Темный аркан

Безупречная репутация законопослушного гражданина и образцового полицейского помогла Фрерсу на преступном пути. Он беспрепятственно проник в архив собственного шерифского управления, взял оттуда несколько документов, подправил их, зашел в секретариат, получил еще пару справок — уже вполне легальных. Потом съездил в муниципальную канцелярию одного из столичных районов, подал заявление в письменном виде, не показываясь лично, заплатил положенный за срочность взнос — и почти со спокойной душой поехал осуществлять вторую часть своего плана. А именно, снимать гостиницу и заполнять ее вещами. Гостиницу он выбрал неподалеку от центра, не самую дорогую, но приличную — именно такую, в какой остановилась бы, по его мнению, парочка из провинциального купеческого рода среднего достатка. С вещами супруги все оказалось очень просто: он пришел в их дом, пустой и зачехленный, и забрал все ее "тайные" вещи, в которых она играла роль Сэйти — все эти комбинезоны, художественно потертые штаны, неформальные майки и рубашки... Он даже ее краски для волос и разноцветные глазные линзы собрал. Только с нижним бельем чуть не попал впросак: оказалось, что, кроме носков, все остальное — до последних трусиков — было сшито на заказ и гордо несло на себе родовые вензеля. "Значит, она никогда перед ними не раздевалась", — подумал Фрерс с внезапной благодарностью. Не то, чтобы он подозревал супругу в неверности, но... к чему себе врать, он действительно боялся, что одной из ее тайн будет адюльтер, так же тщательно скрываемый, как и все остальное. За бельем и пижамами для нее он поехал в магазин. А заодно решился купить себе несколько джемперов, оправдываясь перед собой тем, что на Севере будет холодно, и джемпер можно будет надеть под пиджак. Или без пиджака, ведь в дороге будет удобнее без костюма, а просто в брюках и джемпере. И даже без галстука. Под эти же размышления он купил себе пижаму из черного шелкового бархата. Ведь на Севере ночью может быть холодно, и он наденет пушистую пижаму не из глупого желания принарядиться ночью, а для тепла. К обеду он снова приехал на летное поле и привез для Сэйти рюкзак с летным комбинезоном и новый телефон. Она нашлась в том секторе, где окопались мастерские и склады с запчастями: собирала с друзьями "крошечный планер". — Фрерс, как ты вовремя! — обрадовалась она, быстро очищаясь. — Как раз надо за запчасти заплатить! — она обняла его и гордо указала на свой планер: — Смотри, какой красавчик получается. И как раз на прицеп поместится. Я молодец, да? — Да, — улыбнулся Фрерс, чувствуя необыкновенную теплоту в груди оттого, что его одобрения искали так явно и искренне. — Я тебе планерский костюм привез, если хочешь. — О боги, дорогой муж, ты просто подарок, — восхитилась она. — Конечно, хочу! А где он? — В машине, — ответил Фрерс, наблюдая, как густой медовой платиной переливаются ее волосы на солнце. "Нельзя так пялиться, нельзя быть таким назойливым, это кому угодно наскучит". Ее друзья пихали друг друга локтями и хихикали, следя за ними. "Я тебе точно говорю, она с клановиком связалась, смотри, он снова в костюме. А очки? Солнца же практически нет! — шептались они. — А лицо? Ты вспомнишь его лицо, когда отвернешься? Сто пудов, отводящие чары! Вот Сэйти дает". Сэйти кинула на них гордый взгляд — ей явно льстило внимание окружающих, в отличие от Фрерса — и взяла его за руку: — Пошли, дорогой. По дороге они купили пироги, большие и сочные, с мясом, сыром и грибами, а к ним — бутылку вина. — Ого, тонированные стекла, — обрадовалась она, увидев машину. — Да, — рассеянно отозвался Фрерс, размышляя, как устроить запланированный его супругой "пикник на двоих". Пледа у него в машине не было. Может, принести пустых ящиков? А можно вообще отъехать в ближайший парк, там должны быть скамейки для пикников. — Иди сюда, я что-то интересное скажу, — Сэйти таинственно позвала