти. Пропускай. — Неужели любовь с первого взгляда бывает невзаимной? — ахнула Судзуна. — Сестра, присмотрись. Какой красавчик! Совсем ничего? — Ничего, — стервозно процедила Мисаки: это всё уже начинало раздражать. — Что ж, тогда полюбишь со временем, Миса, — усмехнулся блондин; его зелёные глаза прожигали. Да что с ним не так?! — Для начала я разберусь с этим недоразумением, — непреклонно заявила она, — А потом и влюбляться не придётся. Всего доброго, уважаемый. Отпихнув парня, они направились в сторону кабинета. «Сейчас всё разрешится, — успокаивала себя Аюдзава. — Всё будет в порядке. И я больше не встречусь с этим стрёмным блондинчиком». Она скривилась. Бывают же такие самоуверенные нахалы!