Our December

К гостинице рокеры прибыли уже поздним вечером. Они немедля прошли к ресепшену, и к их ужасу одноместных номеров оказалось лишь четыре, один из которых уже занял их друг Роберт. Такая оплошность случилась из-за того, что на какой-то саммит приехал какой-то посол, и ему просто очень срочно нужно было остановиться. Но девушка с искусственной улыбкой сказала, что у них есть номера такого же класса, но с двумя кроватями и они представляют им один такой номер, а еще жутко извиняются за неудобства. Парни недовольно переглянулись и Феникс, быстро выхватив ключ одноместного номера, скрылся в коридоре, играя на неожиданность. Джо сделал то же самое, аргументируя свой поступок тем, что «у меня носки воняют». - Отдай! – вопил Беннингтон, борясь не на жизнь, а на смерть за последний ключ с Делсоном. - Да я за ваше счастье беспокоюсь! – воскликнул тот, и с сильным рывком толкнув вокалиста, выбил ключ у недовольного Чеза. Нахал еще успел и подмигнуть, прежде чем поспешить к лифту. Вокалист недовольно взял оставшийся ключ и пошел вперед. Он не хотел оставаться в комнате один на один с Майком, боясь назревающего серьезного разговора, а может, и не только его. Просто не знал, какие слова подобрать, что сказать… Поэтому избегал. Майк же до сих пор находился в высшей степени вдохновения, что-то постоянно записывая в телефоне и иногда напевая что-то на диктофон. Открыв дверь, вокалист был приятно удивлен. Комната поражала изящной красотой, прекрасной отделкой и мелкими, уютными деталями. Стены были выкрашены в бледно-персиковый цвет, отчего номер казался теплым и домашним, а золотистые плинтуса добавляли шика и сложности интерьеру. Мебель вся была цвета слоновой кости, а состояла она из двух кроватей, шкафа, дивана и журнального столика. Кажется, что этого мало, но на самом деле этого было вполне достаточно – ничего лишнего. На полу, у постелей лежал пушистый, белый ковер, а на стенах висели живописные картины-пейзажи. Еще раз оглядев номер, Чез улыбнулся и, взяв из кучи чемоданов, которые доставили сюда из аэропорта, свой, поставил его у одной из кроватей, после чего пошел в душ, все так же молча, не говоря ни слова. Майка тем временем понемногу стало отпускать, и он сел на кровать, опустив голову на руки. Позже он вообще завалился на спину, прикрыв глаза и слушая, как шумит вода в ванной комнате. Чез вышел из душа, и Шинода сразу спохватился. Вновь приняв сидячее положение, Майк случайно наткнулся взглядом на Беннингтона и обомлел. На бедрах того болталось лишь полотенце, а по идеальному телу катились капли воды. Словно в замедленной съемке Майк видел, как одна капля падает с его волос на плечо, задерживается там и, спустя небольшой промежуток времени, скатывается по спине, огибая лопатку, поясницу и скрываясь в махровом полотенце, которое, казалось, держалось лишь на честном слове. Блондин тем временем совершенно беззаботно разгуливал по номеру, что-то ища. Шинода никак не мог отвести взгляда от друга, глубоко дыша. Спустя пару минут это показалось запрещенной пыткой, и Майк не выдержал. МС встал и подошел к Беннингтону со спины, пока тот рылся в шкафу в поисках дополнительного полотенца. Когда на его талию опустились теплые руки, он заметно вздрогнул, но подался назад, в теплые объятия. Майк принялся слизывать капли с его шеи и спины, проходясь по шелковистой коже, слегка прикусывая ее и утопая в стонах Чеза, который, закинув голову назад, ему на плечо, наслаждался тем, как Майк лизал его шею, совершенно не сдерживая себя в вскриках. Шинода руками оглаживал пресс парня, продолжая кончиком языка прикасаться к коже, чувствуя, что Беннингтон подается на него. Он руками нащупал полотенце, решив немного поиграть, а не снимать его сразу, гуляя пальцами у линии ткани. Дождь начинал усиливаться. Майк развернул Чеза к себе и резко впился в его губы, руками все же стаскивая полоте… Подождите-ка. Дождь? Шинода резко распахнул глаза, и как раз в этот момент на него вылился целый тазик воды. Он вскочил, громко матерясь. Взгляд уловил мокрую кровать, мокрого себя и невозмутимого Честера, который уже вернулся из ванной, куда относил тазик. - Что за хуйня?! - Я не мог тебя разбудить! Я на тебя столько воды перевел! – обижено пролепетал Чез. – И теперь моя кровать вся мокрая! - Ты сам, между прочим, намочил ее. - Если бы ты не уснул на чужой кровати, то она была бы в порядке! – орал Честер, который до безумия любил спать у окошка. - Да какая тебе разница? – развел руки Майк, - Давай поменяемся. - А давай. Я посмотрю, как ты поспишь на полу, – они уже не говорили, а кричали, словно ворчливая пара пенсионеров - А с какой это радости на полу? – Шинода