его, выглядывая с заднего сиденья машины. Фрерс забрался к ней, мгновенно взволновавшись от предстоящего разговора, наверное, так всегда бывает, когда совесть нечиста — и двери машины тут же захлопнуло ветром, а ему стало жарко и было некуда девать руки, занятые пирогами и вином. — Да поставь ты это на пол, — хихикнула Сэйти, и Фрерс затолкнул продукты на первое сиденье. — Эти стекла не такие уж и непрозрачные, — сказал он, тяжело дыша, — силуэты видно. — Срать, пусть пялятся! — она села на него верхом, жадно огладила по обнаженному животу и принялась распускать ремень его брюк. — Боги, какой ты красивый, дорогой, в этом своем расстегнутом костюме, лучше, чем в любой порнухе, эти кубики пресса, белая рубашка... Фрерс отчаянно стискивал ее за бедра, он снова терялся в наслаждении, как раньше, ничего не изменилось оттого, что поменялся вектор их Сил, разве что исчез всегда присутствовавший страх. Они возились и целовались в узком пространстве, им было мало места, но слишком много воздуха, ветер гулял по салону, словно были открыты все двери, а машина стояла высоко в горах. — Нас все же обнаружили, — сказал Фрерс, прижимая ее к себе после всего. На самом деле ему было все равно, хотя любопытные прохожие чуть носы об стекло не сплющили, пытаясь разглядеть, чем они внутри занимаются. Ему было так хорошо, и не хотелось шевелиться и думать о наглых низкородных зеваках. Но Сэйти внезапно подскочила и, распахнув дверь, рявкнула: "А ну, брысь, прокляну!". Фрерс поспешно прикрылся, подумав о том, что больше сюда на этой машине приезжать не будет. Меж тем, Сэйти подтвердила свои слова иллюзией какой-то твари из Темного мира. Зеваки с визгом убежали, а она обернулась к Фрерсу: — Видел, какие у них рожи были? — она радостно ухмылялась. — Сто пудов, они обосрали штанишки! Фрерс невольно улыбнулся и погладил ее по упирающейся ему в бедро ноге. Ее ступня была такая хорошенькая, каждый пальчик — совершенной формы, почему он раньше не замечал всего этого, ослепленный ее Силой? Он прижался к ее пальцам губами, и она хихикнула: — Как щекотно... Поедим, а потом повторим? Фрерс молча кивнул. — Ты такой таинственный и молчаливый, — сказала она, вгрызаясь в пирог. — И подозрительный! Ты точно не клановый боевик, а, дорогой? — Почему подозрительный? — встревожился он. Она пожала плечами и запила пирог вином. Темно-рубиновая капля упала ей на грудь и медленно поползла вниз. — Так что же, милый? — прошептала она, многозначительно шевеля бровями. — Чем ты зарабатываешь на жизнь? — Я... рантье, — нашелся Фрерс. — Дедушка оставил мне богатое наследство. Это было едва ли похоже на правду, хотя и стояло с ней в некотором роде рядом: личный капитал Фрерса действительно состоял по большей части из паев различных фондов, принадлежавших роду Ллоссарх. Большой пакет этих паев ему подарили на свадьбу, "дабы он мог соответствовать своему положению", а потом еще додаривали на разные знаменательные даты. Фрерс на себя почти ничего не тратил, ограничиваясь лишь тем, что должно было соответствовать его статусу. Все излишки доходов со своих паев, а также свою зарплату он сберегал на отдельном счету. Когда-то так ему посоветовал делать отец, при этом прибавив: "Если тебя выгонят, то хотя бы не помрешь с голоду". — Хм, ну, да, конечно, — фыркнула Сэйти, — я тебе верю, дорогой. — А ты недавно экономический колледж закончила. Отучилась год на факультете туристического предпринимательства, — решил окончательно завраться Фрерс. — Ну, и род тебе выделил кое-что на начало семейной жизни, хоть мы с ними и поссорились. Когда-то давно его супруга закончила Императорский Университет с основной специальностью в экономике и политике и всю жизнь именно этим и занималась. Так что вряд ли бы у нее возникли проблемы с фальшивым дипломом одного из восточных колледжей, который Фрерс планировал для нее добыть. Конечно, он не думал, что ей придется