Зверь. Без правил

Впитывая в кровь... Насилие!

Позже Глеб уже сам не мог предположить, что же послужило спусковым крючком для приступа агрессии у Вадима. Единственное, что приходило в голову, это то, что лифт слишком громко заскрипел. А, может, и не это вовсе. Тем не менее, от резкого удара носом о стенку кабины бедняга чуть не потерял сознание. - Вадик, ты чего? – испуганно пискнул Глеб, забиваясь в угол. Но, судя по выражению лица, спрашивать брата о чем-то было уже бесполезно. Вадим сгреб младшего за волосы и вытащил его из кабины, почти волоча по полу к входной двери. Из носа Глеба бежали тонкие струйки крови, но Вадиму Рудольфовичу до этого явно не было дела. Открыв замок, он так втолкнул брата внутрь, что тот, не удержавшись на ногах, пролетел добрых полметра и со всей силы врезался в жёсткий паркет. - Тебе порки было мало? – тихо прорычал Вадим чужим хриплым голосом. Его глаза снова метали красные искры. – Так я тебе сейчас добавлю. Раздался треск рвущейся ткани. Остатки рубашки Глеба спланировали на пол за спиной Вадима. Хлёсткий, болезненный удар по животу заставил мужчину свернуться в клубок и тихо вскрикнуть. - Ты еще от наказания уклоняться будешь? – снова рыкнул Вадик. Грубо перевернув Глеба на спину, он оседлал его и начал повторять то, что уже делал вчера: выкручивать младшему соски, оставлять на его теле болезненные засосы, царапать грудь и живот. Постепенно Вадим вошёл в раж. Глеб понял, что, когда тебе выкручивают сосок – это еще не так уж и больно. А вот когда твой пах сжимают, абсолютно не заботясь об осторожности – это гораздо больнее. Неожиданно Вадим сел, окинув младшего брата взглядом, от которого Глебу захотелось стать маленьким и просочится куда-нибудь в щелочку. Подальше от старшего. Увы, что невозможно – то невозможно. И вот уже несчастный младший брат отчаянно извивается под старшим, прижимающим его животом к паркету. А вот когда Глеб почувствовал, что с него стаскивают джинсы вместе с трусами, к попыткам вывернуться прибавились еще и истеричные вопли. Жаль, что в квартире была шикарная звукоизоляция. Звука расстегивающейся ширинки Глеб Рудольфович не услышал. Но вот проникший в его задний проход член ощутил в полной мере. Вот так, сразу, на всю длину, даже без смазки. Дико заорав, Глеб напряг мышцы и рванул вперед. Зря. От этих действий стало еще хуже, а Вадим залился зловещим смехом, вновь хватая младшего за волосы. В который раз с силой запрокинув его голову, Самойлов - старший лизнул младшего брата в щеку, стерев с нее кровавую дорожку. - Расслабься и получай удовольствие, - похотливо прорычал он, начиная двигаться. Взвыв от нечеловеческой боли, когда брат резко вышел наполовину, а затем снова вошел, да так, что смачно шлепнул яичками по заднице младшего брата, Глеб начал двигать бедрами влево - вправо, вперед - назад, надеясь соскочить с члена Вадика. Не тут-то было: Вадима забавляли попытки Глеба освободиться. Позволяя ему почти соскочить с себя, так, чтобы внутри оставалась лишь головка, Вадим с диким хохотом снова насаживал брата на себя. Иной раз он, не давая несчастной жертве даже вдохнуть порцию кислорода, начинал двигаться бешено и грубо, иногда чуть сбавлял ход, наслаждаясь тихими поскуливаниями Самойлова-младшего. Окончательно раззадорившись от таких игр, Вадим задвигался ритмично, грубо и сильно, властно заставив брата прогибаться под ним в унизительной позе. Каждое проникновение отмечалось смачным шлепком по заднице Глеба, когда же член Вадима почти выходил из брата, он дотягивался до соска младшего брата и сильно щипал его. Глебу оставалось только тихо скулить от невыносимой боли, и глотать горько – соленые кровавые слезы. Да-да, влага смывала кровь со щек, делая вкус слезинок просто тошнотворным. В какой-то момент Вадим резко вышел из Глеба и перевернул его лицом к себе. Несчастный младший брат в первый момент не понял, что за белая жидкость брызнула ему на лицо и потекла по шее. Только когда довольно ухмыляющийся Вадим Рудольфович удалился в свою комнату, Глебушка осознал, что старший брат кончил ему на лицо, как последней шлюхе.