Во что поверит сердце

*** Артиан. Сегодня Линарэс учил меня бездельничать. Мы выбрались с ним в небольшой садик за домом. Ничего выдающегося: три дерева и лужайка с цветами. На этой лужайке он и расстелил покрывало, сдернутое мной с дивана. Бездельничать мне понравилось, Лин сказал еще, что это будет романтично, я, правда, не понял, что это, но, наверное, тоже что-то интересное. А так мне нравилось лежать на земле, смотреть на жмурившегося на солнце Лина, нравилось травинкой проводить ему по губам и хихикать, когда он морщил нос. Нравилось лежать на животе, подперев голову руками, и гладить Лина по бедру хвостом, а потом смотреть в его изумленные глаза и делать вид, что я тут ни при чем, и барахтаться на покрывале, позволяя опрокидывать себя на спину, и целовать согретые солнцем губы. Если это называется «романтично», то я только «за». - Я пить хочу, - сказал Лин, садясь на покрывале. - Лежи уж, сам схожу, заодно и печенье поищу… - намекнул я. - На кухне первого этажа, в шкафу, - со смехом прокомментировал Лин. На кухне, слава Тьме, никого не было, не люблю, когда от меня шарахаются. Я нашел тарелку, насыпал в нее печенье и поставил на стол, нужно было еще налить воды в кувшин. При поисках кувшина я выпустил тарелку из вида, а когда оглянулся, рядом с моей тарелочкой уже стоял Валент и тащил печенье в рот. Придушу! С разлета выцепив у него печенье, я поймал его за шею и, не увидев, куда бы его приткнуть, заметался по кухне. Наконец, прижал его просто к стене и, почти соприкасаясь с ним носами, прошипел: - Печенье таскаем? - Вообще-то я у себя дома, - заорал перепуганный Валент. - А я на твой дом и не претендую, - озлился я, - а тарелка моя и печенье я сам насыпал, так что я тебя сейчас бить буду, - довел я до его сведения. - За что? – завопил он. - За печенье! – не сдавался я. - Но это мое… - Ты опять? - Ну, хорошо, твое, - сдался наконец-то упрямец, - но я могу тебе компенсировать, - вдруг заявил он. - Не можешь, - я был непреклонен, - печенье у меня уже есть. - А я тебе пирожок с повидлом дам… - Это что? – заинтересовался я. - Это, - протянул Валент, - это очень вкусно, повидло с малиной, сладкое, отпусти и попробуешь. - А это вкуснее печенья? - Намного... - Валент закатил глаза, показывая, как это, должно быть, вкусно. Было любопытно, но после его пьяных выходок отлупить Валента хотелось и даже очень. - Ладно, - решил я, - давай пирожок, но если не понравится, наподдам. Валент, потирая шею ладонью, достал что-то из кастрюли, накрытой полотенцем, и протянул мне. Что это? Кусочек хлеба… только пахло очень вкусно, ягодами и еще чем-то незнакомым. - Его точно есть можно? - Хочешь, я при тебе откушу от него? – предложил Валент. - А ну, кыш отсюда, змей прожорливый! – гаркнул я. Валента словно ветром сдуло, даже дверь не хлопнула, оставаясь открытой. А я встал к столу и приготовился насладиться пирожком. Только не удалось. По спине я получил знатно, наверное, с разбега и двумя кулаками, так что от неожиданности меня перегнуло через край, утыкая согнутыми локтями в стол, когти выпустились автоматически, протыкая пирожок, и рука сжалась в кулак. Повидло поползло от запястья к локтю. Убью! *** Линарэс. Вот сколько надо времени, чтобы принести стакан воды? Заблудился он там, что ли? Или случилось что? Ой, а вдруг и, правда, случилось? Надо посмотреть. Я вскочил на ноги и быстро пошел к дверям дома, но, проходя мимо окна на кухню, застыл как вкопанный. Я увидел спину Арта, он целовался с Валентом, прижимая того к стене! Убью! Я никогда не думал, что может быть так больно, никогда не думал, что в душе может подняться такая черная, полная злобы волна. К чему тогда были все слова о душе? К чему? Так бы и сказал, что ему Валент нужен. Зачем так артистично морочить мне голову? Я бегом несся ко входу в дом. Убью! Взор застилала алая пелена отчаяния и боли. Вот он! Как ни в чем не бывало стоит у стола в кухне. Ну, ты у меня сейчас