тоже не понижал громкости. - Ну окей, ложись спать на мокрой кровати, – обиженно выплюнул вокалист, махая руками, и улегся на соседнюю постель, принаддежавшей Шиноде. – Я спать. Рэпер не ответил. Он лишь фыркнул и, громко хлопнув дверью, пошел в душ. Когда он вышел, свет уже был погашен, а Чез, раскинув руки и ноги в царской позе, лежал на его кровати. Он не спал, Майк видел, что глаза его открыты. Быстро одевшись, брюнет взял чудом сухую подушку с кровати, плед с постели соседа и улегся на холодный пол. Благо, там был пушистый коврик. Минут пятнадцать он тщетно старался уснуть, постоянно ворочаясь и стараясь найти себе более удобное место. Наконец он свернулся калачиком и прикрыл глаза, но так и не смог провалиться в сон. Глубоко вздохнув, он встал и с видом «ты мне должен, не забывай» пошел к сухой постели. - Чез, – солист постарался сделать вид, что спит. - Чез! – Майк повторил. - А? – все же сдался Беннингтон. - Мне холодно. - Сам виноват. - Но там, внизу, действительно холодно. - И? - А ты теплый, – он смотрел на него самым настоящим щенячьим взглядом, за который сделаешь все, что он просит, да еще и с собой дашь. - Я холодный. - Но постель-то теплая. - Ты же знаешь, что это будет смотреться странно? - Ага. Блондин откинул одеяло и пригласительно махнул головой, мол, залазь. Второго приглашения Шиноде не потребовалось. - Майк, ты же теплый! - Я всегда теплый, - он прижался к спине вокалиста, уткнувшись носом ему в волосы. Чез дышал размеренно и спокойно, уже не злился и не обижался. - А у тебя все же холодные руки, – Беннингтон накрыл руку Майка своей. Шинода переплел пальцы. – Майк, нам нужно поговорить, - с неким отчаянием, поняв, что этого не избежать, Честер повернулся к нему лицом. - Об этом? - рэпер вытащил их руки, сплоченные замочком из-под одеяла. - И об этом, – блондин приблизился и припал своими губами к губам брюнета. Он рассчитывал сделать этот поцелуй недолгим, целомудренным, что ли, но Шинода не позволил ему отстраниться, рьяно отвечая, словно он странник, уставший от жажды, а Чез – спасительная влага. На самом деле так и было – Майк не мог насытиться Честером, он не мог позволить ему отдалиться, ему хотелось не глоток, не по чуть-чуть, а все сразу и до дна. Он словно вновь открыл для себя его – не хотел больше отпускать и не собирался. Крышу сорвало окончательно, и Шиноде было плевать на все предрассудки. Обхватив точеное лицо друга длинными пальцами, рэпер целовал его не переставая, легонько проводя языком по скулам, целуя веки и щеки, слегка кусая выпирающую челюсть. Он не мог остановиться. Честер же не собирался уходить, он тихо постанывал, прикрыв глаза от нежной ласки. Ему так этого не хватало, это было именно то, чего ему не доставало для счастья, для полного комплекта. И сейчас он винил себя лишь за то, что не сказал раньше… - Майк, я тебя люблю, - все было ясно и без этих признаний, но Чез просто хотел это сказать, потому что эти слова, комом застрявши в душе, не давали дышать. Шинода улыбнулся лучезарной улыбкой и, мягко проведя по волосам Беннингтона, поцеловал его. - Я тоже люблю тебя, Чез, – блондин вновь прикрыл глаза, чувствуя, как стена недосказанности и глупых страхов рушится, как падает безымянным пеплом, как с души катится камень, не дававший спокойно жить. Теперь они не отпустят друг друга. Майк продолжал целовать вокалиста, все более страстно и рьяно, кусая ключицу, жарко вылизывая шею с недавними засосами и играясь с сосками, проводя носом по грудной клетке. Он мягко целовал его пресс, рыча, когда Чез выгибался ему на встречу, к его ласкам. Он чувствовал как блондина била дрожь, когда он прикоснулся к пупку и стал спускаться ниже. В комнате было темно, и единственным источником освещения служил свет, падающий с улицы в незашторенное окно. Он разливался мягким теплом, невесомым и нужным, заливая собой номер, создавая приятную, интимную обстановку, которую поддерживал и падающий за окном крупными хлопьями снег. Он кружился в ленивом танце, стелясь белым покрывалом. Одеяло с кровати давно валялось на полу, а двум парням, тонущим друг в друге, было жарко. Резким движением стянув с вокалиста боксеры, МС принялся отрывисто целовать внутреннюю сторону бедра Бениннгтона, замечая, как тот изводится от ожидания. Громкий стон наполнил комнату, когда пухлые губы Шиноды прикоснулись к налитой головке, аккуратно и легко, дразня. Чез подается бедрами вперед, потому что уже невмоготу терпеть, но хитрый Майк слегка отдаляется, не прекращая мучить друга. Он медленно проводит языком по всей длине члена, дразнит уретру и лишь потом, вдоволь намучав блондина, резко берет внутрь, практически по самое