искать работу на отпущенное им время, но ведь легенда должна быть убедительной, не так ли? Сэйти снова хмыкнула, а потом подобралась поближе и показала на каплю вина у себя на груди: — Оближешь? Фрерс молча кивнул, чувствуя, как в паху все подводит от возбуждения, и потянулся к ней. — Останешься с нами? Смотреть на полеты, — спросила она позже, уже надев комбинезон. — У меня еще кое-какие дела, — сказал Фрерс. — Я тебе позвоню? Не забрасывай телефон. Она поцеловала его в нос и убежала, и Фрерс долго смотрел ей вслед, медленно застегиваясь и заправляясь. Ему предстояло забрать сначала поддельные документы, а потом выводок. Как Сэйти отнесется к детям? Она обязательно должна признать их, ведь даже его она признала как мужа. Все были уже дома, когда он пришел. Старшие дети под командованием Тэргона устроили сражение на палках, а выводки радостно путались у них под ногами. — Фрерс, где ты пропадал целый день, малыши соскучились, — укорил его Инссар. Дети действительно скучали: темный шарик льнул к Фрерсу особенно ласково, а хаосит сердито стукнул по голове и укусил за ухо. — Я просто собираюсь поехать в путешествие на Север, — сказал Фрерс. — И целый день сегодня занимался предстоящим походом. — Поход! — воскликнул Тиони. — Как это прекрасно! Но неужели вы собираетесь поехать один, Фрерс? — Да, — улыбнулся ему Фрерс, — я хотел бы провести время только с детьми. Посещу священные места. — Как это эгоистично, Фрерс, бросаешь меня, — обиженно заметил Инссар, и Фрерс посмотрел на него с удивлением: менее всего он предполагал, что тот нуждается в его обществе. Может быть, он действительно ведет себя эгоистично? Меж тем Инссар, натолкнувшись на тяжелый взгляд Тэргона, покраснел, забегал глазами и сказал: — То есть, конечно же, наш Фрерс заслужил отдых! Ты ведь никогда почти не брал отпуск, Фрерс? Фрерс кивнул. — Бедняга, — посочувствовал ему Тиони. — Отдыхать обязательно надо, а если хочется насладиться лишь обществом любимого выводка — то это тоже замечательно! Фрерс слабо улыбнулся: он знал, что Тэргон беззастенчиво пользуется своим младшим мужем как информационным оружием широкого поражения — тот непринужденно и естественно влиял на множество младших рода, создавая огромное количество сплетен и мнений. А теперь к нему радостно и преданно присоединился и Инссар, которого, судя по всему, Тэргон успел выдрессировать так, что тот улавливает приказы с полувзгляда. Фрерс давно подозревал, что насчет него самого был дан приказ всячески защищать и поддерживать хорошую репутацию. Удивительно, как легко Тэргон сделал то, чего Фрерс не мог добиться годами. — Обязательно шли нам сообщения и фотографии, — сказала Ниара. — Не реже, чем раз в три дня, Фрерс. Детям пойдет на пользу некоторая самостоятельность в добыче энергии. Но возвращайся не позднее, чем через четыре месяца. — Да, госпожа, — наклонил голову Фрерс. Фрерс приказал слугам собирать чемоданы, а сам принялся следить за Тэргоном. А вдруг его маленькому хаоситу будет не хватать общества этого пламенного? — Скажите, Тэргон, — решился обратиться он, когда тот закончил играть с детьми, — когда вы воспитываете хаоситов... нужно ли с ними обращаться как-то по-особому, чтобы вырастить достойных? — Если вам хочется воспитать достойного хаосита, — усмехнулся Тэргон, — то обратитесь лучше к родичам Дейнара и Эйлаха за советом. И поговорите с ними самими. Я стараюсь воспитывать детей как можно меньше. — Почему? — поразился Фрерс. — Наверное, именно вы меня поймете, Фрерс, — он задумчиво покачал в руке бутылку с вином и отставил. — Если бы я пытался их воспитывать, то неминуемо бы делал это так же, как это делали со мной. У меня же не было никакого детства, только казарма. И это последнее, что я хочу для своих детей. Так что я лишь пытаюсь им дать то, что когда-то радовало меня самого — игры с товарищами. — Ясно, — пробормотал Фрерс, опуская голову. — Спасибо.