Беда цвета меди

Сайлор прокладывал маршрут, но сосредоточиться не выходило. То и дело, мыслями и взглядом, он возвращался к пленнику, молчаливо и неподвижно сидевшему у окна, пялясь на волны. — Так это было твое первое плаванье в роли капитана? Вздохнув, Фартанэ заправил за ухо медную прядь: — Да, — ровно и безжизненно отозвался он, даже не посмотрев в его сторону. Парень был таким с тех пор, как снял его напряжение своим неумелым, но таким сладким ротиком. Кстати, в отличие от своих предшественников, думающих только о себе, он действительно старался, спасая свою команду. — Ты неплохо действовал для столь малого опыта, — заметил Сайлор, который умел не только наказывать виноватых, но и отдавать должное заслугам окружающих. Анри горько усмехнулся: — Такой комплимент и из ваших уст… Вот только отец вряд ли согласится с мнением пирата. Если конечно когда-нибудь узнает о судьбе судна и своего отпрыска… — Я серьезно, с удовольствием взял бы тебя в команду, мне люди нужны: умелые, самоотверженные и преданные. Пленник едва заметно вздрогнул от болезненно задетой внутри струны и буквально выплюнул: — Ты уж определись, матрос тебе нужен или шлюха… — он опустил голову, и волосы снова упали на лицо, вынуждая в очередной раз повторить новый жест, что входил в привычку. Только Анри не заметил, пребывая в состоянии близком к апатии. Стараясь не думать о том, что предстояло пережить ночью, он все глубже уходил в себя. Отложив перо, Сайлор подошел к сундуку, доставая новенькую шелковую красную ленту. — Держи. Пленник взял. С минуту подержав в руке, будто соображая, для чего нужен подарок, отложил в сторону. Даже теперь, когда его тело принадлежало ему, Фартанэ продолжал отвергать захватчика, не желая от него даже такой малости. — Гордец, — усмехнулся Сайлор, зарываясь пальцами в волосы парня, напрягшегося от этой невинной ласки. Не надо было давить на затылок, принуждая брать глубже. Зря он это, зря… тем более пленник не капризничал. — Но знаешь, мне нравится это в тебе, как и твое упрямство. Анри промолчал, пытаясь уйти от прикосновений чужой руки, и пират сжал пальцы, не причиняя боли, но и не позволяя своеволия. Взяв ленту, лично собрал его волосы в привычную незамысловатую прическу. — Так тебе больше идет. — Можно мне выйти на палубу? — вместо ответа спросил Анри. Находиться в одной комнате с этим человеком становилось все тяжелее. Оглянувшись на карту, пират разрешил, и Анри быстро выскользнул из каюты, где висел тяжелый дух похоти. Застыв возле борта, стараясь не привлекать к себе внимания разбойничьей команды, развязал ленту, бросив под ноги, и подставил свежему ветерку лицо. Прикрыв глаза, попробовал собраться с мыслями. Он должен бежать или умереть. Когда его не будет, не останется и причин трогать его команду. А резать из мести мертвецу Сайлор не станет. Нет, тот конечно мерзавец, но расчетливый и практичный, а убивать пленников без смысла — расточительство. Вот только как это сделать, когда за каждым твоим шагом следят? Сперва придется усыпить бдительность захватчика. Вздрогнув от мысли, как именно ее придется усыплять, Анри Фартанэ неохотно наклонился за подарком пирата, чувствуя, как к горлу подступила тошнота. Вкус его семени все еще держался, несмотря на обед и количество выпитой воды, а может, он просто засел в его памяти… — Вы бы не стояли… хм… у орудийного порта палубы, капитан, — кто-то пошло схватил его за ягодицу, заставляя стремительно разогнуться и обернуться к щербатому матросу. — Так ведь и за бортом оказаться недолго. — Я не боюсь ваших угроз. Он будет только рад, если ему кто-нибудь поможет. — Да боже упаси, — всплеснул пират руками. — Ежели с вами что случится, капитан с меня голову снимет… — Отстань от человека, Рэнди, — послышался сбоку знакомый голосок. Юнга ободряюще улыбнулся Анри, оттесняя от него товарища. – Иди, тебя капитан звал, а за пленником я присмотрю. — Есть, что обсудить? — матрос