Одна опасная игра

      Раунд четвёртый: Сьюзен       Она была занята. На самом деле, очень сильно занята. Ну кто бы мог предположить, что с детьми, которым даны такие невинно звучащие имена, придётся так много возиться? Не проходило и дня без того, чтобы Сьюзен не благословляла тот факт, что она не была матерью и, возможно, никогда ею не станет, а спустя приблизительно десять минут не проклинала его, когда Твайла и Гевейн совершали тот или иной милый поступок. Дети были такими непостоянными и преданными, обыденными и непредсказуемыми, настолько нелогичными и здравомыслящими, что девушка просто-напросто не могла определиться со своим мнением о них. Но одно Сьюзен могла сказать с уверенностью: у них было невероятное количество энергии. Огромное до невозможности. К счастью, из-за своего происхождения внучка Смерти привыкла ко всяким диким приключениям и другим ненормальным вещам, так что детские шалости и капризы на их фоне казались ей чем-то неимоверно простым. Поэтому со своими воспитанниками она справлялась довольно-таки легко.       Сегодня у Сьюзен был первый выходной за два месяца, и девушка собиралась провести его максимально продуктивно. Она сходит в парк, почитает, затем, скорее всего, посетит бар «Заупокой»… о, и обязательно купит немного шоколадных конфет. Мечтая о тающих-во-рту деликатесах с карамельной начинкой, Сьюзен направилась к двери, ведущей на улицу, как вдруг нечто привлекло её внимание. Девушка резко остановилась на полпути. Что-то было не так.       «Хммм…» – подумала она, оглядывая помещение. Никаких пищащих звуков, которые обычно издаёт Смерть Крыс. Никаких постукиваний клювом или криков «это же не глазные яблоки!», принадлежащих ворону Куоту. И никакого дедушки с косой в руке. Страшила в квартире тоже не притаился, поскольку Сьюзен не чувствовала холода, характерного для его присутствия. В таком случае, осталось только одно…       «ПитьЧай», – мрачно подумала девушка.       Но что же он натворил на сей раз? Зная характер этого юноши, можно было с твёрдой уверенностью сказать, что он не позволит себя просто-напросто проигнорировать и таким образом избавиться от его общества. Поэтому Сьюзен в первую очередь проверила все очевидные места, куда при желании можно спрятать тело, но потом она вспомнила, что ПиттЧай всё же асассин. Предавать людей земле – это же всего лишь работа, верно?       На самом деле, для него убийство являлось навязчивой идеей, но внучка Смерти этого не знала.       Сьюзен задумалась и в попытке выяснить, что и где было не так, сильно – практически до крови – прикусила губу. Девушка была уверена, что в комнате произошли какие-то изменения, вот только где именно?       А потом она увидела.       Конь на шахматной доске сделал ход.       Сьюзен подняла бровь: это было далеко не самое удачное начало партии. Она подошла к доске и окинула ее изучающим взглядом: все фигуры расставлены в начальную позицию, вот только белым конём сходили неправильно. Сьюзен покачала головой и переставила фигуру на одну клетку назад. Затем она взяла чёрную пешку и передвинула её на две клетки вперёд, после чего покинула квартиру, чтобы купить конфет.       Когда внучка Смерти вернулась домой и вновь вошла в комнату, она увидела, что белый конь вернулся на свою предыдущую позицию, а другая фигура сделала ход. И снова неправильный.       – ПитьЧай, если ты собрался жульничать, то делай это в конце игры, когда все махинации не настолько очевидны! – возмутилась Сьюзен в пустоту комнаты. Девушка села за шахматный стол, вернула фигуры на их правильные позиции и сделала следующий ход. Когда она потянулась за конфетами, то обнаружила, что кто-то уже успел взять одну. Сьюзен подняла коробку, внимательно осмотрела содержимое и, собственническим жестом прижав её к себе, съела несколько конфет… Она снова повернулась к доске и нахмурилась, увидев, что ПиттЧай вывел в игру белую королеву.       – Так рано?.. Странная стратегия, – задумчиво пробормотала девушка.       – Я всегда действую довольно-таки нетрадиционно, – раздался голос у неё за спиной.       Сьюзен прикусила губу, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она все-таки умудрилась не подпрыгнуть от испуга, из-за чего была весьма довольна собой.       – Что ты здесь делаешь, ПитьЧай?       – У меня сегодня выходной. В прошлый раз мы неплохо повеселились, к тому же на данный момент тебе тоже нечем заняться, вот я и решил, что мы могли бы провести этот день вместе. Помня о том, как я повредил твоё запястье, могу с уверенностью сказать, что ты не захочешь заниматься чем-нибудь, что может повлечь за собой физические увечья. Например, из-за воспоминаний о том, как я тебя чуть не утопил, ты явно откажешься в ближайшее время подходить к фонтану. Поэтому я подумал, что какое-нибудь интеллектуальное занятие будет более чем подходящим.       Сьюзен повернулась к нему, укоризненно подняв бровь.       – ПитьЧай, у тебя с головой не в порядке. Причем, серьезно не в порядке, – произнеся эту фразу, она вспомнила недавние события и потерла запястье. Сейчас ей было гораздо лучше, но Сьюзен прекрасно помнила тот момент, когда хрустнуло ее запястье. Память тут же услужливо преподнесла девушке ощущение, которое возникло тогда в поврежденной руке – и оно, надо сказать, было далеко не из приятных.       – Пока ты не можешь сравнить меня ни с кем из своих знакомых и затрудняешься полностью предсказать мои последующие действия, я счастлив. – Он криво усмехнулся, сел напротив девушки и нахмурился, задумавшись над своим следующим ходом. Было довольно-таки странно наблюдать за тем, как выражение его лица менялось радикальнейшим образом буквально за считаные секунды.       – Ну, я могу попытаться сравнить тебя с Гевейном, но да, по большей части ты совершенно уникален, – кивнула Сьюзен, соглашаясь с ассасином.       Девушка разрывалась между двумя желаниями: одна её половина хотела наорать на ПиттЧая и вышвырнуть его вон, а другая – проткнуть кочергой. Но что бы она о нём ни думала, какие бы отрицательные чувства ни испытывала, Сьюзен поняла: было что-то ещё внутри неё, спрятанное очень глубоко – даже от самой себя. И это что-то радовалось компании наёмного убийцы.       Дело в том, что сегодняшний день был одним из тех, которые все проводят со своими семьями или друзьями. День, полный весёлых шуток и громкого смеха. Поскольку посещение владений Смерти выбивалось из «нормальной» картины мира Сьюзен, то ей и правда некуда было пойти, кроме, разве что, бара «Заупокой». И чем же таким интересным герцогиня сможет там заняться? Да, она начнёт хандрить в своём собственном стиле (это чем-то похоже на то, как она дуется на мир, вот только этот процесс включает в себя гораздо больше недовольных взглядов, враждебности с едва заметным налётом скуки и огромное количество выпивки) и однозначно будет чувствовать себя… одинокой.       Какую бы неприязнь (и в какой-то мере страх) Сьюзен ни испытывала к ПиттЧаю, тот кое-в-чём оказался прав.       Во-первых, она и правда находила его достаточно интригующим.       Во-вторых, им обоим было нечем заняться.       В-третьих, как бы её не раздражал сам факт повреждения запястья, в прошлый выходной и правда было в какой-то мере весело. Однако ему в этом она никогда не признается.       И, насколько Сьюзен могла судить, ПиттЧай не догадывался о том, что ей действительно было немного одиноко, а его компания всё же лучше, чем вообще никакой. Ассасин же просто-напросто заскучал и хотел хоть чем-нибудь себя занять. В деле развлечений Сьюзен ещё ни разу не показала плохих результатов, тогда почему бы не остановить свой выбор на ней?       – ПитьЧай, пешка может пройти два поля за раз только единожды за игру: в свой первый ход, – холодно произнесла внучка Смерти. ПиттЧай в ответ поднял бровь.       – Я не пытаюсь нарушать правила, – ответил он расстроенно. – Я просто не понимаю. Почему мы не можем двигать фигуры так, как сами того пожелаем?       – Из всех людей уж ты-то должен знать ответ, – сказала Сьюзен. – Без правил не будет вызова. Если бы я делала то, что захочу, то своим последующим ходом поставила бы тебе мат.       – А может, мы отменим правила и посмотрим, что произойдёт? – с любопытством спросил её противник.       – Нет.       – Пожалуйста?       – Нет.       – Ну пожалуйста?       – Хочешь, чтобы я достала кочергу?       – О, это было бы весело! – голос ПиттЧая зазвучал предвкушающе.        «Ох, ну стоило догадаться», – отстранённо подумала внучка Смерти.       – Нет.       Сьюзен сделала следующий ход.       – Я никогда не блистал в шахматах, – негромко пробормотал ПиттЧай, после чего взял чёрного коня своим ферзём.       – А почему не пешкой? – удивилась Сьюзен.       – Королева сильнее.       – Согласна, но сейчас я могу взять твоего ферзя своим конём.       – Хммм. Но твой конь у меня.       – Нет, моим вторым конём, ПитьЧай.       – Я знаю. Но тот, которого «съела» моя королева, – у меня в руках.       – И всё же, сейчас ты потеряешь ферзя и останешься с пешкой.       – Если я доведу всех своих пешек до конца доски, то у меня будет целая армия королев. Получается, что у пешек больший… потенциал.       – И как же ты собираешься их до туда довести?       – Я же не могу планировать наперёд, верно? Ситуация постоянно изменяется: ты же двигаешь свои фигуры.       – У тебя что, даже примерной схемы действий нет? – в замешательстве воскликнула Сьюзен.       – Можно ли составить план по пересечению заставленной комнаты, если все находящиеся в ней предметы, которые могут помешать движению, непрерывно перемещаются? С каждым из них придётся разбираться постепенно, при каждом последующем шаге.       У Сьюзен от всего этого уже начала побаливать голова. Мыслительный процесс её противника работал как-то не так.       – Ты планируешь исходя из того, что знаешь о своём оппоненте, и предугадывая, что он сделает в следующий момент.       – Да, но индивидуальность на самом деле оказывает небольшое влияние на тактику игры. Возможно, если бы мы с тобой уже сыграли несколько партий, то я бы мог думать наперёд. А сейчас я просто разведываю обстановку, – объяснил ПиттЧай.       – Ты невыносим! – раздражённо воскликнула Сьюзен.       – Зато непобедим! – ликующе возразил ПиттЧай, подавшись вперёд с нервной ухмылкой на лице.       Девушка же посмотрела на доску.       – По всей видимости, ты ошибаешься, – медленно произнесла Сьюзен, в голосе которой явно слышались нотки самодовольства. – Шах и мат.       ПиттЧай удивлённо уставился на доску. Выражение его лица при этом было просто бесподобным.       – Почему ты использовала обычную пешку, чтобы поставить мат моему королю? – спросил он, сосредоточенно буравя жутким взглядом ни в чём не повинные фигуры.       – Что? – моргнула Сьюзен.       – Она же слабая.       – Что?       Итак, в четвёртом раунде победа досталась Сьюзен. Даже несмотря на то, что ПиттЧай в итоге совершенно и бесповоротно её запутал.