получишь! И я с разбега врезался в Арта, ударяя его сразу двумя руками, а затем бил еще и еще, стараясь сделать ему пусть физически, но так же больно, как было мне. - Прекрати! – рявкнул Арт. - Прекрати, у меня все повидло выдавилось! - По... Повидло? Я ему делаю больно, а он озабочен тем, что у него, видите ли, повидло выдавилось! И я обессилено осел на пол, закрывая ладонями лицо. - Ээ… Ну, ты чего? Арт поднял меня, словно ребенка, и усадил на стол. - Не трогай меня! И вообще не прикасайся! – я даже не замечал, что плачу, да я и не плакал, они сами, честно. – Если тебе так нравится целоваться с Валентом, вот и целуйся с ним! А меня не трогай! – я орал все громче и громче, отпихивая Арта руками, а он все настойчивее вклинивался между моих теперь уже разведенных ног. - Когда это я с ним целовался? - Только что! Я видел в окно, как ты его к стене прижимал! - Вообще-то я его душил, - сказал сконфуженный Арт, - но если тебе хочется подраться, то можешь еще побарахтаться. - Побарахтаться? – я обиженно шмыгнул носом. - Да, Огонек, - фыркнул Арт, начиная меня целовать, - потому что сейчас у тебя ничего другого не выйдет, - он слизывал с меня размазанное им самим повидло и тихонько покусывал кожу на шее, а руками уже расстегивал на мне рубашку. Душил? Он его душил! А, да пошло оно все, и я откровеннее подставился под жалящие поцелуи-укусы и, вертя задом, сползал на край стола, все жарче прижимаясь к Арту. *** Чиэррдар – столица чиэрри. Дворец Повелителя. Вошедшего Повелителя ждал сюрприз, открывшаяся картинка ввела его в ступор. Живой Учитель изволил завтракать, вальяжно развалившись в кольцах змеиного хвоста. Одет он был только в повязки на запястьях, сделанные нагайной из изорванного белого шелка и завязанные на кокетливые бантики. В общем-то, надобности в них уже не было, но Учитель не снимал их, оставляя как память о заботе змейки. Нагайна, наклоняясь над ним, выискивала на блюдах самые лакомые кусочки и кормила свое чудо с рук, успевая кончиком хвоста поглаживать его по ногам. - Это что? – разъярился Повелитель, рассчитывавший наказать Учителя, - ты же сказала, что он не доживет до утра! - Нууу... – Нагайна пожала плечами, - мои предсказания сбываются в девяноста шести случаях из ста, а это, - кивнула на Учителя, - четыре оставшихся, - и довольно хмыкнула, широко улыбаясь. - Ты обещала мне рассказать, где найти того, кто мне нужен, – прошипел Повелитель. - Да. И нагайна, ссадив Учителя на кровать, уползла за занавеску. - А ты, - Повелитель повернулся к Учителю, - пойдешь со мной, раз уж не нашел его, то хоть поможешь ловить. - Он никуда не пойдет, - заявила нагайна, показываясь в комнате с листком бумаги, - ты подарил его мне, и теперь он не принадлежит ни одному демонскому Дому, а, следовательно, и не подчиняется вам. Он мой, и забрать ты его сможешь, только убив меня. Нагайна была слишком спокойна, но Повелитель понимал, что сейчас она готова к бою как никогда, она не ругалась, не плевалась ядом, но холодок страха предупреждением полз по позвоночнику. Зверю внутри хотелось ее смерти, но второго Оракула достать было трудно. Оставалось сделать вид, что все так и задумывалось. - Место, – звенящим от бешенства голосом проговорил Повелитель. - Держи, - нагайна сунула листок в требовательно выставленную руку Повелителя, - и поторопись, - издевательски хмыкнула она. - Не учи меня, – огрызнулся он и вышел. - Ты отдала ему Арта? – Учитель вскочил. – Нужно помочь ему! - Не бойся, - нагайна поймала свой Подарок хвостом, - я недаром сказала ему, чтобы он поторопился, но он никогда не слушает меня дословно, - ухмыльнулась нагайна. - Дословно? – Учитель мысленно поставил галочку на память. - Да, - хмыкнула нагайна, - а помогать Арту еще время не пришло, он еще не выполнил то, что должен. - А где он? Что с ним? - Ммм... – нагайна задумалась, - тебе известно, что я не делюсь сведениями бесплатно? И хвостом опрокинула Учителя на кровать.