Зверь. Без правил

«В это время в квартире Самойловых». - Энтони, ты уверен, что справишься? – тихо прошептала Тиффани, сжимая напряженными пальцами дверную ручку. Дверь в ванную комнату была распахнута настежь, и Энтони сейчас, очень стараясь не прерывать зрительный контакт с обезумевшим Глебом, медленно приближался к младшему Самойлову. Гипноз не был особым коньком парня, поэтому, стоило лишь слегка вильнуть взглядом в сторону, как Глеб словно просыпался от тяжелого кошмара, и вновь пытался полоснуть себя бритвой по горлу. Впрочем, тайный наблюдатель проявлял чудеса ловкости и пока не дал Самойлову осуществить задуманное. На коже подопечного не было даже ни единой царапины. - Справлюсь. Но вот внушение будешь делать ты, - процедил парень сквозь зубы. – Давить на сознание я могу, но вот полноценно загипнотизировать у меня не получится. - Хорошо, - кивнула Тиф, плавно опускаясь на колени. – Ты, главное, бритву у… Девушка с бирюзовыми волосами оборвала свою речь на полуфразе. Узкая ладонь Энтони уже почти коснулась запястья несчастной жертвы твари. Взгляд Глеба, рассеяно блуждающий по фигуре парня, снова сфокусировался на синеватой полоске металла. Отчаянный рывок, короткая безмолвная, но очень яростная борьба, звук удара – и Глеб, тяжело осев, словно кулек с мукой, безвольно прикрыл глаза. - Ты чего?! – зашипела Мальвина на юношу. – Ты зачем его вырубил?! Ты зачем его ударил вообще?! – сыпала вопросами девушка, слегка пиная парня по стопе. - Тиф… - прохрипел Энтони, с трудом отползая от разъяренной фурии, - уймись. Это он меня ударил… В солнечное сплетение, между прочим. - Ой… - тихо опустилась на колени девушка, - ты как? Жив? – попыталась пошутить она, положив парню на спину два пальца, чтобы снять боль от тычка Глеба. - Цел. Дышу, - отозвался Тони, с благодарностью взглянув на девушку. – Давай я его возьму, а ты его загипнотизируешь. Подмышки возьму, - уточнил парень, заметив, что брови Тиффани поползли вверх. – А не в том плане, в котором ты подумала. - Ну что делать, раз жизнь вокруг такая, - вздохнула Тиф, начав растирать себе переносицу. Чтобы сосредоточиться перед важным делом. Тем временем Энтони осторожно подтянул безвольное тело Глеба к себе, отодвинув его от стены, зашел к нему за спину и, осторожно обхватив его сзади за грудную клетку, приподнял мужчину над полом. Тиффани осторожно похлопала Самойлова по щекам. Глеб, болезненно дернувшись в руках Энтони, открыл глаза. И тут же попытался вырваться, глухо замычав. - Тиф, начинай. Иначе он сейчас окончательно очнется и поднимет шум, - тихо полупопросил – полуприказал парень Бирюсинке. Кивнув, Тиффани посмотрела Глебу в глаза. Мужчина, сделав еще пару слабых трепыханий, затих. Его взгляд стал словно затуманенным, точно так же, как у девушки с бирюзовыми волосами. Через несколько секунд между взрослым человеком и очень юной «шуршонкой» словно пробежал электрический заряд, от которого гипнотизерку и гипнотизируемого слегка оттолкнуло друг от друга. Но, благодаря Энтони, крепко державшему мужчину, зрительный контакт не распался. «Не думай об этом. Забудь. Это был просто плохой сон. Кошмар. Он закончился и забудется. Сейчас ты ляжешь спать и проснешься в хорошем настроении. И не вспомнишь об этом. Никогда». Тиффани не произнесла ни одного слова вслух, но и Глеб, и Тони слышали ее. Самойлов, находившийся в состоянии полудремы, рассеяно кивнул. - Забуду – буду – буду… - неожиданно пробормотал Глеб. – И никогда не буду… Ты меня ненавидишь, но – но – но, но со мной ты не будешь все равно… «Шуршончики» переглянулись. Энтони резко дернул головой, почти впечатав подбородок в макушку Глеба, и уставился на Мальвину. В его глазах читался немой вопрос. - Нет, - правильно истолковав мысль Тони, отрицательно покачала головой девушка. – Он спит. - Сплю, - согласился с ней Самойлов-младший, устраиваясь в «объятиях» парня поудобнее. – И Вадя меня держит. Вадь, ты же меня не выпустишь, да? – чуть откинув голову назад, спросил Глеб. – Вадь, ты меня держи. Я ведь люблю тебя, Вадь… Тиффани, услышав такое странное признание, отступила от мужчины на пару шагов и, наткнувшись коленями на ванну, с грохотом опрокинулась в нее. - Ты уверена, что он спит? – свирепым шепотом поинтересовался Энтони, глядя на то, как младший брат Вадима гладит его по руке. - Да, уверена, - пролепетала Тиффани, выглядывая из ванны между собственных, торчащих вверх из ванны, ног. - Вадь, а тебя руки такие красивые, - не обращая внимания на движуху вокруг, продолжал бормотать Глебыч. – И вообще, Вадь, я тебя так давно люблю… А ты меня нет… Наверно… Во, даже во сне меня изнасиловал… Догадался, что я тебя люблю, и решил меня наказать? Вадь, ты бы лучше меня убил. Вадь, - посмотрев на девушку, спросил он, - а что ты в ванне сидишь? Подожди, ты же меня держишь. А, не важно. Ты Вадь, - легкий кивок назад, - и ты Вадь, - легкий кивок в сторону ванны, - там Вадь, - взгляд на потолок. – И вообще, сто Вадим, а я один… Пробормотав эти слова, Глеб Рудольфович сладко улыбнулся, тяжело навалился на грудь Энтони и тихо засопел, погрузившись в глубокий сон.