бесцеремонно шлепнул парнишку по заду. — Ладно. Только следи за ним в оба глаза. Парень посмотрел грубияну вслед и, ухватив пленника за рукав, увлек прочь, уводя в укромный уголок с чудесным видом на море и захваченное судно. — Он тебе ничего не сделал? — Нет. — Рэнди нехороший человек, держись от него подальше и не верь его речам. — Не буду, — успокоил собеседника Анри, собирая волосы и скрепляя их лентой. Хотя для него между пиратами не было разницы, все они были грабителями и убийцами без стыда и совести. Им нельзя верить. Помявшись, тихо спросил о том, что волновало. — Том… это всегда так больно? Вздохнув, тот посмотрел на Фартанэ сочувственно, как там, на попойке, и покачал головой. Обхватил руками коленки. — Будешь заниматься сексом регулярно, мышцы привыкнут и тогда почти не больно, даже наоборот, — заверил он. — Сколько раз у вас было с Сайлором? Анри залился краской, но ответил: — Один. С Томом почему-то было легче говорить об этом, наверное, потому что он мог понять пленника, как ни кто, и никогда не стал бы насмехаться, как матросы, или дразнить и подкалывать, как их капитан. — Да? — искренне удивился тот. — А ты ему нравишься. Обычно он вашего брата не жалеет… — Почему? Он не уточнял, кого Том записал в его братья, капитанов или соотечественников, ему было важнее услышать ответ о причинах, за что Сайлор обрек его на столь унизительную и незавидную участь. — Да натерпелся от вас в свое время… Ой. Сболтнув лишнего, собеседник прикусил губу и напрягся, точно собираясь сбежать, и Анри ухватил его за руку, удерживая. Он не хотел оставаться один на один со своими мыслями, кроме того, Том был для него единственным источником информации. В том числе, на животрепещущую для него сейчас тему. — Если не можешь — не отвечай, — сказал он, давая понять, что не собирается ничего выпытывать. – Ты, наверное, много секретов знаешь? Том смущенно кивнул: — Многие ребята после секса становятся сентиментальны, и их тянет на разговоры, — улыбнулся он, вдруг коснувшись чужого плеча. — Ты… позволь Сайлору любить тебя, он знает в этом толк. Я рад, когда он приходит. Любить? Анри невольно вздрогнул и отвел взгляд, вспомнив настойчивые руки на своем теле, впивающиеся в бедра крепкие пальцы, жесткие властные губы и размеренные толчки внутри, несущие боль. Странно приятное ощущение наполненности, когда мышцы, вместо попыток задержать инородное тело, вытолкнуть, начали его плотно обхватывать. — Ты глотаешь их семя? — неожиданно спросил он, накрывая рот рукой, почувствовав легкий приступ тошноты. — Если настаивают, — пожал плечами Том. — У Сайлора всегда, он это любит. Ты привыкнешь к вкусу. Да, человек мог привыкнуть ко всему. Проблема заключалась в том, что Анри не хотел привыкать, не хотел власти пирата над собой, которую тот демонстрировал подобным образом. Не понимал, как юнга может спокойно говорить о том, что с ним делают, словно это в порядке вещей. — Он отвратителен. Том засмеялся. — Вкус или Сайлор? — уточнил он. В этот момент, точно услышав, что про него говорят, капитан пиратов вышел на палубу, и Анри не удержался: — Оба. И вызвал тем самым у собеседника новый взрыв тихого смеха, который привлек внимание Сайлора и тот поманил рукой. — Прости. Поднявшись, собеседник поспешил к пирату. Анри не слышал, о чем они говорили, но Том ушел, а мужчина направился в его сторону. Молча занял место юнги, заставив пленника инстинктивно отодвинуться, но словно не заметив этого. Достав трубку, раскурил табак. — А ты мазохист, как я погляжу, — взгляд Сайлора был устремлен на захваченное судно, как и самого Анри. — Кому богатство-то везли? Пленник удрученно вздохнул, явно не расположенный к беседам, но неохотно ответил: — Это приданное Ее Высочества Анны. Может, этот факт возымеет какое-то действие и поможет, если не вернуть ценности тому, кому они предназначались, то хотя бы матросам Его Величества, которых могут вернуть за