Умереть было бы проще....

Я с силой сжимаю пальцами виски и сквозь опущенные ресницы смотрю на стоящую передо мной босую девушку. Наваждение какое-то, но в этом простом спортивном костюме, с завязанными в высокий хвост волосами она была по-настоящему привлекательна. И это странность, которую вызывает в ваших глазах Елена Гилберт. — Знаю. Даже отвечать на ее вопросы для меня дикость. Зачем? Ведь это та самая девушка-двойник, что никогда не интересовала меня не своей персоной, ни внешностью так точно копирующей Катерину Петрову, ни тем более, силой духа. Что же изменилось теперь? Отнимая руку от лица, я напрямую заглядываю в ее лицо. Все та же оливковая кожа, вишневые глаза, темные от природы волосы и правильные черты лица. За столько десятилетий не изменилось практически ничего. Я был так удивлен, открыв крышку гроба и увидев в нем всю так же молодую Елену. Чуть отросшие волосы, изорвавшаяся одежда, полуразвалившаяся обувь. Но сама Гилберт совершенно сохранна. И тогда когда она впервые открыла глаза, я внутренне злорадствовал — испуг в глазах. Изменения происходили потом. Постепенно, шаг за шагом девушка приходила в себя, она говорила тихим ровным голосом без истерик, так свойственных моей сестре и недомолвок так часто скрываемых Хэйли. Елена была открыта. Если девушка боялась, я видела испуг в ее глазах, если она была шокирована всегда, непременно делала шаг прочь. И сейчас, заботясь о моей дочери, она была искренна. Такая большая редкость в моем мире, такой большой шок для меня. — На сегодня закончили, — пытаюсь ей улыбнуться, но выходит криво. Я почти терял свою дочь, я выл по ночам и от беды бросался на стены своего огромного дома. Дикая боль, такая дикая, что хотелось разодрать грудную клетку и вырвать свое сердце собственными руками. Неповторимое чувство. Дикое. Жадное до дрожи. Но я нашел выход, в тумане горя я вспомнил об одной темнокожей ведьме, которая была, возможно, моей последней надеждой. Помогла…. И тогда как мне показалось, попросила о такой мелочи, просто быть рядом с ее спящей подружкой во время пробуждения магического сна. — Иди в свою комнату, Елена! Я хотел от нее избавиться! Я хотел избавиться от тех чувств, что эта маленькая девочка вызывала во мне самом. Я давно умер внутри себя, и теперь совершенно не хотел, чтобы эта особа разрушала так тщательно выстроенный мной мир. — Иди, — подтолкнул ее к выходу, — мне нужно заниматься делами. Делами? Черт? Да у меня больше ничего и нет, кроме как кровавая вражда, защиты дочери и тренировки с жалкой человечишкой. Кто бы мог подумать, что так тщательно истребляемая мной Елена Гилберт, когда-то будет восприниматься мной же, как часть семьи. — Спасибо, что занимаешься со мной, — ее ровный тон. Девушка выходит из зала, придерживая рукой спину и еле волоча ноги. Она не исцеляется, но и ни разу я не слышал от нее жалоб. Вопреки всем внутренним демонам, девочка хочет жить, борется за то чтобы что-то наладить. За себя. И где-то внутри. Где-то глубоко, глубоко внутри я начинаю завидовать ее стойкости. Я бы мстил, жалел себя, сокрушался по поводу того, что никому не нужен и в этих метаниях становился все большим монстром. Но она – нет. — До вечера. Даже не поворачиваю головы на звук ее голоса. Пусть уйдет. Пусть пропадет. Потому что это не здорово! Всего чего касается Елена, становится в корне своем нездоровым и мне отвратительным. Она меняет вещи. Что хуже — она меняет людей.