основание. Беннингтон, чувствуя горло Шиноды, роняет громкий стон, который наполняет комнату, делает обстановку еще более горячей, хотя, казалось бы, жарче некуда. Он словно срывается с цепи, когда МС начинает медленно, обхватив губами член двигать головой. Честер зарывается пальцами в его волосах, всаживая глубже, отчего стонет уже и Майк, который сам доведен до предела. Честер недовольно мычит, когда перестает ощущать горячие губы, сомкнутые вокруг своего члена. Майк же в ответ лишь целует низ его живота. - Перевернись, - горячо шепчет Шинода. Он говорит шепотом, хоть в номере они и одни. Беннингтон ничего не спрашивает, а лишь переворачивается на живот, вновь захлебываясь стоном, когда Майк проводит дорожку из мокрых поцелуев по всему его позвоночнику. От этого вокалиста вновь бросает в дрожь, и он тихо стонет. Шинода целует его поясницу, прикусывая кожу, и наваливается сверху. - Чез, будет больно, - он тянет его ухо, целует кожу за ним. - Плевать, – с нетерпеливостью в голосе говорит рокер. - Пососи, - Майк касается тремя пальцами его губ. Вокалист мокро облизывает их, играя языком, что вызывает стон Шиноды, который целует его плечо. Беннингтон выгибается, слегка отставив задницу, чувствуя, как рэпер прерывисто дышит. Тот обводит подушечками пальцев сжатые мышцы и резко проталкивает один палец, что вызывает шипение со стороны блондина. Он начинает медленно двигать им, а после прибавляет и еще один. На этот раз Чез старается расслабиться и даже начинает ловить кайф. Третий палец тоже проскальзывает в отверстие и Шинода начинает более резкие движения. Вокалист резко вскрикивает, словно его ударило током, когда Шинода задевает какую-то точку внутри. Майк больше не может держаться, да и не хочет. Стягивает боксеры и приставляет к входу головку. От этого ощущения Честер делает громкий вздох, который переходит в вскрик, когда Майк толкается в него. Еще один рывок сопровождается рычанием вперемешку с шипением. МС успокаивающе целует спину вокалиста, делая еще один толчок и громко стонет. Он закидывает голову, чувствуя жаркую плоть, обхватившую его член. Беннингтон такой узкий и невероятно горячий, что Шинода не может вытерпеть и, больше не оставляя времени вокалисту привыкнуть, начинает медленно двигаться. Сначала Чез недовольно жмурится, но когда рэпер вновь задевает ту самую точку, он сжимает в кулаках простынь и стонет во все горло. Шинода постепенно увеличивает темп, делает его более размашистым и грубым, вбиваясь уже не аккуратно и нежно, а быстро и свирепо, кусая Чеза за плечо до крови, словно оставляя отметку, что вызывает еще один стон со стороны оного. Беннингтон подмахивает бедрами, вновь ведя себя, как самая настоящая сучка, закатив глаза и уже крича во всю глотку так, что, возможно, их можно было слышать даже в коридоре. Но никого сейчас это не волнует, им не важно. Они просто наслаждаются друг другом, утопая в стонах и всхлипах. Они слишком долго этого ждали, и задумываться о чем-либо сейчас не собирались. - Ма-а-айк, - на выдохе, рвано, но шепотом. Обжигающим, свистящим, таким умоляющим шепотом тянет Честер. Он еще сильнее впивается в простынь, так, что костяшки белеют. Рычит, словно зверь, закидывая голову назад. Шинода не упуская момента, тянется к голове, дотрагиваясь до слегка жестких, выжженных краской блондинистых волос и цепко хватается за них, начиная тянуть вокалиста на себя, вырывая из глотки того еще один протяжный стон. Номер наполняется громким криком, разрезающим жаркую атмосферу, царившую там, когда Честер с рыком кончает. От этого Майк громко стонет вместе с ним, чувствуя, как подходит к разрядке и обильно изливается внутри блондина. Тот беспомощно падает на кровать, а на него наваливается Шинода. Он аккуратно выходит из него и ложится рядом, на спину. Беннингтон мгновенно устраивается на груди рэпера, обнимая его слегка лениво, но от этого не менее сильно. - Я люблю тебя, – шепотом, тихо говорит Майк, ласково оглаживая пальцами место укуса. От этого Чеза прошибает маленькими порциями тока, приятно жжет, и он утыкается носом в шею мучителя. - Я тебя тоже люблю, Майк, – он говорит, задевая кожу губами, отчего по телу брюнета ползут мурашки, и он улыбается. - Теперь ты, как порядочный парень, должен на мне жениться. - Я уже женат, Чез, – усмехается МС, наслаждаясь сладкими мгновениями. - Это выходит, я твоя любовница, м, Шинода? - Между прочим, ты тоже женат. - А теперь я запутался, - сонным голосом говорит блондин и устраивается поудобнее. Рэпер собирался что-то сказать, но слыша, что его ненаглядный провалился в сон, передумывает. Он и сам засыпает через пару минут, крепко прижимая к себе Честера.