выкуп. — Той самой, что обручена с Людвигом восьмым? Фартанэ кивнул, его взгляд был полон тоски, которая когда-то томила и глупое сердце Сайлора. — Ты ее хотя бы живьем видел? — полюбопытствовал пират. И Анри прикрыл глаза, вспоминая юную светловолосую чаровницу: строгую и отстраненную в помпезности залы, невинную и смешливую в саду полном роз, когда они украли у мира условностей и церемоний полчаса, задумчивую и печальную на балконе башни, глядящую за море, куда ей скоро предстояло отправиться навсегда. — Я даже имел счастье говорить с ней. И дал клятву… — Стать парусами ее любви? — Крыльями. Крыльями любви, — поправил он собеседника. — Это так поэтично. Гордец. Глупец. Безумец. Выпустив кольцами дым, Сайлор рассмеялся, громко, безудержно и горько, как не смеялся уже очень давно. Этот старый, старый мир не менялся, лишь слова, с помощью которых одни люди манипулировали другими. Сейчас пират был похож на сумасшедшего, и Анри поежился, обдумывая бегство в более безопасное место. Однако мужчина не был безумен, оборвав мрачное веселье, он посмотрел на пленника ясным взглядом, в котором тлело что-то незнакомое. — На твое счастье, ты ее больше не увидишь, никогда, — пообещал Сайлор и поднялся. — Пойдем. Помедлив, собираясь с духом, Анри поднялся и пошел следом, чувствуя, как колотится в груди сердце. Принять решение, добровольно лечь под пирата, было не просто, ибо оно претило ему во всех смыслах, еще труднее оказалось этому решению следовать. Пленник шел, как на казнь, и Сайлору пришлось подождать его у каюты. Лично открыв дверь, будто пропуская вперед, он вдруг поймал парня в свои объятья, встретившись с обреченным взглядом. Сдержав порыв завладеть чужими губами, провел по ним подушечкой большого пальца: — Завтра зайди к врачу, пусть снимет скобу. — Зайду. Избавившись от плена сильных рук, Фартанэ скользнул в помещение и застыл у окна. Только никто его хватать не стал, Сайлор подошел к столу и достал бутылку вина, разливая напиток по кружкам, в одну незаметно сыпанув порошка из флакончика, что ждал своего часа. Протянул угощение пленнику: — В таких случаях, кажется, поднимают тост: «За нас», но это слишком цинично даже для меня, посему пей так, — он первым сделал глоток, словно доказывая, что бояться нечего. — Смотрю, ты поладил с Томом? — Вроде того, — кивнул Анри, заставив себя сделать глоток. Может, вино не такая уж и плохая мысль, оно поможет расслабиться и притупит чувства. — Это хорошо. Боюсь, ему одиноко в плаванье, а вы почти ровесники. Сайлор не договорил, но юный пленник не сомневался, что тот подразумевал и еще одно обстоятельство, что сближало Анри и юнгу пиратского судна, и стиснул в пальцах кружку так, что бокал, наверное, треснул бы. Как ему хотелось высказать все, что думает об ублюдке, но это не привело бы ни к чему хорошему, и он лишь скрипнул зубами, хлебнув еще вина. — Странный вкус, — оставил он недопитый напиток на краешке стола, и посмотрел на пирата. — Что ты туда подсыпал? Это низко. Анри смотрел, как тот медленно приближается, словно испытывая выдержку пленника, а потом его обняли, погладив по волосам. — Ш-ш-ш… — прошептал Сайлор, целуя парня в шею. — Всего лишь травка, что поможет тебе расслабиться. Ты ведь не хочешь повторить первый, неудачный опыт, верно? В этот раз все будет иначе, обещаю. Анри удалось сдержаться и не рвануться из сильных объятий, не дернуться, когда крепкие зубы мужчины прикусили кожу, оставляя метку принадлежности. — Ты сегодня послушный, — заметил Сайлор, когда Фартанэ терпеливо снес его домогательства и даже откинул голову чуть назад, чтобы пирату было удобнее покрывать поцелуями его шею и выпирающие ключицы. — Задумал что-то? Пленник шумно вздохнул и отстранился глядя в сторону. — Просто стараюсь выполнять свою часть договора, в надежде, что ты сдержишь слово и с моими людьми ничего не случится. Выделив голосом слово «ничего», он, вероятно, подразумевал домогательства, так что Сайлор счел за благо успокоить капитана. — Клянусь, без моего приказа у них с головы даже волос не упадет. Веришь? Фартанэ кивнул, не глядя в глаза, да и что ему оставалось?.. — Вот и хорошо. В таком случае, давай забудем вчерашний инцидент и заново скрепим наш договор, теперь взаимно и добровольно. Рука пирата легла ему на плечо, чуть надавливая, и Анри, прикрыв глаза, опустился на колени — процесс уже был ему знаком. Справиться с ремнем и извлечь из плена ткани член, причинивший вчера столько боли, труда не составило. Труднее было перебороть тошноту и взять его в рот, облизывая и посасывая. Пират скользнул ладонью по волосам, то ли поощряя, то ли утешая. Тихо застонав от удовольствия, двинул бедрами, и Анри покорно расслабил горло, пропуская его глубже. Он должен это выдержать. Должен. Вспоминая утренние наставления, стал активнее двигать головой, скоро беря по самые яйца, которые перебирал пальцами, поглаживая. И довольные постанывания были лучшим доказательством, что урок он усвоил. Почувствовав, как член пирата запульсировал, Анри рефлекторно подался назад, но твердая ладонь на затылке не позволила отстраниться до тех пор, пока он не проглотил до капли все, что выплеснулось ему в горло. Сайлор снова погладил его, точно послушную собачонку, и отпустил, позволяя отвернуться. Вид у Фартанэ был подавленный и, подняв его на ноги, Сайлор мягко скользнул пальцами по щеке парня. Склонившись, слизнул с губ капельки семени, прежде чем подарить нежный поцелуй, разделяя с ним неприятный вкус. Куснув напоследок за губу, сам опустился перед любовником на колени, повторяя нехитрую процедуру, и тот испуганно дернулся, пытаясь оттолкнуть. — Не делай этого. Не надо… Пальцы судорожно зарылись пирату в волосы. — Только не говори, что тебе не нравится, — усмехнулся Сайлор, на мгновение выпуская член любовника. Кончик языка коснулся маленькой дырочки, словно пытаясь протиснуться внутрь, и вырвав у парня шумный выдох. Не дождавшись ответа, застрявшего в глотке, пират вернулся к прерванному занятию и покрасневший от стыда Анри застонал. Он пытался давить в себе эти звуки, но тщетно, умелый рот сводил его с ума, приводя на грань. И кончая, он выдохнул в адрес мужчины проклятье, в ответ, получив хриплый смех. Язык пирата облизал бесстыжие губы, растянувшиеся в очередной усмешке, показывая, что нет ничего зазорного в том, чтобы проглотить. — Видишь, в подобных отношениях может быть приятно обоим. Анри не ответил, не смея отрицать очевидного, но и согласиться с утверждением тоже. Все, чего он хотел сейчас, чтобы пират молчал, избавив его от замечаний. И еще, чтобы все поскорее закончилось и он смог бы, пусть ненадолго, избавиться от его общества. Решительно скинув лишенный пуговиц камзол, он взялся за рубаху, но его остановили. Мужчина вдруг серьезно, без насмешки, взглянул на него и ласково погладил по щеке. — Тихо, не стоит спешить. Хватит с нас вчерашней ошибки. Множественное число прозвучало не случайно, Сайлор действительно сожалел, что сорвался и не проявил должного терпения. Распустив Фартанэ волосы, ярким каскадом рассыпавшиеся по плечам, он зарылся в них пальцами, одновременно склонившись для поцелуя. Завладев желанными, покорно ответившими губами, свободной рукой расстегнул рубаху и скользнул ладонью вверх по гладкой груди. Не встретив былого напряжения, довольно улыбнулся, мысленно возблагодарив дока за чудодейственное средство. Скользнув ладонями на плечи пленника, избавил от рубашки, заново, уже более сдержано и тщательно изучая его тело. Фартанэ поддавался, честно стараясь расслабиться и принять происходящее, и лишь когда он повалил его на кровать, рефлекторно напрягся, цепляясь за плечи любовника. — Я не буду спешить, — снова заверил Сайлор, успокаивая и целуя побледневшее личико. И сдержал слово, войдя, лишь когда сведенный с ума настойчивой лаской и желанием, что пробудил в нем опытный любовник, Анри сам открылся, невольно предлагая свое тело. Заполнив несколькими сильными и одновременно плавными толчками, не давая любовнику испугаться и зажаться снова. Анри вскрикнул, выгибаясь навстречу и плотно обхватывая мышцами инородный предмет внутри. Вспомнились слова Тома, что по мере практики принимать в себя член будет легче, но все равно привыкать не хотел. Он даже покачал головой, отрицая сию перспективу, разметав по подушке медные локоны. Когда Фартанэ заметался под ним, Сайлор мысленно чертыхнулся. Хотя вроде, на этот раз, он подготовил парня как следует и смазал обильно, не жалея ни времени, ни мази. Украдкой вздохнув, поцеловал приоткрытые губы. — Расслабься немного. Накрыл ладонью его член, мягко, но настойчиво поглаживая, отвлекая от боли. Не двигаясь до тех пор, пока Фартанэ не выдохнул, прикрывая глаза, и сам не двинул бедрами, предлагая продолжать. Сосредоточенное лицо Сайлора снова было полно ненавистного наслаждения, он хрипло постанывал, размеренно двигаясь внутри и одновременно не переставая работать рукой. И Анри возненавидел уже себя, получая пусть странное, но удовольствие, в котором растворялась боль, тихо «подпевая» пирату. Подавался навстречу, цепляясь за плечи любовника, оставляя на них следы, когда тот стал наращивать скорость, вонзаясь сильнее и резче. Это все трава… Конечно, да разве и могло быть иначе?! Когда движения обоих стали рваными и судорожными, Сайлор скользнул губами на шею, а потом неожиданно укусил, одновременно с этим, сильнее сжимая в руке его член… Мир покачнулся, померк и Анри кончил по велению руки пирата, как и было обещано. Тот же сделал еще несколько толчков в его обмякшее тело, чтобы последовать за ним… Фартанэ тихо и безвольно лежал в его объятьях, очевидно не в силах простить себе удовольствие, которое получил от секса с пиратом и насильником, а может, просто обессиленный. Он же мягко перебрал волосы любовника, откровенно любуясь им и отчасти жалея. — Хочешь принять ванну, смыть с себя мои следы? Я велел погреть воду. Из-под опущенных ресниц недоверчиво глянули удивительные, колдовские зеленые глаза: — Хочу. Мысль о том, чтобы плескаться в присутствии пирата, претила Анри, но искушение было слишком велико, а он грязен. Едва его выпустили из объятий, он сел, отодвигаясь и ища взглядом одежду, чтобы прикрыть наготу. Вот только она осталась на полу. — Держи, — потрудившись нагнуться, Сайлор поднял рубаху и кинул пленнику. — Сам дойдешь или мне тебя отнести? — Нет, — слишком поспешно отказался Фартанэ от его услуг, укрываясь мятой тканью. — Я сам. Сайлор указал рукой на дверь в противоположной стене комнаты: — Ванна в твоем распоряжении. А мне надо проверить порядок на судне. Быстро одевшись, он покинул каюту, оставляя пленника одного, позволяя отойди от случившегося и спокойно привести себя в порядок. Хотя было так заманчиво остаться, в полной мере насладившись прекрасным зрелищем. Вернулся он поздно, застав Фартанэ полностью одетым и спящим на краешке постели, точно он собирался в любой момент вскочить. Впрочем, наверное, так и было, но сон сморил парня. Скинув сапоги и камзол, Сайлор забрался к стенке и осторожно, чтобы не разбудить того, прижал спиной к своей груди, обнимая. Проснулся Анри один, от пушечного залпа, заставившего подскочить на кровати, поморщившись от дискомфорта и тупой боли в пояснице. На палубе слышался шум, топот ног и раздавался голос Сайлора, отдающего приказы. Что-то случилось. Бросившись к окну, капитан выглянул наружу, чтобы увидеть, как к ним, на всех парусах, приближается ощерившийся лафетными стволами военный галеон. Он был еще слишком далеко, и очередное ядро не долетело до борта пиратского судна ярдов пять, однако меткость канониров лишь дело времени. Еще не до конца представляя, как будет действовать, Анри выскочил из каюты. Это был шанс на спасение или избавление, если пиратское судно будет просто потоплено, и он его не упустит.